Старинный фонарь надежды во мгле

- Как хорошо, что ты так быстро вернулся! Есть новости, - обрадованно лепетал Джонни, поправляя очки. Он бежал навстречу вошедшему Юу, который шел так легко и непринужденно, словно его ничто не волновало. Увидев спешащего Джонни, он все же ускорил шаг, сохраняя прежнюю невозмутимость. Следом за ним пробирался черный кот, почти незаметный рядом с величественным хозяином. С того дня, как Канде пришлось очень быстро госпитализировать его и Аллена, прошло чуть больше недели. Мало того, брюнету пришлось изрядно попотеть, чтобы гарантировать полную анонимность новым пациентам. Ему нужно было уладить несколько дел в Лондоне, и потому пришлось оставить их ненадолго одних, хотя ни на час он не мог отделаться от назойливых мыслей. Ему сообщили, что операция на глаза Уолкера прошла успешно, но с одним нонсенсом – левый глаз не поддавался медицинской помощи (да и к слову, вообще ничьей), в то время как в правый врачам удалось вставить глазной протез. Каким-то волшебным образом, как уверяли медики, Аллену удалось сохранить глазной нерв, без которого зрение восстановить бы не удалось. Когда Юу читал телеграмму, откуда он, очевидно, и узнал об операции, то ему удалось кое-что припомнить. По пути в госпиталь кровотечение прекратилось лишь у левого глаза. Тогда он решил, что на него так исцеляюще действует его чистая сила, но, как выяснилось позже, все оказалось не так просто. А вот насчет правого глаза он не беспокоился. Правда, Канда зловеще усмехнулся, представив, сколько денег врачи потратили на покупку глазного протеза, чтобы больше не видеть дипломатических действий мечника. Сейчас их можно было достать только во Франции, где работали известные на всю Европу семьи стеклодувов. Поговаривали, что фирма их не разорится еще два века точно, так как качество было видно налицо, да и владельцы, по многочисленным отзывам, были честными и весьма приятными людьми. Но за трату времени вышеуказанных приходилось дорого платить. И Юу глубоко вздохнул, чувствуя, что выложить кругленькую сумму все же придется. Что касается Джонни, то ему повезло в сравнительной степени куда больше. Он очнулся на следующий день с мелкими повреждениями и застал Аллена сразу после операции. С разрешения врачей он теперь проводил все свободное время именно там, в его палате. По его словам, Аллен быстро приходил в себя, но постельный режим был ему необходим, как и привыкание к новому протезу. Аллен говорил, что он видит мир довольно плоско и совсем не так, как раньше, но все равно был рад тому, что он не остался полностью слеп. - Почему ты сейчас не с ним? – Канда шагал чуть позади Джонни, который не спеша вел его к палате. По пути он отметил, что у каждой двери палаты располагалась лавочка – визитерам, очевидно, часто приходилось ждать. На одной из таких ерзал прилично одетый, но весьма потрепанный молодой человек. Он усиленно что-то писал в большой тетради, периодически жалобно оглядываясь на дверь палаты. Чуда не происходило, и он то и дело грыз ногти, вставал и нервно ходил, а потом вновь принимался за чистописание. Джонни улыбнулся молодому господину и, поздоровавшись, пошел дальше: - Это мистер Эдмунд. Забавный, да? Он недавно проскочил сюда, всю неделю маячил под окнами. Вчера его жена родила ему наследника, и он который день сидит и ждет чьего-нибудь появления, чтоб осведомиться, как она себя чувствует. Я думаю, он будет отличным отцом, - он снова оглянулся, приветливо помахав молодому папеньке. - Сейчас Аллен пытается выучить шифр Брайля. Он изъявил сильное желание понимать его, несмотря на то, что одним глазом он все-таки видит, хоть и двухмерно. Я думаю, он пошел на поправку, раз уже хочет что-то делать, - улыбаясь, заявил Джонни. Но тут он остановился и, жестами попросив Канду