Истинные мотивы

- Куда вы смотрели, идиоты, тупицы, куры хреновы без мозгов, когда он отпуск брал, мать ваша такая-сякая неприличного поведения?! – голос заходящегося в гневе руководителя невольно сорвался на визг, потом сразу же на кашель. Очень немногим доводилось видеть этого человека в минуту гнева, и, если начистоту, лучше бы было вообще не видеть. Потому как ничем хорошим это не оборачивалось. Все знали: надо было очень сильно постараться, буквально небо на землю уронить, чтобы вывести его из себя до такой степени. Чтобы он, потеряв лицо, утратив весь свой апломб и самоуверенность, багровел, как свёкла, вращал глазами и орал, словно в попу раненый. Надо было не просто провиниться, а допустить фатальную ошибку, от которой зависело – без преувеличения, - всё. И если уж допустил, нарвался всерьёз, то оправдываться было бесполезно, - но и молчать, как пень, не стоило – ещё сильнее его злило, если реакции не следовало. Потому возразить собеседник всё же рискнул: - Но откуда было знать, что он… - Откуда?! – судя по выражению побелевших глаз, начальство ещё пуще озверело, но ор прекратился и перешёл в ласковый полушёпот, который пугал ещё больше. – «Откуда», вашу мать! Вы совсем рехнулись или притворяетесь? Вам за что такие деньги платят?! Вероятность утечки существует всегда, в ваши обязанности входит контролировать, следить в три глаза, чтобы исключить любую возможность, чтобы у этих гадов даже мыслей не возникло… Подобный разговор повторялся уже не в первый раз, однако острота не только не снижалась ни на градус – повышалась с каждой минутой. - Вы же знаете, что всего не рассчитаешь! Его, конечно, контролировали, причём, даже больше и плотнее, чем остальных, при его-то положении и способностях, - но всех шагов всё равно предвидеть нельзя. А вот он, видимо, всё рассчитал заранее, потому что действовал быстро и чётко: отпуск, перелёт в Гонконг… - А я что говорю: идиоты вы, ими и помрёте, - припечатал патрон. – Ну вот где он теперь, где?! Собеседник ощутимо добрал воздуху в лёгкие, ибо знал, что за реакция сейчас последует, - и оповестил, словно прыгнул с трамплина: - Судя по всему, сейчас в России. Его опасения блестяще подтвердились: название этой страны и без того спокойно нельзя было слышать уже лет пятьдесят, а уж в данной ситуации и подавно. - Ещё того лучше! – буквально возопило начальство даже с каким-то мрачным удовлетворением – будто едва сдерживая приступ истерического хохота. – Нам мало неприятностей было, когда появился этот долбаный «Викиликс»! * С одним правдолюбом разделаться не удалось – ещё и второй появился! И дальше что – толпой повалят?! Хотя уже никакой толпы не нужно, у него в руках такое… Да ещё и Россия!.. Совсем здорово! Россия, чёрт подери, не Англия, не хренова Швейцария, а РОССИЯ! Знал, куда сунуться! Вот чёртова кукла! Упомянутая «чёртова кукла», вызвавшая такую бурю, являлась ничем внешне не примечательным молодым человеком, носила имя Эдвард Джозеф Сноуден и до недавнего времени работала на АНБ и ЦРУ в должности технического ассистента, исправно выполняя свои обязанности. Им были довольны, так как, несмотря на прозаическую должность, специалистом он был уникальным, а не просто рядовым программистом. Как говорится, ничто не предвещало. Но несколько месяцев назад этот самый Сноуден вдруг отколол номер – подложил спецслужбам США такую свинью, что даже представить масштабы слабо удавалось. Как выяснилось, он уже давно связался с журналистами из «Гардиан» и «Вашингтон Пост», инкогнито передавая им секретную информацию – в том числе и о программе массовой слежки «PRISM». И о последствиях теперь можно было только догадываться: сколько он успел уже им передать? Сколько украл? А сколько ещё выплывет этой информации? У него на руках всё, в том числе