Ты поверишь.

      Роджерс делает глоток горькой жидкости из своего бокала. Алкоголь на него не действует, но чай ему в баре никто не предложил. Гордость всея Америки времен Второй Мировой сторонится эпицентра вечеринки изо всех сил, тихонько попивая бренди и скользя взглядом лазурных глаз по собравшейся в помещении толпе. Важной, яркой, излишне блестящей, аляповато-пестрой, богатой и оттого такой фальшивой.       Галстук с непривычки давит на шею, да и в комнате душно. Стиву неуютно в дизайнерском костюме. Стиву неуютно здесь. Он не принадлежит этому миру и никогда не будет принадлежать. А единственная причина, по которой он тут, сейчас ненавязчиво прижимает к себе какую-то брюнетку с четвертым, а то и пятым размером. Вокруг Роджерса совсем недавно вилась стайка таких же барышень, но все они довольно быстро осознали, что здесь им ничего не светит, и упорхнули. Кэп до дрожи в пальцах ненавидит, когда на очередной такой презентации он видит Тони с какой-нибудь красоткой. То ли его бесит доступность всех этих «разовых» девушек, то ли — ветреность Старка, то ли Стив просто хочет оказаться на месте этой женщины. Так же стоять рядом с Тони, прижимаясь к нему сильнее и настойчивее, чем то позволяют приличия, так же ловить хищный взгляд коньячных глаз, так же чувствовать тяжесть сильной смуглой руки у себя на талии. За весь вечер Старк так и не посмотрел на него, хотя определенно знал, что Роджерс здесь. Стив подносит бокал к губам, едва касается стекла, так и не сделав глоток.       Как так вышло, что он влюбился не в милую скромную девушку, а в харизматичного наглого миллиардера? Почему каждый раз, стоит только Старку поманить пальцем, Роджерс несется со всех ног, затыкая собственную гордость, хотя прекрасно знает, что ничего, кроме маленького пятнышка засоса под ключицей и огромного разочарования, такие визиты к Старку не приносят? Но Стива влечет противоречивая саркастичная натура Тони, подобно тому, как мотылька тянет к огню свечи. И почему каждый раз, когда Роджерс с утра выходит из башни Старка, чувствуя, как горит кожа под одеждой в тех местах, где ее касались настойчивые и умелые руки, он вновь прощает и лишь сильнее влюбляется в это невыносимое существо?       Так и сейчас. Тони уже битых полтора часа игнорирует его, что-то нашептывая на ушко прилипшей к нему девушке, а та звонко и мелодично, но чересчур вызывающе смеется и хлопает наращенными ресницами. Стив держится изо всех сил, чтобы не взять и просто не унести отсюда Старка. Уж Роджерсу на это сил хватит. Вот только на каких основаниях? Стив даже предъявить ничего не может. Они не супруги, не пара. Просто Старк с ним спит чуть чаще, чем с остальными, и разрешает остаться на ночь. Их даже любовниками нельзя назвать, потому что Старк отрицает само существование такого чувства. И все бы ничего, если бы Роджерс не втрескался в Тони по уши, как подросток. Стив вздыхает и отставляет наполовину полный стакан в сторону. Поток размышлений прерывается ироничным взглядом темных глаз. Старк смотрит на Роджерса в упор, впервые за сегодняшний вечер. Внутри Стива все замирает, а Тони едва заметно указывает ему на выход и, оставив брюнетку одну, уходит с вечеринки, ни с кем не прощаясь. Роджерс выжидает немного и тоже тихо сматывается, быстрым шагом устремляясь на парковку, где его, как он надеется, ждут.       