Письмо

Я пытался написать тебе письмо. Точнее, я пытаюсь написать его вот уже битых часа два. Почему-то фразы, вроде: «Перестань дуться на меня, блять, давай уже поговорим!» или «Дай мне второй шанс, тебе че, жалко что ли?» никак не хотят переделываться во что-то красивое. Во что-то, что не стыдно будет дать потом прочитать тебе, ожидая в сторонке твой реакции. Почему в сторонке? Да потому что ты пизданешь мне снова чем-нибудь по голове, или пихнешь локтем в бок, или кулаком в плечо, а кулак-то у тебя ого-го. Ты видела меня? Ты меня одной левой завалишь! Нет, погоди, я не о том вообще. Письмо, точняк. Я просто не знаю, как по-другому можно попытаться сказать тебе все то, что я на самом деле чувствую. Ты, конечно, без труда можешь прочитать мои мысли, ты ведь всегда влезаешь в мою голову, и это пиздец, как бесит. Не делай так, ладно? Но мои мысли настолько отвратительные и запутанные, что я порой сам не понимаю, о чем думаю. Скажешь, что я мудак нелогичный? Согласен, логики у меня нет и не было. Да и за каким хреном она мне вообще? Я Нейтан Янг. И я снова сбился с мысли. Ты хоть представляешь, как трудно мне вообще было решиться на это? Отыскать ручку, чистый лист бумаги, даже обрезать его, блять, чтоб красиво было. Зачем мне вообще все это? Мы пытались, у нас ничего не вышло, и мы разошлись. Тот поцелуй был ужасен, с этим я даже спорить пытаться не стану. Считай, что тогда я был неопытным девственником, но я набрался опыта, правда. Хрень, опять я несу хуй пойми что, и ты, наверно, уже перестала это читать. Правильно, сожги этот злополучный комок бумаги и забудь обо всем, что тут написано. Комкаю страницу и кидаю ее в мусорное ведро в углу комнаты. Срекошетив от стены, клочок падает в большую кучу других таких же бумажек, исписанных моим кривым почерком. Надо собраться уже, блять, с мыслями, и написать, наконец, это ебучее письмо. Почему я не могу сказать все это лично? Да потому что я пытаюсь строить из себя хитровыебанного романтика. Подсуну, значит, это письмецо в шкафчик Келли завтра утром, и буду, как истинный лох, ждать ее ответа. Почему-то смириться с тем, что между нами уже ничего не будет, у меня не получилось. Вот такой вот я неудачник злоебучий. Дорогая Келли! Милая Келли! Чуваааак! Зачирикиваю ручкой ебанутый набор слов, и снова швыряю скомканную бумажку в угол. Хватаю новый лист, закусывая нижнюю губу, и пытаюсь сформулировать что-нибудь более менее нормальное. Самое трудно – это начать. И, так как в голову мне, один хуй, ничего не лезет, я сразу приступаю к описанию своих мыслей. Стараясь выражаться цензурно, разумеется. Это моя сорок шестая попытка написать тебе письмо. Кажется, у меня заканчивается паста в ручке. Не самое лучшее начало, но на что-то большее я не способен, извини. Наверно, ты удивлена. Думаешь, когда это Янг успел головой пиздануться, раз начал строчить что-то невнятное? Ну вот, опять все выходит как-то тупо. Я пытаюсь написать тебе что-то милое. Правда, пытаюсь. Если ты все еще читаешь мое послание, то знай, что я просто хочу сказать, что ты все еще мне нравишься. Я вижу, как ты забавно хмуришь брови, читая эти строки. Слышу, как ты вслух возмущаешься и спрашиваешь: «Что за херня?». Может, это и вправду херня, но я стараюсь, слышишь? Я не мастер красивых слов, я вообще не умею говорить ничего приличного. Я и сам весь какой-то неприличный, я выгляжу постоянно по-дурацки. Как я вообще умудрился тебе понравиться? Живу в общественном центре, маюсь хуйней, заебываю всех вечно. Что ты нашла во мне? Знаешь, я ведь часто спрашивал себя об этом. Действительно, что во мне такого? Харизма? Густая шевелюра? Или ты просто тащишься от всяких бомжей? Это обидно, да, я тресну себя по затылку за такие слова. Но знаешь, что бы там ни было, осознание того, что я нравлюсь не кому-то там, а именно тебе, придает мне уверенности. В чем? Да хуй его знает, я просто чувствую себя как-то иначе. Счастливее, что ли. И мне нравится это. Мне нравишься ты. Такой, какая ты есть. Грубая временами, готовая сломать мне челюсть просто за то, что я снова спизданул какую-нибудь хуйню. И в тоже время добрая. Нежная. Даже ранимая. Видишь, как я мило заговорил? Это все из-за тебя. Это ты так влияешь на меня. Тебе даже необязательно бить меня, чтобы я начинал вести себя адекватно. Достаточно просто быть рядом. Знаешь, я не переставал думать о тебе. Наверно, стоило сказать это раньше, а не сейчас, когда завтра уже последний день нашего наказания, и наши пути разойдутся. Нас уже ничего не будет связывать, или нет? Может, ты тоже все еще чувствуешь что-то ко мне? Ты только дай знак, хоть какой-нибудь, и я обещаю, я сделаю все, чтобы в этот раз не облажаться. Просто, давай попробуем все сначала? Несколько раз обведя вопросительный знак в конце, я понимаю, что выдохся. Еще бы, выдавил из себя, наконец, что-то нормальное. Или не совсем. В любом случае, это ведь Келли, она знает, каким долбоящером я могу быть, и какую хуйню я могу нести. Она поймет, если действительно этого захочет. А я? Я буду ждать. Нервно курить и ждать, когда она, наконец, заглянет в свой шкафчик напоследок и обнаружит на стопке своей одежды неаккуратно сложенное послание. Только бы от инфаркта не скопытиться, пока ждать буду. Может, сунуть еще и шоколадку? Ну а что, девушки же это любят. Или цветы? Или… Да хуй с ним. Начну с письма, а дальше посмотри, как пойдет. Я же Нейтан Янг. И я опять сбился с мысли.