Код "W"

      За окном лил дождь. Капли неумолкаемой чередой стучали и разбивались о черепичную крышу, наполняя дом волшебной музыкой октября. Погрузив город в темноту и осеннюю меланхолию, луна давно исчезла за тучами. Лишь изредка край её жёлтого диска мелькал в небе, когда вслед за одним грозовым облаком проплывало другое.       Часы в комнате показывали три.       Джунмён слышал дождь. Улавливал его ритм, интонацию, настроение. Всё ещё заключённый в оковы своего сна, он инстинктивно вслушивался, жадно тянулся к любимому звуку. Он слышал дождь и ЕГО. Его дыхание раздавалось прямо над ухом. Такое спокойное, размеренное, но отчего-то волнующее. Под ладонью горела чужая кожа, пальцы покалывало от трепета и таинственного ожидания, и Мён не спешил одёргивать руку от обжигающего тепла. Ему нравилось чувствовать этот жар. Знакомые изгибы тела, тяжёлая рука поперёк его спины, колени, сплетённые вместе… Джунмён, словно мотылёк, летел к опасному пламени, прижимаясь всё сильнее, узнавая в этих ощущениях что-то давно забытое, потерянное, но такое неизменно нужное и важное. Неведомая сила тянула его, вытаскивала из сна, и доктор, поддавшись её влечению, медленно открыл глаза. Взгляд был рассредоточенный, устремлённый в никуда, словно молодой человек всё ещё был во власти сновидений. Его взгляд скользнул по подбородку, пухлым губам, прочертил линию по носу к глазам, задержавшись на ресничках. Джунмён неожиданно вспомнил, что часто так делал – смотрел, как подрагивают во сне реснички любимого. Парень улыбнулся. А реальность стала терять свои очертания.       На душе стало так тепло и свободно, словно с неё камень сняли. Не задумываясь над собственными действиями и поддаваясь внезапному порыву, Джунмён потянулся навстречу к чужому лицу и уверенно мазнул по его губам своими. Послышалось сонное мычание и недовольный вздох. Доктора это рассмешило, и он снова повторил свои действия. Глаза напротив изумлённо открылись.       Вервольф проснулся и всё не мог определить, сон или явь перед ним, внимательно вглядываясь в лицо доктора. Джунмён замер, вмиг проваливаясь в тёмный омут напротив. Он с восхищением смотрел в эти чёрные глаза, что таили в себе смелость и отвагу, настоящее мужество и защиту. В этом омуте сквозь несгибаемую стену воли и силы проглядывала нежность и забота, адресованная и знакомая только ему одному. Мён смотрел в глаза и лихорадочно думал, что надо обязательно сделать что-то ещё, чтоб они стали к нему ещё ближе. Доктор вновь прижался к чужим губам, в этот раз неспешно целуя.       - Джунмён? – послышался удивлённый выдох после.       Джунмён вновь счастливо улыбнулся: его звал самый любимый и родной голос на свете.       - Молчи, - обхватывая лицо Кая ладонями и прижимаясь нос к носу, зашептал Мён. – Лучше поцелуй меня.       Кай совершенно опешил. Но глаза цвета тёплого янтаря смотрели так настойчиво, так уверенно, что не поддаться им было не возможно. Джунмён сам потянулся к нему, и вервольф ответил на поцелуй. В кровь ударил адреналин, сердце сорвалось в бешенном ритме, боль, терзавшая Кая из-за полнолуния сменилась мучительным наслаждением. Руки сомкнулись на спине Мёна, притягивая, вжимая его в себя. Джунмён резко выдохнул, еле сдерживая стон, обжигая нёбо горячим дыханием. Их языки коснулись друг друга, и по телу пошёл новый разряд.       Не разрывая всё углубляющийся поцелуй, Джунмён вцепился в футболку вервольфа и нетерпеливо потянул её наверх. Кай совершенно не понимал, что происходит и грешил на то, что, скорее всего, всё это сон или галлюцинация, возникшая вследствие болевого шока. Вспыхнувшая между ними страсть сводила с ума, и разум просто отказывался трезво оценивать ситуацию. Желание обострялось. Кай это чувствовал, особенно, когда тело Джунмёна так отзывчиво реагировало на его прикосновения.       