Два спорщика сидели вдали, А на них свысока взирала Судьба. Их сердца давно уж застыли, И не спросить им совета отца. Это Время и Смерть дилемму открыли: Забрать ли себе им молодого юнца?
Время оттолкнуло молодежь по разным сторонам, определив для каждого свое точное направление. Оно заманило в свои сети, обнажив слабые стороны. Вечно меняющийся путник, как однажды его окрестила интриганка-судьба, подумав на досуге, решил разнообразить игру, зашедшую в тупик. Тяжело понять наших творцов, но попытаться объяснить хотя бы малейшую часть запутанного клубка все же можно. Судьба взялась за совпадения, вот только Времени они не пришлись по вкусу, поэтому пешки не успели столкнуться с королем: кто-то все время запаздывал. Смерть лишь ожидала конца, исхода из разложившейся стратегии сестры да брата. А Жизнь, как обычно, реагировала предвзято: она боялась, что младшая скоро заберет с собой главного героя неудачного романа. Семейка интриганов, оставленная без присмотра родителей. Время – старший, после две близняшки – Судьба и Жизнь, которые не могут существовать друг без друга, а уж младшая - Смерть, видевшая мир в точности, как время. Полумна частенько представляла себе именно таких правителей их волшебного мира. Она любила воображать, любила записывать в дневник подобные сравнения. Ее босые ноги аккуратно ступали по полу. Невесомость, казалось, была ее вторым «я». Пропавшая обувь не повлияла на задумчивую и ласковую улыбку блондинки. Шаги были крохотными, почти бесшумными. Луну нельзя было сравнить с кошкой, а вот с тихим кроликом можно. Девушка мечтательно рыскала глазами по голым стенам, пока не увидела висевшие на тонкой веревочке белые кроссовки. Кто-то, явно высокий, додумался привязать их на подставке для факелов. Маленький рост не позволял самостоятельно дотянуться до них, поэтому вытащив из-за уха волшебную палочку, Полумна произнесла заклинание: - Акцио! Кроссовки! Обувь начала брыкаться, но веревка отказывалась пускать. Полумна глубоко вздохнула и выдохнула. С каждым разом уловки становились тяжелее и тяжелее. Направив вновь палочку вверх, Лавгуд выкрикивала одно заклятье за другим, но все оказались безуспешными. В запасе оставался только один наиболее подходящий вариант – подпрыгнуть и сорвать собственноручно. В магических вредилках всегда было одно «но» - обезвреживались они руками, или же специально придуманными заклинаниями. Прыг! Прыг! - Тебе помочь? – хриплый баритон раздался позади. Полумна дернулась и отскочила. На нее озадаченно смотрели голубые глаза, обрамлённые под низом тяжелыми мешками тягучего синего цвета. Близнецы Уизли были весьма известными персонами на всех факультетах, естественно Лавгуд узнала своего «спасителя». Вот только, представляла его совсем по-другому… - Буду благодарна! – прошептала она. Фред кивнул и потянулся к кроссовкам, пару движений и тугая на вид веревка уже валялась на полу. Легонько поставив около девушки кроссовки, Фред собирался было идти дальше, но услышал следующее: - Твои мозгошмыги говорят мне, что ты делаешь ошибку. Большую ошибку! – Полумна наклонила голову в бок, вытаращив глаза, как рыба. – Они у тебя очень жадные, им так нужны ответы… Старший близнец дернулся и отвернулся, вспоминая про «полоумность» этой когтевранки. До его ушей не раз доходили «заказы» для самой колдуньи; но мягкотелый Джордж всегда отказывался. Брат предпочитал «изысканный» юмор, а не мелкие задиры над младшеклассницей. - Я тоже не люблю прорицания, – блондинка явно не хотела отпускать юношу. – Знаешь, видеть будущие плохо. Оно сводит с ума, не так ли? – Луна подошла ближе и проницательно взглянула прямо в глаза Фреда. Уизли почувствовал холодную дрожь по всему телу. Душа немного была неспокойна, но отвращения не испытывала. Фред даже не дернулся и продолжал смотреть в ответ, не отводя своих глаз. Руки непослушно суетились, не зная, куда им деться. - Ты что, следишь за мной? – гриффиндорец ухмыльнулся, переворачивая все в шутку. Шутки были единственным спасительным тузом в его рукаве, равносильно, будто у лесного ежика иголки. Фред всегда полагался на свое чувство юмора. Он привык, что люди не лезут дальше его шаловливой оболочки, которую Полумна разбила окончательно. Маленькая