помолчать, прижался ухом к двери палаты. Некоторое время он что-то пытался расслышать, а затем, постучав, приоткрыл дверь. Аллен лежал на идеально белой постели. Его седые волосы разметались по всей подушке, давно утратив вишневый оттенок. В его бледных, необычайно тонких руках покоилась какая-то книга, которую он изучал прежде, чем заснуть. Рядом с кроватью стояла небольшая тумбочка, которая была накрыта круглой, такой же чистейше белой, кружевной салфеткой. Там расположились какие-то мази и склянки, а также широкая красная лента, слегка выделявшаяся среди белоснежного хаоса. В небольшое окно, стыдливо прикрывавшееся легкими прозрачными шторками, был виден высокий лесной бор гигантов-деревьев, которые, должно быть, находились здесь еще со времен динозавров. Их ветви, надежно прикрывая землю, склонялись к бурной воде шумной горной реки. Но Аллен, видимо еще не особо оправившийся от операции, даже не шевельнулся, когда Канда и Джонни зашли в палату. Гилл шепотом предложил выйти, но Юу в ответ присел на стул рядом с кроватью пациента и начал разглядывать лекарства на тумбочке. Их названия сильно напоминали ему какие-то заклинания из детской книги о ведьмах, и он подумал, что медицина недалеко ушла от колдовства. Точно также все туманно, да и чудом назвать можно. - Юу, - Канда вздрогнул от неожиданности и едва не уронил очередной пузырек, - как ты нашел нас с Алленом? Мрачно взглянув на Джонни, который все также по-дурацки улыбался, он решил, что оставит экзекуцию на потом. - Это долгая история, - уклончиво ответил он, погладив кота по голове. Тот сидел на одеяле экзорциста, мотая хвостом из стороны в сторону. Лениво мяукнув, он прижался к бедру Уолкера, периодически испытующе поглядывая на Канду. - Ну тогда, откуда взялся этот кот? Да и как его зовут? - Бог знает, как зовут этого мелкого и что он забыл здесь. Не поверишь, но он чрезвычайно сильно связан с вашим спасением. Думаю, Аллен может благодарить лишь его за свое спасение, иначе он бы потерял слишком много крови, - Канда, подперев ладонью голову, с безразличием смотрел в окно. С самого утра было пасмурно. Серое небо грязным полотном отражалось в неспокойных, несущихся среди гладких камней, водах. Даже не выходя за пределы госпиталя здесь витало и кружилось какое-то единение с природой, легкое и гармоничное, а доносившийся шум реки лишь настраивал на лечебный сон. Кто знает, возможно, когда-нибудь это забытое миром и Богом место вырастет в безумный цветущий город, и тишина навсегда покинет эти места. - Мне плевать, поверишь ты мне или нет, - резко начал Канда, по-прежнему не отрываясь от угрюмого пейзажа, - но каким образом мне удалось вас спасти - на самом деле уму непостижимо. Я ехал в поезде, где я должен был провести по меньшей мере двое суток, а после, остановившись в ближайшей портовой гостинице, ожидать парохода. Там еще неясное количество времени я должен был провести, шатаясь на всех кочках и ямках, - сморщившись, он вспомнил свою поездку, - в очередном поезде, а в Лондоне пересесть на двуколку. Путешествие заняло бы у меня чуть больше недели. Рано утром, во вторник, я сел на поезд до портового городка. И все бы ничего, но мой кот, которого мне удалось пронести под плащом, начал вести себя весьма нервозно. Я был осведомлен, что животные плохо переносят путешествия, но этот кот более суток был невозмутим до неприличия. Он громко мяукал, кусая мне руки. Я думал, что он хочет играть, и когда мне надоело его поведение, я вышел в уборную. Он поплелся за мной следом. Умывшись, я взглянул в зеркало - тотчас же на раковину прыгнул мой пушистый друг. Задумавшись, я не мог оторвать глаз от зеркала, а во мне начало просыпаться странное чувство - я выянил, что оно называется тревогой, - Канда презрительно сжал губы. - Подобного я в