WWW

      Ближайший магазин находился в одном квартале от отеля и, как же повезло, он был круглосуточным. Демон не хотел сейчас искать ещё магазины и терять тем самым, хоть и маломальское, но время. Ускоренным шагом, с мечущимися в голове мыслями, Себастьян в долю секунды дошёл до ларька, и звон маленького колокольчика на двери оповестил открыто спящего продавца о покупателе.       – Добрый вечер. Чем могу угодить? – прикрываясь рукой и зевая, выдал обыденную фразу парень.       – Добрый. Три пачки мятной жвачки, пожалуйста, – и Михаэлис потянулся рукой в карман за деньгами, но вместе с ними там лежало ещё что-то.       – С Вас полтора евро, – продавец положил покупку на прилавок, при этом пристально смотря на демона, который со странным недоумением в глазах рассматривал книгу, вертя её в руках. Так и не отрывая взгляда винных глаз от предмета, Себастьян отдал деньги, медленно забрал жевательную резинку и медленными шагами побрёл к выходу. Бедный парень недоумевал от этой картины, а когда странный покупатель, наконец, вышел, легким шёпотом произнёс: «Идиотизм какой-то».       Но мужчина всё прекрасно услышал, просто не предал этому значение. И с этим бедолаге повезло, иначе от него бы не осталось и капли крови. Сейчас весь разум исчадья был заполненным неожиданной догадкой насчёт секундного замешательства перед выходом из номера отеля. Он не понял, показалось ему или нет, но он почувствовал тот манящий, приторный запах давно забытой души. А сейчас его окончательно осенило: всё это время, пока они перебирались из города в город, его господин ни разу не потреблял душ. Ни единой. Это, собственно, не вредит демонам в глобальной мере, но про тех, кто не приносит пользы для Ада, то есть не поднимает его статус поглощением душ, Преисподняя напрочь забывает. «Если Ад про нас не забудет».       Пока Владыка помнит всех демонов по именам, их души находятся в его заточении. Но если его подчинённый не напоминает о себе в мире людей, про него просто напросто забывают, и душа легко может выскочить из жаркого и жестокого плена Ада. По-видимому, именно это и послужило причиной возвращения этого сладкого запаха, послужило возвращению души.       Губы Себастьяна растянулись в широкой улыбке, обнажая устрашающие клыки, благо его никто сейчас не видел. «Но как же тогда моя маленькая игра с любовью господина? – неожиданно вспомнил демон о своём плане, пряча книжку обратно в карман. – Ведь многие прошлые мои контрактёры банально отдавались мне, но этот предпочёл прекрасному демону какие-то рассказы про геев. Ваша гордость не знает границ, милорд».       Вспомнив господина добрым словом, демон направился обратно в отель, к своему маленькому лорду – начинать эту маленькую игру.       Тишина, казалось, давила на всё. На предметы вокруг, на худое тело, лежащее на кровати; на не успевший ещё многое понять разум, который отрицал и отрицал мысль о возвращении души. Свет бил в глаза, но закрыть их категорически было нельзя, ибо сон уже окутывал Сиэля, заманивая в свои объятья. Резко вскочив и вырвавшись тем самым из цепких оков сонливости, мальчик подошёл к небольшому столу у окна и открыл стоящую на нём коробку, что, судя по надписи и содержимому, раньше хранила в себе новый телефон графа. Тоненькая ручка достала из вороха проводов наушники и потянула их вверх. Но не тут-то было, ибо наш маленький слэшер столкнулся с проблемой современности, а именно запутанные наушники. Проклиная, на чём свет стоит, Фантомхайв тянул провод то в одну, то в другую сторону, но эта головоломка оказалась не под силу великому Цепному Псу Её Величества в отставке. Поэтому, продолжая бранить запутавшиеся провода всеми известными ему ругательствами, лорд даже не заметил, как дверь открылась, и на пороге появился дьявольский дворецкий. Видимо, чувства вновь притупились.       