"I will overcome In violence there's silence, oh no It can't be undone I will overcome Knowing that I'm not the only one I will overcome It's the only way to carry on" Within Temptation - Overcome
Вот черт! Умудрилась я вляпаться... Ну вот почему я никогда не прислушиваюсь к умной сестре, действуя исключительно по велению неугомонной пятой точки? Пока Теоден толкал речь, я тихо молилась о том, чтобы на него снизошло вдохновение, и он говорил еще, желательно, пару часов. А вы как думали? Битва - это совсем не романтично, это просто пи... ужас как страшно, короче. Ох, надерет мне Светка уши за нецензурщину... Только бы выжить и снова увидеть ее! Она там вроде бы говорила, что ей сама Йаванна пообещала, что со мной все будет в порядке? И почему тогда я так сильно в этом сомневаюсь? Наверное потому что во-о-он оттуда мне машет пикой симпатяга с, судя по всему, раскроенным а потом заново собранным черепом... Познакомиться что ли хочет? Нет, спасибо, у меня парень есть. Правда, он еще об этом не знает, я все как-то забывала его об этом предупредить. Ладно, если выживу - обязательно просвещу его. Я на миг отрешилась от всего происходящего, вспоминая весь пройденный путь. А он был долгим и сложным. Гораздо сложнее, чем я могла представить. Одна только смерть Боромира, моего лучшего друга, чего стоит. Думаю, даже сестра не видела, что я до сих пор плачу по ночам, вспоминая об этом. Боромир был мне как старший брат, которого, признаться, я часто хотела. И я чувствовала себя ужасно, не сумев спасти его, хотя и имела такую возможность. Но иначе нельзя было. Света однажды сказала мне, что одна спасенная жизнь заменится погубленной другой. Все должно находиться в равновесии. Спасение Боромира могло бы привести, скажем, к смерти Эомера, или Арагорна, или Фарамира... Нельзя спасать кого-то, кому предназначено умереть, ценой жизни другого, которому уготовлена еще целая жизнь. Ох, неужели я так сильно изменилась? Полгода назад мне ни за что бы не пришли в голову такие мысли. Да и Светка сильно изменилась. У нас появились новые темы для разговоров, новые идеи, новые взгляды, новые приоритеты... Даже манера общения изменилась. Конечно, мы обе отчаянно цеплялись за привычные фразочки, поговорки, выражения, ведь это было единственным, что связывало нас с нашим миром. Но все-таки среда общения сильно повлияла и на нас. Я часто стала выражаться в духе средневековых романов, хотя раньше обязательно сказала бы все то же самое совсем другими словами. Про сестру вообще молчу. Нет, своей язвительности она не утратила, но теперь даже ее "шпильки" были как бы скруглены, в отличие от ее обычных маленьких "копий", которыми она с легкостью пронзала любого, не нуждаясь в настоящем оружии. Света... Как мне тебя не хватает здесь! С тех пор, как родители развелись, ты осталась у меня единственным по-настоящему близким человеком. Только ты поддерживала меня, вытирала мои слезы, успокаивала, давала советы, помогала во всем, забывая о собственных проблемах, ничего не прося взамен... Только ты давала мне сил, чтобы справиться со всем тем кошмаром, в который я окунулась в этом вымышленном мире. Я всегда так завидовала тебе, так мечтала быть похожей на тебя! Ты всегда была такая неземная, такая красивая и умная... Конечно, глупости совершаешь и ты, и ошибки у тебя так же часто, как и у всех людей - все мы не идеальны. Но для меня ты точно идеал. Пример для подражания. Я до сих пор помню, как по ночам ты не спала, сидя со мной, тихо напевая мне разные песни, прогоняя непрошеные слезы и ночные кошмары. А я смотрела на тебя, на твое лицо, всегда бывшее для меня самым красивым, как мамино, на твои рыжеватые волосы, в которых под неярким светом соляного ночника, который ты привезла из шахт, то и дело вспыхивали загадочные алые искры. Ты всего на два года старше меня, а иногда кажется, что на несколько сотен лет. Хотя иногда ты и ведешь себя, как самый обычный подросток. Пожалуй, я могу понять, почему почти трехтысячелетний эльф смог полюбить тебя. Тот, кто увидел хоть раз тебя настоящую, твою душу, не мог тебя не любить. Жаль только, что ты не позволяешь себе открываться. И я боюсь теперь подвести тебя. Я боюсь показать себя в бою хуже тебя, не оправдать твоих надежд, ты же поручилась за меня. Но я справлюсь! Ради тебя я со всем справлюсь! - На