и хрупкая на вид девчушка буквально давила и растаптывала все его самолюбие, всю его уверенность и эго одним лишь взглядом. Проницаемый блеск видел Уизли насквозь, затуманено вглядываясь куда-то дальше. - Когда я была совсем маленькой, мне приснился сон, очень странный сон, который им и не был. – Лавгуд отвела взгляд и начала что-то рассказывать: - На дворе, наконец, растаял поднадоевший всем снег, маленькие сероватые сугробы на затемненных участках не в счет для обычных людей. Но мы с папой всегда любили разыскивать в них зимних гномов, спешащих укрыться от яркого солнца под землей на целое лето. Крохотные, еле заметные, маленькие, как жучки, человечки прыгали в этих сугробах и рыли себе путь в новый дом. Поймав одного из них, я жутко обрадовалась, запечатляя его образ в голове, чтобы потом нарисовать и показать маме. Но отец не успел предупредить меня, что этим маленьким существам нельзя смотреть в глаза, что я и сделала. Мою голову закружило, и я поспешно прикрыла глаза. Но, не успев даже успокоиться, кадр за кадром в голове крутилась кинолента с расплывчатыми изображениями. Они были страшные и осязаемые. Черное месиво растелилось ковром передо мной. Адские крики блуждали в голове под рев гончих псов. Намека на солнечный свет не было, вокруг царила тьма. Чье то дыхание слабо билось около моей шеи, вызывая мелкую дрожь. Панически оглядываясь по сторонам, я увидела перед собой скелет, облаченный в черную потрепанную мантию, похожую на прозрачный дым. Оголенная кость тянулась ко мне. Я рассматривала ее белые костяшки, пока не заметила надпись на правой кисти. Имя моей матери было выгравировано золотым отпечатком на лапе смерти. Ее руки почти дотянулись до моего горла, как резко отпрянули вправо. Я повернула голову в след. Мама приветливо махала мне рукой, пока смерть выжимала из нее оставшуюся жизнь. Мать старела на глазах! Глубокие морщины и вмятины сжимались от сухости. Зубы все сильнее и сильнее желтели, а волосы наоборот белели. Я попыталась сорваться с места, остановить оживавшую смерть. Скелет потихоньку тоже менялся – мать душила уже старуха. Как только невидимое нечто меня отпустило, моей мамы уже не было рядом. Я очнулась и выпустила гнома из рук. Мне было страшно кому-то рассказывать об этом, поэтому я решила, что изменю будущее сама… Но чтобы я не делала, как бы ни старалась, все равно оно сбылось. Мать вскоре умерла, старуха забрала ее с собой напоследок сказав мне лишь три слова: « Тяготы не даются одному!». Фред не мог объяснить, почему дослушал до конца сию историю. Почему голубые глаза его на миг загипнотизировали, не оставив даже шанса на побег?! А главное, почему именно ему она доверила секрет своего детства?! - Зачем? Зачем ты мне это все рассказала? Когтевранка задумалась и вновь печально улыбнулась: - Говорю же, твои мозгошмыги жаждут ответов! – Полумна плавно развернулась и зашагала вдаль, оставив потерянного мистера Уизли одного с оставленными белыми кроссовками на полу.***
Гарри Поттеру сегодня тоже было над чем задуматься. Младшая Уизли крепко вцепилась когтями в мысли юноши, завлекая все глубже и глубже в потускневший омут воспоминаний. Бесцельно бродя по комнате, мальчишка радовался предоставленному отпуску в кругу самого себя. Рональд вновь пропал, так и не известив, куда его понесло на вечер глядя. А Гермиона испарилась куда-то с одним из близнецов. Поттер уже не раз замечал, что подруга неплохо сдружилась в последнее время с Фредом и Джорджем, и его, как лучшего друга, волновал сей расклад. Раз за разом предчувствовалось что-то плохое. Но сейчас, свои косяки волновали Гарри больше. - О, Гарри, не поможешь? – в комнату ворвался Симус, небрежно заправляя на ходу подпаленную рубаху относительно белого цвета. Гарри дернулся, но все равно улыбнулся. Может оно и к лучшему? Отвлечься, чтобы потом на свежую голову все хорошо обдумать?! Главное, не успеть ввязаться еще куда-нибудь, что очень даже вероятно для мальчика, который выжил. В голову, как ни, кстати, влезла минуемая ссора с Финиганном, и чутье пришлось вновь насторожить. - Что понадобилось тебе от сумасшедшего мальчика? – Поттер слукавил, он не владел сарказмом так же хорошо, как младшая Уизли. Вот так девушки порой цепляют