жизни не испытывал. Вдруг мой профиль в зеркале перестал отражаться; зеркальная гладь будто бы стала прозрачной, как капля воды, а потом я увидел, пейзаж вне вагона: рельсы, камни, шпалы, ясное утренее небо, лес, - будто я сам стоял и смотрел, как удаляется поезд. Изображение свернуло влево, к деревьям, и проскочив его - все происходило очень быстро - мы понеслись через города и деревни, поля и луга, сады и огороды. Я уже не успевал отследить, куда мы несемся. Вдруг изображение начало уменьшать скорость, и я разглядел небольшую горную сторожку. Маленький, полуразвалившийся домик был сделан из камня, а в нем уже наверняка никто не жил. Я смотрел на этот домик с минуту, а стена его становилась такой же прозрачной, как прежде зеркало. И тут я увидел, какой он внутри широкий - коридор уходил вниз, подземелье, где находился громадный лабиринт. Изображение вновь начало двигаться и, пройдя сквозь стену и спустившись далеко вниз, я увидел тебя и Аллена. Но изображение поползло выше, показывая мне причудливые пути лабиринта сверху. Невдалеке от вас маячило белое существо, от которого и исходила, как я чувствовал, та самая опасность. Мне не сразу удалось его разглядеть, но когда я понял, что Аллену придется сражается с акума четвертого уровня, то, крикнув что-то, протянул руку - она прошла сквозь зеркало. Тогда я забрался на раковину, собираясь шагнуть прямо к вам, но изображение, ускоряясь, стало удаляться от сторожки. Я успел кувырком выскочить за милю от нее. Как пчелой ужаленный, я помчался туда, понимая, что ему одному с ним не справиться. А когда явился, было уже поздно, - он на мгновение зажмурился. - Когда я понял, что не знаю, куда нести тебя и Уолкера, ко мне снова подошел мой кот. Он привел мой взгляд к луже крови, во второй раз примагнитив его. Вот уж не знаю, как он ухитрился проделать это, но я уже без колебаний выскочил в кабинет врача, едва изображение показало мне его, с тобой и Алленом под мышками. Сказать, что врач удивился будет маловато, но медсестры у них быстрые - госпитализировали всех, в том числе и врача, - Канда не обращал внимания на зависшего Джонни, внимательно выслушавшего всю историю с отвисшей от длинного монолога челюстью. Ученый на то и ученый, думал он, наверняка выдвинет какую-нибудь объясняющую все факты гипотезу. И он ожидал его ответа, но ему было суждено услышать другой комментарий: - Весьма примечательно. Канда мгновенно потерял все равнодушие, услышав голос Уолкера. Тот лежал, улыбаясь и слегка приоткрыв более-менее здоровый глаз. Приподнявшись на локтях, он оперся о спинку кровати и, положив книгу на тумбочку, посмотрел на Канду. Он щурился, пытаясь разглядеть его получше, а затем произнес: - Спасибо вам большое. Кажется, нужное впечатление это произвело лишь на Джонни, который прослезился от "трогательности момента". Но Канда явно не видел в этом ничего хорошего: - Ах ты ж мелкий Стручок! - кулаки его сжались, а ярость переполнила за считанные секунды его сердце практически до критической точки. Все, что его охлаждало, так это стационарное состояние Уолкера. - Ты хоть понимаешь, что вообще наделал?! - он сильно ударил кулаком по кровати. Послышался треск. - Упс! - только и успел произнести Аллен. Кровать обрушилась на пол с глухим стуком. - Все из-за тебя, идиот! - ругался Канда полчаса спустя, искусно орудуя молотком. - Где были твои гороховые мозги? - Да кто бы говорил, криворукий БаКанда! - моментально отзывался со стула Аллен, поглаживая кота. Тот устроился у него на коленках, наблюдая за процессом. - Да и вообще, все считают, что мы в Ватикане, и основные силы слоняются сейчас именно там, - прибавил он, задумчиво почесав нос пальцем. - Долго же они не будут сидеть там. Если ты не высунешься в Ватикане, то они снова раскидают этих дурацких