На чужой каравай... Продолжение.

После его ухода начали разгораться нешуточные страсти, теперь уже не Шереметьев был охотником, а сама Милена. Как только за Феликсом закрылась дверь кабинета, она чуть ли не запрыгивала на графа сама, в своем неистовом желании позлить бывшего мужа. Но она и не знала, кто сейчас перед ней, ведь обычные её ухажеры не осмеливались перечить ей либо пересекать грани приличия, графа же происходящее искренне забавляло, давненько на него не вешались барышни. Ему нравилось наблюдать за порывами этой женщины, ведь она была более опытным вампиром, чем он, но сейчас готова была пойти на все, чтобы получить его расположение, и он, несомненно, немного подыгрывал ей, усыпляя бдительность жертвы. Он позволял ей думать, что он застенчивый, манерный, великосветский толстосум, который ленив и как следствие глуповат. Он с азартом наблюдал за ходом разворачивающейся игры, а когда эта рыжая чертовка так мастерски вскидывала волосы, либо томно прикрывала глаза, он приходил в восторг от её коварных ухищрений. И вот когда её ода о несчастной доле сильной одинокой женщины подошла к своему заключению, она будто скромно отвела взгляд от собеседника и еле-слышно, но приметно для графа, всхлипнула. Такая финальная сцена не могла оставить Шереметьева безучастным, он не мог не вознаградить актрису, за прекрасную игру. Он подскочил с кресла и выкрикивая похвалы залился аплодисментами, он полетел к ошеломлённой вампирше и припав, так же театрально, на оба колена перед той, начал неистово целовать её руки, затем колени, выглядывающие из-под короткого подола шёлкового рубинового платья. Милена была обескуражена подобной реакцией, она никак не ожидала такого эффекта, в её голове невольно пронеслась мысль о том, не переигрывает ли она. Но Шереметьев теперь играл свою роль, он пламенно клялся ей, что именно такую женщину он давно искал, что ему приелись все эти молоденькие вертихвостки, которым нужны лишь его деньги. Он заявлял о том, что он не может больше терпеть, что он не может упускать такой шанс, что Феликс глупец, раз упустил подобного рода “изумруд” и что он ошибку друга не совершит. Мол, Милена открыла ему глаза на истинную и настоящую любовь и, что им просто необходимо выплеснуть всю переполняющую их страсть в постели, которую он уже так мастерски материализовал на месте гроба Феликса, продолжая покрывать тело ошеломлённой вампирши короткими прерывистыми, иногда излишне наигранными громкими поцелуями. Но при этом он сжимал свои руки на её коленях всё сильнее, от чего женщина начала оправдываться и говорить о том, что вампир её не так понял и, что она вовсе не этого хотела. Но тут граф отстранился от Милены и встал с колен, небрежно отряхивая приклонённый участок брюк. Вампирша фыркнула и глянула на своего собеседника с наигранной холодностью и надменностью. Теперь тот не скрывал своих сил и возможностей, он с надменным и надсмехающимся выражением лица, неспешно расстегнул запонки на манжетах своей рубахи и кинул их на низких кофейный стол, от чего те покатились и, немного пошатнувшись, остановились на краю, около которого сидела актриса, будто бросая их под нос женщине, как знак своего превосходства. Он знал, что сейчас играет с огнём, что завладеть этой женщиной было равносильно тому, если бы он позволил себе силой поцеловать Ульяну, что это может навсегда развести двух друзей по разные стороны. Шереметьев начал величаво расстёгивать пуговицы на своем жилете снизу вверх, и, дойдя до предпоследней пуговицы, с трепетом снял с неё крепление цепочки карманных часов и, потянув за цепь, вытащил механизм наружу. Нажатием большого пальца на заветный рычажок в основании часов, он спровоцировала открытие чехла часов и посмотрел на бегущее неумолимо время, быстро