Лабиринт.

От автора. Читать лучше под Dark Moor - A Lament Of Misery (Acoustic) POV Максим. Я не склонен разглашать свои проблемы. Получил и получил, подумаешь. Почему он так сильно всполошился? Или это такое проявление вежливости? Я стараюсь не подавать виду, что мне больно. Не хватало еще здесь оступиться, мало ли, чего взбредет еще в голову его сумасбродной хозяйке. А кофе приятно пахнет. Маняще. Дождавшись, когда Владимир, наконец, отстанет от моих ран (я не думаю, что всё там настолько плохо, насколько он взволнован), я прошел к столику и взял в руки чашку. На моей памяти пока лишь один человек смог сварить кофе, который бы мне пришелся по вкусу. В этом плане я привереда, похуже Мастера. Но Вове об этом знать определенно не стоит. Я здесь вообще, грубо говоря, на птичьих правах. Он может спокойно уйти и заниматься своими делами. И будет абсолютно прав. Но он сидит со мной, еще и заботу проявляет... Странное воспитание, мне кажется. Но не буду врать, мне нравится, когда за мной ухаживают, когда обо мне заботятся. Есть в этом что-то такое, чего я не могу понять, что-то привлекательно-таинственное. А кофе он сварил на удивление поганый. Повинуясь зачаткам такта, я не говорю об этом и пью, пью, пью дрянную жижу. Я знаю, что Владимир не специально. И скорее всего, его Хозяйка любит именно такой... Но, чёрт подери, поскорее бы он закончился! - Макс, ты слышишь? - Вова, равно как и я, выпадает из оцепенения одновременно со звуком разбитой чашки. Нет, моя-то цела. Посуду бьют в зале. Я напрягаюсь. Что происходит? - Да, слышу, - не показывать напряжения, не показывать! - Наверное, уронили что-то... Моя догадка, правда, тут же разбивается о тяжелые скалы реальности. Я слышу приглушенный стенами женский крик и слабые оттенки мужского оправдывающегося голоса. Слов разобрать я, конечно, не могу. Да и Владимир тоже. Единственное, в чем мы оба (как мне кажется) уверены - так это в том, что лучше сейчас к Хозяевам не соваться - пришибут и не заметят. И будут правы, к сожалению. - С чего это они? - Вова смотрит на меня с надеждой маленького ребенка, задавшего интересующий вопрос любимому родителю. - Понятия не имею, - я стараюсь снова напустить на себя равнодушие. Не хватало мне еще раз... И еще раз. Не хочу даже думать об этом! Дверь резко раскрывается, впуская в комнату ураганчик имени Хозяйки Владимира: - Владимир! - она явно взбешена. - Быстро на кухню, возьми бифштекс и неси сюда. А ты, - она перевела взгляд на меня и губы её расплылись в какой-то злорадной ухмылке, - должен будешь его съесть. - Но, Миледи, - я стараюсь не дать себе струхнуть, - я не могу. Мастер запретил мне. Мастер, незнамо когда материализовавшийся в дверях, победоносно хмыкает: - Ну что, Инга, метод кнута действеннее? Я же сначала не бил его. А вот теперь смотри, шелковый мальчик. Я сжимаюсь и опускаю глаза. Вова стоит, как ни в чем не бывало и лишь по сжатому кулаку я могу заметить, что он взволнован. Ну, знаете, иногда люди в период стресса сжимают кулаки до побеления костяшек? У Владимира побелел почти весь кулак. Или это мне показалось? - Нет, ну ты посмотри! Он же у тебя сдохнет! - Миледи взмахивает рукой в мою сторону и.... - Ай, больно! - я не могу ничего с собой поделать. Весь оставшийся кофе оказался на моём оголенном животе и немного забрызгал брюки. Отлично. Приехали. Я обмахиваю ладонями стремительно краснеющий живот, Мастер хватается за голову, Миледи тонко хихикает, у Вовы начинают ходить желваки. После моего вскрика комната замерла в молчании только на жалких десять секунд. - Андрюююш? - Миледи подходит к Мастеру и обвивает его тонкими руками. - Мне кажется, что Макса надо искупать. - Дома помоется, - я с ужасом отмечаю нотки какой-то игры в их голосах. - Ну, когда вы домой-то попадёте? А Владимиру нужно попрактиковаться в этом тонком деле... Ты ведь хочешь сделать мне приятное? Нет, ну всё! Я отказываюсь принимать участие в этом цирке с конями! Даже пони не заставит меня изменить своё решение! - Ну, не знаю, не знаю... - Мастер слишком странно улыбается. Я с ужасом смотрю то на них, то на