"Скандальные" зарисовки

«Вслепую» Рейтинг: ? (или пусть решают читатели) От меня: написано для Крейзикойот (вернее воплощено на ее замечание по случаю) Дисклеймер: они и не мои, оно и не мне - Я… всё правильно делаю? Интонация вопросительная, но звучит как-то риторически. А, ну в этом и определение риторического вопроса: он не предполагает ответа. Ответ уже есть. Ответ всегда один: - Да. - Способный… ученик? Ох уж эти паузы… Бесконечная недоговорённость; бесконечность игры. Нежелание сказать больше – это страх… раскрыться? Быть обыгранным? Выиграть? Впрочем, к чему глупые предположения? Никто из них не боится выигрывать – оба слишком тщеславны для этого. Но и в исходе игры никто не уверен: оба слишком увлечены… игрой. Разумеется, игрой. Лишь ею. А на месте пауз, затягивающихся и придающих времени дымку томности, – не выдохнутые ещё стоны наслаждения, не выкрикнутые пока вскрики страсти и – к счастью или, может, к сожалению? – не высказанные слова прощания. - Да. Глаза в глаза: два взгляда скрестились, как… Шпаги? О Господи, какая банальность! Возможно, как плётки? Ближе к теме и к телу, но едва ли идёт в сравнение. Разве удар обжигает вот так – вмиг превращая в пепел? Тут ничего не остаётся – ни рубцов, ни шрамов. Тут просто двое друг напротив друга – в неистовом танце горящих взглядов: горящих друг другом, как ни смешно. А впрочем, чему удивляться? Поворот. То есть, фигурально, конечно. В реальности оба остались на своих местах, никто и не вздрогнул, никто не отклонился с курса. Просто, устав от длинной паузы (или резко меняя тактику – она еще не решила, как этот самый поворот назвать), она не дожидается ответа и задает следующий вопрос сама. Задаёт следующий ход в партии, за которой могли бы с интересом наблюдать лучшие гроссмейстеры мира. В том случае, разумеется, если бы их к этой партии допустили. - Не боишься… наделать ошибок? Она верна себе: дерзко выгнута тонкая бровь, губы искривляет капризная усмешка. Она в привычной манере могла бы показаться прежней: цинично-иронично-безразличной, но блеснувший в глубине зрачков огонь выдаёт с головой. О да, она хочет, желает, жаждет узнать ответ. Он снисходительно улыбается: - Ошибок нет. – Телефон с набранным текстом сообщения возникает в горячем пространстве между их взглядами, словно из воздуха, и он улыбается самодовольнее: - Видишь? Ошибок нет. Она не видит. Вернее, не смотрит. Фокус настроен только на его глаза – и не способен сбиться. Какие уж тут фокусы? Она пытается сделать всё, чтобы выражение лица подобало хищнице. Чёрт, да она действительно боится упасть в грязь лицом! А ведь было время, и ей казалось: разучилась чего-либо бояться. Небрежно пожимая плечом, она поджимает губы: - Лёгкий текст. Мало слов. Его мимика негодующе кричит о том, что в следующее мгновение спокойно произносит он сам: - Отговорки. Она моргает почти незаметно – смаргивает брошенный в лицо упрёк – и начинает проговаривать быстро-быстро, точно языческая ведьма, читающая заклинание: - «Что за женщина, о, что за женщина! – воскликнул король Богемии, когда мы все трое прочитали это послание. – Разве я не говорил вам, что она находчива, умна и предприимчива? Разве она не была бы восхитительной королевой? Разве не жаль, что она не одного ранга со мной?» Едва ли ей известно, откуда это: из памяти, из подсознания, из прежней жизни или из его глаз. Её взгляд прикован к его глазам, точно ищет там подтверждение произнесенным словам. Он тоже смотрит прямо, лишь пальцы со скоростью, которой позавидовала бы стенографистка со стажем, выщелкивают текст. Букву за буквой: «W-H-A-T-A-W-O-M-A-N-O-H-W-H-A-T-A…» Уголки его губ подпрыгивают в ухмылке превосходства: - Так… я... способный ученик? И снова эти паузы, и придыхания, и точки! Бешеное количество многоточий, прыгающих там и тут, как бешено стучащий пульс. Способный… о, способный! Пальцы судорожно перехватывают его кисть, кроваво-алые ногти впиваются в кожу, зубы готовы вгрызаться в плоть жертвы снова и снова. Одно не понятно: кто здесь жертва? - Прекрати! - Но… почему же? - Довольно! - Мне кажется, недостаточно быстро… - Достаточно! - Ну… нет пределов совершенству… Ах, как бы ей хотелось… быстро… жарко… глубоко… И прямо сейчас, на этом столе, или на тумбочке в углу, да хоть на полу (фу, какая пошлость, право слово)! Дважды, трижды – снова и снова, быстрее и быстрее, потому что… нет пределов совершенству. Она пытается выхватить телефон, но его рука проворней: очевидно, она слишком взвинчена этими своими необоснованными фантазиями. Зато он дьявольски спокоен: - Хочешь показать мастер-класс? И почему ей кажется, что речь вовсе не о том?.. Не об этом… Она успокаивается, каким-то глубоко спрятанным шестым или даже седьмым чувством ощущая, что ступила на знакомую стезю. Отступает на шаг. Прищурившись, расслабляет судорожно сжатые ладони: - А что… если… хочу?