прикинув, что у него еще около пяти часов на всё последующее действо. Всё это время он размышлял о возможности и невозможности воплощения задуманного, но и его очередная жертва не торопилась уходить, она всё так же отворачивалась от него, изображая оскорбление, и он поставил себя на место Феликса. Он рассчитал всё верно, друг прекрасно знал, кто такой граф Николай Петрович Шереметьев, от того он и не оставлял ни на секунду с ним наедине медиума, а значит, уйдя теперь он на негласном мужском языке открыл все пути к действиям графа. Но и граф сейчас чувствовал падкость своего поступка… Буквально пару, тройку часов назад, он ехал в лифте и думал о совершенно другой девушке, которую ему не хотелось затащить в постель, а теперь он готовился покорить очередную красотку. Николя подытожил, что значит не судьба ему быть верным, даже горячо любимой женщине, заключив подобный вывод, граф облегченно выдохнул и, крепко взяв за плечи, сидящую пред ним в образе Милену, требовательно развернул её к себе. Через руки вампира женщина ощутила в себе его мощь и силу, а заодно прочла все мысли обращенные к ней, от чего её глаза заметно округлились, она и не думала встретить подобного экземпляра. Вампир поднял её с места, поставив на ноги точно перед собой. - Из песни слов не выкинешь. Ты сыграла свою роль, теперь моя очередь блистать на сцене. – Оскалился тот и, ухватив вампиршу за руку, с силой увлёк её за собой к постели. Но поддавшись Шереметьеву, Милена лишь на минуту позволила ему обладать пальмой первенства, и когда они оказались около кровати, причем вампир стоял спиной к деревянной усыпальнице, женщина с силой толкнула его на кровать и вдогонку оседлала графа, как дикого, ещё необъезженного мустанга, что произвело не мало грохоту. Это явно позабавило, но и насторожило мужчину, но он, не желая опасаться, вцепился пальцами в ягодицы женщины и небрежно придвинул её ближе к себе, от чего в глазах обоих загорелись огни желания, испепелившие дотла человеческие рамки, представляя обоим вампирское существо во всем своем естестве. Руки мужчины, впиваясь пальцами в тело партнёрши, жадно вползли, массирующими движениями, с ягодиц на поясницу и, поднявшись ещё выше по спине, уцепились за край выреза платья. Вампирша с насмешкой зыркнула в абсолютно прозрачные зрачки оппонента и рванула на нём рубаху, обнажая перед собой сильный, накаченный торс мужчины, увиденное доставило ей ещё большее удовольствие. Видя это, тот надменно прикрыл глаза, давая налюбоваться вампирше его ухоженным телом, но и не забывая о своем правиле «Не оставаться в долгу» разорвал на две части хлипкое платье женщины, та же предстала перед ним в изысканном кружевном белье, алого цвета, с тонким поясом, к которому крепились ажурные чулки. Граф одобрительно кивнул головой и не стал забирать инициативу у вампирши, оставляя в зоне видимости подобную красоту. Он выкинул не нужные лоскуты и устремил свои умелые руки к зовущему телу Милены, он проследовал ладонями от её колен до талии, а затем ловким движением сел на кровати от чего опалил своим горячим выдохом шею партнёрши, от чего та, ухватившись за его шею обеими ладонями, отклонилась от него и выгнулась навстречу его знойному дыханию, представляя страстному взгляду мужчины свои прелести. Добавляя эмоций в топку бурлящей страсти, выгнувшись, она, покачнула бёдрами вперёд – назад, стимулируя мужчину через ткань брюк. Он же подхватил её за спину одной рукой, ладонью правой руки провёл по её выгнувшемуся телу, начиная от подбородка, срывая по пути бюстгальтер, и останавливаясь на напряжённом животе той. Мгновение и он пронзает кожу её живота жадным поцелуем, затем ещё и ещё, и так поднимаясь к уже обнажённой груди вампирши. Милена продолжая медлительные движения