Кровавая Бойня

- Лей! Леееей! Исин, черт возьми! Юноша испугано оглянулся. Обладательница голоса гневно сверлила его взглядом, уперев руки в бока. Ее огромные карие глаза словно пылали огнем, а губы, сжатые в тонкую полоску, вот-вот должны были извергнуть на провинившегося сотню ругательств. Подойдя чуть ближе, она ткнула в нос Исину какими-то листочками. Сфокусировав взгляд, парень обнаружил эскизы костюмов. - Ээээ, и что я должен был тут увидеть? Девушка обиженно фыркнула. - Ты опять в приступе задумчивости разрисовал работу, которую нужно было выполнить мне! Я конечно счастлива, но я не могу сказать, что это твои рисунки, так же как и не могу больше лгать! Лей озадачено осмотрел эскизы. Нарисованные костюмы и платья выглядели действительно необычно, так, словно рисовал кто-то другой. С ним часто случалось такое – стоило задуматься о чем-нибудь серьезно, как пальцы сами находили карандаш и везде, порой даже на собственных руках, рисовали картинки. Это не всегда были костюмы, иногда это были вещи, животные или люди, словом все, что было вокруг. Девушка еще несколько мгновений простояла на месте. Неожиданно ее коммуникатор запиликал, подавая признаки жизни, и она в спешке унеслась куда-то. Лей вернулся к своему занятию – для него неадекватное поведение подруги вошло уже в привычку. Суен с первой минуты их знакомства вела себя, словно житель другой планеты, в противовес спокойному и тихому Исину с его припадками творческой деятельности. Ему, впрочем, не на что было жаловаться – девушка умела поднять настроение и развлечь парня. Хотя, Суен приносила немало проблем… Лей отвлекся от своих мыслей, предчувствуя наплыв приступ творчества, уставившись на свою работу, он удовлетворено вздохнул. Перед парнем лежали части ручек и ножек шарнирной куклы. Чуть поодаль, пока еще не совсем высохшие, лежали тело и голова. Юноша так же успел заготовить платье для своего творения. Исин все утро выравнивал и промывал поверхности деталей, теперь его ожидало самое интересное – соединить все вместе. Аккуратно и с невероятным профессионализмом юноша продел в каждую деталь нить-резинку. Затем осторожно начал тянуть каждую нить, собирая словно бусины, ручки и ножки вместе. Скрепив нити между собой в кукле, мастер медленно и аккуратно начал прикреплять голову к телу. Вытерев куклу от мельчайших соринок и пылинок, он одел ее в красивое платье, которое сам придумал и сшил. Маленькое чудо выглядело прелестно – длинные пшеничные волосы спускались по плечам куколки в милых кудряшках, макушку украшал венок из маленьких розочек. Нежно-лиловое платье было умеренно длинным, закрывая колени, но демонстрируя маленькие туфельки на танкетке. Огромные серо-розовые глаза сейчас были слегка приоткрыты. Линяя губ была идеальной и слегка блестела, словно они были настоящими. Кукла сидела на столе, чуть склонив голову на бок и держа ладони на коленях. Стук в окно возвестил хозяина дома о приходе старой гостьи. Суен смущенно теребила ремешок своей сумки и знаками попросила открыть ей дверь. Лей не заставил себя ждать – быстро запустив девушку, он с интересом уставился на нее. Молчание продолжалось минут десять, когда, наконец, Лей не выдержал. - Ну, так что ты хочешь? Суен молча вытащила из сумки пиджак нежно-зеленого цвета, изнутри которого пробивался лазурные вставки. По краям он был обработан серебряными блестками и узорами. Лей без труда узнал в одеянии свою работу – Суен несколько дней назад тыкала ей в него. Аккуратно взяв пиджак, он долго рассматривал его, щупая приятный материал и водя кончиками пальцев по узору из блесток. Наконец он изящным движением развернул и надел его. Суен довольно улыбалась, пиджак сидел лучше, чем она могла себе представить. Лей не мог оторвать взгляд от изделия, он чувствовал, что Суен немало вложила в него, может она и часто мучилась с дизайном, однако шить умела она превосходно. Еще немного постояв у зеркала, Исин, наконец, переборов себя, с внезапной решимостью направился к своему рабочему столу. Изящно посадив куклу себе на руки, он торжественно вынес ее. От неожиданности Суен захлопала в ладоши. - Потрясающая цветовая гамма! Ты только посмотри, - тыкая в зеркало, смеялась она – нежно-зеленый и нежно-лиловый и яркий голубой. А как все блестит с этими блестками! Потрясающе! Ты что, заранее знал, что я сошью тебе его? Исин поразился такому совпадению. Он действительно хорошо сочетался по цвету с куклой. Суен заинтересовано нагнулась к ноше Исина. - Какая красивая.