Ностальгия.

Тихий шум небесных водопадов за окном. Здесь, среди плавающих по небу островов, рядом с лесными дебрями и срывающимися со скал реками, расположен небольшой дом. Небольшой, кажется, что простой, но в то же время весьма изящный. Метатрон не то, чтобы любил тишину и одиночество. Просто тут ему никто не мешал думать. А ведь думать о великом помогает именно тишина, изредка сменяемая шумом природы. Никаких голосов. Криков. Шум листвы и журчание воды. Да и вид вдохновляющий: что может быть величественнее, чем сидеть на краю скалы или же парить среди воздушных потоков средь этих необычайных красот. Метатрон усмехнулся собственным романтическим мыслям, тряхнул головой. Непослушная, отросшая челка чуть защекотала нос, и ангел чихнул. Фыркнув, Метатрон огляделся: а вот вид его комнаты нельзя было назвать величественным. Всюду были разбросаны плюшевые игрушки, военная форма разных времен, какие-то книжки, зарисовки и даже одна деревянная коняшка-качалка. Повелитель добродетелей мог гордо назвать себя Повелителем Хаоса, если бы очень захотел. Эти игрушки напоминают о его прошлой жизни. О Земном мире, в котором куда больше свобод, развлечений. О том времени, когда он был по-настоящему свободен и мог все то, что взбредет ему в голову. За порядком в его обители обычно следил Сандальфон. Но сейчас он отсутствовал по каким-то своим причинам, и поэтому тут творился беспорядок. Протяжно зевнув, Метатрон потянулся и огляделся в поисках чего-нибудь, чем себя можно занять. Его внимание привлекла небрежно брошенная в ворох игрушек кукла, которая выделялась от прочих украшениями в виде перьев. Лениво поднявшись, ангел подобрал вещицу и, небрежно держа ее за ножку, осмотрел. Куколка, неаккуратная, нелепая и миниатюрная, очень отдаленно, но напоминала Михаила. Красные глазки-пуговки, босые ножки, белые волосы из непонятного материала, странное платьице и понатыканные в спинку перья, имитирующие крылья. Держа игрушку уже за тельце, Метатрон плюхнулся на постель, приподнял ее над собой, вглядываясь в ее личико. Ах, эта нелепая улыбочка, вышитая розовыми нитками… На ум тут же пришел настоящий Михаил. Хмурый, поджав губы, он смотрел со странным укором и даже какой-то злобой. Он всегда так смотрел. Теперь. Метатрон плохо помнил, когда сшил эту игрушку. Но он точно знал, что шил он ее сам… еще тогда, когда он был человеком. Положив куколку подле себя, на подушку, он задумчиво уставился на шелковый балдахин, украшающий его постель. Затем перевел взгляд на ясное небо, видимое за застекленным потолком. Непроизвольно в память полезли старые воспоминания, казалось, такие давние и забытые. Немного болезненные. Казалось бы, так хорошо затертые Михаилом… Метатрон прикрыл глаза, стараясь вспомнить. Вспомнить то время. «Ветер чуть шевелит траву в поле. Видимо, это была весна… или лето. Все зеленым-зелено. Солнце чуть слепит глаза, но он, прикрыв глаза ладонью, идет вперед. Перед ним на еле видимой зеленой тропке падает перышко. Легкое, нежное. Казалось бы лебяжье, но для этих птиц оно слишком крупное. Человек поднимает взгляд, пытаясь разглядеть птицу, что пролетела над ним. Что за странная птица…» «- Как же меня тогда звали? И кем я был…», - флегматично думает Метатрон, лежа на постели, но эти воспоминания бесследно стерты временем и бытием. «Это не птица. Это юноша. Крылатый юноша. Такой красивый, женственный, одетый в нелепое подобие платья, он задумчиво смотрит на человека своими ясными глазами ярко-красного цвета. Белоснежные волосы чуть колышет ветер, а улыбка, такая легкая, чуть касается изящных губ. Человек никогда и не думал о том, что сии чудесные существа являются смертным, таким, как он. О таком можно только