Вову. Мастер потирает подбородок пальцами, принимая решение. Я во все глаза уже смотрю на него и мотаю головой, пытаясь показать своё нежелание становиться участником этой авантюры. Моё сердце гулко ухает вниз вместе с его кивком: - Хорошо. - Вот и отлично, - Миледи снова тонко смеется и, поцеловав моего Мастера в щеку, переводит взгляд на своего ПриХозяина: - Владимир, набери воды в ванной для Максима и смени одежду, не хочется, чтобы ты замочил эти вещи. Я стою, не двигаясь, питая надежды слиться с окружающим меня интерьером. Тщетно. На лице Вовы не проскальзывает ни одной эмоции. Лишь вежливый поклон и чуть хриплое: - Слушаюсь, Миледи. Стоит Вове уйти, как Миледи резко отстраняется от Мастера и выходит следом за ним. Оставлять меня наедине с ним после такого - не самая лучшая затея. Мало того, что я не могу пойти против его воли, так он еще и противно так ухмыляется: - Ну что, всё ещё считаешь овощи худшим наказанием на свете? Блять, как же меня подмывает кивнуть, ответить "Да", высказать всё, что накопилось за эти жалкие полчаса, проведенные в этом доме. Но я не успеваю сказать ничего - Мастер подходит ближе и, едва слышно шипя, задает следующий вопрос: - Какого черта ты без рубашки? - Мастер... Вова снял ее, - я решаю не врать, но и не оглашать подробности. Зачем ему знать, что ПриХозяин его сестры пожалел меня? Мне самому противно даже думать об этом, не то, чтобы говорить. - А я разрешал? - Но Вова не Ваш ПриХозяин. - Мне плевать на Вову. Еще раз повторю вопрос, для особо тугих - я ТЕБЕ разрешал снимать рубашку? Он уже почти вжал меня в стенку. Лицо у него сейчас, кхм... Не скажу, что очень приятная гримаса на этом лице, в общем. Меня спасает голос Миледи, зовущей моего Мастера. - Только попробуй сделать что-то не так. Сегодняшнее покажется сказкой, - с этими словами Мастер покидает меня. Ноги дрожат. В горле пересыхает. Я не трус, но я боюсь. А вам бы понравилось, если бы с вами происходили такие события? Не думаю, не думаю. Заглянувший в комнату Вова бледен, как мел. - У нас есть пять минут. - Чтоб успеть добежать до канадской границы, - задумчиво протягиваю я и стараюсь не смотреть на него. Стыдно заранее, как говорится. - Максим, это... - Я понимаю. Приказ есть приказ. Ты же примерный мальчик. Вова хмурится, но подколку проглатывает. Подходит ко мне, берет за запястье, чуть сжимает. - Всё будет в порядке. - Хочется верить. - Идём. Я вздыхаю и иду за ним на почти негнущихся ногах. Он не говорит больше ничего, лишь всё сильнее сжимает моё запястье по мере приближения к пункту назначения. А ванная у них ничего так, зачетная. Если бы я оказался тут в других обстоятельствах, я бы, может, даже восхитился бы её изысканностью. Но не сейчас. В некотором отдалении от, собственно, ванной, стоят два стула. Нет, неужели... - Успокойся, - Вова отпускает моё запястье, но только ради того, чтобы потрепать меня по волосам, - если мы будем просто мыть тебя, то им это быстро наскучит и они уйдут. А я сразу перестану. Я вздыхаю и пытаюсь поверить ему на слово. В любом случае, выбора у меня попросту нет. Так что, мне ничего не остается, кроме как снять штаны и белье и нырнуть в воду. - Вы уже начали? Без нас? Ай-яй-яй, как не стыдно, - я не хочу смотреть на обладательницу этого голоса. И не буду. Я могу занять себя созерцанием причудливых облачков пены. - Ну-с, мальчишки, давайте, начинайте, - в голосе Мастера добавилось хрипоты. Чертовы извращенцы, да я вас! Мягкие прикосновения рук Вовы к голове заставляют меня закрыть глаза. Больше на автомате. Мне нравится, когда меня гладят по голове, чешут, расчесывают. Не знаю, откуда во мне просыпается столько кошачьего в эти моменты. У него очень сильные и нежные руки. Массаж головы вызывает на моём лице идиотскую улыбку, я подставляюсь под прикосновения. А ему, видимо, только того и надо. Пальцы уже прочерчивают линию по позвонкам, заставляя меня прогибаться и едва сдерживать мурлыканье, так и рвущееся наружу. - А он у тебя неплох. - Мне он тоже с первого взгляда приглянулся. Пальцы проходятся по ранам. Я тихо скулю, прося не трогать