Часть вторая
Ответ/Svaret
На следующее утро Каролина Матильда чувствовала себя прекрасно, хотя спала значительно меньше, чем обычно. Между складками штор пробивался солнечный луч – день обещал быть погожим. Встав с кровати, королева подошла к зеркалу и улыбнулась своему отражению. «Сегодня очень важный день», – сказала она. Каролина Матильда не торопилась вызывать своих помощниц. Ей хотелось побыть одной, понять свои ощущения. Очень скоро, за завтраком, она увидит Иоганна Струэнзе. Наверное, на глазах у вдовствующей королевы Юлианы Марии и придворных следует вести себя как обычно. Но сможет ли она держаться естественно и непринужденно при встрече с ним? Каролина Матильда не была в этом уверена. Она боялась, что от волнения покраснеет или побледнеет. А если она станет отвечать ему – и ее голос задрожит? И что она скажет Струэнзе? «Кажется, я еще не вполне готова к этой встрече. Нужно о многом подумать. У меня будет такая возможность, если я попрошу принести завтрак сюда», – нашла выход королева. Она посмотрела на себя в зеркало и постаралась придать лицу грустное выражение: «Нужно выглядеть убедительно. Чтобы никто не сомневался в том, что у меня болит голова. Это повод остаться у себя в покоях», – подумав так, Каролина Матильда вяло позвонила в колокольчик. Во время одевания и причесывания ее величество пожаловалась на сильную головную боль и попросила одну из прислуживающих ей девушек сообщить об этом его величеству и передать ее извинения за отсутствие на завтраке. Она предполагала, что, узнав о недомогании королевы, доктор Струэнзе предложит свою врачебную помощь, и Кристиан VII это одобрит. Тогда они смогут увидеться без посторонних глаз. После того как она решила не идти на завтрак, Каролина Матильда с удивлением обнаружила, что не хочет есть.٭٭٭٭٭
Этим утром в покоях королевы Дании действительно появился посетитель. Но им оказался не придворный врач, на визит которого у Каролины Матильды была робкая надежда. После завтрака к ней ворвался ее августейший супруг. Кристиан VII не скрывал своего недовольства. Едва переступив порог, он закричал: – Вы меня бросили! Когда Вы с ним сговорились? От этих слов холодок пробежал по спине королевы. «Значит, нас увидели! Что же делать? Нужно … как-то смягчить его гнев», – Каролина Матильда, спрятав ладонь за складкой платья, до боли сжала пальцы в кулак и попыталась как можно спокойнее ответить: – Я сообщила Вам о своем плохом самочувствии, ваше величество. И я не понимаю, в каком сговоре Вы меня обвиняете? С кем? – Вас не было в обеденном зале! Вы и Струэнзе оставили меня одного среди этих разодетых павлинами стервятников! Они хотели склевать на завтрак меня! Но я отбился от них! – Ах! – только и смогла сказать Каролина Матильда. «Значит, самое страшное не случилось. Просто Кристиан завтракал в обществе мачехи, сводного брата и придворных и был этим разозлен. Но почему же не пришел Иоганн? – Каролина Матильда еще не успела опомниться от возникшего мгновение назад страха быть уличенной в неверности и вновь испытала потрясение. – Не может быть, чтобы он тоже опасался показать на людях волнение при нашей встрече?» – А почему доктор Струэнзе не был с Вами? Он, вероятно, предупредил Вас о своем отсутствии? – королеву очень интересовали ответы на эти вопросы. Кристиан VII потер переносицу, прищурил, а затем вытаращил глаза, сопровождая этими гримасами процесс припоминания: – Да, он что-то говорил о старом деле, которое нужно завершить. Вчера, после бала. Он был какой-то грустный. – Тут король посмотрел на королеву и вернулся к «допросу»: – Значит, Вы не сговаривались скормить меня им? – Ваше величество сейчас говорит о членах своей семьи или о придворных? – Каролина Матильда заставила себя улыбнуться. – Члены моей семьи должны быть со мной, – уже не сердитым, а более мягким, слегка капризным тоном проговорил ее супруг. – Так Вы соблаговолите появиться на обеде, матушка? – Обещаю Вам это! – Ну тогда до встречи. А я должен идти на Совет. Уж его-то Струэнзе не пропустит! Раз ему нравится, вот и ходил бы туда один и все подписывал!» – Кристиан VII скорчил рожу, по всей вероятности адресованную доктору. Это был хороший признак – вспышка гнева затухала. На прощание король отвесил Каролине Матильде шутовской поклон и, заявив «Жду, мадам!», вышел. Сам того не подозревая, Кристиан сообщил очень встревожившее королеву известие. «Иоганн принял решение еще вчера. Он показывает этим, что мы оба совершаем ошибку, но еще не поздно все исправить?» – думала она, собираясь в покои кронпринца, чтобы вместе с ним отправиться на прогулку. Каролина Матильда прекрасно понимала не только греховность, но и опасность своего увлечения придворным врачом. Однако, вкусив запретный плод, она уже не могла от него отказаться. И разум стремился на помощь влюбленной женщине, подсказывал ей другое объяснение поступка Струэнзе. «Наверное, он хотел показать, что ждет моего решения. Он сделал первый шаг – теперь моя очередь. Я должна дать ответ, – королева очень обрадовалась, что она, как ей казалось, смогла разгадать ход мыслей доктора. – И он у меня есть. Нужно только найти слова, которые помогут Иоганну понять, что происходит в моей душе». К своему малышу Каролина Матильда вошла спокойная, с радостной улыбкой на лице.٭٭٭٭٭
