Я, видимо, пропустил этот пункт в брачном контракте

Он ему не нужен… Артур улыбнулся, ну, и не надо. Зато он нужен Дамиану и Джерри, вот они всегда его ждут и всегда ему рады. Был нужен, даже когда он ругался и кричал на них во время течек, пока Дамиан не научил его предвидеть начало неприятных ощущений и правильно принимать гормональные препараты. Был нужен, даже когда не хватало денег, что зарабатывал начальник полицейского участка, чтобы заплатить за его учебу в университете, и брал ночные дежурства, как обычный полицейский. Был нужен, когда они радовались, что Артур с отличием окончил университет и получил направление в лучшую аудиторскую фирму — фирму своего отца. Он им нужен, они его ждут. Он ведь наверняка знал, что Джерри не ляжет спать, даже если ему позвонить и сказать, что задерживается. Джерри ведь был уверен, что не ляжет Артур в чужую постель, а только в свою. И будет ждать его, ведь тот привык спать только дома. Он нужен Фелису… Может и не совсем это так, но тот его хочет, а значит, он ему нужен, пусть ненадолго, только до первого оргазма, только до первого сильнейшего выброса феромонов, когда почует чужого альфу. Но нужен… А может, найти своего альфу? Артуру ведь он не был неприятен тогда, не будет неприятен и сейчас. Он ведь был уверен, даже не сомневался, что его пометил именно тот мужчина, который любил его во время самой первой течки и который заплатил ему за любовь, просто у Артура никогда не было других мужчин. Он старался избегать этих других. Может, у них все получится, если его альфа еще свободен. А если не свободен? Тогда можно попросить отпустить его, просто отпустить, и все. Артур ведь ему не нужен… И он принял решение. Он доехал, уже никуда не спеша, до первого попавшегося банкомата и вставил в него свой чек. Он даже закрыл глаза, пока аппарат обрабатывал данные. А потом недоуменно смотрел на экран, на высветившийся номер счета с пропущенными цифрами посередине и суммой на чеке. И больше ничего. Никаких имен. Артур истерично рассмеялся — он все эти годы боялся увидеть имя на экране, деньги не снимал. Они жили столько лет в стесненных средствах, а чек-то был выписан на предъявителя со счета до востребования… Со счета до востребования! И его не закрыли до сих пор — его деньги его ждут. Как он, сначала студент экономического факультета, а потом высококлассный аудитор, мог о таком забыть? Продолжая смеяться, но уже над собой, он снова сел в машину и поехал домой, все же Джерри его ждет. Сейчас он приедет и расскажет о чеке Джерри, а потом Дамиану, и как они скажут, так и поступит с этими деньгами. Ему стыдно, очень стыдно за то, как он получил этот чек. Но даже эти деньги не пахнут. А вот он после этого пахнет альфой, альфой, которому не нужен… Стоп! Не будет он ничего говорить, пока не будет. Он все же экономист, аудитор, попробует по чеку определить, в каком банке счет был открыт, а потом по последним цифрам счета найдет, кто его открывал. Это несколько незаконно, но он всегда сможет объяснить банкирам, которые аудиторов боятся до ужаса, что это нужно только для бухгалтерской проверки. Ему нужно только имя, а не состояние банковских счетов владельца. А вот если он погасит чек, то есть переведет деньги на свою карту, то уже никогда не узнает, кто для него хранил деньги все эти годы. Поэтому о чеке он помолчит еще немного… — Мальчик мой, что так поздно? — Джерри вышел сразу на крыльцо, как только услышал, как хлопнула дверца автомобиля. — У меня встреча была назначена на шесть, — ответил Артур, подставляясь под поцелуй. — В шесть? В ресторане? А я овощное рагу с курицей приготовил, — проговорил мужчина с сожалением. — Папа Джерри, ты же знаешь, что я твой ужин не променяю ни на какие ресторанные изыски. Только помою руки и с удовольствием съем твою курицу с овощами. Артур не лгал, он всегда с удовольствием готов был съесть то, что готовил для него Джерри, а ресторан всегда был так, для затравки. А потом