и мечтать. Ангел опускается чуть ниже, изящно кружит, изучает пытливым взглядом. Смертный непроизвольно тянет руки к этому необычайному созданию, что не принадлежит его миру. Желание прикоснуться, осознать, что это не сон… Ангел чуть усмехается и приземляется подле человека, взирая на него чуть томным, призывным взглядом. Человек направляется к ангелу, но тот, не переставая насмешливо улыбаться, отскакивает в сторону, не дает коснуться себя. Но неожиданно ангел разворачивается к человеку лицом, и тот, чуть не врезавшись в небесное сознание, останавливается. Ангел протягивает к нему руку, и человек, ведомый каким-то странным желанием, аккуратно переплетает своим пальцы с его. - Ты мне интересен, - коротко сообщает ему ангел, по-птичьи склоняя голову. Смертный даже промямлить ничего в ответ не может – он слишком поражен, ошарашен. Ошарашен свободой и легкостью этого создания. » Метатрон вновь смотрит на маленькую куклу подле себя. Какой же Михаил тогда был… другой. « Ангел явился и на следующий день. И потом. Он требовал к себе внимания, похоже, ему было скучно на Небесах. Босой, тот легко ступал по траве, казалось бы, даже не касаясь её, и напевая что-то себе под нос, на неизвестном смертному языке. Подол его «платья» легко взметывается, оголяя чуть обнаженные стройные бедра, но ангелу наплевать на эту, казалось бы, небольшую пошлость и раскованность. Смертный все равно зачарован совершенно другим. Песня заканчивается, и ангел, чуть дернув крыльями, взлетает на верхушку находящегося позади стога сена, за которым они вдвоем скрылись от посторонних глаз. Удобно усаживается, болтает босыми ногами, смотрит куда-то вверх и чуть щурит глаза. Смертный приподнимается с сена и аккуратно подкрадывается ближе. Легко, как касаются благородной леди в танце, ловит ангела за ногу и касается его ступни губами. Ангел довольно улыбается, глядя на него сверху вниз. - Ты пойдешь со мной? - Куда угодно. - Даже на Небеса? - Даже туда. Ангел спрыгивает со стога. Теперь его лицо так близко. Казалось бы, можно поцеловать. Он улыбается. Как-то хитро, но это сейчас никого не волнует. - Ты и я, поклянемся здесь. Покуда обе стороны соблюдают договор, наша связь нерушима, - теплое прикосновение руки. – Так давай же станем проклятием друг для друга…» Метатрон помнит, каким был раньше Михаил. Более беспечным, ясным и неимоверно хитрым. Как из сказки. Но по мере того, как сменялись эпохи, менялся и архангел. Его улыбка угасла, его крылья поблекли, его улыбку он больше не видел. Он больше не кружил по траве в своем легком танце, он лишь хмуро озирался по сторонам. Его напевы сменились на недовольные покрикивания, на его вечное недовольство. Даже внешне Михаил выглядел измученным. А Метатрон, бывший ранее смертным, подрастал. И сам того не зная, Михаил взрастил оружие против себя же самого. Свое проклятие. Красивый, молодой и сильный ангел своей дружелюбной улыбкой мог завоевать доверие почти любого. Хороший актер, настоящий хитрец, он вёл себя, словно большой ребенок. И мало кто знает, на какие крупномасштабные действия он способен. Метатрон со вздохом приподнимается с постели, протягивает руку к потолку, вспоминая теплую и изящную ладонь в своей руке. И ощущает, как незримая цепь клятвы, что связывает его с Михаилом, слегка натягивается. Его желание победить имеет двоякий характер. Он хочет признания со стороны Михаила – его, конечно, забавляют эти, слегка истеричные крики в его сторону, но все же… Хоть бы раз Михаил осознал, что Метатрон уже не тот глупый «птенец», коим архангел его сюда привел. Он уже не жалкий смертный, который может угаснуть в любой момент. И он отнюдь не глуп и наивен. Они с Михаилом затеяли сложную