Нетерпение доктора передалось и волку. Вскоре на полу, помимо его футболки, валялась и рубашка доктора. Кай навис над Джунмёном, потемневшими от желания глазами изучая его лицо. Нет, он не думал о том, что делает. Не думал, почему Джунмён так себя ведёт. Не думал, как далеко они зайдут и чем всё это кончится. Он просто с нескрываемым удовольствием наблюдал, как Джунмён закусывает губу, когда он ведёт руками по его груди к животу, как выгибается навстречу, когда пальцы задевают и ласкают затвердевшие соски, как Ким рвано дышит, когда вервольф чертит линии языком на его шее и ключицах, как сильно сжимает пальцами простынь, когда Кай прикусывает кожу на впалом животе у самой кромки брюк, затем тут же нежно зализывая и целуя красные метки.       Джунмён был возбуждён. Он изнывал от жары и тесноты оставшихся на нём штанов. Желание накатило ударной волной, и Джунмён обхватил ногами бёдра Кая, давая тому самому оценить, насколько сильно ему сейчас мешает одежда. И стоит сказать, что вервольф оценил это в полной мере. Он чуть воздухом не подавился, когда почувствовал, что ему в пах упирается возбуждённый член Джунмёна. Кровь прилила к низу живота, сладостно занывшему в предвкушении, каждая венка призывно запульсировала, и Кай рефлекторно толкнулся вперёд.       - М-м… - застонал ему в губы Джунмён, обхватывая рукой затылок волка и зарываясь пальцами в волосы.       Он приоткрыл глаза, затянутые мутной поволокой, и посмотрел на вервольфа.       - Джонин, любимый… - прошептал Мён, протягивая вторую руку к его щеке.       Кай дёрнулся, словно ему влепили пощёчину. Голова в мгновение прояснилась, и он с ужасом и отвращением уставился на ничего не понимающего Джунмёна. А потом раздался отчаянный и обречённый «ох», обозначавший, что теперь в голове было ясно у обоих. Мён испуганно взглянул на волка, чьё лицо было искажено болью и злобой.       - К-кай… - тоном, полным раскаяния, нерешительно выдавил из себя Ким.       Вервольф сжал кулаки от обиды. Совсем не так звучало с губ Джунмёна его собственное имя. Сердце трепыхалось в груди словно раненое, и превозмогая боль, что раздирала его на куски, Кай приблизился к доктору. Джунмён весь сжался, когда увидел, как к нему тянется рука вервольфа.       «Неужели убьёт?» - зажмурив глаза, успел подумать Мён.       Но вервольф, видя страх молодого человека и сдерживая собственный вой, рвущийся наружу, лишь горько усмехнулся.       - Ненавижу тебя! – сквозь зубы тихо прошипел он, и, схватив цепочку с кольцом на шее Мёна, сорвал её и с силой швырнул в дальний угол комнаты.       Когда Джунмён открыл глаза, последнее, что он успел увидеть, это бесконечную печаль во влажных глазах вервольфа, горящих ярким зелёным светом. В воздухе раздался хлопок, и Кай исчез.       Небо пронзил протяжный раскат грома, и дождь пуще прежнего забарабанил по крыше. Джунмён свернулся калачиком и бессильно уткнулся в подушку, пряча в ней сгорающее от стыда лицо. Та, будто назло доктору, пахла Каем. К горлу подкатил удушающий ком, и Джунмён всхлипнул.       Он так и пролежал на кровати вервольфа до самого утра, сотрясаемый беззвучными рыданиями.       Утро ворвалось в город с пением птиц и с запахом мокрых осенних листьев. От грозовых туч на небе не осталось и следа. Погода прояснялась. Жмурясь от запоздалых лучей восходящего над столицей солнца, проснувшаяся раньше всех няня настежь распахивала окна в гостиной, позволяя сквозь них со свистом врываться внутрь октябрьскому холоду.       Дом, наконец, пробудился от ночной дрёмы.       