тазом, запрокинула голову от обуявшего её удовольствия и желания, она наслаждалась его сильными руками, которые в данный момент сжимали её тело, не останавливая настойчивых и смелых ласк. И вот граф перешёл к груди женщины, прикусив левый сосок и одновременно с силой сжав правую грудь в своей руке, это прогнало по телу Милены искрящую волну, берущую начало в глубине живота и бьющую по вискам. Рыжая бестия истомно рычит и, наконец, одаривает мужчину поцелуем, но в её планах был дразнящий короткий поцелуй, но граф уловив суть происходящего, всосался в губы бесноватой и сразу же поразил её искусством владения языка. Теперь он позволил ей всё что мог, и пришло, время ему взять верх, в буквальном смысле этого слова. Шереметьев, впиваясь в губы партнёрши с каждым разом всё настойчивее и настойчивее, между делом развернулся вправо и, подведя ладони к коленным суставам жертвы, резко дернул их вперед, что заставило женщину выпрямить ноги, которые теперь не мешали ему опрокинуть актрису на спину и окончательно ей овладеть. Уложив на лопатки дерзкую вампиршу, он на секунду встает, чтобы скинуть с себя одежду и быть в равных условиях с партнёршей, и вновь кидается к ней, с силой плюхаясь на кровать, от чего естественно раздается скрежет крепления ложа, да и ножки сексодрома претерпевают не меньшее сопротивление в трении с полом, издавая, наравне с женскими стонами, истомный скрежет. И мужчина опирается на левый бок, освобождая свою правую руку для уничтожения последней преграды на желаемом теле. Его ладонь скользит по животу сегодняшней актрисы к линии трусиков, спрятанной под поясом, тогда его ладонь с взыскивающими пальцами следует дальше, одновременно с этим исследованием вампир дерзко ласкает грудь женщины своими губами и языком. Когда пальцы нащупали заветные зажимы, держащие чулки на ножках его жертвы, то они слегка оттянули эти лямки от разгоряченной нежной кожи и немедля ни секунды совершили рывок, а затем на противоположной ноге аналогичный рывок, и теперь Шереметьеву ничего не мешало безоговорочно приступить к взятию крепости. Он в один момент сдирает с себя и вампирши последнюю часть гарнитура нижнего белья и отстраняется от палящего тела жертвы, Милена же проводит плавным движением правой кисти по плечу, переходя на спину, а там спускаясь ниже, обхватывает пятернёй правую ягодицу вампира и, с силой сжимая её в своей ладони притягивает, призывая к активным действиям. Граф не церемонится и настолько же нагло пронзает вожделенное тело женщины, давно готовым и возбуждённым пенисом, этот момент вампирша закидывает свои ноги ему за спину и, скрестив их, сжимает в порыве переполнившего тело экстаза. Шереметьев довольно скалится и опирается на локоть правой руки возле левого плеча жертвы, после чего, схватившись за плечо той, надавил на него, дабы глубже войти во влагалище актрисы. Он не был учтив с этой привилегированной особой, он драл её безо всяких условностей и титулов, они спокойно высвободили в себе зверя, они не останавливали друг друга от боли или неудобных поз, и вот граф довёл Милену до момента отсечки, женщина выгнулась под ним и громко прокричала «О, да!», но граф был только на подъёме, он не собирался останавливаться. Он ринулся продолжить, но вампирша обхватила его шею правой рукой и прижала к себе, чтобы поцелуем наградить, поняв, что для Шереметьева “праздник в самом разгаре”, оттолкнувшись левым локтём, перекатилась на вампира, вновь оседлав его. Тот же, упал на подушку тяжело выдохнув и сдувая с лица выбившуюся блондинистую прядь, поймал руки рыжеволосой и, притянув её к себе, освобождая руки, яростно поцеловал, обхватив руками ягодицы той, чтобы насадить женщину на свой член. Так и вышло, он массирующими движениями вобрал в ладони филейные участки