Я, видимо, пропустил этот пункт в брачном контракте

Два дня пролетели совершенно незаметно. И вообще, что такое два дня для двух влюбленных и счастливых людей? Они наслаждались обществом друг друга и днем, и по ночам, когда с нежностью отдавались друг другу. А место, действительно, оказалось великолепным — на много миль никого, золотистый мелкий песочек, легкий бриз и ласкающие небольшие волны. Откуда появлялся обслуживающий персонал и куда исчезал, влюбленных совершенно не интересовало. Главное, что им никто не мешал. — Давай приедем сюда в отпуск, — попросил Артур, когда они сели в машину, чтобы возвратиться домой. — Давай, — согласился Фелис. С одной стороны, он понимал, что сюда они приедут еще не скоро — во-первых, работа. У него новый проект намечался. Партнера только ему искать не придется, как в прошлый раз. Теперь у него всегда есть надежный партнер, как в бизнесе, так и в любви. А с другой стороны, он в тайне надеялся, что Артур все же забеременел. Папа ведь не отстанет, а с ним в этом плане шутки плохи, уж лучше уступить. Вот и сейчас они вынуждены уехать пораньше, чтобы успеть на семейный ужин в честь их бракосочетания, устроенный именно папой Борисом в их особняке. Совершенно маленький скромный семейный ужин — Артур с Фелисом, папы Далтоны, папы Хейли и папы Бейли. А во-вторых, ему здесь, как и Артуру, очень понравилось. А если приехать еще и с малышом... При подъезде к дому начался дождь, мелкий, противный, как осенью. И у Артура почему-то кошки заскребли на сердце. Он сам себе поражался — настроение менялось каждые пять минут. Еще совсем недавно ему хотелось любить весь мир, и он был счастлив, и вот теперь хотелось забиться куда-нибудь, но лучше в объятья Фелиса, и не надо ему никакого семейного ужина. Домой захотелось, к себе домой, в их еще совсем необжитую квартиру, которую он уже полюбил, как свой единственный дом, где будет у него все, что нужно для счастья. — Что с тобой, — забеспокоился Фелис, и положил руку на колено Артура. Тот сразу напрягся, он не любил, когда водители вели машину одной рукой, ему и так было страшно от дождя, мокрой дороги, а тут еще и одна рука на руле. — Ничего, все в порядке, — Артур даже поежился, хотя совершенно не было холодно, и жалобно попросил: — Фелис, пожалуйста, не отпускай руль. Тот сразу, чтобы не огорчать без нужды супруга, снова стал управлять машиной двумя руками и даже сбавил скорость до любимых Артуром сорока миль. Они не опаздывали к назначенному часу, можно было и не спешить, и понапрасну не нервировать человека. Что поделать, если тот не любит скорость и рев мотора? Загородный дом Далтонов встретил их полной иллюминацией, веселой музыкой и довольно громкими разговорами. Но как только Артур с Фелисом вступили на порог, разговоры сразу стихли, словно говорили о них, причем что-то весьма нелицеприятное и не хотели, чтобы они знали об этом. Артур внимательно оглядел присутствующих, их не очень веселые физиономии, которые никак не вязались с разбитной музыкой, лившейся из динамиков. У него чуть не вырвалось, мол, умер кто-то что ли. И только воспитание не дало этим словам сорваться с языка. И тут он увидел сидевшего в глубине комнаты своего старшего брата. — Роберт? А ты как здесь? — удивился Артур, отступая за спину Фелиса. — Малыш, прости. Я искал тебя, — только и смог сказать тот, поднимаясь и делая шаг в сторону Артура. И тут Артуру стало страшно стыдно — видимо, до их приезда, вот здесь обсуждалось его, Артура, поведение не иначе и обстоятельства знакомства с Фелисом. Пусть папа Дамиан знал, пусть Борис Далтон, которого он хотел, но пока не мог называть папой, догадывался. Но его родители… Зачем же так? У него навернулись слезы на глаза от стыда, от позора. Артур развернулся и выбежал вон из комнаты и из дома прямо под моросящий дождь. Фелис растеряно смотрел ему вслед. — Что ты стоишь? — крикнул Дамиан. — Догоняй его. Промокнет, простудится. И сам вместе с Фелисом кинулся вслед за Артуром, который никуда не ушел, а просто стоял за дверью и плакал. — Он, действительно, искал тебя, — Дамиан обнял Артура за плечи, чем вызвал праведное фырканье Фелиса. Тот тоже обнял Артура, но только за талию и так они стояли втроем. — Только он искал альфу, не догадываясь, что ты омега, — продолжал Дамиан заступаться за Роберта. — Его Вилей ввел в заблуждение. А ты мне тогда тоже запретил публиковать материалы моего расследования. Я думаю, что правильно. Зачем тебе нужна была огласка. Так вот. А я тоже просматривал только базу пропавших омег. И совсем недавно мне взбрело в голову поискать тебя в альфах. И обнаружил, случайно, что все эти годы Роберт разыскивал тебя, но как альфу. Не зная даже, что ты живешь совсем недалеко. Вот так бывает. — Вилей? — всхлипнул Артур. — Пойдем, Роберт сам все