А Крис, к своей неудаче, проснулся от храпа. Он недовольно поморщился и уже собрался было как следует ткнуть локтем спавшего под его боком Исина, однако остановился, так как почувствовал под этим самым боком копошение. Удивлённо приоткрыв один глаз, вервольф заметил, как разведчик осторожно наклонился к Тао – настоящему источнику храпа – и заботливо повернул его на бок. В комнате снова стало тихо. Исин взглянул на часы, а потом бросил взгляд на Криса. Волк успел притвориться спящим: не сказать, что он испытывал антипатию или недоброжелательность к военному, просто им всё ещё было слишком неловко в обществе друг друга. Крис почувствовал, как Исин бесшумно поднялся с кровати, а потом бережно накрыл его и Тао покрывалом. Когда до слуха волка донеслись отдаляющиеся шаги молодого человека, он вновь открыл глаза и задумчиво посмотрел тому в спину.       «Странный ты парень, Исин, - отчего-то грустно подумал Крис. – Столько лет гонишься за счастьем, которое тебе не принадлежит. И совсем себя не жалеешь…».       Волк негромко вздохнул, а потом опять недовольно поморщился – храп Тао вновь затряс стены.       Сэхуну повезло гораздо больше. Он проснулся от поцелуев. Коротких, нежных, невесомых и безумно приятных. Волчонок тихо засмеялся, думая, что будь он котом, обязательно бы заурчал.       - Проснулся? – Лухан успел поцеловать его улыбку.       - Угу, - промычал Сэ, довольно потягиваясь, а потом внезапно сгребая в объятия Лу и перекидывая через него свои руку и ногу.       - Эй! Раздавишь! - возмутился парень, пытаясь оттолкнуть от себя этого маленького сорванца.       Но Сэ все его возмущения прервал одним махом - лёгким поцелуем в приоткрытые губы и тихим «спасибо».       - Я бы хотел, чтоб так было каждое утро, - откровенно признался вервольф, утыкаясь носом в чужие волосы.       - Не сомневайся, так и будет, - сплетая пальцы своей руки с пальцами волчонка, тихо произнёс Лухан. – Когда эта война закончится, я заберу тебя жить к себе навсегда. Только представь! Мы будем вместе просыпаться и завтракать, вместе смотреть футбол по выходным, ездить в гости к Бэкхёну, вытаскивать из своей лаборатории Джунмёна, чтоб поболтать и попить в баре пивка… - Лу мечтательно улыбнулся, - Ещё мы будем путешествовать. Много и только вдвоём. Будем ходить в кинотеатры, магазины, боулинг. Обязательно побываем на море и там, где снег никогда не тает. Все радости человеческой жизни будем делить на двоих. И мы будем по-настоящему счастливы, Сэ. Веришь?       Сэхун представил в своей голове всё то, о чём говорил Лу, и на его лице пролегла тень печали.       - Ты, наверно, забыл, - горько вздохнул волчонок, – я не человек.       - Ну и что? – вскинул голову Лухан, заглядывая прямо в глаза вервольфу. – Мне не важно, кто ты – человек или вервольф. Это не меняет того факта, что я по уши в тебя влюбился, - немного смущённо пробормотал парень, однако взгляда не отвёл. – К тому же, Джунмён всё равно когда-нибудь создаст эту сыворотку. Он ведь вам обещал.       - Знаю, - кивнул Сэ.       А про себя подумал: «Но он может не успеть. Силы всё растут, и человеческие клетки гибнут, значит, и шанс стать человеком всё уменьшается». Однако он не стал говорить об этом Лухану. Незачем было портить столь прекрасное утро и волновать Лу раньше времени.       Похожие мысли мучили не только Сэхуна. Сиумин, который успел проснуться немногим ранее Чондэ, теперь лежал и задумчиво смотрел на спящего парня. В голове его то и дело мелькал вопрос: а смогут ли они всегда быть вместе, как сейчас? Вервольф на самом деле очень надеялся на доктора Кима, так как он, как никто другой понимал, что если он не станет человеком, то уже не сможет быть рядом с Ченом, так как из-за возрастающих с каждым днём сил он будет представлять для него угрозу.       