игру. Словно партия в шахматы двух умелых игроков – белые ходят первыми, и считается, что выигрывают чаще. Но у черной масти есть немного больше времени на раздумья. Метатрон незаметно захватывает эту «шахматную доску», делая умелые, почти незаметные шажки. И совсем скоро «ферзь», что так яро защищает свои принципы, может пасть. Михаил считает себя слишком важным. Слишком незаменимым и всесильным, даже не понимая, что собственной упертостью может убить свою сущность. И при всем этом хитросплетенном плане, желание силой отправить Михаила на отдых было сильно. Вернуть тот блеск в глазах, то мягкое, светлое, а не блеклое оперение. Вновь ощутить легкий запах лаванды и прикоснуться к его ладони, волосам… или чему-нибудь еще. К чему-нибудь такому, что непорочному созданию не дано понять. Ладонь непроизвольно сжимается, натягивая незримую цепь до предела. Осталось совсем недолго, но эта неожиданная ностальгия… сменяется на резкое желание увидеть архангела. Метатрон встает с постели, с твердым намерением увидеть сегодня архангела еще раз. Он неслышно входит в спальню. Как обычно, не заперто. Ну, а чего верховодящему архангелу бояться? Он может уже и не уверен в своей власти, но закрывает на это глаза, отказывается верить. Михаил сидит за письменным столом и что-то читает. Чуть вздрагивает, когда ощущает сквозняк, потянувший из открытой двери. - Уриэль, это… нет, не ты, - он разворачивается в пол оборота в своем кресле и недовольно смотрит на Метатрона. - А если бы он, ты бы был рад? – ангел застывает в дверях. - Мне все равно. От Уриэля хотя бы есть какой-то толк. Ты-то, зачем пожаловал? - Навестить тебя решил, вот, думаю, тебе одиноко, а я ведь обещал прилечь с тобой, составить компанию, - Метатрон с улыбкой отмечает, как непроизвольно напрягся Михаил. Архангел тихо фыркнул и отвернулся, возвращаясь к недочитанной книге. - Я тебя сюда не приглашал. Уходи, - холодно откликается он, понимая, что незваный гость все еще стоит в дверях. Метатрон чуть усмехается и буквально врывается в спальню, распахивает двери, несмотря на явно недовольство их хозяина. Подходит в Михаилу, быстро, когда тот уже собирается встать, чтобы рассказать гостю, все, что он о нем думает. Хватает его, обнимает со спины, зарывается носом в волосы на затылке, прижимается грудью к сложенным крыльям. Даже сквозь грубую ткань формы чувствует, какие они мягкие и податливые, а какой сам архангел теплый… и миниатюрный. - Скоро, совсем скоро… ты отдохнешь. Тогда все будет хорошо… Михаил безвольно обмякает в его объятиях, видимо, ошарашенный. Метатрон не может видеть его лица, но прямо таки физически ощущает его удивление и нарастающее недовольство от наглости «жалкого человечишки». - Ах, ты, - почти шипит Михаил, отойдя от шока. Метатрон кое-как успевает отпрянуть, отпустить, да еще и увернуться от брошенной в него шаровой молнии. – Ах ты, жалкое создание… - Михаил разворачивается, лицо его чуть опущено, крылья дрожат. Он явно в ярости. Невинно улыбнувшись и махнув рукой на прощание, Метатрон бегом выбегает за дверь. В след ему слышатся какие-то проклятия, над головой слышится взрыв – слепо пущенная молния угодила в гобелен. Тихо смеясь, ангел скрывается за поворотом коридора. Он знает, Михаил не побежит за ним. Он ведь знает, что Метатрон заметил румянец на его щеках. - Что он себе позволяет! – архангел опускается в свое кресло. Чтение книги его больше не привлекает, его переполняет негодование. – Погодите-ка… На лежащей на краю стола шахматной доске чего-то не хватает. «Совсем скоро все будет по-другому, Михаил. Все будет иначе.» Метатрон с усмешкой разгребает мусор на полочке. Чуть позже он поставит сюда маленькую фигурку белого ферзя.