Гарретт, ты со мной? Гарретт, ты слышишь меня? Гарретт...
Я снова вижу Эрин, стоит мне только сомкнуть глаза. Я слышу ее даже когда бодрствую. Иногда мне кажется, что она способна посылать свои мысли в мой мозг. Кажется, это называется телепатией, верно? Только я не знаю, слышит ли она меня. Когда я прохожу мимо нее, я ощущаю странное тепло и в то же время меня не покидает ощущение, будто кто-то или что-то отталкивает нас друг от друга. Сестра Аубермилл говорит, что она не хочет меня видеть и даже думать обо мне. Но почему она зовет меня? Эрин, ответь мне. Зачем ты это делаешь? Расскажи мне. Я не понимаю, почему он не помог мне. Почему не протянул руку. Каждый раз, переживая этот момент снова и снова, раз за разом, я не нахожу ответа. Как же я это ненавижу! Гарретт, тот самый мастер-вор, который спас меня когда-то давно и помог, в один момент от меня отвернулся! Я ненавижу тебя, Гаррретт! Ты такой же, как и они! Предатель! Иногда я думаю, что мои перепады настроения связаны с Прималью, которая заключена во мне. Недавно сюда приезжал Барон. Чертов сукин сын. И его я ненавижу. Все из-за него. Все беды из-за него. Он купил Гарретта. Но не в этом суть. Он приезжал, чтобы поговорить со мной. Я метнула в него стул, но он успел закрыть дверь. Такой старый и больной, зато какая реакция, а! После этого случая меня привязали к кровати и поставили ее в вертикальном положении. Барон говорит что-то о Примали. О том, что я - слишком слабый сосуд для такой силы. Однако я считаю иначе. Врачи меня боятся, а значит, я сильная. Вся моя жизнь - сплошной урок выживания. Только сильные люди способны на убийство, разве не так? Гарретт всегда считал иначе. Он слишком мнительный в последнее время. Я часто его вижу, и мне не дает это покоя. Я чувствую в нем кусочек Примали. Нас тянет к друг другу как магнитом. Совсем недавно его привели ко мне, чтобы посмотреть на мою реакцию. Я почувствовала сильное облегчение, когда он находился рядом. Будто ремни, удерживающие меня, исчезли, приют Мойры ушел под воду вместе с этим злосчастным островом, и только я осталась где-то наверху, в воздухе, в невесомости. Даже Гарретт куда-то исчез. Я чувствую, что Прималь желает стать единой, одним большим осколком. Я попросила Гарретта обнять меня, но врачи это услышали и поэтому стали удерживать его. Тогда мне стало очень грустно, и я начала плакать. Мои слезы падали на холодный пол, и на месте соленой воды появлялся цветок мака. Именно в тот момент я потеряла границу между сном и реальностью. Я плакала и кричала, просила Гарретта поймать меня. Я чувствовала - он рвался ко мне, но врачи его не пускали. Потом стены начали трястись, и только после этого Гарретт обнял меня, как смог. - Я с тобой, Эрин, - сказал он мне. - Ты в безопасности. - Почему... - я подняла голову и посмотрела на него. - Почему ты не спас меня?! Мой крик буквально оттолкнул его от меня, как и врачей. Гарретт ударился головой об стену и потерял сознание. После этого мне стало плохо и, расслабившись, я откинулась на кровать, а врачи затянули ремни еще туже и увели мастера-вора.* * *
- Эрин.. Эрин... - сестра Аубермилл трясла девушку за плечо, пытаясь ее разбудить и при этом развязать ремни. - Проснись, девочка. Эрин! Девушка открыла глаза, пытаясь понять, что здесь происходит. Увидев перед собой женщину в белом, она лишь прошептала сквозь сон "Не надо" и снова закрыла глаза. Сестра Аубермилл отвязала ее и опустила на пол, пытаясь снова разбудить. Через несколько минут девушка все-таки открыла глаза, но вместо того, чтобы заговорить с женщиной, она прижала колени к груди и спрятала лицо. - Не надо.. Пожалуйста.. - Эрин, - женщина в белом опустила руку на плечо девушки, стараясь приободрить ее. - Поднимайся, кое-кто хочет тебя видеть. - Я не пойду к Барону! - девушка еще сильнее сжала колени руками и прижалась к кровати. - Ни за что не пойду! - Нет же, нет. Не кричи. Это не Барон. И не Хантфилд. Эрин подняла глаза на женщину. Она не доверяла никому здесь, в какой-то степени даже самому Гарретту, считая его предателем. И вот ведь как бывает в жизни странно: всего лишь один случай, одна оплошность, и человек тебя тебя уже ненавидит и желает твоей смерти. Как же так? Эрин и сама не находила ответ на этот вопрос. Да, она упала. Да, из-за Гарретта ее тело стало сосудом для Примали. Но ведь она всегда знала, что мастер-вор, ее единственный друг и близкий человек, не мог желать ей зла. Гарретт действительно был готов отдать себя всего ради Эрин. "Даже все богатства этого мира не так важны для меня, как ты." - говорил он. Эрин навсегда запомнила эти слова. И, видимо, не зря. В ее душе шла настоящая борьба между двумя сторонами: одна считала Гарретта предателем и желала его смерти, а другая - помнила все хорошее, что он сделал, и точно знала, что мастер-вор хочет помочь Эрин любыми способами. Но, к сожалению, сейчас выигрывала темная сторона, сторона Примали, которая медленно отравляла душу молодой девушки. Этим и пользовался Барон, как и доктор Хантфилд с его сумасшедшими экспериментами. Девушка поднялась на ноги и снова посмотрела на сестру Аубермилл. Та только кивнула и вышла за дверь. Через несколько секунд в камеру вошел Гарретт. Он заметно исхудал, лицо его побледнело, заметно отрасли усы и немного борода. В темноте правый глаз буквально горел синим пламенем, от чего у Эрин захватило дух. Девушка сделала шаг навстречу, а мастер-вор только развел руки в стороны и выдавил из себя подобие улыбки. Крепко обнявшись, Эрин прижалась к Гарретту, не желая покидать ее объятий. Странное тепло, исходящее из груди, разлилось по телу. Прималь. - Не уходи больше никуда, Гарретт. Они делают мне больно. - Я не могу, Эрин, - мужчина еще сильнее обнял девушку. - Но я знаю, что мы с тобой будем делать. Я больше не позволю им сделать тебе больно. Мы убежим, Эрин. Если только ты и твоя сила... - Я не хочу пользоваться силой Примали. Я не умею ее контролировать. Я ведь.., могу даже убить тебя. - Значит, - мужчина грустно улыбнулся. - Это того стоит. Без твоей силы мы просто так не сможем уйти. - Ты видел тех, кто живет рядом со мной, Гарретт? - ее голос понизился до шепота. - Ты видел их лица? А руки? Из-за моей силы они превращаются в уродов - страшных существ без лиц, но с синими глазами и длинными когтями. Я боюсь, Гарретт. Прежде всего - за тебя. - Ты мне ничего не сделаешь, Эрин. Мы с тобой связаны. После этого Гарретт ушел, ведь скоро будет ночной обход - нужно успеть скрыться за дверью своей палаты. Пациент номер двадцать два - так его называли здесь. Двадцать два и восемнадцать - так называли их в приюте Мойры. Видимо, в этом что-то было, поскольку что Гарретт, что Эрин ни разу не видели пациентов с номерами девятнадцать и двадцать. А двадцать первый совсем недавно умер, как говорят некоторые. Странно это... Слишком странно...