всего парой фразами. - Гарри, прошу, сейчас не до этого! Если ты хочешь, чтобы наша «милая» Грейнджер не взорвала гостиную, поспеши вниз! – Симус с расширенными глазами так и не отошел от шока, устроенного его лучшей подругой. Поттер среагировал быстро. В следующее мгновение его тушка взирала с открытым ртом на весьма необычную картину. Мысль, которая была всего одна, появилась незамедлительно: предчувствие его не обмануло. Хохочущая на всю башню, Грейнджер метала заклинаниями из стороны в сторону. Ее перепачканная мантия, свисала на бок. Кое-где виднелись пятна крови, а забинтованная правая рука внушала весьма страшные мысли в голове избранного. Джордж прыгал вокруг нее и пытался отобрать палочку, не попав при этом под луч заклинания. Бущ. Бабах! Картина с изображением Годрика Гриффиндора с треском полетала вниз после неудачного «Бомбардо». Гарри оставалось только надеяться, что Макгонагалл об этом не узнает. - Джордж, ради Мерлина, что ты подсыпал ей? - Поттер, ты не поверишь, но я здесь вообще не причем! Это все ее неосторожность! – буркнул Джордж, нападая со спины. Но противник явно оказался крепким орешком. Круто развернувшись, Уизли схлопотал на себе «Даклифорс», упав резиновой уточкой на пол. Гарри произнес обратное заклятье, и уже вместе с двух сторон ребята подходили к Грейнджер. - О, Джордж, ты должен был показать мне это место раньше. Ха-ха-ха! Смотри, я свободна, как гипогриф весной! Я хочу петь! Я буду петь! – Гермиона вновь громко засмеялась. – Белые розы! Белые Розы… Симус хлопнул себя по лбу. А Джордж с Гарри стащили с дивана покрывало и растянули его на всю длину. Пока более менее успокоившееся нечто в образе самой строгой старосты завывала магловскую песнь, пара спасителей факультета поймали позади девушку в сети, а точнее завернули в покрывало. Джордж, крепко схватив со спины в объятья Гермиону, ожидал, пока Гарри свяжет хулиганку. Почувствовав неимоверно сладостное тепло на своих плечах и спине, Гермиона замерла. Она почувствовала себя защищенной и нужной. Расслабившись на руках Джорджа, шатенка сладостно зевнула и блаженно прикрыла глаза навстречу тихому сну. Джордж поднял закутанного ребенка на руки и уложил на диван. Смахнув мешавшую прядь с лица, парень наконец вздохнул свободно. Не думал он, чем обернется их поход в этот дурацкий волшебный сад. Анжелина, наблюдавшая с лестниц за минувшем концертом, хохотнула: - Мне ожидать того же на нашем свиданье, а Джордж? Гриффиндорец покраснел и тряхнул головой. Гарри продолжал сверлить дырку в близнеце, поэтому пришлось переходить к объясненьям.***
- Надеюсь, мадам, не слишком долго ожидала меня? – Джордж, взяв руку Гермионы, аккуратно поцеловал ее. Грейнджер смутилась, ощущая горячий прилив к щекам. Уизли само собой просто играл в аристократа, но все же, даже малейший его жест вызывал бурю. - Вы посмели оскорбить меня своей непунктуальностью, как вы думаете, зла ли я на вас сейчас? Джордж хохотнул и склонился в поклоне. - Прощу прощения, мадам! Я готов загладить свою ошибку, – схватив свою спутницу под локоть, они вместе зашагали к южной стороне замка. Путь оказался длиннее, чем ожидала Гермиона. Они обошли почти весь замок, разговаривая на самые непринужденные темы. Шагая вместе – рука об руку, нога в ногу. Мерцающая повседневность была лучше всяких приключений. Впереди показалась красная дубовая дверь с золотой отделкой по бокам. Крупные завивающиеся узоры растений тянулись по обе стороны от двери по стене, двигаясь в замедленной анимации. Цветы колыхались под легким ветерком – настоящее волшебство. - Джордж, - ахнула гриффиндорка. – Где мы? - Нравиться? Это сад Кандиды Когтевран. Странно правда, ведь судя по истории, Пуфендуй любила ботанику больше всех! Гермиона отрицательно покачала головой: - Если декан Пуффендуя ведет травологию, это еще не означает, что предок их факультета любил растения! - Но… - Нет, Джордж! – отрезала Грейнджер. - Ну может… - Нет! - Заучка… - буркнул себе под нос Джордж. - Что, прости? – уперев руки в бока, Гермиона приготовилась к будущей тираде. - Ручка, говорю. Нужно ручку повернуть и зайти! – испарина появилась у Уизли на лбу. Да, эта девушка умела нагонять страх. И пора было признать, что Малфой все