Отблеск

Блестящая серебряная цепочка с кулоном в виде льва, раскачиваясь из стороны в сторону, немного успокаивала Ромильду. Вейн сидела за столом в библиотеке и любовалась на подарок, который в указанном месте оставил ей Римус Люпин. Она чуть было не выронила ветхую, покрытую пылью коробочку, как только увидела ее содержимое. Пока она развязывала ленту, пальцы предательски дрожали. А когда она наконец сняла небольшую крышку, ее изумлению не было предела. На дне лежала самая настоящая серебряная цепочка. В том, что она оказалось из драгоценного метала, она убедилась позже, найдя на застежке пробу. На дне коробочки Ромильда обнаружила небольшой листок пергамента. Развернув его, она уже приготовилась прочитать сопровождение к подарку, но клочок оказался пустым. Вейн печально выдохнула и продолжила изучать нарезки газет за 1993 год. «Сириус Блэк бежит из Азкабана», «Сириус Блэк до сих пор на свободе», — гласили заголовки. Вейн неторопливо начала читать. — Самый опасный преступник за всю историю тюрьмы... — тихо прошептала она и нахмурилась. — Умертвил одним проклятием сразу тринадцать человек! О Мерлин! — Ромильда прикрыла рот ладонью и поднялась. — Какой ужас! Я не смогу свыкнуться с мыслью, что Римус дружит с этим человеком. Необходимо все рассказать ему. Выходя из библиотеки, Вейн поймала на себе напряженный взгляд мадам Пинс и улыбнулась. «Скорее всего, она считает меня заучкой… Еще бы, почти каждый день наведываюсь в библиотеку», — пронеслось в голове. Ромильда толкнула дубовую дверь и скрылась из виду. * * * В холле Вейн столкнулась с Минервой Макгонагалл. С утра директор была хмурой и неприветливой, поэтому Ромильда не хотела тревожить ее и задавать лишние вопросы по поводу пропавших волшебников в целом и семьи Тейлор в частности. Вейн попыталась прошмыгнуть мимо Макгонагалл так, чтобы остаться незамеченной, но профессор громко окликнула ее: — Мисс Вейн, прошу Вас обязательно присутствовать на сегодняшнем собрании, — отчеканила она и направилась в сторону лестниц. Ромильда проводила Макгонагалл удивленным взглядом. «Судя по всему, новости окажутся не очень приятными», — подумала Вейн и сильнее прижала к себе сумку. На ужине она сидела в одиночестве и хмуро поглядывала в сторону стола преподавателей. Все ее мысли были сосредоточены на образе Римуса и его преподавания в Хогвартсе. Ромильда смотрела, как профессор Синистра разговаривает с Хагридом и думала о том, что на том же месте когда-то сидел Римус Люпин. Вейн вспоминала его растерянное выражение лица, когда они только встретились, и невольно улыбнулась. «Неужели он остался таким же застенчивым и добродушным?» — она издала еле слышный смешок и потянулась к бокалу с соком. К Вейн подсела однокурсница из Когтеврана и печально выдохнула: — Ромильда, я видела, как профессор Макгонагалл выходила сегодня из туалета на третьем этаже… Ее лицо… Я никогда не видела, чтобы Минерва была так расстроена. Видимо, сегодня нас ждут плохие новости. Ответить девушке Вейн была не в силах, она почувствовала, как к горлу подкатывает волна горечи, и лишь покачала головой. В голове вспыхнул образ счастливых дней в Хогвартсе, когда Ромильда и Эмили, гуляя рука об руку, перешептывались и украдкой смотрели на старшекурсников. Теперь всё это казалось сном, не более. Вейн догадывалась о чем пойдет речь на вечернем собрании, она догадывалась почему Минерва настояла на том, чтобы она явилась сегодня послушать очередные сказки со стороны Министерства. Ромильда устало выдохнула и поторопилась покинуть зал. — Тихо! Макгонагалл стояла в центре зала и пыталась создать хоть какую-то тишину. Шум, издаваемый учениками, невозможно было прекратить ни с помощью заклинания увеличения громкости голоса, ни замечаниями деканов. Вскоре все голоса смолкли и несколько сотен глаз устремили взгляд на директора. — Прошу внимания, ученики! Сегодня у нас последнее собрание в этом семестре. Многие догадываются о чем пойдет речь, — на секунду она замолкла, наблюдая за реакцией учащихся, но затем продолжила: — Поэтому я настоятельно рекомендую проявить максимальное внимание. Сегодня с утра я получила информацию от Министерства Магии по поводу пропавших без вести. С сегодняшнего дня все поиски прекращаются, поэтому отдел любезно предоставил мне фамилии семей, которые были убиты Пожирателями Смерти, и это официально подтверждается как показанием свидетелей, так и признанием заключенных под стражу. Сейчас я зачитаю вам список, далее его повесят на всеобщее обозрение, и каждый сможет просмотреть