Спустя четверть часа Роджерс уже сидит в неприлично дорогой машине Старка и смотрит на проносящиеся за окном улицы Нью-Йорка, иногда поглядывая на мужчину за рулем. Тони уверенно ведет автомобиль, едва касаясь руля одной рукой, а второй собственнически сжимая колено Кэпа. И лишь от этого прикосновения Роджерс возбужден так, что дышать-то удается с трудом. И не столько из-за того, что губы горят от жадного, мокрого поцелуя, которым Старк встретил его на парковке, а из-за того, что это именно Тони. Который, мать его, совсем не верит в любовь.       Кэп не раз пытался доказать Старку обратное. Помнится, как-то однажды Стив все-таки развел его на откровенный разговор. Они с Тони вообще редко слышали друг от друга что-то, кроме взаимных подколов и приглушенных стонов, а тут почему-то разговорились. Не то у Тони Меркурий в созвездие Овна зашел, не то стивов минет повлиял. Сначала болтали о каких-то бытовых мелочах, потом перескочили на молодость Старка. И когда тот, сверкая хитрыми медовыми глазами и хрипло посмеиваясь, рассказывал, как он и еще несколько студентов МИТ, находясь под градусом из-за неведомого адского пойла, которым накачали их приятели-собутыльники с химфака, затащили потрепанный Форд с улицы на крышу университета*, в груди у Стива защемило, и он, не задумываясь, выдал: — Я люблю тебя. Старк оборвал свой рассказ на полуслове и резко посерьезнел: — Кэп, твои средневековые понятия о человеческих отношениях умиляют. Любви не существует, что бы там ни писали в тех книжках про принцесс, которые ты читаешь на ночь. — Почему ты не веришь? — Я слишком хорошо знаю биологию, психологию и людской скотинизм, чтобы обманываться на этот счет. Любви не существует. Очередная глобальная ложь человечества. Бывает похоть, влечение, интерес. Но любви не существует. — Но я же тебя люблю. — Это не любовь, детка. Всего лишь безумно хороший секс, не более того.       Стив тогда лишь вздохнул. Он знал, что выбить этот скептицизм из Тони будет нереально, но все-таки попытался: — А как же Пеппер? Ты мил с ней. — Привязанность. И я ей должен по гроб жизни. — Хеппи? — Работа. — Роуди? — Взаимовыгодное сотрудничество. — Тебя хоть кто—нибудь волнует в этом мире? — Да. Я. Тебе пора домой, Капитан «Я-все-еще-верю-в-Санту».       Стив тогда молча собрался и ушел, не попрощавшись. Стоило бы обидеться, да он это и делал, но равно до того момента, пока Старк вновь не задел его запястье пальцами под столом на очередном плановом сборе у Фьюре.       Стив вновь переводит взгляд с проносящихся мимо огней на ладонь Старка на своем колене. С тех пор много воды утекло, но он все пытается доказать Тони возможность возникновения этого светлого чувства. Роджерс накрывает руку Тони своей, переплетая пальцы. Старк ухмыляется ему в зеркало заднего вида и поворачивает на светофоре в ту сторону, где, возвышаясь над Манхеттеном, сверкает огнями Старк-тауэр.       Тони срывает с Роджерса галстук еще в лифте, настойчиво прижимаясь ртом к пахнущим выпитым бренди мягким губам, чуть прикусывая, отчего Стив с силой мнет пальцами ткань рубашки на плече Старка и едва сдерживает стон: — Тони, сбавь обороты… — От тебя пахнет алкоголем… Детка, ты же не пьешь? — Там было до безумия скучно, а минералку они предлагают только совсем перебравшим клиентам. Я только губы намочил. Гадость редкостная. Если бы ты обращал на меня больше внимания, ты бы знал. Что ты в нем нашел?       Тони смеется своим невероятным бархатным смехом, вновь целует, на этот раз почти невесомо касаясь губ Стива, и тянет его в открывшиеся двери лифта: — Я тоже редкостная гадость, но ты же во мне что-то нашел… — Сам не знаю! — Роджерс стаскивает надоевший пиджак, откидывая его в сторону. — Хочешь, напомню…? — буквально мурлычет Тони, опираясь плечом на косяк двери, ведущей в спальню, и принимаясь нарочито медленно расстегивать пуговицы рубашки.       