и секретные коды доступа, и – кто знает, сколько последователей, в том числе и в спецслужбах, - их попробуй вычисли, на лбу ведь не написано! От простых крикунов с благодарственными плакатами и так уже не продохнуть, и это только начало… *** - От нас снова требуют выдачи Сноудена, - известил президент спокойным будничным голосом, ничем не выдавая ни заинтересованность, ни усталость, ни раздражение. – Впрочем, ты в курсе. - Конечно, в курсе, - подтвердил Россия в таком же тоне. Вся эта суета вокруг Сноудена и его начала слегка утомлять. – Они об этом по десять раз в день кричат, как резаные. - Вот именно. Что ты обо всём этом думаешь? - Думаю, что в ближайшее время они вряд ли успокоятся. Но совершенно напрасно такой шум поднимают: во-первых, это не в их интересах – разоряться на весь мир, что у них украли секретные сведения, тем более порочащие их. Выставляют себя полными дураками. Во-вторых, кто им выдаст Сноудена, если он в транзитной зоне аэропорта находится? И в-третьих, - в фиолетовых глазах страны полыхнули лукавые искорки, - я так понимаю, выдавать его всё равно никто не собирается? - Правильно понимаешь, - кивнул президент. - К тому же, если всё действительно так, как представляется, то Сноудену грозит, по меньшей мере, пожизненное заключение. Если очень сильно повезёт. И в данный момент он может рассчитывать лишь на нашу помощь. - Всё верно. - Если он попросит политического убежища… - Мы его предоставим. Но при ряде условий. Иван, у меня к тебе поручение. Нужно, чтобы ты поговорил со Сноуденом лично. Разумеется, по возможности не раскрывая ему, кто ты такой. - У него почти каждый день бывает Кучерена, ** надо думать, с ним Сноуден более-менее откровенен, разве есть необходимость ещё и в нашем разговоре? Президент позволил себе мягкую улыбку: - Ты же знаешь, «более-менее» меня не устраивает – тем более в данном случае. Сноуден – тёмная фигура, мутная. Сам видишь, многие считают его предателем, ещё больше – героем, а истинные мотивы его поступков он вряд ли сообщит даже адвокату. Мне напрямую с ним пока не поговорить. Я должен предварительно разузнать, что он из себя представляет. Тем более он – американский гражданин, сотрудник ЦРУ, это само по себе вызывает опасение. - Ещё бы не вызывало. Полагаете, вся эти история может быть мистификацией, чтобы отвлечь нас от ситуации с Сирией? - Не исключено. - Но это же глупо – так гадить самим себе в расчёте неизвестно на что! Тема всё равно не потеряла остроты – они же не совсем ещё контуженные, чтобы не понимать – не стоит овчинка выделки. - Опять-таки: это всего лишь одна из версий. Да, не самая удачная, ты прав. Так же как и версия о том, что Сноуден прибыл сюда шпионить в пользу США. - Эта версия вообще никакой критики не выдерживает, - поморщился Иван. – Нарочно самим себя по полной подвести под монастырь, чтобы заслать казачка к нам – опять же, при очень сомнительных шансах на успех. Если американские спецслужбы и решили таким образом внедрить к нам своего человека – это говорит скорее об их недалёкости: ну как теперь Сноуден шпионить-то будет – после такого скандала? Ведь каждый его шаг будет контролироваться. Президент согласно кивнул: - Расчёт, конечно, мог строиться и на том, что мы не упустим шанса с ними хоть как-то поквитаться, а заодно и в глазах общественности создать себе образ благородных защитников. Но это говорит скорее об их незнании оппонента – то есть, нас. Будь Сноуден нам хоть тысячу раз полезен, - к нашим информационным источникам его не допустят. Одно дело предоставить убежище, и совсем другое – доступ к государственным делам. И, тем не менее, нам нужно досконально проверить всё, что в наших силах. Бережёного бог бережёт. - Так уже подключили специалистов – они по своим каналам