Ничего особенного

      Ксандр до сих пор удивлялся, как же так получилось. Как вторая рыжая ведьма учится в Школе и понятия не имеет, что она дочь Повелителя Догевы? Вздохнув, архимаг уставился на свиток с сообщением о смерти Вольхи Редной. О чем думала Вольха, когда сбежала из Догевы, она никогда не говорила, запретив учителю даже упоминать о Лене при дочери. Гхыр епп курат, как же теперь поступить? Бросить шестнадцатилетнюю магичку-полукровку на произвол судьбы при живом отце, который даже не подозревает о существовании дочери?       Директор Старминской Школы Магов встал, подошел к окну. Большая перемена вытащила адептов на теплое травородское солнышко: вон Артен клянчит лекции у старшей сестры (Ксандр усмехнулся - этот безнадежный прогульщик переползал с курса на курс лишь благодаря Армин), вон горстка третьекурсников замышляет какую-то гадость, а вон там и рыжеволосая Лин с сокурсниками. Хотя нет, все-таки не рыжая. Золотистая. Похожая на мать.       Архимаг отвернулся. На душе было гадко, словно это он в чем-то виноват, словно это он лично убил Вольху или семнадцать лет назад запретил ей возвращаться в Догеву. Ох, Вольха, во что же ты втянула своего бывшего учителя?       Исчезновение Вольхи он помнил очень хорошо - сам помогал Арр’акктуру в поисках. Но четыре года не принесли никакой пользы. Повелитель Догевы не то, чтобы махнул рукой, но уже отчаялся найти пропавшую почти невесту. Так же хорошо Учитель помнил и неожиданное появление рыжей ведьмы в кабинете директора шесть лет назад со словами: "Учитель, а не примете ли вы мою дочь в Школу?". В тот вечер архимаг, повидавший на своем веку немало живых мертвецов, сначала бросился проверять, не новый ли это малоразлагающийся вид зомби. Нет, живая, здоровая, немного уставшая и непривычно спокойная Вольха.       -Как ее хоть зовут?- уже после прощания спросил Перлов.       -Милиин,- Вольха как-то смущенно.- Вампирских имен я не знала, но хотелось, чтобы у нее еще что-нибудь было от отца. Пришлось придумывать нечто похожее самой,- с улыбкой пояснила ведьма.       Ксандр лишь в очередной раз вздохнул. Историю появления этой Милиин бывшая ученица не рассказала, отмахнувшись словами "длинная история" и просто поставив директора перед фактом. Вот вам ученик. Учите. Ах, да, и спасибо.       Да уж. ***       Лекции закончились уже минут десять назад, однако шестой курс никак не желал расходиться по комнатам, ну, или хотя бы выйти из аудитории. Висящие на носу экзамены не давали адептам покоя, да и обсуждать способы списывания проще всего было в аудитории - на месте будущего преступления. Не смущали подростков ни преподаватель, ни завуч, а именно легендарная Лысая Бань... Госпожа Лабская. Последняя уже собиралась продемонстрировать свой дивный характер, когда Лин заговорщицки кивнула однокурсникам, мол, пора валить.       Но Катисса не была бы Лысой Баньши, если бы не сказала гадости быстро срывающимся адептам.       -Лично на экзамене поприсутствую. Полюбуюсь на вас,- завуч изобразила на своём лице улыбку, от которой дохли упыри и дематериализовались привидения. Адепты Старминской Школы Магов лишь покрылись мурашками и ускорились на выходе из кабинета.       -Ну, и что мы будем делать?- нарушил тишину Марек, высокий худощавый парень с непослушными русыми вихрами и светло-серыми глазами. Марек был не то, чтобы труслив, он не боялся ни нежити, ни проклятых будущих конкурентов и нынешних однокурсников, он был слегка помешан на учебе и каждую плохую оценку воспринимал как личную трагедию, на пару дней впадая в депрессию.       -Учить на всякий случай,- хмыкнула Лин. Несколько адептов неодобрительно заворчали - мол, что за кощунственная мысль!       -А по-другому никак нельзя?