С садистским упоением наблюдая за потугами маленького господина распутать наушники, Себастьян подошёл к милорду сзади, на ходу скидывая с себя шарф и пиджак. Глаза горели огнём нетерпения, улыбка устрашающе растянулась сильнее. Сейчас он действительно хотел лишь этого, чтобы унижение и стыд своим сладким вкусом закрыли горькость поселившейся в юношеском сердце любви. Подойдя почти вплотную, но всё ещё не касаясь Фантомхайва, слуга положил свои руки на хрупкие плечи, начиная лёгкие массирующие движение. Сиэль вздрогнул от такой неожиданности, с лёгким раздражением выдав:       – Себастьян, что ты творишь? Голова дворецкого склонилась на уровень головы мальчика, и губы оказались у аккуратного ушка, томно прошептав в ответ:       – Юный господин, Вы так напряжены. Позвольте Вашему чёртовому демону исправить сие положение, – кончик языка провёл тонкую линию на шее, обводя мокрой дорожкой синюю вену. Тело мальца сразу покрылось маленькими мурашками, а сомкнутые ещё после вопроса губы не сдержали вырвавшегося выдоха. Руки сразу бросили ненужные уже наушники, а ноги, став будто ватными, подвели своего хозяина, и Сиэль попятился назад, попадая в цепкий плен рук своего демона. Михаэлис обвил одной рукой щуплую грудь, второй же рукой начал водить по впалому животу вверх-вниз, ловя слухом чудесные, но еле слышные, стоны. Его дьявольские уста покрывали нежную кожу поцелуями и укусами, на что Сиэль, собрав силы и преодолев рвущиеся стоны, вновь недовольно спросил:       – Чёртов демон... что ты… ах, делаешь?!       – Я хочу Вас, милорд. Прямо здесь и прямо сейчас, – оторвавшись от мягкой кожи, произнёс Себастьян, снова опаляя горячим дыханием миниатюрное ушко. И не успел на это Фантомхайв что-то да вякнуть, как мужчина развернул его к себе лицом и заткнул норовящие что-то сказать уста страстным поцелуем. Граф уже понял, что этой ночью кроме стонов и криков от него не хотят больше ничего слышать, поэтому просто отдался в руки столь любимого существа, совершенно не заботясь о последствиях.       Юркий язык демона сразу же приступил к игре с мягким языком мальчика, иногда покусывая его и посасывая. И граф не бездействовал. Углубляя поцелуй, он отвечал на эту игру, но когда она ему наскучила, он прикусил губу дворецкого, отчего тот недовольно разорвал поцелуй, демонстративно слизав каплю крови с алых уст. Подняв милорда и усадив на стол, слуга быстро расстегнул чёрную рубашку, сопровождая каждую расстёгнутую пуговицу лёгким поцелуем. Сиэль стонал, запрокидывал голову на действия дворецкого, но мысли всё равно его упрекали: «Куда же делась гордость?»       «Пошла к чёрту», – дал ответ своим мыслям граф и уже полностью окунулся в эту жаркую атмосферу двух соприкасающихся тел и обжигающих прикосновений. Словно прикосновения шёлка скользили мягкие губы поцелуями по телу, от чего всё больше и больше разливалась истома внизу живота. Ожившее сердце билось с бешеной скоростью, а глаза застилала пелена страсти. Оголив фарфоровую грудь мальчика, демона припал устами к маленькому соску, играя с ним языком, прикусывая и посасывая. Он слышал биение этого хрупкого сердца, знал, что ещё немного рядом с этой душой, и он не выдержит, но разве долгая служба этому гордому мальчонке не показатель его великого терпения? Терпел сто лет и сейчас может подождать.       Фантомхайв уже не боялся стонать в голос. Он запустил руку с мягкие волосы своего дворецкого и стал перебирать их тонкими пальчиками, изредка чуть подёргивая от особенно приятных действий слуги.       Когда уже оба соска были удостоены внимания Себастьяна, он с грациозностью кошки выгнул спину и, прижавшись своей ещё облачённой в кофту грудью к груди Сиэля, вновь припал к тонким губам, терзая их острыми клыками и исследуя территорию рта языком. Гладкое нёбо, ряды белоснежных, словно жемчужины, зубов; и самое, конечно, главное маленький шершавый язычок, совсем ещё девственный в делах любовных.       Почувствовав, как в живот упирается эрекция графа, Михаэлис спустился лицом на уровень паха господина. Чуть подтолкнув его от себя, так что тот упёрся спиной в зашторенное (слава всем Богам) окно, он подцепил зубами собачку брюк и потянул её вниз.       – Аккуратнее, – шикнул на свою преданную собачку хозяин.       – Прошу прощения, юный господин, – закончив фразу, демон стянул к коленям брюки вместе с нижним бельём и рукой провёл по мягкой коже у основания члена графа. Поняв, что собирается делать Себастьян, мальчик прикрыл рот рукой, чтобы явно не закричать от удовольствия в скором времени. Дворецкий, внимательно наблюдая за лицом милорда, аккуратно поцеловал сочащуюся головку, провёл по ней, а затем и по всей длине, языком и после вобрал орган наполовину, пошло причмокивая при всех действиях. Рука тем временем водила вверх-вниз по молочно-белому внутреннему бедру. Ладонь Сиэля очень слабо сдерживала судорожные вдохи и выдохи вперемешку со стонами, но мужчине это только нравилось. Ведь это такое прекрасное музыкальное сопровождение к страстному сексу. Точнее, пока что к дьявольски приятной прелюдии. Губы скользили по стволу от основания до головки, иногда выпуская член из жаркого плена. Чувствуя, что скоро хозяин может кончить от умелых ласк любовника, демон остановился и посмотрел на Фантомхайва. Эта картина была просто чудесна. Стекающие по вискам капельки пота, расфокусированный взгляд синего и розоватого от печати глаз, обнажённая и часто вздымающаяся грудь с алеющими засосами. Просто прекрасно.       