прочешут. - Прочешут, конечно. Святое дело. Но разговор с тобой может существенно помочь. Посылать к нему сейчас кого-то ещё рискованно. К тому же ты и видишь побольше, чем остальные – ты понимаешь, о чём я. - Понимаю. - Тем более, твоё присутствие может помочь ещё и в другом: наши оппоненты тоже не упустят случая на него надавить. - При помощи Джонса, - на этот раз в словах Ивана прозвучал лишь намёк на вопрос. - Да. Переговоры с ним можешь вести только ты. Если он, конечно, появится. Но я в этом не сомневаюсь. Им больше некого послать, их людей к Сноудену на пушечный выстрел не подпустят. - Хорошо, когда нужно отправляться? - Вчера. - Ясно, - Россия поднялся с кресла. - Жду тебя с отчётом. - Хорошо, буду. *** Эдвард Сноуден поудобнее устроился на узкой койке и перевернул очередную страницу книги. «Преступление и наказание» Достоевского. Русская классика. Название – словно ирония, насмешка. А может быть намёк – за всё надо платить? Впрочем, не следует во всём искать какой-то тайный подтекст, иначе рехнуться можно. Как говорится, «иногда банан – это просто банан». Собственно, книгу ему в числе прочего принёс недавно ушедший российский адвокат, чтобы Эдвард не особо скучал в одиночестве. Хотя скучной свою жизнь в последние несколько месяцев Сноуден не смог бы назвать при всём своём желании. Скучать ему не приходилось – даже безвылазно сидя в крошечной комнатке капсульного отеля. Ещё бы! Высунешься наружу – есть риск, что сцапают сразу же, и поминай как звали. Тогда лишь в лучшем случае его ждёт тюрьма. Что в худшем – даже думать не хочется. «Преступление»… А, собственно, совершил ли преступление именно он? Сноуден отложил книгу и уставился в потолок. Этот вопрос он задавал себе уже огромное количество раз – мало того, он задумался об этом ещё задолго до того, как сделать то, что сделал. Является ли преступлением разглашение государственной тайны? С юридической точки зрения – безусловно. А вот с моральной – тут всё не так однозначно. Особенно если разглашаешь тщательно скрываемые факты преступления власти против народа… Подумал об этом и невольно поморщился: громкие слова, даже пафосом дурным отдают, но куда от них денешься? Но неужели он такой уж идеалист, считавший, что служит высшим идеалам, и вот грубые сапоги реальности растоптали его иллюзии? Было бы смешно, если бы не было так грустно. Нет, идеалистом его нельзя было назвать. В той среде, где он вращался несколько лет, идеалистов очень мало – проще говоря, их почти нет. А если и есть, то засунули свой идеализм куда подальше, чтобы не разбиться, как муха о стекло мотоциклетного шлема. Но были и такие, которые разбились. Он почти стал одним из них – помогло избежать незавидной участи лишь то, что российские власти неожиданно – к немалому изумлению Эдварда, - упёрлись и отказались выдать его. Сноудена передёрнуло. Да, были те, кто «сгорел». При всём их незаурядном уме и расчётливости. Некоторых он знал лично, о ком-то только слышал. Или идеалисты, или те, кто решил воспользоваться информацией, которой располагали, в личных целях – заработать на ней. И которым не повезло – попались. О результатах можно и не говорить. Взять хотя бы Брэдли Мэннинга, передавшего сайту «Викиликс» секретные сведения, в том числе и скандальную видеозапись, на которой американские военные расстреливали мирных жителей в Ираке… Мэннингу не повезло – он нарвался на доносчика и попался. Смертной казни избежать ему удалось, но сомнительным было это так называемое «везение»: тридцать пять лет тюрьмы… Вряд ли он доживёт до освобождения. Цели как-то нажиться на информации у Сноудена не было, хотя в его распоряжении этих сведений было ого-го! Как говорится в старой шутке – случайно узнавшему лучше застрелиться самому. Тем более что он был отнюдь не рядовым