С вечера до утра.

Порой люди становятся свидетелями того, что видеть совсем не следует. Нет, это не ведет к каким либо последствиям, это просто не их дело… Но чаще всего каким то мистическим образом человек попадает именно в это время и место. *** Обычный серый и ужасно скучный вечер, самое достойное продолжение совершенно обыденного дня. Глупый закат, наполненный тусклыми красками с разных концов палитры, сменяющийся глубокой темнотой ночи. Серебристая луна, будто пытаясь примоститься на краешек черного одеяла, развеивает кусочек темноты. И кажется, что она знает тебя от и до и поэтому светит тебе в душу своими тусклыми лучами, будто пытается разогнать тьму и там. С каждым вздохом меня как будто наполняет ее холодный свет, успокаивает чувства бушующие в груди и чуть ослабляет путы ненависти сжимающие сердце. Но мою ненависть невозможно остановить и даже теперь этот волшебный момент прерывается будто бы рукой самой судьбы. «- Кабуто эффект неожиданности у тебя не получился!» - говорю сурово по привычке касаясь рукой катаны. Нелепо выходишь из зарослей, чуть приподняв руки в немом жесте и лживо улыбаясь, произносишь на распев: «-Саске-кун, Орочимару-сама велел прекратить твои тренировки на сегодня.» От этого твой вид становится еще противней. Меня охватывает странный порыв привычная лояльность отступает, уступая свое место гордости. «-Я закончил тренировку!» - Произношу со злостью, несколько минут продолжается тишина. Я все так же стою, давая тебе понять, что не пойду за тобой в свою комнату, как будто бы мне три года! Вздыхаешь, бормоча что то себе под нос, и уходишь, нервно раздвигая руками заросли. Стою еще минуты три. Злость отступает мерными шагами на край сознания, разум опять заполняет тишина, а на сердце волнами накатывает меланхолия. В такие моменты я думаю о людях, которых знаю или знал уже давно. О людях, которые на протяжении моей жизни были близки мне. Да, я думаю и о тебе Наруто. Иногда, когда я смотрю на солнце, мне мерещится дикая спиралька клана Узумаки, а, когда смотрю на воду, твои глаза… И, чесно, меня это пугает до дрожи в коленках. Я знаю, что это за чувство, но как справится с ним, не имею понятия. Хотя… есть только один выход , я должен смириться и подавлять эти чувства, ведь я практически умер, меня держит в жизни лишь месть. Будь я чуть сильнее, я закрыл бы на нее глаза, но я слабак способный приносить лишь боль, слезы, смерть, холод… Сейчас и мне холодно. Не только телесно, но и душевно. Мои губы растягиваются в полуулыбке, и я произношу: «-Это мой путь ниндзя…» Ухожу через заросли в темный каменный проход и растворяюсь в черноте. *** Стараюсь идти мягко, чтоб было не слышно шагов в этом каменном коридоре. А вот и тусклый свет, пробивающийся из двери комнаты Орочимару. Проскальзываю дальше, стараясь идти еще тише, блокирую свою чакру, чтоб меня не обнаружили, но останавливаюсь на миг, чтобы посмотреть, не заметили ли меня. В комнате сенсея тускло горит свечка, причудливо высвечивая тени на стенах. Подхожу ближе к двери, пытаясь рассмотреть людей находящихся в комнате. В нос отчетливо бьет запах трав и медицинских настоек. Учитель лежит, откинувшись на подушки, на своей кровати, и тяжело дышит, но все равно улыбается, глядя на своего врача. Тот же сидит напротив него, сжимая его руку в успокаивающем жесте, а другой рукой подпихивает синеватый раствор к губам Орочимару. Тот, слегка сузив глаза в хитрой манере, плотно сжимает все так же улыбающиеся губы и откидывается еще больше на подушки, уворачиваясь от руки Кабуто. Лекарь тихонько вздыхает, посмеиваясь, и опирает руку с раствором на прикроватный столик, распахивает полы халата Орочимару и, приблизившись к шее санина, нежно целует кожицу. Сенсей лишь откидывает голову назад, но губы все равно держит плотно сжатыми. Кабуто усмехается и спускается губами ниже, как будто случайно задевая сосок, придвигается к кубикам пресса, обводит каждый из них по контуру, заканчивая прямо около резинки трусов. Орочимару рвано вздыхает и откидывает одеяло в сторону, давая понять своему врачу, что он готов к продолжению, но Кабуто чуть запустив кончик языка под резинку трусов, звонко целует кожицу и тут же припадает к соску, а, услышав вздох Орочимару, медленно начинает посасывать. Чувствуя, что сенсей беззвучно стонет, чуть разомкнув губы, Кабуто кусает затвердевшую бусину, заставляя санина утонуть в немом вздохе и еще больше разомкнуть губы. Не давая ни минуты раздумья Кабуто молниеносно впивается в рот сенсея, сминая губы, не давая отстранится, хотя учителю уже порядком не хватает воздуха. Секунд через тридцать поцелуй прерывается, а между двумя тяжелодышащими мужчинами возникает пробирка с лекарством и тут же опрокидывается сенсею в рот. Кабуто критично наблюдает за тем, чтоб ни одна капля раствора не прошла даром. Наконец он встает, отнимает пустую пробирку от губ учителя и, с улыбкой смотря на по-детски перекошенную физиономию Орочимару, припадает губами к его макушке, поправляет халат и одеяло и отходит к своему химическому столику. Отплевавшись от лекарства, Орочимару тут же хватает доктора за край штанов, тянет на себя никак не ожидавшего такого поворота дел Кабуто и сцепляет руки на талии врача, заставляя того вновь опуститься на кровать. Кабуто скрещивает руки на груди, а за очками начинают поблескивать огоньки немой злобы. Орочимару виновато опускает глаза, утыкается лбом в щеку врача и что-то шепчет, заставляя Кабуто вздрогнуть, расцепить замок и нежно приобнять нерадивого учителя. Орочимару чуть улыбается, приподнимает голову и едва заметно прикасается губами к губам лекаря и, повиснув на Кабуто, медленно увлекает его на кровать. По моим ногам проносится порыв ветра, предвещая холодное и влажное утро, дверь в комнату прикрывается от нахлынувшего воздуха и чуть скрипит, будто упрекая меня. Прикрываю глаза, распрямляю спину и беззвучно вздыхаю. Отхожу от двери на несколько шагов, прислушиваясь к звукам за стеной, молниеносно разворачиваюсь и шагаю дальше по коридору. Два поворота налево, один направо, три пролета вперед и я наконец-то подхожу к двери своей комнаты, тихонько приоткрываю ее и просачиваюсь внутрь. Сажусь на кровать, снимаю лишние вещи , катану по привычке кладу у изголовья кровати и ложусь, давая возможность теплому пледу увлечь меня в пучину мыслей, мечтаний, сновидений… И я, будто как месяц назад, стою у разрушенного убежище Орочимару, внизу обломки стен, но мне тепло, потому что сейчас мне светят две оранжевые спиральки, два солнца, и одно из них ты Наруто… И я проваливаюсь в сон еще больше, позволяя этим ощущениям занять мое время до утра… утра, вновь пришедшего с холодным мокрым запахом растворяющимся в черно-белом спектре красок… утра, вновь проходящего под знаком ненависти…