расскажет, — попросил Дамиан. — Я боюсь. Мне стыдно перед родителями, — Артур снова громко всхлипнул. — Глупый, ты глупый, — тихонько рассмеялся Дамиан. — О том, что с тобой произошло, знаем только мы с Фелисом. Но ни он, ни я, не расскажем никому ничего. А особенно то, что может повредить твоей репутации. Как ты мог подумать, что я скажу что-нибудь твоим родителям, которые гордятся своим сыном и любят его. Я думаю, что любить они его не будут меньше, но все равно, зачем им это знать. Я сказал им, что ты попал ко мне во время облавы, когда зашел ночью в кафе выпить сока. Это основная версия. А так как тебя никто не искал, а в приют сдавать было нельзя в силу определенных обстоятельств, то я тебя и забрал к себе. Ведь мы до тебя с Джерри были так одиноки. Кстати, твои родители были крайне удивлены, что Роберт не знал, что ты омега. — А почему вы замолчали, когда мы вошли с Фелисом? — Спорили, кто и в какой последовательности деток ваших к себе на воспитание будет брать. Не поверишь, кричали, как дурные, только что не передрались. — Каких деток? — Обыкновенных, Артур, маленьких Далтонов, один из которых обязательно будет омегой по фамилии Бейли. И вообще, вытирай слезы, — приказал Дамиан. — И пойдемте ужинать, мы вас только ждали. А после ужина я обещал, наконец, рассказать всем все, начиная с твоей продажи Вилеем и до момента, когда двое из ларца одинаковых с лица напали на моих полицейских, что вместо тебя в палате оставались, когда тебя Джерри домой забрал. Упущу только обстоятельства твоего знакомства с Фелисом, так как я их и сам не знаю. Хорошо, что на улице были уже сумерки, и Артур стоял, уткнувшись Фелису в шею, а то все бы увидели, как у него округлились глаза от удивления и сделались не менее чем по теннисному мячику. Его еще хотели и в больнице избить… — Артур, прости, — еще раз попросил прощения Роберт, когда тот с Дамианом и Фелисом вернулись в дом. Артур кивнул, но, не выдержав, все же поинтересовался, где Вилей. — Я его выгнал сразу и подал на расторжение брака, как только капитан Хейли мне все рассказал. Он обманывал меня, рассказывая, что ты живешь хорошо, что ты усыновлен… — А оно так и было. Я жил хорошо в приемной семье. Папа Дамиан и папа Джерри стали мне настоящими, а не приемными родителями, пока мои настоящие родители в джунглях отдыхали, — и Артур улыбнулся своим родителям своей очаровательной улыбкой, чуть приоткрыв полоску жемчужно-белых зубов. Фелис только скрипнул зубами, народу слишком много, а так он бы невзирая на лица, впился бы своему супругу в губы страстным поцелуем. Но ничего, он дотерпит до конца ужина, отвезет Артура домой и уж там… — Но я ему не верил, — продолжил Роберт. — И раз за разом, когда можно было, отправлял в базу данных сведения о пропавшем… Я же не знал, что ты омега, мне никто никогда не говорил. Я думал, что ты, как и я, альфа. Только немного завидовал тебе, что все наследство перейдет в твои руки. Я знал о том, что еще наш прапрадед составил такое завещание, что весь бизнес передается первому омеге в семье, если тот выполнит определенные условия. И не понимал, почему завещание составлено на тебя. Хотя мог бы и догадаться. — Нечего прибедняться, — вмешался в разговор Криспиан Бейли. — Между прочим, по тому же завещанию, Артур будет перечислять на твой счет десять процентов со всех своих доходов. Так что твой счет в банке тоже будет увеличиваться, а он и сейчас немаленький, и ты можешь им пользоваться. — А как получилось, что вы альфа, оказались наследником состояния, когда оно передается омеге, — обратился к Криспиану Мартин Далтон, до этого внимательно всех слушавший и потягивающий вино. — Нет никакого секрета — если омега не рождается, то все состояние наследует старший альфа. Или рождается омега, но он не выполняет условия наследования. Ну, например, к определенному возрасту не отработает в фирме три года или не женится до тридцати лет. И даже в этом случае он перечисляет все на тот же счет по десять процентов со своего дохода, чтобы передать своему старшему сыну-альфе, — попытался внести ясность Криспиан, почему вдруг оказались ущемлены права Роберта. — А если все… — настаивал Мартин. — Вы не видели это завещание и его условия, — проговорил Криспиан. — Брачный договор моего сына с Фелисом — это просто бумажка по сравнению с этим талмудом. Мой прадед учел все возможные варианты и там все прописано по принципу — если условие выполнено, то вытекающее из этого условия, иначе, если условие не выполнено. Там рассмотрены все варианты, вплоть до десяти детей в семье. Не знаю и никогда не задумывался, что будет, если детей в семье окажется больше, например, одиннадцать. И он задорно рассмеялся, а за ним рассмеялись все остальные, и опять разговоры и музыка не контрастировали друг с другом.