же не трус в какой-то степени, не боится ведь оскорблять гриффиндорскую фурию. Гермиона дернула вниз ручку и дверь распахнула произвольно, приглашая гостей внутрь. Яркий солнечный свет ослепил глаза, но привыкнув к нему, молодые ребята окунулись в восторг от неописуемой красоты. Каждый раз, когда Джордж с Фредом, приходили сюда – они не могли не вздохнуть. Волшебное голубое небо и солнце возвышались на мнимом потолке, здесь всегда кружилось круглое лето. Тропинка вела в, ослепительной красоты, сад. Начиная с магловских до волшебных, цветы тянулись в солнцу, покачиваясь в такт ветру. Голубые, синие, желтые, красные и белые – выбирай любые. - Как? – выдохнула Грейнджер. - Элементарно – волшебство! – улыбнулся Джордж и подтолкнул ее вперед. Гермиона пошла вперед, осматривая каждый цветок, не решаясь пока трогать их. Джордж заметил, что улыбка на ее лице, наконец, стала искренней, без притворства и ее воли. Прищурив глаза, парень радовался наступившей тишине. Этот сад, они с братом нашли еще на третьем или четвертом курсе, но никому о нем не рассказывали. Непросто придумать в шумной гостиной или набитой ребятами комнате масштабные розыгрыши. Их хулиганство – по-своему творчество. А оно, как известно, требует тишины. Гермиона радовалась цветам, как кролик траве. Ей правда было хорошо, но сердце все еще вспоминало Фреда. Больно, как ты не вертись. Голова все равно занята только этим несносным шалуном. Мозг не перестает думать о нем и вспоминать их встречи, малые разговоры и случайные взгляды. И все же не смотря на это, Джордж тоже не выходил из ее мыслей ни на минуты. Гермиона окончательно запуталась в своих ощущениях, и уже не понимала, кого она полюбила этим летом, а кого просто ошибочно приплела к своей маленькой истории. Красный в белую крапинку цветок формы бантика манил к себе, призывая подойти ближе. Гренйджер подошла ближе и вдохнула его цветочный аромат. - Гермиона, только не трогай цветы, которые не знаешь. Я тогда долго сбривал усы, уж поверь! Жаль лишь, что предупреждение запоздало… Гермиона успела дотронуться до цветка и вдохнуть ее вырвавшиеся наружу поры. - Апчхи! – донеслось до ушей Джорджа. Он сорвался с места и подбежал к старосте. Гермиона стояла, не шевелясь. Юноша потряс ее, и она, переведя взгляд, захохотала пуще Браун. - Джордж, а-ха-ха, останови, а-ха-ха, это! Но не успел гриффиндорец среагировать на просьбу, как что-то буквально потащило Грейнджер к другому цветку, на этот раз к голубой спиральке. Не слушая свое тело, Гермиона дотронулась и до него. Треск! Треск! Под ногами старосты земля разъехалась в разные стороны и она упала вниз. Джордж не успел даже наступить туда же, как яма закрылась. - Гермиона! – закричал он, крутя головой во все стороны. В спешке Уизли выбежал из сада и побежал к ближайшей лестнице. Ступеньки казались непозволительно длинными и тяжелыми. Впопыхах и спотыкаясь на каждом шагу, Джордж добрался, наконец, на третий этаж. Пролетев пару коридоров, к несказанному везенью, он увидел Грейнджер лежащую на полу. Подняв без сознания старосту, Джордж заметил кровь на мантии и поврежденную руку. Полет видимо не удался. - Что ж тебе так не везет в полетах то, а? – вспомнил гриффиндорец издевательства старосты над метлой. Подняв на руки Гермиону, Уизли понес ее в лазарет. Мадам Помфри укоризненно взглянув на Джорджа, велела ему положить пострадавшую на койку, а сама ушла куда-то. Вернувшись, мадам держала в руках бинты и какую-то скляночку с желтой мазью. Обработав все, как следует и наложив повязку на правую руку, медсестра сказала отнести Грейнджер в башню. По дороге юное чудо очнулось… - Джорджи, какой милый у тебя котенок на носу! – воскликнула она. Джордж замер на месте: - Ага, мой слоненок в штанах этому рад! – съязвил он. - Нет, правда! Он милый! Знаешь, я хочу превратить стенку в стол. Бомбардо! – кинув разрушающее заклятье в стену, Гермиона издала следующее: - Упс! Кое-как затащив бушевавшее нечто в гостиную, Джордж увидел цирк похлеще. Метала снаряды Гермиона, похлеще любого взрослого мага среднего уровня. Испугавшиеся сокурсники побоялись помогать усмирить старосту. Но, к счастью, Поттер появился в нужный момент, за что отдельное «спасибо» Симусу.***