И, вроде бы, все это было сотни раз, но Стив никогда не привыкнет. Он плавится от рук Тони, сходит с ума от этих губ и запаха кожи. Старка слишком много — кажется, что он повсюду, но Роджерсу все равно хочется еще больше. Он привычно закусывает губу, стараясь сдержать стоны. У них это что-то вроде своеобразной игры: Тони провоцирует, а Стив молчит, пока это в его силах. Но Старк все равно выиграет, они оба это знают. Роджерс сдается, когда Тони обновляет тот самый засос под ключицей, добавляя к нему парочку новых. Стив отдает всего себя, ничего не требуя взамен. Он всегда будет только для Старка. Потому что любит. А что по этому поводу думает сам Тони, ему уже по большому счету плевать.       Проснувшись, Стив видит рядом лишь остывшие простыни. Он находит Тони в своей мастерской, склонившегося над очередной кучкой бесполезных пока шестеренок и проводов. Старк, сосредоточенно закусив губу, ковыряется в них отверткой. Роджерс подходит, кладет руку на плечо Тони, ощущая, как тот вздрогнул: — Не смей так подкрадываться. — Ты опять заработался. Не спорю, это новое изобретение несомненно гениально и крайне необходимо человечеству, но отдыхать иногда надо. Сколько ты спал? — Кэп проводит ладонью по смуглой коже на плече, не скрытой растянутой майкой. Старк лишь тихо вздыхает и откидывает голову назад, утыкаясь макушкой Стиву в живот: — Порой ты говоришь, как Пеппер. Еще немного, и я уверую, что вы с ней дальние родственники.       Стив улыбается, запуская пальцы в волосы Старка, перебирает мягкие темные прядки, чуть массируя кожу головы. Тони довольно прикрывает глаза и расслабляется, только что не мурлычет. Роджерса всегда забавляла эта схожесть Старка с представителем семейства кошачьих. — Еще немного, и я уверую, что супер-солдат здесь ты, а не я. Спорю на что угодно, что ты вообще не спал сегодня. Все это очень смахивает на действие сыворотки. — Нет, это признаки моей механической музы. Она приходит ко мне раз в месяц, бьет гаечным ключом по голове и не отпускает есть и спать, пока я не закончу очередной технологический шедевр, — Старк криво усмехается, отложив, наконец, отвертку в сторону, и закидывает руки за голову, приобнимая Роджерса. — Боюсь, мне придется попросить эту мисс уйти, а тебя — заставить поспать, — Стив касается губами темноволосой макушки и тянет Тони вверх, заставляя встать. — Иди в постель. — Блондинка созрела для второго раунда? — Старк, твою налево! Блондинка тебя сейчас туда на руках отнесет! — Окей, я вижу, ты настроен серьезно, — Старк смеется и тянется к Стиву за поцелуем. Тот лишь улыбается, чуть наклоняясь, слегка касается губами небритой щеки. — Иди в постель. — Слушаюсь, Капитан!       Роджерс все же не удержался и окликнул мужчину, когда тот дошел до дверей: — Старк! — Да, детка. — Я тебя люблю.       Тони замирает в проходе. А затем медленно поворачивается, и в его глазах Стив видит что-то очень теплое, чего раньше не было. Стива душит счастье. Настоящее, светлое и яркое. Он знает — это то, чего он добивался и так давно ждал. Лучше самой любви может быть только ее взаимность. А Старк ухмыляется и выдает: — Боюсь, что это материнский инстинкт. Ибо иначе ты бы шел сейчас со мной в спальню. Стив смеется в голос, направляясь за Старком. — Неисправим… А Тони думает, что каким-то непостижимым образом он, похоже, тоже полюбил. * да, такой случай действительно имел место быть в реальном мире. Несколько студентов MIT чем-то знатно упоролись и затащили автомобиль с улицы на крышу универа. В шоке были все, включая самих студентов.