Ночная бабочка

      – Кассандра, у тебя есть простейший выбор. Ты знаешь, что ждет тебя, если ты откажешься. Сегодня ты будешь сидеть в ложе. Ты будешь мила. А случайный выстрел... ну скажем, чокнутого солдатика, унесет его жизнь. И ты будешь вознаграждена! Кассандра, послушай, я вытащил тебя из тьмы, в которой ты была все это время. Ты стала жить в достатке.       – Я об этом не просила. Поймите, отец, я Вам благодарна, но я не способна так поступить. Это предательство.       – Ты же знаешь, что я могу с тобой сделать? Я уже подыскал подходящий бордель.       – Вы думаете, я настолько боюсь за себя? Мне решительно наплевать. Но Вы уничтожите все, что Вам дорого. Вы уничтожите весь свой мир, потому что Вы ослеплены жаждой денег, отец.       Кассандра различала смутные силуэты: чуть более низкий принадлежал месье Анре, и Кассандра была уверена, что он сейчас проклинает ее последними словами; отец же был значительно выше и худее. Девушка нервно постучала пальцами по столу.       – Меня сложно этим устрашить. Единственная женщина, которая какое-то непродолжительное время имела надо мной свою власть, это твоя мать. Но она же и дольше всех проклинала меня.       – Ришар, она тебе просто зубы заговаривает. Пора с этим покончить.       Кассандра пожала плечами и поднялась.       – Я готова Вам подчиниться, отец. Бордель не страшит меня. Если Вам так угодно. Завтра же я проследую туда. Дайте мне лишь сегодняшний вечер жизни!       – До конца представления.       Кассандра кивнула.       – Я согласна.       Она вышла из кабинета, почти не держась за стену. Кассандра с удивлением ощущала, как силуэты предметов становятся все более четкими, как из мрака выплывают яркие пятна ламп, как двери не кажутся частью темноты, а прямоугольниками другой фактуры... словом, девушка впервые за всю свою жизнь могла что-то видеть. Это было невероятно...       Ее не страшило то, что завтра она потеряет все. Только лишь одно... ей придется расстаться с Эриком. Но она ведь его спасла, ведь спасла же?       Теперь он не придет в ложу, и теперь никто не причинит ему боли. Жаль, что она его не найдет. Но и плевать. Ей нужно выйти на крышу... одна из балерин водила ее туда. Нужно вдохнуть свежий воздух перед клеткой. Клеткой для солнечного лучика.       Кассандра осторожно дошла до угла, невольно размышляя обо всем, что ей предстоит. Боится ли она? Что ждет ее?       Девушка различила ступени лестницы и осторожно принялась подниматься.       Наверное, это судьба. Наверное, это то, что ее ждало с самого начала. Она же просто пешка. Пешка в руках того, кто называет себя ее отцом.       – Я больше не удивляюсь, мама. Я не удивляюсь.       Она с ужасом поняла, что слезы катятся из ее глаз. Слишком поздно... она не сможет убежать из Оперы, а потому ей не спастись. Потом ей уже нет смысла спешить. Документы, что она хранит, могут навредить Ришару Фирмену только сегодня. Завтра минет десять лет, и это будет никому не важно. Завтра ее последний шанс на защиту самой себя перестанет быть весомым. Завтра она станет всего лишь ночной бабочкой, проституткой...       Кассандра поднялась на крышу. Здесь было достаточно места для нее. Париж лежал как на ладони: величественный, сияющий огнями... Кассандра вглядывалась, ощущая, как силуэты становятся все четче.       Слишком поздно.       – Я бы хотела отдать себя вечности...       Это мольба сорвалась с ее губ бесконтрольно.       – Ты пришла, Касси.       Девушка спокойно смотрела на темную женскую фигуру.       – Я... я пришла.       Фигура отделилась от стены и подошла к девушке. Женщина откинула капюшон, и черные локоны рассыпались по плечам.       – Ты так боишься? А как же месть твоему отцу? Как же попытка спасти мать от меня?       Кассандра перекинула рыжие волосы через плечо и закрыла глаза. Темнота успокаивала. Темнота спасала.       – Я не знаю. Могу ли я помочь ей? Не проще ли мне опустить руки и не сражаться? Я не могу ей помочь. Завтра я стану пешкой в руках отца.       – Ты можешь отнести документы тем, кто спонсировал его все это время. И тогда они заключат договор с вечностью. Его жизнь ничего не стоит для тебя. А ты спасешь маму... подумай об этом, Кассандра. Подумай о том, что ты можешь ей помочь и избавить себя от мук.       – Вы дали мне крылья, но отнюдь не научили с ними обращаться.       Кассандра почувствовала, что в словах женщины звучит холодное удивление.       – Я дала тебе дар. Это больше, чем несуществующие крылья. Ты свободна. Ты можешь предрекать судьбу... ты знаешь, что это место проклято. Ты знаешь его судьбу.       – Огонь.       – Да, Касси. Огонь. Он исцеляет и убивает. Тебя он тоже коснулся... так давно, что ты не помнишь. Этот огонь коснулся твоей матери...       Девушка почувствовала, как бледнеет еще сильнее. Она распахнула глаза.       Мир больше не выглядел запотевшим или нечетким. На небе в вуаль облаков куталась серебряная луна, яркие точки звезд казались бесконечно далекими, а огни ночного города – четкими. Кассандра увидела статуи, выполненные так прекрасно, что казались совсем живыми, она увидела крыши домов внизу, скат крыши, увидела снег под ногами, так звонко хрустящий, увидела совсем близко женщину в черном платье и с черными локонами, с лицом, закрытым вуалью... Кассандра с жадностью вглядывалась в окружающий ее мир и понимала, что это величайшее благословение и проклятие. Видеть...       Женщина сняла вуаль, и Кассандра смогла рассмотреть ее лицо. Тонкий нос, черные омуты загадочных глаз, печальная полуулыбка, высокие и острые скулы... Девушка замерла, не решаясь заговорить.       – У тебя доброе сердце, Касси.       Девушка удивленно взглянула на даму, стоящую совсем прямо.       – Ты удивительно красива. Неужели ты согласна отдать свою юную жизнь, свой дар, все, что у тебя есть, ради того, чтобы... чтобы что?       – Я хочу сохранить себя. Я хочу жить.       – Ты хочешь жить? А ты уверена, что имеешь на это право? После того, что ты натворила...       Кассандра долго смотрела на женщину.       – Он мой отец. И благодаря ему я оказалась здесь. Благодаря ему я узнала Ангела... – голос Кассандры задрожал. Она знала, что потеряет Эрика. Как найти его? Как помочь справиться с одиночеством?       – Ангела?       Гостья изумилась, и на ее изящном лице отобразилось искреннее недоумение.       – Эрика...       Эхо повторило слова Кассандры. Но откуда здесь эхо? Нет, это ветер, это он прошептал его имя следом за Кассандрой Фирмен.       – Я не могу уйти в вечность. Нет. Только не тогда, когда я нужна ему...       – Ты вытерпишь все ради любви к тому, кто никогда не встретит более на своем пути тебя?       – Я не могу отпустить надежду. Лучик надежды тянется ко мне сквозь века, и я знаю, что потерять его... это самое страшное, что может случиться.       – Для тебя есть лишь один исход, Касси. Ты ведь знаешь его.       – Смерть.       Женщина кивнула.       – У тебя есть время до полуночи. Решайся.       Темнота разлилась по крыше, как растекаются чернила, а когда она схлынула, Кассандра стояла на крыше совсем одна. Было чудовищно холодно, но девушка словно бы не ощущала этого.       Один лишь исход.       Четыре часа до полуночи.       Четыре часа на жизнь.