… Вот бы мне быть такой… - Суен, о чем ты? Ты и так красивая… - Ты же мой друг, Лей, для тебя я всегда буду красивой, потому что ты привык, - произнесла девушка, задумчиво трогая волосы куклы. - Суен.… Эта кукла для тебя. Девушка резко дернула головой вверх. В глазах разлилось невероятное, всепоглощающее тепло. Лей почувствовал, как его руки становятся влажными от волнения. Суен подхватила из руки парня подарок и прижала куклу к груди. Пока девушка радовалась своему новому приобретению, Исин изо всех сил пытался успокоиться. Наконец он легонько взял подругу за руку. -Суен, я давно уже знаю тебя. Ты была первым Неприкосновенным, который начал со мной общаться стоило мне только стать одним из вас. Ты подарила мне великолепные воспоминания… Я уже и представить не могу, что делал бы без тебя. Но с недавних пор я понял, что ты не просто друг для меня – ты кое-что другое, более сокровенное… Ты необычайно ценна для меня. Я похоже люблю тебя, Суен. - О… оооо… Лей… - начала было лепетать девушка. Парень похолодел – это совсем не та реакция, которую он ожидал. С каждой секундой он чувствовал, как все тепло, что было между ними, уходило, капля за каплей. Как менялось отношение Суен к нему. Осторожно отпуская руку девушки, Исин не отводил взгляда от ее лица. Он видел ее растерянность. Желая скорее избавиться от неприятного эффекта, Лей легонько потрепал девушку по волосам. - Ты не обязана отвечать мне, Суен. Просто сегодня вечером Выбор и я хотел поговорить с тобой до него. В конце концов, никогда не знаешь, чем все может обернуться. - Да… думаю, ты прав. Если… если ты не против, я пожалуй поду, ладно? Не дождавшись ответа, брюнетка поскорее выскочила из дома, оставив парня совершенно подавленым. Медленно падая в стоящее рядом кресло, Лей почувствовал, как их него выходит что-то невесомое. Чувство, которое он раньше отказывался замечать. Да, именно так. Знание. Знание о настоящих чувствах Суен – он всегда знал, что она видит в нем только друга, однако, он все-таки решил рискнуть их отношениями. И как оказалось – зря. Теперь ничто не будет как прежде. Особенно если учесть, что через пару часов начнется Выбор и никто не знает, кто окажется на Бойне… Лей нехотя пошел собираться. Теперь ему хотелось просто остаться дома и рисовать-рисовать-рисовать.… Зависнуть в своем мире и игнорировать все вокруг. Но чертов Выбор, чертовы люди, все мешало. Спустя час художник медленным шагом пересек постепенно наполняющуюся площадь. Люди собирались небольшими группками или же одиноко слонялись в ожидании начала. Денек выдался прохладным – все кутались в свитера и куртки. Лей, однако, широко распахнул свою кожаную куртку, демонстрируя свободную майку с длинным вырезом. Джинсы, украшенные бесчисленными дырками, так же не очень грели. Примостившись около сцены, он заметил Суен идущую в компании своих сестер. Былая растерянность испарилась – она шла, как всегда, с беспечной улыбкой и громким смехом. Лей поскорее отвернулся, и как раз вовремя – Выбор начался. Мэр Материального Ресурса был занудой. Долго произнося свою длинную, скучную и невероятную пафосную речь, он умудрился практически усыпить Исина. Да так, что когда приступили к Выбору, он даже не совсем это понял. Очнулся он только когда услышал имя Суен. Не успев даже толком сообразить, что он делает, Исин прокричал: - Вызываюсь добровольцем! Суен молча наблюдала, как Исин поднимается на сцену вслед за ней. Оказавшись рядом на сцене, он даже не повернул головы в ее сторону. Выслушав инструкции от мэра и его помощника, он спустился с другой стороны сцены. Там его встретила представительница