больное. Вова понимает и пальцы исчезают. Я сижу в горячей воде с закрытыми глазами и пытаюсь предсказать, что он будет делать дальше. На голову выливается что-то холодное, заставляя меня сжаться. Правда, спустя секунду я понимаю, что это просто шампунь. Вова осторожно массирует мне волосы, возвращая меня в детство, когда точно так же делала мама. - Смотри, какой ты забавный... - его шепот у самого уха заставляет меня резко открыть глаза и уставиться на самого себя в зеркало, зачем-то повешенное аккурат напротив ванной. Ах засранец! У меня на голове красуются рожки из волос, сделанные этим местным Петросяном. От мамы такие подколки были обидными. А от Вовы мне почему-то просто смешно. - Я злой и страшный серый чёрт! - я улыбаюсь. - А то. Глаза закрывай, чертяка. Я повинуюсь. Тут же на меня начинает литься теплая вода из душа. И всё те же пальцы массируют голову. Я уже говорил, как люблю, когда меня гладят? Да? Значит, вы можете понять, какой невообразимый кайф я сейчас испытываю. Правда, этот кайф всё-таки ненадолго. Вода перестает литься. "И всё?" - мелькает в моей голове странная мысль. Не менее странная, чем какие-то причмокивания на заднем фоне, о природе которых я не хочу думать. - Встань, пожалуйста, - от его просьбы я краснею. Всеми фибрами я отстранял этот момент от себя. Но он, черт подери, настал. И самое беспонтовое - я не могу ничего сделать. Абсолютно. - Вов, пожалуйста... - я шепчу в надежде быть услышанным. - Они ушли. Встань. Я подчиняюсь. тут же по спине проходится что-то мягко-тканевое. Мочалка, должно быть. Я прогибаюсь, прикусив губу. Больно. - Потерпи, Макс, потерпи. Я осторожно, только пену смою. Я киваю и терплю. Его прикосновения почти неощутимы. Но отзываются они не только болью. Вот это-то меня и пугает. Он ведь не девушка. Да и я тоже, на минуточку, мужчина! Какого же черта... И почему он продолжает? Теперь перешел на ягодицы. Правда, должен отдать должное - рук его я не чувствую. Только мочалка. Осмеливаюсь открыть глаза и взглянуть в зеркало. В нём отражается раскрасневшийся Вова. Его бегающие глаза. Он кусает губы и шепчет что-то. Я пытаюсь услышать это за плеском воды. Не выходит. - Повернись ко мне лицом. Я зажмуриваюсь. Я не могу повернуться. Если я это сделаю, то попаду не в самую приятную ситуацию. Мой организм решил, что лучшей реакции на действия этого человека, чем возбуждение, просто не найти. И поступил соответствующе. Мне стыдно за себя. - Я не могу. - Если ты о стояке, то не парься просто. Я разворачиваюсь и открываю глаза. Опля. Сквозь шорты Вовы, забрызганные водой, я вижу, что не только у меня организм интересно реагирует. Правда, его, в отличие от меня это, видимо, совершенно не смущает. Как хорошего врача, да... Интересно, а, может, он и есть врач? - Максим, мне нужно кое-что сделать. Но ты должен наклониться ко мне. Я пожимаю плечами и выполняю его просьбу-приказ. И получаю вознаграждение - робкий поцелуй. Мне сносит башню. Ноги так невовремя подкашиваются и я падаю в ванную под удивленный вздох Вовы. - Владимир, у вас всё в порядке? - молниеносно в проходе появляется его Миледи. - Да, Миледи. Максим поскользнулся. Сейчас ополосну и закончим. Я с трудом дожидаюсь момента, когда край юбки его Хозяйки исчезнет за закрывшейся дверью. И притягиваю его к себе, стремясь продолжить начатое. - Макс, нет. Смотрю на него удивленно. - Почему? Он неопределенно мотает головой. - Вставай, ополаскивайся. Вова отворачивается, а я чувствую себя обманутым. Как какой-то щенок, с которым поиграли и выбросили на помойку за ненадобностью. За что так со мной поступают? Прохладные капли постепенно остужают мой пыл. Я иногда поглядываю на Вову. На лице снова - ни одной эмоции. Его состояние выдает лишь бьющаяся на виске жилка, да подрагивающая рука, сжимающая предназначенное мне полотенце. Я вылезаю из ванной и беру полотенце. Вова окидывает меня взглядом. - На крючке халат. Бери. Ни слова больше не проронив, он оставляет меня посреди шикарной ванной в полном одиночестве. - Миледи, приказ выполнен, - долетает до меня. Где-то это уже было. Я хожу по кругу?