тела вампирши и, резко потянув их вниз, разрывая поцелуй, опустил женщину, вонзая в неё свой, так сказать, двадцать первый палец, ещё и потом сверху бёдер надави, чтобы точно завершить “стыковку”. Милена неистовствовала, её пронизывала дрожь и резкая боль, а мужчина, не желая ждать, подталкивал актрису снизу, вновь совершая фрикционные движения, от чего она, уловив задаваемый ей ритм, начала быстрые, пластичные движения, изгибаясь от перетекающих в ней страстей. Теперь и Шереметьев был на грани, она искусно выгибалась на нём задерживалась в опущении, а иногда и сжимала мышцами влагалища его фаллос внутри себя, теперь они вместе приближались к финишу. Она вновь выгнулась назад, опираясь руками на расставленные ноги мужчины, он же жадно держался за бёдра двигающейся на нём бестии, закрыв глаза в ожидании приближения неистового финала. Рывок, и оба финишируют, он облизывает языком губы и партиями выдыхает рванувший поток перегоревшего углекислого газа из его лёгких. Она из последних сил приподнимается и плюхается рядом с вампиром тяжело дыша, тот, уже восстановив ритм дыхания, подкладывает левую руку под голову и озирается вокруг. Они устроили не хилый погром в кабинете Феликса, это первые мысли, которые пришли графу на ум, он осознавал, что ему надо будет всё это убрать раньше того, как сюда войдёт его давний друг. Тут его груди коснулась женская ладонь, а затем и сама хозяйка конечности образовалась на груди Шереметьева, то никак не отреагировал, продолжая проворачивать планы на сегодняшний день, он с упоением вспомнил, что сегодня полнолуние и он будет на пике своих возможностей, а уж парочка желаний у него найдется. - Феликс будет в ярости, узнав, что мы теперь вместе. – Пролепетала Милена, поглаживая грудь графа и представляя искривлённое от злости лицо бывшего мужа. -Кто тебе сказал такую глупость?! – усмехнулся Николя, встав с кровати и покачивая хозяйством, зашагал по комнате, собирая свои вещи. Вампирша была вне себя от злости. Она была готова напасть на графа и разорвать его на клочки, но он остановил её потуги одним движением руки. -Я тебе не по зубам. – Поржал тот и заклацал своими клыками, пребывая до сих пор в своём истинном состоянии. – Одевайся, пора и честь знать, а мне ещё здесь нужно прибраться, мы всё-таки в гостях. – Не смотря на ошарашенную Милену, кинул ей половину платья тот. Вампирша топнула ногой и растворилась в воздухе, отправившись восвояси. Её наглым образом обманули, ею воспользовались, впервые всё произошло наоборот, теперь не она, развернувшись, ушла, а её ушли. Пока Шереметьев привел логово друга в порядок, прошло около часа, он шкурой почувствовал близившийся рассвет и потому, вернулся к своему человеческому обличию. Он накинул рубашку с оторванными пуговицами, а сверху жилет, потом забрал со стола запонки и часы и сунул и в карман брюк, каким-то чудесным образом сохранившими свою целостность, он забрал из-под кровати ботинки и, натянув носки, принялся затягивать шнуровку под гамашами. Теперь он был собран, оставалась последняя ретушь, взмах и кровати, словно здесь и не бывало, а у стены подле камина вновь обосновалась отталкивающая и чинно стоящая обитель главы агентства, его импровизированное ложе. На телефон графа поступает спасительное смс о том, что он может возвращать в номер, и что водитель, отпущенный им самим этой ночью, будет ждать его у входа в гостиницу с ключами от “Люкса”. Николя облегчённо выдохнул и, ещё раз оглядев беглым взглядом окружающую его обстановку вышел на лестничный пролёт второго этажа. Резко вылетев и захлопнув дверь, он невольно привлёк к себе внимание уснувшего внизу Феликса, тот хотел было встать, но понял, что на его коленях мирно посапывает Ульяна, тогда он одобрительно махнул Шереметьеву, чтобы