воронов по всему миру. Да и долго я с вами сидеть не смогу, понимаешь? Вас слишком легко выследить по моим шагам! - раздраженно ворчал Канда, распрямляя очередной вбитый криво гвоздь. - Эврика! - вскричал до этого молчавший Джонни. Он радостно подпрыгнул, прихлопывая в ладоши. - Если они по-прежнему там, надо лишь заставить их думать, что мы до сих пор находимся на священных землях. - Ну и каким образом? - хмуро поинтересовался мечник, восстановив кровать. Теперь он взялся за веник, собирая по палате опилки. - Помнишь ты рассказывал о способностях своего кота? - продолжил Джонни, слегка успокоившись. Мебель сегодня явно была не на стороне визитеров, и Гилл отвлекся, стукнувшись мизинцем о тумбочку. Застонав, он плюхнулся на койку, обнимая свою ногу. - О да, это был самый длинный монолог всей его жизни! - брякнул Уолкер, спрятав голову за кота, чем спас свое и без того покалеченное здоровье. Спинка стула была убита в щепки внезапно появившимся Мугеном. Схватившись за голову и издав животный рык, Канда согнал экзорциста на кровать и заверил вошедшего на шум врача, что соорудит из стула чудесную табуретку. Врач покачал головой, но согласился, с подозрением покосившись на Джонни. - Так вот, надо лишь научиться пользоваться его способностями телепортации, - окончил ученый, смерив закрытую врачом дверь презрительным взглядом. - Глядишь, так и на столяра выучишься, Канда! - потешался Аллен с кровати, не слушая Гилла. - Заткнись. - Ладно-ладно, - Уолкер благосклонно улыбнулся, - извини. - Заткнись, - снова повторил Юу, мучаясь уже со стулом. Аллен лишь глубоко вздохнул, почесывая кота: - Так что ты там говорил о телепорте?..

***

Линк лениво и бесцельно бродил по улицам Лондона. Все главные достопримечательности были досконально изучены, и он принялся за оставленные без внимания туристов тихие переулки. Ни Вестминстера, ни знаменитых Лондонских часов отсюда не было видно, хотя ему казалось, что он недалеко ушел от них. Подумаешь, пару миль! Погода же нетуманная. Он шел по Вапингтон-Хай-стрит, размышляя, что все же он недалеко от Темзы, да и достопримечательностей в Лондоне было хоть отбавляй. Мужчина думал, что по дороге наверняка набредет на что-нибудь необычное, но подобного, чего не было в книгах, он никак не находил. Окончательно расстроившись, Линк решил уже поворачивать назад, как случайно подслушанные обрывки разговора двух джентльменов заставили его переменить тактику и последовать за говорящими. Один из них был рослый, невероятно широкий, с редкой бородкой и бульдожьими глазками, в тщательно выстиранном костюме и залатанном черном пальто. Другой же более напоминал маленького клерка и по одежде, и по манере держаться, но ни его лица, ни слов Линк разобрать не смог. - Ишь, куда вздумал идти! В Таверну Дьявола, да на ночь, - высокий господин засуетился, отыскивая в карманах часы. - Я и без этого Джону задолжаю, - с растерянным видом уточнил он, бросив в сторону Темзы грустный взгляд. Но тут его спутник что-то сказал в ответ, и в глазах джентльмена вспыхнула надежда. Он рассмеялся и, поправив съехавшую набок шляпу, хриплым шепотом осведомился: - Неужели дело настолько требует моего внимания, что ты готов даже на такие жертвы? Все вороны сейчас в Ватикане, я тебе не верю. Но раз уж ты, дорогой мой, поручился еще и угостить меня таким дорогим коньяком, то я с удовольствием прогуляюсь с тобой, - он постарался сделать лицо посерьезней, но маленький клерк, резко развернувшись, неспешным шагом направился вдоль набережной. Его небрежная походка и размахивание тростью слегка напоминало позерство и рисовку, но жители уже привыкли к подобным выходкам и мало обращали внимание на них. Рослый детина с легкостью догнал его и, осмотревшись, не заводя новой беседы, разглядывал уличные фонари и