они будут сидеть и гонять чаи с вареньем или джемом тоже джерринного приготовления и обязательно со сладким пирогом или с булочками, ожидая, когда вернется со службы Дамиан. Эти вечерние часы были их часами. Они читали вслух книги, смотрели фильмы с непременным их обсуждением по ходу действия, слушали музыку. А потом вдвоем кормили Дамиана, ухаживая за ним и стараясь угодить ему, предвидеть его любое желание. — Папа Джерри, вот если бы на тебя свалились деньги, большие деньги, что бы ты с ними сделал? — все же не выдержал Артур. — Смотря, какая сумма? — не задумываясь ответил тот. — Двести тысяч… — Я бы купил Дамиану новую машину, он давно хочет, — мечтательно проговорил Джерри и приобнял за плечи Артура. Как известно — первая мысль самая правильная. «Так тому и быть, — решил Артур. — Когда все разрешится, куплю на эти деньги Дамиану машину, а какую, Джерри подскажет. Еще и на подарок ему самому останется, а не хватит, из комиссионных добавлю. За командировку должны много заплатить»… — Артур, тебе посыльный коробку большую принес, — Джерри, вышедший на звонок, раздавшийся с утра пораньше, когда они завтракали все вместе, прежде чем отправится на работу: Артур — в офис, Дамиан — в участок. Пришлось вставать из-за стола и идти в холл, где ждал посыльный. Артур быстро расписался на планшете, открыл коробку и чуть не выронил ее от неожиданности — в ней были цветы, много цветов. Алые розы на длинных стеблях. А сверху лежала визитка, маленький кусочек картона, не пластика, а именно картона с золотым тиснением и со словами «Прости. Фелис». Он положил коробку на низенький столик, стоящий здесь же в холле, кивнул посыльному, что все в порядке и тот может идти, и взял в руки кусочек картона. В самом его центре прозрачной помадой был сделан поцелуй — это когда помада сначала на губы наносится, а потом с губ на бумажку. Артур поднес визитку к своему лицу, чтобы прикоснуться губами к поцелую, и замер — бумажка пахла его альфой. Он не ошибся, этот запах он узнал бы из тысячи, ведь и он так пах, когда не принимал таблетки, то есть к его запаху омеги примешивался несильный запах его альфы. Артур не поверил и уже специально понюхал бумажку. Все правильно, она пахла именно тем запахом, который он помнил и знал. Нет, это не может быть Фелис, ведь он его вчера только видел, и запаха не почувствовал. Это кто-то из службы доставки. Он перенюхал каждую розу, их было двадцать пять, коробку. Ничего. Запах имел только этот клочок картона. Он взял в руки и коробку с розами, и визитку и пошел на кухню, где продолжали завтракать Дамиан и Джерри. У Джерри можно не спрашивать, но Дамиан всяко должен унюхать запах, он ведь тоже альфа. — Папа Дамиан, чем пахнет? — Артур протянул ему бумажку, перевернув вниз надписью. — Розами и тобой, мой мальчик, — не задумываясь, ответил мужчина, а потом, внимательно посмотрев на него, добавил: — Не тобой, а твоим альфой. Где ты взял его? Артур опустился на стул, тут же спрятал визитку в карман своих брюк и растерянно посмотрел на Дамиана. — Хотя, что я тебя спрашиваю, и так понятно — это принес посыльный. Верно? Это его запах? — Нет, — Артур покачал головой и тихо попросил: — Папа Джерри, поставь, пожалуйста, цветы в вазу. Дамиан видел, что у его мальчика слезы заблестели на глазах. Он хоть и был сильный во всех смыслах, но оставался омегой, сентиментальным, маленьким омегой, которого хотелось любить и защищать. — Ну, что ты молчишь? — мужчина поднялся со своего места и, подойдя к Артуру, неловко обнял его. А вот он был мужчиной, альфой, полицейским и считал, что жалость — удел слабых. Но рядом с этим мальчишкой, а потом уже и с молодым мужчиной сам становился слезливым, мягкотелым и сентиментальным, и даже стал дарить Джерри подарки, на что тот стал подозрительно смотреть на него — с чего бы это. — Кажется, я догадываюсь, кто мой альфа, — проговорил Артур и всхлипнул. — И кто он? — подошел к ним Джерри, управившись с розами