Магистрата – последняя победительница Кровавой Бойни – Тиффани, как она сразу же представилась. Быстро задав юноше несколько вопросов, она критично осмотрела его фигуру. Добровольцы среди Неприкосновенных – редкость, так как риск считается не очень великим, церемония смены Куратора никогда детально не продумывалась. Наскоро придумав отличный способ принять добровольца, Тиффани подвела Лея к сцене и шепотом приказала ему произнести ему клятву этой девушке и занять ее место. Лей покорно повиновался – встав лицом к лицу Суен, он начал быстро произносить клятву, которую ему только что сказали. Девушка слегка подрагивала и прятала от него свой взгляд. К концу речи Исин протянул ей руку – пожать ее, но Суен медлила. Наконец подняв на парня глаза, она протянула руку в ответ. Океан боли захлестнул художника – девушка выглядела такой виноватой и расстроенной, что Исин и сам почувствовал себя виноватым. Но не успел он и слова произнести, как Суен увели со сцены, куда-то в толпу. Большой электронный куб появился перед юношей уже через секунду. Протянув руку, он вытянул имя. - Чондэ. Исин наблюдал, как парнишка, чуть младше него самого двигается сквозь толпу в сторону сцены, однако все его мысли были заняты совсем другим. В голове снова и снова всплывали моменты, когда Суен уходила. Раз за разом, в конце дня, когда ей нужно было идти домой. Когда она обижалась и уходила. Когда она заболевала и торопилась в тепло. Он не обратил внимания ни на шипение мэра, ни на тихое приветствие Игрока. Все что, он слышал это последние слова Суен. Ее ласковые «до свидания», «до завтра», «увидимся» и звенящая тишина самого последнего прощания… Чондэ не был удивлен поведению своего Куратора. Он не редко видел этого Неприкосновенного вечно зависающим и отключенным от реальности. Но именно сейчас его это почему-то сильно разозлило. Ему хотелось сильно закричать, чтобы парень его услышал. Однако времени для этого не было – нужно было произнести речь, дать своем Штату надежду на победу. Парень скривился. В этом Штате ему делать нечего – вся его семья умерла, еще, когда он был маленьким. А друзей, как таковых, никогда не было. Он хорошо общался с окружающими людьми, но ни одного из всех не мог назвать другом, слишком поверхностны были эти отношения. Это никогда не было поводом для печали, однако сейчас юноша видел в этом особенную иронию. Оказавшись перед микрофоном, в голове Чондэ пронеслось много мыслей. Все слова, которые стоило произнести, он не решился сказать. Однако и молчать тоже было неправильно. - Слишком мало слов, которыми можно было бы выразить, как тяжело мне уходить на Бойню. Однако я мог бы выразить свои чувства песней. Разрешите? – робко повернувшись к мэру, поинтересовался юноша. Получив положительный ответ, Чондэ запел, его голос растекался по площади, уходя ввысь. Завораживая окружающих своей бархатностью и силой голоса, парень пел, отдавая свою душу слушателям. В его словах было столько эмоций, что слезы наворачивались у всех присутствующих.

"Noria – Rags no Chinkonka" Звезды, отвага и прошлого звон - В твоих поисках мир обойду. Я помолюсь, отдыхай вечным сном - Край, где каждый сон наяву. Сломаны крылья - нет в небо пути, Быстро на холм я взберусь. Коль суждено мне с дороги сойти, Закрою глаза и пройдусь. Звезды, отвага и прошлого звон - В твоих поисках мир обойду. Я помолюсь, отдыхай вечным сном - Край, где каждый сон наяву.

Закончив петь, Чондэ быстрым шагом скрылся со сцены, боясь увидеть всеобщую реакцию. Оказавшись рядом с входом в здание мэрии, он услышал, как весь Штат громко аплодировал. Бросив взгляд через плечо на толпу людей, он лишь презрительно усмехнулся – все они лицемерный и эгоистичные твари, которых задевало лишь его пение, не слова. Его Куратор Исин шел следом. Чондэ не испытывал к этому пареньку никаких особенных чувств – он был практически единственным человеком, который не раздражал его. Исин не хлопал, он просто смотрел ему в глаза, сочувствуя и поддерживая. Певец принял эту поддержку с улыбкой, протянув руку для рукопожатия.