скамейки. Линку пришлось немного оторваться от них. Любопытство пробуждало в нем страсть сыщика, но и об осторожности он не забывал. Коль этим людям кое-что известно о положении дел в Ватикане, извольте делиться! В Таверне Дьявола, как ранее назывался паб "Prospect of Whitby", когда-то не было места приличному английскому сословию. С шестнадцатого века местечко притягивало лондонских головорезов, и причиной тому было расположение таверны - удалена от Сити, да и рядом с рекой, что нередко приводило к тому, что жертвы ночных драк оказывались в мутных водах старенькой Темзы. Не так давно, в начале восемнадцатого века, владельцы все же перестроили ее после грандиозного пожара и изменили таверну до неузнаваемости. Теперь там царила морская атмосфера: веревки и канаты, фонари с матч, парусы и даже старый штурвал. Словом, паб представлял собой весьма интересное заведение, но прежняя репутация оставила на нем свой исторический отпечаток, а скорее неотмывающееся темное пятно. Но, как убедился Линк, пятно под конец восемнадцатого века стало практически незаметным, а вместе с названием паба поменялись и его постояльцы. Мягко освещенный холл и приветливая атмосфера настраивали на общительный лад, а душа истинного англичанина наверняка бы бланжествовала здесь. Двое джентльменов присели за столик на углу, который все же блаженствовал в сумраке. Заказав две пинты пива и бутыль хорошего коньяка, они с довольным видом разместились там, казалось бы, на всю ночь. Линк, по опыту знавший, что нужный ему разговор начнется тогда, когда бутылка с хорошим спиртным будет как минимум откупорена. До этого будут лишь прелюдии, а после - занавес. Потому он, решив, что ничего все равно пока не упустит, подошел к весьма примечательной стойке - она была сконструирована из бочек с необычной столешницей. С неё и решил начать Линк, чтоб поговорить с хозяином паба, как выяснил он из разговора, зовущимся Джоном: - Какая необычная барная стойка! Хозяин, вы наверняка гордитесь ею, - начал он, не совсем понимая, правильно ли он делает. Однако настроение у хозяина сегодня было благодушное, и он, запустив пальцы в седые усы, пояснил: - Эх, новенький, да? Столешница-то оловянная, не в каждом пабе встретишь! Раздобыть-то ее стоило невероятных трудов, но прежние хозяева уж точно гордились ею, - он хитро сощурился, а красные щеки забавно раздулись. - А вы-то по какому делу заглянули? - Да один любопытнейший джентльмен, - Линк кивнул в сторону столиков, - как-то сказал мне, что здесь и по настоящее время собираются всякие негодяи. Я, мол, начал говорить ему, что дело уже давно приняло новые обороты, а он мне он мне ответил тем, что я здесь не был. У меня не было аргументов против этого, и мне пришлось отправиться восвояси. - Весельчак ваш дружок! - хозяин тихо рассмеялся в усы. - Кто ж знает, все люди не чисты на руку, да не каждый присягнет, что он не достоин звания негодяя, - заметив замешательство Линка, Джон с энтузиазмом предложил: - Эх ты, горемыка! Вид у тебя одичалый, видать, случилось чего. На тебе вот эля, - он буквально всунул большую кружку в его руку, - за счет заведения! - Большое спасибо, - пробормотал Линк, абсолютно растерявшись. Он уже успел забыть, о чем хотел полюбопытствовать у хозяина, а потому просто уселся за соседний с двумя джентельменами столик. "Видно, человек в разговоре я никакой", - подавленно решил он, но добродушный хозяин принес ему еще закуски, сказав, что рад видеть его в пабе. Линк улыбнулся и подумал, что абсолютно не умеет понимать человеческую психологию. Отпив немного эля, блондин поглядывал в окно на знаменитую Темзу. Тем временем джентльмены, встрепенувшись, только открыли бутылку с темной жидкостью. "Ночь будет долгой", - вздохнул Линк и, сдвинув на лицо капюшон, откинулся на спинку стула.