* * *
Северус Снейп назвал очередной, вызывающий оскомину, пароль горгулье и, подождав пока та отодвинется, открывая ему дверь, поднялся в кабинет директора. — Вы меня звали, директор? — Да, мальчик мой, — Дамблдор отвлекся от рассматривания стеллажа с книгами, повернулся к вошедшему и кивнул в сторону резного кресла. В глазах его не было и намека на привычную мягкую улыбку, и это заставило зельевара нервно передернуть плечами. — Присаживайся. Северус прошел к предложенному ему креслу и сел, тщательно разгладив все складки на мантии, и с вопросом в глазах уставился на директора. Ему не понравился тон директора, равно как и сам факт того, что сразу же после испытания тот решил поговорить с ним. Как всегда, он еще перед входом поставил мысленную защиту, хотя в царящем в данный момент хаосе в его мозгу, вряд ли бы разобрался даже Дамблдор. Снейп разрывался между двумя желаниями: уничтожить лидера Светлой стороны за втягивание Гарри в опасные игры или поделиться с сильнейшим магом современности мыслями о крестражах. — Уже давно, еще с момента первой дуэли Гарри с Малфоем, мне не дает покоя тот факт, что мальчик знает сильные заклинания. И, что еще более важно, заклинания явно темные, которыми в свое время не пренебрегали знаменитые Гриндевальд и Том Реддл. И сейчас, после увиденного сегодня, я хотел бы поинтересоваться, какими мотивами ты руководствовался, обучая его подобному. — А я, как и вы, Альбус, считаю, что на войне все средства хороши. И если мальчик действительно Избранный, и должен победить Темного Лорда, то обязан знать все, что ему может помочь в этой борьбе. Больше способов — больше шансов. — Северус, ты прекрасно знаешь, что темная магия — не самый лучший способ решения проблем. История Тома Реддла яркое тому подтверждение. — Нет никакой тёмной магии, директор. Магия есть магия, у неё нет цветов, а убить можно и Люмосом. Если знать как, — парировал Снейп. — Важно воспитание. И я, смею надеяться, вложил в голову Гарри достаточно, чтобы из него не вырос очередной Тёмный Лорд. — И все же, я считаю неправильным то, что мальчику известны совершенно не соответствующие его возрасту заклинания, — с нажимом проговорил Дамблдор. — И склоняюсь к мысли, что совершил ошибку, поддавшись уговорам и доверив воспитание и заботу о Гарри тебе. Северус выгнул бровь и с кривой ухмылкой произнес: — Вернете время назад, Альбус? — Нет. Но думаю, что еще не поздно отправить его к родственникам. — Магглам? А вы уже забыли, Альбус, по какой причине мальчик оказался у меня? Да и как вы отправите его назад? Уже почти полностью сложившегося в характере молодого человека, а не маленького мальчика? — Я постараюсь его убедить в целесообразности данного поступка. — Не хотел бы я оказаться в этот момент на вашем месте, директор Дамблдор. Это раз. А второе… Вам не жаль магглов, Альбус? Последняя фраза заставила директора нахмуриться, что было ему совсем не свойственно. — Ты очень привязался к мальчику, Северус, и я могу понять причину этого. Твоя любовь к Лили оказалась куда сильнее, чем ты рассчитывал. Но ты должен понимать, что Гарри уготована великая судьба, и не в наших силах изменить это. Пророчество должно сбыться. — В исполнении Пророчества о гибели Лорда я и сам заинтересован, как вы помните. Но я намерен помочь его исполнению, а не терять время, выясняя, какой магии стоило учить героя. Дамблдор задумчиво потеребил бороду, услышав это высказывание. Немного погодя, он достал из кармана конфету и предложил Северусу. Тот отрицательно покачал головой, красноречиво скривившись. Директор, пожав плечами, засунул леденец себе в рот и отошел к