- Вот все, что ты должен знать, Гарри! – после «душераздирающего» рассказа, Джордж ожидал план дальнейших действий. Все-таки Поттер, порой умел действовать лучше других. - А что я не должен знать? – спросил Гарри. - Поверь, ничего стоящего! Что нам делать с Гермионой? Пятикурсник задумался: - Думаю, нужно идти к профессору Стебль! Она разбирается в растениях лучше всех. Думаю, она нам поможет, – предложил Поттер, нервно почесывая затылок.***
Профессор встретила ребят оживленно и радостно. Работы так таковой у нее не было и лишние уши были только в радость. Джордж с опаской оглядел подставку с возмущенными мандрогорами и невольно припомнил, как однажды они с братом попытались украсть это кричащее существо. Жаль только, что это самое существо не вовремя проснулась и разбудила почти всю школу. - Ох, ребятки, что на этот раз ваш чудесный факультет натворил? – без иронии спросила мадам Стебль. - Профессор, ну, почему сразу натворили? – насупился Джордж. - Потому что только ваш факультет додумался украсть мандрогору и открыть тайную комнату! Мне перечеслять дальше? Гарри сконфуженно растрепал рукой волосы и упер глаза в пол. Джордж лишь смутился, припоминая вновь былое. В кратце рассказав историю с цветком и с точным его описанием, мальчишки наблюдали, как улыбающееся лицо декана Пуффендуя постепенно стгиволось вниз. - Я знаю, что вы нашли за цветок. Его название Indica, что означает «раскрывающий», – мадам Стебль грустно усмехнулась. – Обычно, он не подпускает к себе людей, используя маскировку. Indica чувствует нас почти насквозь и питается нашими эмоциями. Нельзя сказать, что цветок вредный или ядовитый. У него, конечно, есть поры, которые он со временем выпускает в воздух, но только в том случае, если рядом стоящий человек в чем-то сомневается, или же стоит перед выбором. Когда поры попадают на жертву, те гипнотизируют ее и высвобаждает то, что храниться под запретом. К примеру, ваш случай с мисс Грейнджер: девушка по уши в учебе, ответсвенная и серьезная, но попав под Indica, раскрывает в себе сорви-голову и начинает буянить. Обычно, эффект длится с пару часов, если жертва не засыпает. Лица ребят вытянулись еще сильнее, а глаза раскрылись. - Она уснула?! – скорее подитожила профессор, а не задала вопрос. Гарри кивнул. - Не волнуйтесь, это не смертельно, но и не вселяет радости тоже. У маглов есть сказка: ведьма заколдавала юную принцессу и только поцелуй любимого разбудит ее. Идентичный случай. Цветок чувствует нас от «а» до «я», особенно такое чувство, как любовь. Тот, кого любит юная мисс, должен разбудить ее. - И что, больше никаких других способов нет? – зеленые глаза Гарри молили о положительном ответе. - Конечно есть! Травология не стоит на месте. Конечно, я сварю антидод, но только готов он будет через два дня. А пока, просто дайте вашей старосте хорошенько отдохнуть. - Спасибо, мадам Стебль! – одновременно поблагодарили ребята и скрылись в дверном проеме. Гарри и Джордж разошлись по сторонам сразу же, ссылаясь на срочные дела. Поттер, увидев неподалеку Джинни, рванул к ней, а младший близнец топал обратно в гостиную, надеясь на хороший разговор с братом.***
Рональд Уизли зашел в гостиную около шести вечера. Собираясь пойти в комнату к Гарри, юноша заметил знакомую копну волос, свисающую с дивана. Рон подошел ближе и увидел мирно посапывающую старосту. Решив, что Гермиона опять зачиталась, он накрыл валявшимся на кресле помятым покрывалом и подошел к ступенькам, ведущим в комнату мальчиков. Потихоньку взбираясь на одну ступеньку, то на другую, Рон только и успевал дивиться погрому. И как еще его подруга не убрала здесь все? А главное, кто осмелился?! Еще раз повернув голову в сторону Гермионы, Уизли замер. До боли знакомая рыжая макушка склонялась к губам его лучшей подруги, не замечая собственного брата прямо под носом. Он приблизился достаточно близко, но остановился, проводя по волосам своей рукой. Рон замер, его немного трясло, но он сдержался. Его брат все еще не отходил от лица Грейнджер ни на милиметр. Короткий миг и расстояние сократилось окончательно.Рон увидел односторонний поцелуй и в порыве ярости удалился за дверь, не хлопнув даже ею. Рон просто не ожидал такой подставы от собственного брата…