и, водрузив огромную хрустальную вазу с цветами на широкий подоконник, на столе им места не хватило. — Мне надо еще кое-что проверить и тогда уже точно это будет известно, — Артур еще раз покачал головой, давая понять, что пока он сам не будет уверен, он не скажет об этом никому. И вдруг он хитро улыбнулся: — Папа Дамиан, вот ты альфа. Тот согласно кивнул головой. — Если я пересплю со своим альфой, а он не будет знать, что я его омега, то будет считаться это изменой или нет? Я же не смогу ему потом доказать, что знал, что он мой, а не чей-то альфа. — Ну, — протянул Дамиан и задумался, даже посмотрел на потолок, как будто там было что-то написано. — Видишь ли, я хоть и альфа, но всю жизнь был женат только на Джерри, а он бета. Сколько не пытался его пометить, не получалось. Но твой-то альфа должен почувствовать, что ты его, а не чей-то омега. — Ну да, ну да, — подключился к разговору Джерри, а потом спросил: — От него что ли? И кивнул на цветы. — От него, — вздохнул Артур. — Осталось отработать последнюю версию, и можно переходить к решительным действиям, как говорит папа Дамиан. — Смотри, не ошибись только в своих умозаключениях, — посоветовал Джерри и пошел убирать со стола. — Почему я его не почувствовал? — спросил Артур то ли сам у себя, то ли у Дамиана. Но тот понял, о чем идет речь. И, продолжая его обнимать, ответил, чуть помолчав: — Запах альфы не такой сильный, как запах омег, особенно во время течки, когда призван привлекать и завлекать. Он слышен, только если вторгнуться в его личное пространство, то есть близко к нему подойти, как ты со мной сейчас. Ты можешь сказать, чем я пахну. — Могу, мускатом и миндалем. — Джерри, чем я пахну, когда занимаюсь с тобой сексом? — крикнул Дамиан своему супругу. — Пóтом, — отозвался тот, не отрываясь от своего дела, он уже убрал со стола и ставил тесто для булочек к вечернему чаю. — Шучу. Миндалем, а еще мускатом. — Вот видишь. Но Джерри может почувствовать мой запах только во время секса, когда он особенно силен, в остальное же время я пахну для него только мылом или пóтом. Он меня постоянно в ванну гонит. А ты чувствуешь мой даже самый слабый запах. Поэтому, если ты обнимешь альфу или будешь находиться от него на расстоянии вытянутой руки, то сможешь почувствовать его запах. В остальных же случаях нет. Артур, как только пришел на работу, сразу достал из архива документы семьи Далтон, они постоянно пользовались услугами его фирмы, поэтому и Фелис обратился именно сюда. Артура интересовали только счета. Конечно, в архиве могло не быть личных счетов, открытых до востребования, но чем черт не шутит… Он просматривал и просматривал документы пятилетней давности, от мелькания цифр на экране уже рябило в глазах. Артур уже засомневался, что правильно помнит, когда, наконец, увидел то, что искал — с основного счета была перечислена небольшая сумма на счет до востребования с похожими цифрами. Он быстро открыл документ и обомлел — счет принадлежал Борису Далтону, отцу Фелиса. Артур не поленился, спустился вниз на лифте, добежал до ближайшего банкомата, даже машину не стал брать. Внимательно посмотрел на цифры, высветившиеся на его чеке. Проговаривая их про себя, чтобы не забыть и не запутаться, снова вернулся в кабинет и сравнил с теми, что были у него на экране. Нет, тот же самый счет. Точной уверенности не было, но первые четыре цифры и последние совпадали. — Не может быть… — прошептал Артур. — Я же помню молодое упругое тело с маленькой родинкой в виде сердечка над пупком. Не может быть… Он помнил Бориса Далтона, ему удалось немного поработать с ним, точнее с документами его компании. С ним лично он не встречался, но видел, когда тот приходил в фирму по каким-либо вопросам. Знал, что о нем говорили, как об очень порядочном человеке и примерном семьянине. Не мог он… Артур зажмурился, пытаясь представить под маской сначала Бориса, а потом Фелиса. Нет, не Борис, скорее Фелис. Но если Фелис?