окну. Глядя на двор, он задумчиво произнес: — И все-таки, Северус, я боюсь за психику мальчика. Мало ли, как на него повлияют занятия темной магией. Том Реддл тоже не сразу стал Темным Лордом. — Том Реддл воспитывался совершенно по-другому, — раздраженно отозвался Северус. — И не надо их сравнивать. Как бы вам это не претило, но Гарри, попрошу заметить, благодаря мне, обладает редкой для своего возраста силой духа. А еще прекрасно различает понятия «хорошо» и «плохо». — Да-да, Северус, но все же… — Знаете, что я вам скажу, дорогой Альбус? В моих методах воспитания надо было сомневаться раньше. Сейчас уже поздно. И как бы Вы ни старались, Гарри я вам не отдам, — с этим словами он решительно встал с кресла. — Всего хорошего, директор! — Но, Северус, мальчик мой, я же забочусь лишь о всеобщем благе, — вслед ему проговорил Дамблдор. Северус остановился на секунду и, полуобернувшись, ответил: — Жаль, что наши понятия о благе немного расходятся. Он не стал ждать ответа, а быстрым шагом покинул кабинет.* * *
Рождественский бал, устроенный школой в честь Турнира Трех Волшебников, определенно, запомнился Гарри. Вся школа только и говорила, что о предстоящем празднике, девушки, которые быстрее остальных нашли себе пару, лихорадочно подбирали платья и изучали косметические чары, те, у кого пары не было, строили глазки юношам. Сами же молодые люди в большинстве своем этих взглядов не понимали и лишь перед самым балом осмелились пригласить свободных студенток. Для Гарри же известие о том, что он мало того, что обязан пойти на бал, так еще и должен будет открывать его вместе с остальными Чемпионами, совсем не обрадовало. Выбор партнерши для самого первого танца заставил его крепко задуматься. Гермиона по умолчанию была занята Блейзом, Панси почти сразу же пригласил Нотт, стоило ей при помощи мадам Помфри немного увеличить нос и уложить наконец непослушные пушистые волосы, Булстроуд явно не подходила своими пышными формами стройному и не отличающемуся высоким ростом Гарри, а гриффиндорок приглашать не хотелось. Разве что Джинни, которая больше разделяла взгляды близнецов, чем Рона, но она вовсю репетировала вальс с Невиллом. В один из моментов отчаянных дум Гарри вдруг вспомнил о слизеринке Дафне и рванул в подземелье. Девушки сидели в гостиной, куда Поттера запустил выходивший Забини. — Дафна, я хотел… — Гарри замялся под внимательными взглядами девочек, — пригласить тебя на бал, — скороговоркой выпалил он. — Прости, Гарри, — на её лице появилась виноватая улыбка, — меня уже пригласили. Асти, а у тебя кавалер есть? — обратилась она к сидящей рядом сестре. Астория Гринграсс училась в Равенкло на курс младше, но сестру навещала почти каждый день. Асти согласно кивнула головой и сказала: — Гарри, со мной учится одна девочка, она странная немного, но симпатичная и вообще… — А она согласится? — недоверчиво приподнял брови гриффиндорец. — Луна? Конечно, согласится. Приглашение старшеклассника — единственный шанс попасть на бал для тех, кто младше четвертого курса. Я поговорю с ней, Гарри. Только пообещай, что не отдавишь ей ноги, — и сестры Гринграсс мелодично рассмеялись. — Ведьмы, — беззлобно бросил он, прежде чем, будучи весьма довольным собой, направился обратно в гриффиндорскую гостиную готовиться к Рождественскому Балу. В день, когда наделавший столько шума праздник наконец должен был состояться, Гарри нервно теребил рукав мантии, стоя перед гостиной Равенкло и молил Мерлина, чтобы Луна Лавгуд не вздумала надевать те ужасные сережки в виде редисок, которые были на ней при их знакомстве. «Жаль, что нельзя было пригласить Драко» — подумалось