сотрудником, компьютерным парнишкой, - нет, он был уникальным специалистом в своём деле – без ложной скоромности будет сказано. Легендарная Лисбет Саландер *** – вымышленный персонаж, собирательный образ, но, тем не менее, - даже рядом не стояла и не курила. При всех её выдающихся способностях. Однако потоки информации, проходившие через его руки, не давали Сноудену покоя. Если использовать их с корыстной целью он не собирался, то оставалось другое. Почему оставалось что-то в принципе, почему бы просто не работать себе дальше? Зачем было нарываться? Романтика, связанная со словом «агент», накрепко засевшая в головах народа благодаря многочисленным фильмам, не имела к реальной картине практически никакого отношения. Разумеется, начиная работать на правительство, Сноуден уже отлично знал, что ЦРУ, АНБ и иже с ними, охватившие, словно пауки сетью, страну и, пожалуй, весь мир, - отнюдь не розы нюхают. В этом плане у него иллюзий не было. В свою очередь, как он успел заметить, и у начальства не было иллюзий насчёт незаменимости и ценности сотрудников. Ценными были сведения, которыми они располагали, и навыки, которыми владели. И то до поры до времени. Однако сама по себе жизнь сотрудника не стоила ничего, и в определённых условиях им с лёгкостью могли пожертвовать, словно мелкой монетой. И не играло роли порой даже то, что сотрудник этот – уникальный в своём деле специалист. Наоборот – если есть риск, что его уникальность перейдёт в распоряжение врага, - его проще убрать, чтобы он уж точно никакой пользы не принёс. Эдварду, только начинавшему работу, накрепко запомнились слова его непосредственного шефа, которые он произнёс в ответ на известие о гибели одного из лучших агентов: «Что ж, это профессиональный риск». Таким спокойным и будничным тоном произнёс, будто не о смерти человека, зверски растерзанного боевиками, услышал, а о разбившейся кружке. Это, собственно, и стало для Сноудена точкой отсчёта, первым шагом на пути к осознанию того, что «прогнило что-то в датском королевстве». Да что там «прогнило» – полный швах. Но, как говорится, лиха беда начало. Потом прорвало, как старую трухлявую плотину: истинные мотивы и причины развёртывания множества войн, терактов, отмывания денег на военных и антитеррористических операциях, намеренно подставленные и завербованные информаторы, - о программе «PRISM» вообще говорить нечего. Пресловутая «польза дела», демократия, во имя которой всё это затевалось и совершалось, была на самом деле крохотной, словно камень в почке, и служила всего-навсего ширмой для истинных целей. А истинная цель всегда одна и та же – захват власти и расширение сфер влияния. Разумеется, ничего нового в этом не было. Люди ведь не идиоты и без него прекрасно догадывались, что происходит. Но одно дело догадываться – о чём угодно гадать можно. Сейчас вообще все, кому не лень, позиционируют себя, по меньшей мере, носителями уникальных закулисных знаний, которые тщательно скрываются от масс. И по барабану, что как раз настоящие знания в головах – это страшенная редкость, а псевдонаучное, полудостоверное дерьмо плещется в каждой второй черепушке. И совсем другое дело – узнать всё от человека, который имеет к этим сведениям самое непосредственное отношение. Эдвард шумно вздохнул. Что он мог ещё сказать? Не ожидал, что всё окажется настолько цинично и примитивно – и в то же время настолько масштабно? Самого себя обманывать смысла не имело: ожидал он этого, очень даже ожидал. Но надеялся, что сумеет абстрагироваться, приспособиться, не брать в голову, не обращать внимания и так далее. Уговаривал себя, одёргивал, подавлял то и дело возникающее желание всё рассказать. Не смог. Может быть, недостаточно сильным оказался для этого, не по себе выбрал работу. А может, не в то время