Чондэ, словно чувствуя на себе внимательный взгляд, открыл глаза.       - Доброе утро! – улыбнулся парень Сиумину.       - Доброе, - улыбнулся ему в ответ вервольф, а потом вдруг серьёзно добавил: – Сегодня уже месяц и два дня.       - Что «месяц и два дня»? – не понял парень, сладко зевая спросонья.       - Сегодня ровно месяц и два дня с того момента, как я могу видеть, как ты просыпаешься рядом со мной, - пояснил Мин, осмеливаясь оставить короткий поцелуй на лбу Чена.       - Как-то ты невесело об этом говоришь, - пробубнил Чондэ, обиженно поджимая губы и вопросительно приподнимая бровь.       Сиумин засмеялся, догадавшись, что парень всё неправильно понял. Он притянул его к себе и крепко обнял, не взирая на слабые попытки того высвободиться.       - Знаешь, пока ты спал, я всё лежал и думал, а что будет потом? – тихо проговорил вервольф, прижимаясь щекой к макушке парня, и Чондэ моментально замер, внимательно слушая. – Если я стану человеком, будем ли мы вместе? Останешься ли ты со мной, когда всё закончится? А если нет… Если Джунмён опоздает и его сыворотка не сможет остановить наши нео-клетки… Уйдёшь ли ты тогда?       - Зачем ты об этом думаешь, Мин? – тяжело вздыхая, перебил его Чондэ. – Пусть всё идёт, как идёт.       Парень внимательно посмотрел на вервольфа, а потом неожиданно потянулся к нему и поцеловал. Вот так просто. Без предупреждения, без стеснения и неловкости. Словно это было нечто обыденное.       - Мы со всем справимся, Мин, - прошептал он удивлённому вервольфу, нежно касаясь ладонью его щеки. – Вместе.       И Сиумин понял: не важно, что будет потом. Важно строить свою жизнь прямо сейчас и не бояться трудностей. Тем более его трудности, по сравнению с положением Чанёля, казались в данный момент не такими существенными.       Чанёль на утро так и не очнулся, чем немало перепугал хозяина дома. Бэкхён, который просидел у постели вервольфа всю ночь, из-за этого теперь напоминал больше призрака, нежели бизнесмена крупной корпорации - настолько бледным и хрупким он выглядел. Крис, заглянувший проведать, а заодно и подлечить больного, на немой вопрос Бёна сказал, что это нормально.       - Пуля попала почти в сердце. Такая рана будет долго заживать, - с видом старого мудреца изрёк волк, слегка пожимая плечо бизнесмена. – Главное, он выдержал эту ночь, значит, самое страшное позади.       Бэкхён вздохнул.       - Крис, мы ещё можем ему чем-то помочь?       - Ну не знаю… - задумчиво протянул вервольф. – Я делаю всё, что в моих силах. Тут разве что доктор сможет что-нибудь придумать.       Крис остался рядом с Чанёлем, чтобы вновь продолжить исцеление его раны, а Бэкхён, захваченный этой идеей, направился прямиком к Джунмёну.       Заглянув в комнату доктора, Бэк с удивлением обнаружил, что она пуста, а постель, похоже, даже никто не расправлял. Строя догадки, где же мог быть его друг, бизнесмен будто ведомый невидимой ниточкой, дошёл до комнаты Кая. Осторожно постучав, но не дождавшись ответа, Бэкхён всё-таки рискнул приоткрыть дверь.       Джунмён был там, в комнате. Он сидел на краю кровати и смотрел куда-то в пустоту.       - Джунмён? – позвал его Бэк, и когда Ким к нему повернулся, бизнесмен пришёл в ужас от того, что увидел.       На докторе лица не было.       - Что случилось? – бросился к нему Бэкхён, впервые видя Кима таким потерянным и несчастным. – И где Кай? – парень, наконец, заметил отсутствие вожака вервольфов.       Голова Мёна упала. Доктор сжал пальцы, с силой впиваясь ими в свои колени.       - Бэкхён, он никогда меня не простит, - едва слышно прошептал Джунмён.       И Бэкхён понял по его голосу, что случилось что-то непоправимое.

