Я обещаю

- Мама! - запрыгивая на кровать к темноволосой женщине, закричала девочка лет пяти. Брюнетка лениво потянулась, приоткрывая веки, и быстро схватила ребенка, повалив на кровать: - Детка, давай поспим еще часик? Сегодня воскресенье, - лукаво улыбнулась Регина. - Мама, но там выпал снег. Ты же обещала! - надула губки девочка. - Да-да, я помню, - тяжело вздохнув, ответила она, - пошли умываться, а потом завтракать. - А потом лепить снеговика, да? - по-щенячьи преданно заглядывая матери в глаза, уточнил ребенок. - Да, Эмили, - ответила Миллс, поглаживая щечку дочери и глядя в ее изумрудно-зеленые глаза с редкими вкраплениями серого цвета. - Хорошо, - уже на бегу ответила девочка. Брюнетка зашла в душевую кабину, на ходу скидывая легкий пеньюар. Первые горячие капли упали Регине на макушку, заставляя зажмуриться. Стоило женщине прикрыть глаза, как ночной сон ворвался в сознание, освежая воспоминания. Они накатывали обрывками, заставляя женщину вздрагивать, не обращая внимания на горячую воду, струящуюся по обнаженному телу. Образ белокурой девушки, столь дорогой сердцу, постоянно мелькал в мыслях, заставляя шептать : - Эмма, вернись... Я не смогу без тебя. Раз за разом, кошмар, в котором Свон покидает Сторибрук, забирая с собой Генри, отдавался эхом глухой боли, где-то в области ребер. Заставляя мечтать о смерти, о возможности вырвать свое сердце и обратить его в прах, рассыпая по земле уже мертвого города. Каждый день прогуливаясь по опостылевшим улицам, Регина не видела ничего, кроме нудных, серых домов, тротуаров и людей. Все краски потеряли свой цвет в тот день, когда белокурый шериф пересекла черту города. В каждом легком дуновении ветра, в лучах весеннего солнца Королева угадывала оттенок серого, который словно прятался за цветными братьями и сестрами. Вся жизнь приобрела один вид — серый. Под стать глазам Эммы, которые затягивали словно в трясину, не давая возможности глотнуть свежего воздуха. Хотелось только одного — забыться. Выкинуть из головы и сердца эту пульсирующую боль. Очередная порция успокоительных таблеток, усиленная снотворным, лежала на дрожащей руке женщины, когда-то державшей в страхе Зачарованный лес. Мучительно долго откупоривая другой рукой бутылку виски, Регина медленно сползла по стенке, так и не дойдя до кровати. Опрокинув в себя лекарства, брюнетка не церемонясь, прямо из бутылки глотнула обжигающий янтарный напиток. Закусив нижнюю губу, ожидая когда выровняется пульс, женщина закрыла глаза. Лишь веки, которые слегка подрагивали, давали понять, что Миллс жива. Дыхание было тихим, едва заметным, как в часы крепкого здорового сна. Но она не спала. Глаза были закрыты лишь для того, чтобы картинка расставания ярче всколыхнула сознание. В самом начале чувство вины, как утопия, затягивало ее все глубже и глубже. Иногда казалось, что безумие настигает разум Королевы. Особенно в те моменты, когда бессонные ночи наполняли звуки детских шагов по лестнице, слышался родной голос зовущий из соседней комнаты. Но даже это покинуло ее. Не оставив последней надежды, последнего шанса хоть как-то быть вместе. Одиночество, как стена, оккупировало ее со всех сторон. Поглощая с каждым новым днем все больше энергии и сил. Теперь Королева знала, что душа может умереть, покинуть тело, оставляя после себя выжженное, не способное к существованию, появлению новой жизни бескрайнее поле отчаянья. - Мама, ты скоро? - крикнула Эмили, вырывая мэра из остатков сна. - Да, детка, - качая головой из стороны в сторону, стряхивая наваждение, ответила брюнетка, - я уже выхожу. Через пять минут Регина спустилась на кухню, где ее с нетерпением ждала дочь: - Ма, я хочу хлопья и какао. - Как скажешь, - улыбнулась женщина, направляясь к полкам, где стояли любимые кукурузные хлопья Эмили. - А нас почему не подождали? - врываясь в кухню, принося с собой морозный воздух, спросила белокурая девушка. - Эми, - возмутился Генри, - ты опять съела мои любимые хлопья? Регина подошла к сыну, успокаивающим жестом вороша его волосы: - У нас есть еще две упаковки. Эмма заглянула в глаза брюнетки, видя смутную тревогу и понимая что терзает дорогую ей женщину: - Эти кошмары скоро закончатся, - шепнула она Регине, обнимая за талию и притягивая к себе ближе. - Я обещаю.