тот спускался. Но бывалый ходок был умилён увиденной картиной, он никогда не видел таким одновременно расслабленным и серьезным Феликса, но они оба были умиротворёнными без лишней пошлости или излишней чопорности. Она лежала на коленях любимого, а он чувствовал её, но не срывал с себя грозной маски. Граф на цыпочках спустился по предательской лестнице, и она, естественно, громко заскрипела, помешав сну медиума, от чего она подняла голову с колен вампира и открыла глаза, но увидев приближающегося Шереметьева, она опустилась обратно, устраиваясь поудобнее под пледом. Феликс расстроенно махнул на друга, а тот пожал плечами от безысходности, затем пожал руку вампиру, подхватил пальто и вышел из офиса. После, выйдя на улицу, поёжился и сел в машину, и только найдя в бардачке тёмные солнцезащитные очки, уехал. А в офисе, сидя на диване, Феликс пытался понять, как Ульяна оказалась на его коленях, нет, мысли в его голову приходили всевозможные, но вот вариант медиума ему был интересен больше всего. Вампир заботливо погладил девушку по голове от чего она снова потянулась и, повернув лицо вверх, открыла сонные глаза, улыбаясь посмотрев на мужчину. -Доброе утро. – Мягко и тихо, прохрипел вампир, улыбаясь глядя на сонную Ульяну. Медиум же приподнялась с дивана, опираясь на левую руку, а правой, приглаживала растрёпанные волосы. Тёмный выжидательно наблюдал за пробуждением девушки. - Доброе, Феликс. – Негромко проговорила Ульяна, продолжая улыбаться, окончательно открыв глаза. – Тебе нужно… - вампир не дал ей договорить. - Ты ночью уходила куда-то? – настороженно спросил тот. -Что? Феликс, с чего ты взял? – подобный вопрос, с утра пораньше, огорошил девушку. - Когда я к тебе спускался, то ты лежала головой к лестнице, а проснулась ты на моих коленях… - загадочно посмотрев, в округлившиеся от выше сказанного глаза девушки, от чего он сам невольно улыбнулся. - Ночью, я услышала грохот и женские крики со второго этажа, от чего проснулась и хотела пойти посмотреть, что там такое, но увидела, тебя, спящего рядом, - девушка игриво повела бровью, но потом застенчиво отвела взгляд, - и решила совместить приятное с полезным. – Еле уловимые искорки блеснули в её глазах, и она вновь отвернулась. -Ясно. – Сухо выпалил глава агентства и, поднявшись с дивана, встал за кожаным предметом интерьера, упираясь обеими руками по разные стороны от Ульяны, из-за этого слегка навис над ней, а в висках уже с утра зудила боль гоняющая звон от одного уха к другому. А медиум не успела возмутиться, её вновь прервали. Тут в офис вместе с перезвоном колокольчиков вошла Ольга, она видимо куда-то торопилась. Она быстро бросила на стол упаковку из прачечной, послала Ульяне воздушный поцелуй и, пожелав доброго утра обоим, выскочила обратно на улицу и устремилась по своим делам. За стенами этого внешне безжизненного здания кипела жизнь. На удивление сегодня был очень солнечный и тёплый день. Мало кто-то торопился, прохожие, веселыми компаниями высыпали на улицы города, наслаждаясь тёплым днём и свежим воздухом, которого там не хватало всю рабочую неделю. Парк постепенно наполнился детскими голосами, а потом и лаяньем выгуливаемых собак. Весь город радужно встречал солнечный, тёплый выходной. Многие были рады, что выдалась такая суббота, а кто-то в ужасе ждал, сегодняшнего полнолуния. И вот, когда Феликс отправился спать, а Ульяна решила разобрать вещи принесённые подругой, она поняла довольно неприятную вещь, от чего злобно выругалась и накидала в спину подруги очень много лестных слов. А потом долго сетовала на что, этого просто не могло быть. Что это просто злой рок, по воле которого, Ольга забрала из химчистки всего лишь два платья, одним из которых было то самое синее платье с рюшками во всю грудь…