***

      Тэмин отсиживался в доме на окраине города. Он знал, что за ним скоро придут. Знал и ждал. Маленький рюкзак с вещами давно уже был собран. Дело оставалось за малым: всего лишь потерпеть полчаса.       - Но чёрт возьми, какого хрена? – злобно прошипел парень, зарываясь пальцами в свои белые волосы. – Почему он так на него похож?       Из головы Тэмина никак не выходил человек, которого он вчера видел. Копия Джонина. Совершенно точная, идентичная копия. Он же не мог ошибаться? Конечно, нет. Уж кому-кому, а профессиональному киллеру на зрение грех жаловаться.       - Ничего не понимаю, - только и делал, что качал головой Тэмин.       Его раздумья прервала трель мобильника, и парень вздрогнул, мысленно готовясь к худшему разговору в своей жизни: задание-то он провалил, хоть и не по своей вине.       - Да, шеф, - уныло протянул Тэмин.       - Ты налажал! - сходу прорычал в трубку его наставник. – Знаешь, чем теперь нам это грозит? Да люди IW нас в порошок сотрут! Эта истеричка мне уже звонила и угрожала!       Тэмин закатил глаза: конечно, он всё прекрасно знал, иначе бы не отсиживался здесь, опасаясь за собственную шкуру и молясь за жизнь оставленного на Западе брата.       - Почему ты не справился? – между тем задал вопрос его начальник.       - Мне помешали, - немного уклончиво ответил Тэмин, начиная обдумывать и взвешивать каждое своё слово.       - Кто? Бэкхён был с охраной?       - Ну, можно и так сказать… - Тэмин занервничал. Он не знал, чем мог потом обернуться этот разговор, поэтому всё ещё сомневался.       - Говори яснее! Я ни хрена не понимаю! – сорвался шеф.       Тэмин вздохнул.       - В общем, похоже, Бэкхёна защитил вервольф, так как я видел огненного волка, который закрыл парня и принял удар на себя, - признался он, при этом предусмотрительно промолчав про второго вервольфа.       - Да ладно?! – неверяще воскликнул наставник. – Бизнесмен водит дружбу с волками? Вот это да…       Наступила минутная пауза. Казалось, мужчина о чём-то размышляет.       - Знаешь, Тэмин, а ведь это в корне меняет дело! Я созвонюсь с их Главным Куратором. За сведения о вервольфах он, мне кажется, душу продаст. Если вервольфы действительно связаны с семейством Бёнов, то чую, этому Бэкхёну всё равно не избежать пули в лоб. – Шеф усмехнулся. – Так что мы ещё на плаву, дружище! Во сколько вы выдвигаетесь?       - Через двадцать минут, - взглянул на часы Тэмин.       - Что ж, счастливого пути! – пожелал ему наставник, явно повеселевший из-за информации, которую узнал.       И на этом их разговор закончился.       Тэмин засунул телефон в карман и устало откинулся на спинку стула. В голове крутились разные мысли, всплывали давно забытые воспоминания. Дом, в котором он находился, слишком сильно напоминал ему о прежних днях, тех, когда он ещё не был известным наёмным убийцей, когда был просто мелким воришкой, пытавшимся прокормить себя, чтобы не зависеть от умного и талантливого брата, которому Тэмин всегда завидовал.       Дом навеял ещё об одном воспоминании - об их последнем разговоре с Джонином, когда разведчик случайно похвастался ему о том, что участвует в научной операции. Тэмин плохо что помнил из того рассказа, и так как на данный момент всё сводилось к тому, что вервольф - двойник Джонина - и есть результат той научной операции, то парень очень сожалел о том, что не слушал Кима. Впрочем, он никогда его не слушал. С самого детства.       В коридоре послышались тихие шаги.       - Пароль, - громко и предупреждающе выкрикнул Тэмин. Он быстро взял в руки лежащий рядом пистолет и навёл его на дверь своей комнаты.       - 6 марта 2146 года, - спокойно ответил чужой голос, а потом дверь открылась и в проёме показался мужчина лет тридцати с глубоким шрамом у правого виска. – Группа ожидает, - коротко сообщил он Тэмину, и парень кивнул, принимая услышанное к сведению.       