гриффиндорцу как раз в тот момент, когда портрет отъехал в сторону, и перед Гарри предстала его спутница на вечер, заставив его удивленно ахнуть. Намека на дурацкие сережки не было и в помине, вместо немного странной одежды на девочке было надето красивое золотистое платье с воздушной юбкой, а волосы, не стянутые заколками, красивой волной спускались ниже талии. — Ты… прекрасно выглядишь, Луна, — восхищенно выдохнул Гарри, подставляя ей локоть. — Спасибо, Гарри, — улыбнулась она и взялась за предложенную ей руку. Они прошли в зал под шепотки и взгляды других, где завистливые, где доброжелательные. Вскоре обязательная программа в виде танцев была выполнена, и Луна, посмотрев на Гарри своим рассеяно-отсутствующим взглядом, сказала: — Гарри, можно я вернусь в свою башню? Ты не обидишься? — Нет, конечно. Хочешь, я тебя провожу? — Спасибо, Гарри, но мне кажется, тебе лучше остаться с друзьями. В этом году я еще ни разу не заблудилась по дороге в свою башню. — Я только выйду с тобой на свежий воздух. — Ну… Ладно, — пожав плечами, ответила девушка. Если Гарри надеялся, что его отсутствие останется незамеченным, то зря. Не спускавший с него весь вечер взгляда Драко, как только они покинули помещение, распрощался с танцевавшей с ним в данный момент Дафной и последовал за ними. Завернувший за угол Малфой увидел, как Луна, привстав на цыпочки, дотронулась губами до щеки провожавшего ее Гарри, после чего упорхнула, оставляя после себя едва заметный запах духов. — Что ты тут один скучаешь? — на плечи опустились теплые ладони, ухо опалило теплое дыхание. Драко. Как всегда рядом, когда нужно. — Я не скучаю, — возразил Гарри, немного повернув голову. — Я думаю… — О чем? — О диадеме Ровены Равенкло. Мы до сих пор не имеем представления, где она находится, — он не закончил говорить, как Драко прижался к нему со спины и выдохнул в ухо: — Хочешь идти искать прямо сейчас? — в голосе была слышна легкая усмешка, которую Гарри ему тут же вернул. — Нет. Точно не сейчас, — он откинул голову назад, положив ее на плечо Драко и, повернув голову, потерся носом о щеку друга. — Пусть хотя бы одно Рождество в моей школьной жизни будет таким же, как и у остальных. — Да уж, — хмыкнул Драко. — С праздниками у тебя отношения сложные. Гарри в ответ кивнул, продолжая смотреть куда-то в сторону, с наслаждением вдыхая морозный воздух. Он ощущал поразительное спокойствие, уют и тепло, которое исходило от тела друга, обнимающего его обеими руками и играющего с его волосами, дуя на них. — Драко… — едва слышно позвал Гарри, разворачиваясь в его руках и оказываясь прижатым спиной к мраморному парапету. Серые глаза напротив казались серебристыми в лунном свете, в них застыло странное выражение, название которому Гарри так и не смог подобрать. Кто из них первым потянулся к губам другого, было неважно. Важным был взгляд глаза в глаза, прерывистое обжигающее дыхание, тепло соединившихся губ, ласковое скольжение ладоней по затылку и едва вздрагивающей спине. Прижаться крепче, врасти, слиться, стать одним целым, чтобы не оторваться, не потеряться… Руки Гарри сами собой поднялись и вплелись в волосы Драко, разрушив идеальную прическу последнего. Они оторвались друг от друга совсем ненадолго, через секунду вновь принимаясь целоваться. С трудом отстранившись от губ Гарри, Драко мечтательно улыбнулся. А Гарри уткнулся носом в его плечо и что-то пробубнил. Драко отстранил его от себя и, приподняв тому голову за подбородок, переспросил: — Что ты там пробурчал? — Это самое лучшее Рождество в моей жизни, — смущенно улыбнулся Гарри. — Будут и еще, — возразил Драко. — Я обещаю.