- поморщился Рен, паренек с хитрющими черными глазками и шкодливой улыбкой.       -Рискни,- поддакнул кто-то из однокурсников. Дело пропало. Гхырова Катисса никому спуску не даст.       Вечер был безнадёжно испорчен. Шестикурсники мрачно разбрелись по комнатам, открыли ненавистные конспекты. Лин тупо смотрела в собственные записи, даже не пытаясь читать. Внутри ее грызло что-то непонятное, зловещее и никак не связанное с Лабской и списыванием. Взгляд то и дело цеплялся за ровные каллиграфические руны. Четкие, совсем не похожие на мамину писанину. Лин как-то пыталась повторить мамин почерк, но руны получались все равно до безобразия правильными, и эта правильность порой жутко раздражала девушку. Она часто с сожалением отмечала, что она куда более спокойная и правильная, до омерзения правильная, чем мама. Постоянное желание бунта и непослушания граничило и спорило в душе Лин с самообладанием и некой излишней взрослостью.       Девушка рукой смахнула конспекты со стола и уставилась на стол. Грызущее сердце чувство никуда не исчезло. За окном слышались крики старшекурсников, плюнувших на экзамены и наслаждавшихся жизнью. К ним что ли спуститься? Все равно сегодня ничего не выучит с таким-то настроением. Хор радостных чужих мыслей в голове Лин скорее расстраивал.       Лин, сильно сомневаясь, что адепты исправят ее настроение, все же вышла из комнаты. Но судьба распорядилась иначе: на лестнице ее поймал Учитель.       -Милин, зайди-ка в мой кабинет,- мрачно сказал архимаг, отводя глаза.       "Неужели о когте нетопыря всё-таки узнал?"- отвлеченно подумала шестикурсница, послушно следуя за директором.       -Заходи, присаживайся,- кивнул Учитель на стул и прошел к своему столу. Порылся в бумагах, достал из ящика свиток и протянул его Лин.- Читай.       Полукровка неуверенно взяла свиток, а секунду спустя, вздрогнув, выронила его.       -Ч-что это?- хрипло спросила девушка, в секунду переменившись: улыбчивая девушка с румянцем на щеках и смешинкой во взгляде побледнела, перестала дышать и часто-часто заморгала. У Лин задрожали руки, лицо сморщилось. Адептка укусила костяшку большого пальца, пытаясь не заплакать, но слезы все равно потекли из глаз.       Ксандр, хоть и ожидал подобной реакции, все равно помрачнел. За время Пятнадцатой войны и Противостояния он видел много смертей и нередко ему приходилось сообщать знакомым о гибели родных, однако к этому нельзя привыкнуть.       Учитель потянулся за стаканом с раствором валерианы, который он приготовил заранее, но Милиин уже взяла себя в руки. В девушке, как Ксандр в очередной раз заметил, отцовских черт было больше, чем кажется на первый взгляд. Да рыжие волосы,лицо, магия - это все от Вольхи. Но со стороны Арр'акктура пришло гораздо больше: телепатия, регенерация, скорость реакции и, пожалуй, самое главное, характер. Архимаг неожиданно для себя подумал, что Милиин смогла бы стать неплохой наследницей и будущей Повелительницей Догевы. Интересно, смогла бы она замкнуть Круг? Ведь именно это будет волновать вампиров в первую очередь.       Нет, стоит всё-таки сказать Лену. Может из девочки что-нибудь и выйдет. А не выйдет - так ей в любом случае сейчас нужна поддержка.       -Это официальные данные. И, к сожалению, сомневаться в них не приходится,- печально заключил архимаг.- Выпей воды.       Милин покачала головой. Потом уткнулась лицом в ладони и тихо спросила:       -Это всё, что вы хотели мне сказать?       Ксандр на секунду задумался, говорить ли Лин про отца, уже было решился, но в последний момент передумал. Характер у нее, может, и не Вольхин, но упертости и у Арр'акктура достаточно, чтобы по наследству передать.       -Да, всё. Если не сможешь завтра идти на лекции - ничего страшного, я пойму,- Учитель сочувственно посмотрел на Милиин.       