Гость скрылся за дверью, а Тэмин грустным взглядом обвёл бывшие ему когда-то родными стены. Сердце щемило от тоски. Он не мог сюда вернуться. Не мог всё исправить. Он даже не мог попросить прощения у брата за всё, что произошло, потому что тот спустя столько времени так и не вышел из комы, словно тем самым расплачивался за ошибки Тэмина.       - У меня никогда не было дома, - прошептал он в пустоту, словно обращаясь к невидимому собеседнику. – Только ты, Джонин, всегда был для меня домом. Даже когда я стал таким, когда выбрал неверную дорогу, ты от меня не отказался. Хотя… - он горько усмехнулся, подходя к двери и дёргая ручку, - увидь ты меня сейчас, ты бы меня ненавидел.       Парень вышел и захлопнул дверь. Он навсегда прощался со своей Родиной. Он навсегда хоронил в своём сердце воспоминания, связанные с этим местом. Навсегда хоронил себя самого в трещинках этих стен, к которым он больше никогда не собирался возвращаться.       3 ноября 2147 года, 21:40,       домашняя лаборатория в доме Бэкхёна       Заканчивался уже пятый день с того момента, как Кай ушёл. Джунмёну в тот день даже объясняться не пришлось, потому что за завтраком, когда все собрались за одним столом, отчего-то очень сердитый и расстроенный Сэхун объявил, что Кай по личным соображением поживёт некоторое время в загородном доме Чена. Никто тогда лишних вопросов задавать не стал, но холодок, повеявший со стороны вервольфов, доктор всё же почувствовал. Только Бэкхён, которому он сам всё рассказал о случившемся, сочувственно похлопал его по плечу.       Не сказать, что Кай совсем не появлялся дома. Просто он очень ловко избегал встречи с Мёном. Джунмён знал, что вервольф всё это время часто навещал Чанёля, что недавно обсуждал важные вопросы с Бэкхёном, также он слышал, как Кай отчитывал Тао, умудрившегося случайно замедлить время в соседском доме. Да вервольф даже с Исином встречался, чтобы рассказать, что знает имя парня с белыми волосами на снимке. Кстати, Джунмён, узнавший тогда от разведчика всю эту историю, был очень удивлён, ведь ни о каком Тэмине в жизни Джонина он никогда и ничего не знал. А это тревожило и печалило одновременно. Неприятно было узнать, что у его возлюбленного были от него тайны.       Если бы Исин не пообещал, что обязательно узнает, кто такой Тэмин, Джунмён бы, наверно, совсем раскис. Он слишком много думал о Кае. Нет, не о его похожести на Джонина, а о том, что может чувствовать сам волк. Наверно, ему было очень обидно и больно… Джунмён это понимал. И его наизнанку выворачивало от чувства вины и ещё какого-то непонятного ощущения, которому доктор никак не мог дать определение. Эта неизвестная ему «напасть» разъедала изнутри, заставляла сердце болезненно сжиматься и с силой закусывать нижнюю губу, лишь бы не дать вырваться из груди сидевшему в ней отчаянию и тоске. Чувствуя себя виноватым чуть ли не во всех смертных грехах, Джунмён сутками пропадал в маленькой каморке, обустроенной Бэкхёном под лабораторию, и работал над сывороткой. Это было единственное, в чём он мог быть сейчас полезен.       Бэкхён иногда заходил к нему. По утрам. И никогда по вечерам. Просто вечером бизнесмену ни до кого не было дела, так как он, даже не смотря на всю свою усталость после рабочего дня, сразу же уходил в комнату Чанёля. Никто из домашних не мог толком сказать, спит вообще парень или нет? Круги под глазами бизнесмена говорили о многом, но он продолжал работать не покладая рук и заботиться о всех, кто его окружает, порой иногда во вред себе и своему здоровью. Но собственное здоровье Бёна нисколько не волновало, ведь забота о Чанёле всегда была на особом счету. И сколько бы раз доктор Ким не говорил Бэкхёну о том, что ему нужно отдохнуть и хорошенько выспаться, тот его не слушал.       