смерть! - раздался крик Теодена. Я колебалась лишь несколько мгновений, а потом подхватила его вместе с остальными воинами: - На смерть! Смерть! - Общий слаженный клич пронесся над рядами Всадников и устремился дальше, туда, где первые лучи солнца сияли из-за горизонта, легко, как первый поцелуй влюбленных, касаясь лиц отчаявшихся людей, даря им надежду на жизнь. Пришпорив коней, выставив вперед сияющие в утреннем свете копья, Всадники двинулись вперед, за своим королем, все быстрее и быстрее. Первые ряды прошли через запаниковавших пеших орков, как раскаленный утюг проходит через тонкую шелковую ткань: быстро, легко, с легким запахом гари. Я в полной мере чувствовала себя частью этой смертоносной лавины, мчась вперед, рубя и коля попадавшихся на пути врагов. Лук сестры висел на спине, а под ним пара ее любимых кинжалов, словно ласковое касание ее руки, напоминавшее о том, что она и сейчас незримо со мной. Мне казалось, что она не просто рядом, но что она вокруг меня, оберегая от случайного вражеского удара, словно невидимый щит. Орки падали под нашими ударами, как тяжелые пшеничные колосья под взмахами серпа. Всадники тоже гибли, но гораздо меньше пеших противников. Победа казалась так близка... Но тут появились они. Мумаки. Гигантские, свирепые, обвешанные шипами, размахивающие огромными бивнями, они шли на нас, подгоняемые их восточного вида погонщиками. Я сразу поняла, что мне вряд ли удастся справиться с ними, но тут в голову пришла светлая мысль. В фильме Эомер смог уложить такого, убив погонщика. Так что я выхватила из-за спины лук и стрелу и тщательно прицелилась. Стрельба - не мое, но я чувствовала... или мне чудилось?.. что моими движениями управляет чья-то невидимая рука. Вдох, замереть, прицелиться и, не дыша, спустить тетиву. Короткий свист, тошнотворный звук впивающегося в живое тело металлического наконечника, слышный мне даже в оглушительном шуме битвы, и харадрим медленно, будто в замедленной съемке, заваливается на бок, а затем и вовсе падает. Но до земли не долетает, повиснув на прочной веревке, соединявшей его с широким ухом животного. Мумак дернулся, наклонил голову и, не удержавшись на ногах от столь резкого рывка в сторону, упал на бок. Помост, закрепленный на его спине, сломался, не выдержав мощного удара, и почти все воины, сидевшие там, погибли, смогли спастись лишь трое, которых я поспешно зарубила мечом. В азарте битвы мои движения все больше контролировались интуицией, нежели чем моим сознанием. Мне удалось с помощью незнакомого воина завалить еще одного мумака, потом же пришлось уже просто защищать свою жизнь, так как меня едва не окружили. Я смотрела на эти восточные загорелые лица и ужасалась тому, насколько они не были похожи на человеческие в своей слепой жажде крови. Да это и были не люди. Теперь. Поэтому я почти не испытывала угрызений совести, убивая их. Нельзя сказать, что со мной все было в порядке. Вначале я слетела с лошади. Потом неизвестно откуда прилетела стрела, лишь чудом пролетевшая мимо и лишь слегка зацепившая мою щеку, по которой сразу потекла липкая горячая кровь. Потом рука, которую я едва не вывернула из сустава, когда меч застрял в доспехе орка. Потом плечо, по которому попал тяжелый камень. Но я не чувствовала боли. Совсем. Будто кто-то забрал ее себе, отдав мне взамен свои силы. Я не знаю почему, но я была уверена, что это сестра защищает меня в этой страшной битве. - Аня, нет! - услышала я внезапно за спиной страшный крик и обернулась на него как раз в тот момент, когда Мерри упал на землю с пронзенным черной стрелой плечом. Видимо, он меня закрыл собой. Я действовала рефлекторно: выстрелила в харадрима-лучника и зарубила двух ближайших к нам орков. Потом присела возле страшно побледневшего Мерри, не забывая оглядываться по сторонам и отстреливаться от тех, кто подходил к нам слишком близко. - Мерри! Как ты? - Все... в порядке. - Хоббит закашлялся. - Я потерял Эовин, она здесь. Может быть, ей нужна помощь. Оставь меня, ты все равно не можешь сейчас ничего сделать. - Могу! - с непонятной злобой в голосе произнесла я, хватая друга за руку и с неизвестно откуда взявшейся силой оттаскивая его под бок убитого мумака, где его вряд ли кто тронет. - Лежи здесь, я найду Эовин! Его слов я уже не услышала, резко сорвавшись с места, ища взглядом Белую Леди, убивая