Возвращаясь из парка, где они с Фредериком и его няней обычно гуляли днем, Каролина Матильда размышляла о том, что королева всегда на виду. Вот и сейчас на некотором расстоянии от ее величества следовали две молоденькие фрейлины. В соответствии с придворным этикетом, они сопровождали королеву до ее дверей. «Я всегда в окружении людей, если не нахожусь у себя в покоях. И даже там найдется пара любопытных ушей и глаз, – Каролина Матильда вспомнила своих камеристок. – Увы, мне не удастся поговорить с Иоганном откровенно. Я могу только написать ему. Но как передать записку?» Ее величество обернулась и посмотрела на своих фрейлин. Те беззаботно о чем-то щебетали. «Нет, к ним не нужно обращаться! Более надежный способ сообщить Юлиане Марии о моем письме к доктору Струэнзе – только рассказать ей об этом самой. Эти болтушки не желают мне зла. Они всего лишь обсудят мое поручение с другими фрейлинами – и о письме будет известно всем», – в этом Каролина Матильда не сомневалась. «Мне нужен человек, который далек от придворных интриг и сплетен. Где же его найти?» Ничего придумать не удалось, потому что до покоев королева и ее спутницы дошли почему-то очень быстро. Ее величество поблагодарила фрейлин за приятную прогулку и вошла к себе. До обеда оставалось немного времени, и Каролина Матильда хотела заняться своим посланием. Она чувствовала, что в нем не должно быть причудливых аллегорий и витиеватых фраз, так любимых ее учителем риторики. «Разве я хочу поразить Иоганна красотой стиля? Нет, мне нужно другое. Показать, что я чувствую и на что надеюсь, мужчине, который покорил мой разум и сердце, – словно у него был ключ. Ключ … » – мысль мелькнула и оборвалась. Внезапно ее сердце забилось чаще, будто озарение коснулось и его. До конца не осознавая, зачем она это делает, Каролина Матильда подошла к комоду и вынула из него небольшую шкатулку. В ней среди безделушек лежал ключ от еще одной двери в ее покои. Эта дверь выходила в коридор, через который можно было пройти в непарадную часть дворца. Королева давно, когда еще только знакомилась со своим новым домом, узнала, что из этого коридора есть путь в дворцовую кухню. Но пользовалась им ее величество редко. Каролина Матильда взяла ключ, отперла дверь и вышла из комнаты. Предназначенный для прислуги, коридор освещался хуже, чем ее покои. Тем не менее каменный пол и стены без гобеленов и картин, только окрашенные, увидеть было нетрудно. Она прошла до поворота в следующий коридор и посмотрела назад. Ее дверь, единственная по эту сторону стены, видна даже оттуда. Вернувшись в покои, Каролина Матильда не торопилась возвращать ключ в шкатулку. Она держала его на ладони, и разрозненные мысли, словно кусочки мозаики, образуя узор, соединялись друг с другом. Каролина Матильда подошла к своей любимой картине. «Кажется, я знаю, как поступить! И где найти помощника!» – прошептала королева, обращаясь к изображенной на ней девушке в венке из листьев – лесной нимфе. – Понимаешь, я не могу отказаться от шанса почувствовать себя счастливой! Пусть будет так!» Медленно, словно борясь с сомнениями, она положила ключ в свою сумочку, потом убрала шкатулку в комод. «Иоганн ждет моих действий. Я не заставлю его ждать долго. Сегодня же!» – Каролина Матильда направилась к письменному столу. Черновик ей не потребовался. Запечатанное письмо было спрятано в сумочку, в которой уже находился ключ. «Надо зайти на кухню. Фредерик спрашивал, будет ли вечером что-нибудь вкусненькое?» – ее величество вновь посмотрела на картину и загадочно улыбнулась нимфе.٭٭٭٭٭