Именно это и возбудило Себастьяна ещё сильнее, поэтому, чтобы не быть обделённым, он спустил графа со стола, поставив перед собой на колени. Его ладонь легла на застёжку штанов, и с лёгким звяканьем она расстегнулась, позволяя возбуждённой плоти выйти на свободу. Глаза мальчика чуть расширились от увиденного, но тем не менее руки плавными движениями легли на узкие бёдра слуги.       – Господин, не доставите ли и мне удовольствие? – вкрадчивым и чуть издевательским голосом спросил Михаэлис, положив ладонь на голову милорда и пальцами начав перебирать пепельные волосы.       Нервно сглотнув, Сиэль медля придвинулся к члену, открыл рот и неуверенно вобрал головку, закрыв глаза. Солоноватый вкус спермы появился во рту, но вскоре граф к нему привык, вбирая горячую плоть ещё больше и выводя круги на ней языком.       Этот неумелый минет от господина приводил в эйфорию демона. Он часто дышал и прикусывал чуть-чуть язык, чтобы не застонать только от вида покорного мальчика. Фантомхайв ещё несколько раз повторил манипуляции, после чего почувствовал, что его тянут за волосы в призыве окончить.       В мгновение ока бывший демоненок уже стоял спиной к своему любовнику, упираясь животом в стол и руками в окно. Его взгляд вырвал из затуманенного пространства упавшую во время их с дворецким страстей коробку от телефона и распутанные наушники, что, видимо, умудрились сделать это при падении.       «Это что, был единственный способ их распутать?» – проскочила шутливая мысль в голове, но резко была оборвана пальцем Себастьяна, что уже вовсю хозяйничал внутри графа. Было не больно, более неприятно, но когда добавился второй палец, короткий крик вырвался в пространство номера, озаряя его всего на миг.       – Не сдерживайтесь, милорд. Это ведь настоящая мелодия похоти и страсти, – успокаивающе поглаживая мальчика по спине, промурлыкал ему на ушко демон, добавляя третий палец и задевая невольно простату. Маленькая слеза собралась в уголке глаза с печатью, смешивая в себе боль и удовольствие одновременно. Пальцы всё ещё находились внутри, раздвигая упругое колечко мышц, подготавливая его.       Когда шипения Сиэля от боли сменились на приглушённые стоны, Михаэлис вынул пальцы, на что граф то ли облегчённо, то ли разочарованно выдохнул, и приставил головку члена к анусу господина. Начиная медленно входить, преданный пёс покрывал спину хозяина поцелуями, прикусывая шелковую кожу и получая на это недовольные дёргания лопаткой. Мальчик, чуть ещё перетерпев боль, двинул бёдрами в знак разрешения на дальнейшие действия. И его слуга начал медленно набирать темп. Сначала только о середины, потом глубже, срывая с уже не девственных уст полу рыки и полу стоны. Темп ускорялся, стоны становились громче, а жаркая атмосфера накалилась пуще Ада. И так постепенно всё могло развиваться, только дворянин всё нарушил, на выдохе шёпотом произнеся:       – Себастьян…       И у демона соврало крышу. Входя всё глубже и глубже, он остервенело и с несдерживаемым рыком вцеплялся ногтями в хрупкое тело мальца. Пошлые шлепки тела о тело со стонами и рыком наполняли комнату мелодией этих двоих.       Пик наслаждения застал обоих одновременно, и Себастьян вышел из трясущегося от удовольствия и первого оргазма тела, наблюдая, как белёсая жидкость течёт по внутренним бёдрам и ногам графа. Тяжёлое дыхание обоих заглушало даже громкое биение сердца, но эту симфонию прервало хриплое заявление демона.       – Господин, Вы показали мне Ваш опыт, набранный из этого непристойного чтива, – он кивнул головой на телефон, что лежал на кровати, и Сиэль почувствовал этот кивок на подсознательном уровне. Не уделяя сейчас внимания словам дворецкого, он усмехнулся, и шутливо произнёс:       – А ты мне показал замечательный способ распутать наушники.       И после тихого смешка обоих комната вновь погрузилась в тишину.       И лишь уборщица в коридоре всё ещё стояла в немом шоке, ведь она с самого начала стояла там, а ведь она надеялась просто убрать соседний номер.