Он говорит

Он ничего не говорит. ** - Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались! Весело провозгласила Лариса Алексеевна, подняв бокал. Все, в том числе и Дарья, охотно поддержали эту банальщину, чокнувшись фужерами. Тонкое дорогое богемское стекло отдалось легким мелодичным звоном. Прекрасный ресторан и их столик – на террасе, с которой открывался замечательный вид на вечерний Минск, а теплый ветерок не давал остаткам душного дня испортить им настроение. - Максим, - обратилась Лариса Алексеевна к бойфренду Даши, когда все выпили положенное и опять обратили внимание на закуски, - какой все-таки повод для торжества? Вроде и не день рождения, а ты нас всех в ресторан позвал. Есть повод? Напоследок мама так загадочно улыбнулась, что Даша заподозрила у себя на голове ослиные уши. - Просто прекрасный вечер, - Макс галантно улыбнулся, - мы все так редко собираемся вместе. Он нежно сжал Дашину руку под столом. Такой хороший, хоть к болячке прикладывай. Дарья изобразила ответный нежный жест. Что-то тут не так. - Замечательный парень, - кивнул Борис Эммануилович, - редко такие прекрасные молодые люди сейчас встречаются. Что это? Максим мастерски изобразил смущение, если бы Даша не знала бы его получше, то купилась бы. - А ты что молчишь, Дашутка? Твоего парня хвалят, а ты и не скажешь ничего, - накинулась на нее мама. - Я считаю также. Нет, правда. - В общем… - Макс помялся и странно-вопросительно посмотрел на Дашу, - я тут подумал… Он полез в карман пиджака и достал бархатную коробочку. - Это тебе. Да ладно. Как говорилось в знаменитом фильме: «Я догадывалась, что он сделает предложение, но была не совсем к этому готова». Дарья повертела в руках подарок. - Открывай, - с восторгом шепнула ей мама. Она подчинилась больше из любопытства. На бархате лежало колечко. Красивое, изящное, подобранное со вкусом. Последние лучи закатного солнца скользнули по металлу, вызвав смутные воспоминания другого золотого блеска. Секунда и они потонули в ворохе сегодняшних эмоций. - Какая красота! – ахнула Лариса Алексеевна. - Очень красиво, - похвалила Даша. - Позволишь? – Максим изобразил рыцаря. Девушка охотно протянула руку. Почему бы и нет, в конце концов? Колечко оказалось впору, золотой ободок обхватил палец, намекая, что пора заканчивать с вольной жизнью. - Как влитое, - довольно заключила мама, из чего Даша поняла, что она непосредственно участвовала в выборе украшения. - Лариса Алексеевна, Борис Эммануилович, Никита, - обратился ко всем Максим, - я прошу у вас Дашиной руки. Мама растроганно смахнула слезу и, переглянувшись со всеми, сказала: - Мы не против, как дочь скажет. Все посмотрели на Дашу. Она сама посмотрела на Максима и счастливо ему улыбнулась: - Конечно, я согласна. - Я так рад, любимая, - ответил ей Максим и нежно поцеловал. Мама вытерла очередную слезу. Все это напоминало сопливую мелодраму. Даша переждала немного и поднялась из-за стола. - Я только попудрить носик, - объяснила она. – Не скучайте. - Иди, дочка, мы пока с Максимом обсудим будущую свадьбу. О. Боже. - Эй, только не раньше следующего года, мне впопыхах ничего не нужно, - шутливо наказала она. - Да знаем уж, - хмыкнул Никита. На горизонте сверкнула пока бесшумная молния, символично намекая на значимый день. Итак, она приняла предложение Максима. Действительно, почему бы и нет? Упираясь, Даша ничего бы не добилась. А так кольцо на пальце будет намекать всем, что на нее-то спрос есть, не то, что на других. Да и рты позакрываются у охочих до сплетен биатлонистов без разбора на пол. Биатлонная семья. Выговорить-то смешно. Семья, где почти любой подсыпал бы цианида в чай сопернику, а то и товарищу по сборной, если бы это не грозило бы тюрьмой и даже смертью в зависимости от страны. Семья, где сплетни такой же атрибут вечера, как и семечки в России. Где все друг про друга все знают, а что не знают, то придумают, да получше любого писателя. Маленький мирок, где любое средство хорошее, если оно деморализует соперника. И если не ты, то тебя. Если хочешь жить, то приходится думать наперед. Впрочем, так везде. Даша зашла в кабинку и задумчиво покрутила золотое кольцо, непривычно сжавшее палец. И не будет она плакать по тому, чему не суждено быть. И тем более по человеку, который так с ней поступил. Что было, то прошло и быльем поросло, очень верно говорят. Дарья будет очень счастлива с Максом. Вон он какой – заботливый, внимательный, нежный, хороший любовник. Ну, может быть, не настолько хороший как… но тоже очень неплох. Опять же один раз не показатель. Помножим все на крайнюю степень желания и большую опытность Уле Эйнара, который, кажется, точно знал, что и как она любит, как будто она была скрипкой в руках виртуоза, и получим нужный результат. Дарья почувствовала слабость в ногах от одних воспоминаний о Коллене. Ладно, не стоит их равнять в этом показателе. А так в Максе одни плюсы, а в Уле Эйнаре одни минусы и головная боль. И вообще, пусть Бьерндален узнает, о том, что по нему не тоскуют и позлится. Все правильно решила. Даша умылась, освежила макияж и легко и радостно пошла обратно к своей семье. Они что-то активно обсуждали, забыв про заказ. Она села на свое место и взялась за вилку, чтобы отдать должное изысканно приготовленной рыбе. - Ты счастлива? – шепнул ей Макс. - Очень, - ответила Даша и радостно улыбнулась. – О таком женихе все мечтают. - И о такой невесте. Она будет очень счастлива с Максимом. Без всякого сомнения.