Король и лейб-медик стояли возле окна в покоях его величества и наблюдали за багровевшим, начинающим опускаться солнцем. После обеда Кристиан VII пребывал в относительно спокойном настроении. К удивлению Струэнзе, он не изъявил желания вечером развлекаться в городе. Король предложил остаться во дворце и вдруг поинтересовался у своего врача и неизменного спутника: – Чем бы Вы хотели заняться? Струэнзе хорошо знал привычки подопечного и обычно не строил планов на вечер. В это время он нечасто бывал свободен: ему нужно было сопровождать короля, отправлявшегося на поиски приключений. Однако ответ на столь неожиданный вопрос последовал незамедлительно: – Ваше величество, если бы Вы дали мне такую возможность, я поискал бы для Вас новую пьесу. – И я буду играть в ней главную роль? – Да, Кристиан, – Струэнзе посмотрел на него с едва заметной улыбкой. – А Вы будете участвовать? – с надеждой во взгляде и голосе спросил король. – Если в пьесе будет друг героя или его наставник, возможно, Вы захотите, чтобы я исполнил эту роль – произнес лейб-медик. – Тогда найдите поскорее такую пьесу! – Кристиан VII загорелся идеей приобщить доктора к театральной постановке – своему главному увлечению. – Конечно, Кристиан! Непременно. Спокойной ночи! – попрощался Струэнзе. – До встречи. Ступайте. И не опаздывайте на завтрак! – его величество погрозил доктору пальцем. Врач короля пришел в свой кабинет, достал с полки книгу и расположился в кресле перед зажженным камином. Но чтение не захватило его: глаза блуждали по строчкам, выхватывая то отдельные слова, то обрывки фраз. Сегодня Иоганну Фридриху Струэнзе требовалось заставлять себя сосредоточиться на ставших привычными занятиях. Его день начался очень рано. Утром он верхом отправился в город, чтобы не смущать своим присутствием Каролину Матильду. Прав ли он был? После рассказа Кристиана VII о завтраке и разговоре с Каролиной Матильдой доктор начал в этом сомневаться. Пока шло заседание Государственного совета, он сперва пытался слушать ораторов, но вскоре сдался напору собственных мыслей. Иногда одобрительно кивая Кристиану VII, который нуждался в его поддержке, Струэнзе размышлял о короле и королеве Дании. Они оба ему дороги. Какая роль отведена ему в их жизни? Он ждал встречи с королевой. Но обрадуется ли этой встрече она – после того, что он позволил себе после бала? Струэнзе не предполагал, что окажется способным на мальчишество. «Целоваться в темном углу! Безумие… нет, юношеское безумство! А ведь мне тридцать три года. А что она? Смущена? Оскорблена? Разозлена на меня?» – королевский врач мучился от неизвестности. Струэнзе увидел Каролину Матильду во время обеда. За столом она как всегда была немногословна. Ему не удавалось встретиться с ней взглядом – она словно избегала смотреть в его сторону. «Возможно, это потому, что напротив Каролины восседала королева Юлиана Мария. А может быть, она просто не хотела меня видеть», – готов был признать лейб-медик. Не только он – все обратили внимание на то, что Каролина Матильда покинула застолье первой. Юлиана Мария не отказала себе в удовольствии заметить, что супруга Кристиана VII сегодня избегает его общества. Король не удостоил ее ответом. «А ведь мог бы вспылить и продемонстрировать какую-нибудь выходку – она дала ему повод», – Струэнзе представил себе выражение лица Юлианы Марии в тот момент и усмехнулся. Королевский врач давно уже не читал. Глядя на горящее пламя, он снова думал о Каролине Матильде. «Она посмотрела мне в глаза только один раз – после того как ответила Кристиану, что хотела бы пораньше лечь спать». Эти слова королевы и ее очень быстрый, но решительный взгляд не выходили у него из головы. «Твой ответ предназначался не только Кристиану. Что же ты хотела сказать мне, Каролина?» – пытался понять доктор. Погруженный в раздумья, Струэнзе не услышал, как его камердинер открыл дверь и что-то сказал не вошедшему в комнату визитеру. Его внимание привлек только стук закрывшейся двери. Лейб-медик отложил книгу и поднялся с кресла навстречу своему помощнику. Тот молча передал доктору сложенный в несколько раз и запечатанный сургучом листок бумаги. «От кого же это послание? Кристиан отнюдь не любитель эпистолярного жанра…» – но шутка оборвалась сама собой. Струэнзе вздрогнул, поняв, чье письмо он держит в руке. Он развернул листок. Несколько строк по-французски. Подписи не было, но текст не оставлял сомнений в том, кто его автор. До вчерашнего вечера я не догадывалась, что больна. Я во власти недуга, которому не в силах сопротивляться. Если боль возможно уменьшить – только доктор найдет ключ и путь к исцелению. Между пролетами лестницы для прислуги, рядом с кухней, на окне. Наверх, через коридоры, единственная по стене. Поспешите. «Какая смелость! Я восхищен тобой, Каролина!» Струэнзе в последний раз взглянул на послание и бросил его в камин.٭٭٭٭٭
Услышав звук открываемого замка, Каролина Матильда обернулась к двери. На пороге появился тот, кого она так ждала. «Ты нашел ключ от моего сердца. Мы можем быть счастливы», – произнесла бы королева, но у нее перехватило дыхание. Иоганн Фридрих Струэнзе приближался к Каролине Матильде, она не отрываясь смотрела на него. Им не понадобились слова. Все сказали их взгляды, движения, прикосновения.