Джунмён отложил бумаги с химическими формулами и устало закрыл глаза. «Вакцина смерти», которую доктор создавал для Тао, наконец-то, дала положительные результаты, а это значило, что его работа движется в верном направлении. Уже завтра можно было приниматься за сыворотку и для остальных вервольфов. Но для этого ему нужно было взять у них кровь. «Весьма весомый повод, чтобы увидеться с Каем, не правда ли?» - невесело подумал доктор, и затем тяжело вздохнул: он и боялся, и ждал этой встречи.       Ему не хватало Кая.       Джунмёну было стыдно в этом себе признаться, но он ничего не мог с собой поделать. Ему не хватало силы, уверенности вервольфа, его спокойствия, его молчаливого взгляда, которым он не раз смотрел на Мёна. Джунмён скучал по Каю, хотя понимал, как это неправильно, как это бесчестно по отношению к волку.       Доктор нервно встряхнул головой, прогоняя из головы навязчивые мысли. Похоже, он совершенно в себе запутался. Его рука непроизвольно потянулась к цепочке, что висела на шее. Пальцы с силой сжали в ладони серебряное кольцо. Подарок от любимого согревал и придавал сил. Он будто напоминал Джунмёну, что в его жизни всегда был только один человек.       Глаза предательски защипало, и доктор с новым рвением окунулся в работу, лишь бы только не чувствовать, как несогласно ноет его сердце.

***

      - Знаешь, в офисе необычайно спокойно, - продолжал рассказывать Бэкхён, вытирая влажным полотенцем тело вервольфа. – После того Совета не было ни одного звонка по поводу неправильного распределения фонда или жалобы, что я веду себя как тиран. Даже тётя перестала со мной разговаривать, чему я несказанно рад, - усмехнулся Бён. – Зато Тэхён болтает больше обычного. Вечно жалуется, что я на него работы навалил, что он не справляется, что устал уже метаться из офиса в Ведомство и обратно… - Бэкхён заметно погрустнел.       Бизнесмен отложил полотенце и взял руку Чанёля в свою.       – Знаешь, Чанни, тебя не хватает. Я слишком сильно привык к тому, что ты всегда рядом, что ты меня поддерживаешь и заботишься обо мне, хоть я этого и не заслуживаю. Я так мало ценил тебя, отталкивал, кидался грубыми словами, а ты всё терпел. – Бэкхён с невыразимой тоской и нежностью посмотрел на вервольфа. – Но я исправился, Чанни, слышишь? Поэтому просыпайся скорее, хорошо?       Он невесомо коснулся губами его лба, затем поднялся с кровати, взял таз с полотенцем, в котором надо было поменять воду, и направился к двери. Однако он даже за ручку взяться не успел, как в комнату заглянула взволнованная няня.       - Бэкки, там Исин звонит. Это срочно! Беги скорее! – тараторила старушка, забирая таз из рук бизнесмена и выталкивая его в коридор.       - Где? – уже спускаясь по лестнице на первый этаж, успел спросить Бэкхён.       - В кабинете! – прозвучал ответ.       Бэкхён пронёсся мимо сидевших в гостиной вервольфов, Чена и Лухана, торчавшего у него дома теперь каждый вечер, затем забежал в кабинет и схватил лежащую на столе телефонную трубку.       - Исин, что? – встревоженно воскликнул Бён, опуская лишнее сейчас приветствие.       - ЧП, Бэкхён. Включай скорее новости, и вервольфов позови, - угрюмо отозвался разведчик. – И ещё будь готов к тому, что скоро нам придётся вместе с Главнокомандующим ехать на аудиенцию к Императору.       - Да что случилось-то? – не понимал бизнесмен.       - IW, - только и ответил Исин. – Бэкхён, позже созвонимся. Мне пора.       Разведчик повесил трубку, а Бэкхён побежал обратно в гостиную и включил телевизор. Его друзья, о чём-то увлечённо разговаривавшие, разом притихли, понимая, что что-то произошло.       - По данным от проверенного источника, - заговорил с экрана диктор новостей, - смерть наступила вследствие полного «иссушения» организма. Попросту говоря, из тела будто выкачали всю воду. Эксперты Исследовательского Центра предполагают, что скорее всего убийство совершил один из шести сбежавших вервольфов, тот, который имеет способность управлять водой. Остаётся гадать, какова же истинная цель вервольфов и что они хотели сказать этой смертью. Может быть, остановить войну?       