его еще раз. Пожалуйста, сохраняйте тишину! Волна шепота прошла по залу. Ромильда грустно опустила глаза и приготовилась слушать. — Семья Аддерли, — произнесла Минерва и в конце зала послышалось тихое рыдание. — Мистер и миссис Барнз, — Макгонагалл не повышала тона, она произносила каждую фамилию ровным, не дрожащим голосом и делала небольшую паузу, чтобы тот или иной ученик осознал горечь потери. Вейн видела, как с каждой фамилией все новые и новые учащиеся закрывают лица ладонями или, не сдерживая слез, рыдают на плечах у друзей. — Семья Тейлор, — произнесла директор. В этот момент внутри Ромильды оборвалась та самая нить, которая поддерживала ее все эти годы. Вейн не смогла зарыдать, у нее просто не было сил. Она лишь чувствовала, как слезы катятся по щекам и градом падают на подол юбки. Она окончательно и бесповоротно потеряла всех, кто был ей дорог. «Моя дорогая Эмили, — прошептала Ромильда. — Я смогу, я изменю будущее». * * * На этот раз Выручай-комната встретила ее непроглядной тьмой. Ромильда не видела ничего вокруг: в помещении было настолько темно и холодно, что Вейн раздумала входить внутрь, но вспомнив, для чего она пришла, шумно выдохнула и произнесла: «Люмос». Яркий свет на конце палочки придал уверенности, и Ромильда прошла вперед. Создалось такое ощущение, будто, как только Вейн ступила на каменный пол, холод окутал ее с головы до ног. Она куталась в мантию и пыталась растереть замерзшую руку. Резко ткнув палочкой в зеркало, она замерла. «Мне так нужно увидеть его сейчас. Столько ему рассказать…» — пронеслось в голове. Вейн прождала четверть часа, наблюдая, как с потолка осыпается каменная крошка. Римус появился в отражении и сразу же приготовил пергамент и перо. Ромильда на мгновение подняла глаза и тут же заметила новые ссадины на его лице. «Может быть, он вовсе не тот, кем кажется?» — подумала она. Но Римус отвлек ее от гнетущих мыслей. «Тебе понравился подарок, Ромильда?» — написал он на листке. «О, да! Мне безумно понравились и цепочка и кулон. Не надо было так тратиться, Римус». Вейн ослабила галстук и расстегнула несколько пуговиц на блузке. Затем она вытащила цепочку и показала ее Люпину. «Она всегда со мной… Спасибо тебе!» — нацарапала Ромильда и впервые за несколько дней тепло улыбнулась. «Только почему ты ничего не написал? Просто оставил пустой клочок пергамента… Тебе помешали?» Римус отрицательно покачал головой. «Честно признаюсь, я не знал, что написать… Меня посещало столько мыслей, но я не смог выбрать одну». И снова эта чарующая, до боли знакомая улыбка. Ромильда с силой сжала в руке палочку и поежилась. «Почему в твоей Выручай-комнате так темно?» — написал Римус. «Я не знаю», — резкий ответ немного удивил Люпина. Вейн чувствовала, что пора открыть ему правду. Пора бы уже рассказать о том, что она прочитала в газете. — Мерлин, как же холодно, — протянула она и закрыла глаза на секунду. Где-то в душе Люпин понимал, что тот мрак, который окутывал Ромильду — это не что иное, как состояние ее души в данный момент. Поэтому он задал один-единственный вопрос, о котором потом пожалел сотни раз: «Ты расстроена, потому что случилось что-то плохое?» «Да…» Чувство дежавю не покидало Вейн. Она знала, что их разговоры всегда заканчивались выяснением того или иного факта будущего. В ее глазах уже не горел тот огонек, что возник в первый день их знакомства. «Сириус Блэк убил тринадцать человек одним заклинанием в 1981 году. Его поместили в Азкабан и приговорили к пожизненному заключению, но в 1993 году он сбежал». Написав это, Вейн приложила клочок к зеркалу и нахмурила брови. Секунду Римус читал то, что было написано на пергаменте. На выражение его лица было больно смотреть. «Нет, Ромильда, он не мог… Это не он». Уверенность покидала Люпина с каждой секундой, было видно, как его разрывают сомнения. «Римус, это статья из газеты за 1993 год. Если хочешь, я принесу тебе оригинал, и ты сам убедишься, что я говорю тебе чистейшую правду». «Нет…» Светло-карие глаза больше не излучали радость, теперь в них отражалась холодная реальность. «Нет, не нужно нести никаких вырезок, Ромильда. Если это правда, я должен смириться с тем, что мой друг — убийца». «Я понимаю, тебе нужно побыть наедине с самим с собой, чтобы все осмыслить. До встречи», — черкнула Вейн и поднялась. Она уже порядком замерзла и поспешила покинуть темное помещение. — Нет, постой, Ромильда, пожалуйста, не уходи, — громко произнес Римус, но его слова эхом отразились от стен и затерялись в звенящей тишине Выручай-комнаты.