родился… Он не мог не знать, не предвидеть, что поднимется не просто грандиозный скандал, - разразится буря. И она разразилась. Усталость брала своё, к тому же её усиливало нервное напряжение, и постепенно Эдвард погружался в тяжёлую дрёму. И только чей-то пристальный взгляд – цепкий, изучающий, слегка настороженный, - заставил вынырнуть из полусна, заозираться вокруг в поисках его источника. Да ещё и в комнате слегка, но вполне ощутимо повеяло холодком. Нервы никуда стали за последние дни, а что поделаешь? Сам виноват… - Проснулся? – голос приятный, но незнакомый. Не адвокат. Эдвард, наконец, кое-как разглядел посетителя в полумраке комнаты: очень высокий светловолосый незнакомец в длинном пальто и с шарфом на шее, - это первое, что бросилось в глаза. На левой стороне груди тускло поблёскивал желтоватым металлом какой-то орден. Пальто и шарф, несмотря на то, что на дворе начало июля? Ерунда какая-то… - Что за чёрт?! – спросонья Сноуден выразил недоумение вслух, да ещё и слишком громко. Разумеется, это относилось не только к одежде гостя, а ко всей ситуации в целом. - Да тише ты, - раздалось в ответ с лёгкой досадой, но всё же спокойно и ровно. Более детально рассмотреть гостя не давал приглушенный свет ночника, и молодой человек судорожно потянулся к выключателю. К тому же очки, пока он дремал, всё-таки ухитрились свалиться с носа, и пришлось шарить в их поисках по подушке. Неожиданный посетитель вёл себя вполне мирно, - по крайней мере, ни стрелять в него, ни каким-то другим способом уничтожать явно не собирался, - просто спокойно стоял на месте и ждал, когда Сноуден прекратит возиться. Вид гостя вызывал невольный интерес – даже со скидкой на его внезапное появления в комнате и явно неуместную экипировку. Довольно молодой – от двадцати пяти до тридцати лет, практически его ровесник, однако производит впечатление много пожившего. Располагающее лицо с крупными приятными чертами – как это принято называть в России, - славянского типа. Необычный цвет глаз – близкий к фиолетовому. Чуть растрёпанные пепельные волосы. И сам он – высокий, широкоплечий, весь какой-то основательный, словно построенное на века здание. Рядом с ним Эдвард сам себе казался сопливым подростком. Не похож незнакомец на официальное лицо – нет на нём этого характерного отпечатка, который неизменно накладывает государственная работа, да и одет не как типичный госслужащий. Но – не столько намётанным глазом, сколько шестым чувством, - Сноуден безошибочно уловил в нём принадлежность к власти – и не «на местах», не «десятой спицей в колеснице», а самой что ни наесть высшей. И за версту чувствовалась исходящая от гостя мощь и нешуточная опасность. Это совершенно не вязалось с его слегка «охламонской» внешностью, но в то же время одно без другого – именно в его случае, - представить не получалось. Кто бы это мог быть? Странный человек, очень интересный. Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Сноудена, а незнакомец тем временем уверенно приблизился и уселся на единственный в комнате стул. - Как вы вошли? – прохрипел в волнении беглец. И тут же сам поморщился: ну и идиотский же вопрос! Похоже, этот человек из тех, кому замок не помеха. Но почему не было слышно даже звука открывающейся двери? – Вы кто такой? - Меня зовут Иван Брагинский. ___________________________ * «WikiLeaks» - сайт, основанный американским диссидентом Джулианом Ассанжем в 2006м году, публикующий секретную информацию, ставшую доступной при помощи анонимных источников. ** Анатолий Григорьевич Кучерена, российский адвокат, председатель Общественного совета при МВД РФ. Занимался делом Эдварда Сноудена, регулярно посещал его в транзитной зоне «Шереметьева». *** Главная героиня трилогии Стига Ларссона «Миллениум», - хакер высочайшего уровня.