На экране замелькали кадры с границы страны, показывающие солдат, отдыхающих в своих казармах, врачей, занимающихся перевязкой раненых. И диктор продолжил:       - Мы не знаем, добились ли преступники своей цели, но военные действия временно прекращены. Император, буквально полчаса назад отдавший такой приказ Ведомству, пояснил, что таким образом Восточная Империя выражает своё почтение к великой потере Запада и не оставляет их траур без внимания. Напомним, сегодня в полдень в своей личной резиденции Император Западной Империи был найден мёртвым. О том, как будут развиваться события, мы расскажем вам в следующем выпуске. Оставайтесь с нами!       Бэкхён поражённо смотрел на экран и не мог прийти в себя. Неужели организация IW готова так далеко зайти? Что им нужно? Бизнесмен медленно перевёл взгляд на не менее шокированных новостью вервольфов.       Сэхун, поймавший на себе его взгляд, замотал головой, принимая удивлённый взгляд Бэка за незаданный вслух страшный вопрос.       - Это не Кай! – прошептал волчонок, взволнованно цепляясь за руку сидевшего рядом с ним Лухана. – Это не может быть он!

***

      Джунмён собирался спуститься за ещё одной кружечкой кофе, но его остановил мобильник, гулко зажужжавший в верхнем шкафчике стола. Ким его вытащил с опаской и с маленькой долей надежды, ожидая увидеть на экране имя вервольфа, но звонок оказался с неизвестного номера.       - Да? – неуверенно ответил доктор. В трубке на фоне послышалось какое-то гудение то ли труб, то ли медицинских аппаратов.       - Джунмён, это ты? – голос говорившего звучал тихо, прерывисто, и казался очень знакомым. Вот только гудение мешало узнать звонившего.       - Да, я, - подтвердил Ким.       - Это Кёнсу, - представился собеседник, и Джунмён ошеломлённо застыл.       - К-кёнсу… - неверяще выдохнул он, хватаясь рукой за стену.       – Джунмён, помоги мне! – нервно заговорил Кёнсу. – Меня схватили какие-то люди и насильно заперли в лаборатории. Они давали мне какие-то наркотики и заставляли на них работать. Я даже не помню, что делал! А сейчас все уехали и бросили меня здесь одного, без еды и воды. Джунмён, ради нашей дружбы, прошу, вытащи меня отсюда! Я знаю, что я натворил что-то плохое, но меня заставили, поверь мне! Пожалуйста… Мне больше не к кому обратиться. - В трубке послышались судорожные всхлипы.       - П-подожди, Кёнсу. Успокойся. - Джунмён внезапно засуетился, кидаясь то к двери, словно пытаясь выйти, то к стулу, где висел пиджак. – Ты знаешь, где ты?       - Ты помнишь автоцентр около нашего университета? – зашептал До, продолжая хныкать.       - Который закрыли пару лет назад?       - Да. Их секретная лаборатория прямо здесь, но они все ушли и бросили меня умирать от голода. Сейчас здесь никого, и дверь заперта. Я не могу выбраться сам, потому что дверь закрыта снаружи на код. Код я знаю, случайно увидел. Ну так что? Ты мне поможешь?       Повисла пауза. Джунмён усиленно думал, что ему делать. Интуиция подсказывала не доверять так слепо этим словам, но сердце металось в тревоге. Ведь это же Кёнсу! Его друг! Разве можно бросать друзей в беде?       - Джунмён, пожалуйста… - словно угадывая чужие сомнения, снова позвал его Кёнсу.       - Хорошо! Я сейчас приеду, - в итоге согласился доктор Ким. – Я тебя оттуда вытащу.       Скинув звонок, Джунмён осторожно вышел в коридор, раздумывая, под каким предлогом он может попросить водителя Бэкхёна отвезти его в назначенное место. И пока он тихо спускался по чёрному ходу к гаражам, в это время в секретной лаборатории Кёнсу, словно в припадке, загибался от истеричного и злого хохота.