попадавшихся мне на пути врагов. Об этом и предупреждала меня Света! От нашего присутствия действительно меняется история! Если бы не я, Мерри не был бы сейчас ранен, он оставался бы с Эовин и... О Эру! Без его помощи она не сможет убить Короля-Чародея! Только не это! Я бросилась бежать с удвоенной скоростью. В ушах звенело, во рту стоял привкус крови, ноги немели от напряжения... И тут я увидела их. Эовин лежала на земле, слегка опираясь плечом на круп коня, и смотрела на стоявшего над ней Короля-Чародея глазами, полными невыразимого ужаса и ледяной ненависти, которая словно волнами расходилась вокруг ее хрупкой фигурки. Я что-то крикнула ей и побежала еще быстрее, на бегу шаря рукой в колчане и... не нащупывая там ничего, кроме воздуха! Кинжалы тоже были потеряны. Из оружия у меня оставался лишь мой меч, подаренный мне Йаванной. Я знаю, что мне ни в коем случае нельзя прикасаться к назгулу, нельзя держать в руках оружие, которое должно поразить его, но... Разве у меня есть выбор? Если я не сделаю этого, Эовин умрет. Из-за меня. Из-за моего присутствия. Из-за моего участия в этой битве. Я не могу этого допустить. - Теперь умри. Глупец! Меня не убить смертному мужу, - ужасным, проникающим ледяной отравой в самое сердце голосом медленно произнес Король-Чародей, схватив несчастную девушку за горло и приподняв над землей. В этот момент меня будто толкнуло вперед, и я, сама того не осознавая, полоснула мечом по спине назгула и тут же упала, закричав. Это было такое чувство, словно в меня залили расплавленный свинец, словно меня пронзила насквозь молния, или меня сожгли изнутри. Такую боль невозможно передать словами. Она коснулась не только моего тела, но проникла и в мою душу, превращая пытку в последний круг Ада. Смерть сейчас была бы благословенным избавлением от страшных мук, выдержать которые не под силу обычному человеку. Я буквально чувствовала, как внутри меня взрывается с оглушительным грохотом вулкан, подавляя, затапливая, увлекая в обжигающую темноту все мое существо. Я уже не слышала ничего, ни как Эовин убила Короля-Чародея, ни как армия призраков уничтожила орков и харадримов, ни как над утренними полями пронесся самый прекрасный, самый нужный возглас: - Победа!..***
POV: Автор - Я считаю ваши клятвы исполненными. Покойтесь с миром, - тихо, но так, что услышали все, сказал Арагорн, не сводя глаз с грозной призрачной фигуры короля горцев. Все стоявшие рядом с ним воины, не произнеся ни звука, наблюдали за тем, как тает в утреннем свете, уносясь ввысь зеленоватым туманом, армия предателей, исполнивших сегодня древнюю клятву. - Эй, а где Аня? И Мерри? И Эовин? - вывел из задумчивости Следопыта голос Гимли. Все встрепенулись и бросились на поиски друзей. Их глазам предстало страшное зрелище: возле поверженного дракона лежали смятые доспехи и рваный черный плащ, в двух шагах от них лежала без сознания Эовин, не пожелавшая покинуть своего павшего короля, а в противоположной стороне, словно сломанная кукла, лежала неестественно бледная Аня. Арагорн салонился над ними и быстро осмотрел всех троих. - Король мертв, Эомер, мне очень жаль, - сказал он роханцу. - Твоя сестра жива, но только пока. Она сразила своей рукой такое древнее и ужасное зло, что надежды на ее выздоровление почти нет. Аня выглядит получше, но и ее жизнь в опасности. Необходимо как можно быстрее доставить их во дворец. Там я, возможно, смогу им помочь. - Помогите! - услышали друзья еще один крик и обернулись. К ним направлялся Пиппин, таща на себе безвольное тело Мерри. Следопыт бросился к нему и взял раненого хоббита на руки, успев мельком глянуть на его рану. Не опасна, но ее необходимо как можно скорее обработать. - Во дворец, - приказал будущий Король. - Быстрее. Как он устал! Сейчас он все бы отдал за пару часов спокойного сна! Но нельзя. Это его друзья. Им нужна его помощь, иначе они погибнут. Он не может допустить этого. Его взгляд упал на Аню, которую поднял на руки Леголас. Девушка была сильно изранена, вдобавок Следопыт чувствовал в ней присутствие того же зла, которое убивало Эовин. Видимо, они вдвоем справились с Королем-Чародеем. Бедная девочка! Она слишком молода для войны. С ней не должно было такого случиться! Она не должна умереть. Арагорн обещал ее сестре, что с девушкой все будет в порядке. А он всегда держит свое слово.