Девушка просидела, уткнувшись лицом в ладони, еще несколько секунд, глубоко судорожно вдохнула, резко встала и, коротко кивнув в знак прощания, вышла из кабинета директора, оставив его наедине с нерадостными мыслями. В том, что Повелителю Догевы написать всё-таки нужно, Перлов уже смирился, однако, как это сделать, не имел ни малейшего представления. "Здравствуй, Лен, у тебя тут Вольха умерла, приезжай", так что ли? Гхыр, как хорошо всё же быть практиком, а не директором Школы. Никаких проблем, только упыри, а их хоть убивать можно. ***       Милиин не пошла к себе. Там ее ждали соседка по комнате, конспекты и мелкие школьные проблемы, которые сейчас могли лишь помешать. Единственным существом во всей Школе и, пожалуй, Стармине, кто мог сейчас ее поддержать, был Рычарг. Лин спускалась по пустой лестнице, прислушиваясь к мыслям окружающих. Боясь кого-нибудь встретить на своём пути, она пошла в столовую, через окно которой можно выбраться из Школы незамеченной. Не хотелось ей сейчас видеть ни сокурсников, ни сочувствие на их лицах, это неловкое сочувствие людей, никогда никого не терявших и просто не понимающих, что это такое.       -Рычи?- тихо спросила полукровка, заглянув в пещеру. В темноте высветились узкие щёлочки глаз.- Можно к тебе?       Дракон выдохнул струйки пара, поднял голову:       -Проходи,- Рычарг хвостом подсек ноги девушки, вынудив сесть.- С-с-собеседник, я с-с-смотрю, тебе не требуетс-с-ся.       Милин кивнула, шмыгнула носом. По щекам потекли слезы. То, что дракон не вернулся к прерванному сну, немного утешало. Хоть кому-то теперь не совсем плевать на нее.       У девушки было о чем подумать. И не только о чувстве пустоты внутри. Где-то внутри уже появился вопрос: "Где и как я буду жить дальше?". Материальный вопрос в такой момент раздражал Милиин, но не уходил из ее головы. Мама, кажется, жила в Школе. Ну, вот и выход, можно страдать дальше.       Рычарг все это время задумчиво рассматривал Лин. Девушка не рыдала, по крайней мере, это мало походило на рыдания в обычном понимании. Она сидела, обхватив себя руками, и дрожала, а слезы текли словно сами по себе. Она не обращала на них внимания, смотря куда-то в пустоту. И продолжала дрожать.       В пещере, несмотря на коварную травородскую погоду было тепло. Еще бы, хозяин-то здесь - огнедышащий дракон. А Милиин все дрожала.       -Вс-с-сё ус-с-строится, девочка,- спустя полчаса сказал он.       -Как устроится, Рычи? Я не могу понять, как этот мир может продолжать жить, а ты говоришь, что всё устроится?       -Вот увидиш-ш-шь, Милиин. Ус-с-строится. ***       Травород в Догеве выдался теплым. Небо окрасилось в волшебный пурпур, теплый, но без неприятной летней удушливости, воздух так и манил на улицу. Закатное солнце окрашивало все вокруг в золотисто-рыжий, вселяющий в сердце догевцев счастье, а в сердце Повелителя - только тоску. В Долину приехали послы, Келла опять пыталась затащить Лена на совещание, а тут еще этот рыжий закат. Повелитель, как обычно, проводил время в гордом одиночестве в одном из его излюбленных местечек. Сегодня это поляна неподалеку от пастбища единорогов. И все, даже сочные зеленые кроны деревьев, отливало золотом. Повелитель любил и ненавидел все, что напоминало ему о Вольхе.       Повелитель резко встал. С тем, что избежать посольства и официального ужина не удастся, он смирился давно, лет пятнадцать назад. Не сегодня, так завтра, послезавтра или через неделю. Но далеко Лену уйти не удалось - из разлома "черновика" вышел Страж, молча поклонился. Передал свиток, скрепленный печатью Школы Магов.       Цветущий лес был потрясающе равнодушен к радостям и печалям жителей Догевы.