.
31 декабря 2013 г. в 12:23
Кэт стонала громко, и ладно бы Данте её трахал, но он выдёргивал чёртовы иглы, которыми их обстреляли мелкие пиздюки, пафосы, вылезшие из ниоткуда. Кровь забилась ему под ногти, да и всё в комнате пропиталось этим тяжёлым запахом. Данте достал сигарету из-за уха и чиркнул зажигалкой — дым ворвался в лёгкие.
Кэт, сидевшая в одном нижнем белье, — одежду Данте не без удовольствия разрезал, чтобы было проще обрабатывать раны, — прижималась к его торсу и, откинув голову на плечо, восстанавливала дыхание. Данте зарылся носом в её короткие синие волосы и выдохнул сизый дым. Она пахла чем-то сладким, но аромат перебивал крепкий запах алкоголя, которым Кэт себя нещадно сейчас травила, заглушая боль. Она в одиночку уничтожила бутылку Diablo666 и останавливаться не планировала.
Данте провёл пальцами по внутренней стороне бедра Кэт, едва касаясь; она прогнулась в спине и вновь застонала, но только уже не от боли. По ослабленному алкоголем телу словно прошёл разряд тока, когда Данте коснулся языком шеи — кожа была солоноватой от проступившего пота.
Рука Данте опустилась ниже, к колену, и, нащупав очередную стрелу, резко дёрнула. Зрачки Кэт расширились, она открыла рот в беззвучном крике и впилась ногтями в его ноги, выронив Diablo. Перед глазами разбивались миры и сыпались искры, а звуки пробивались будто через толщу воды — своими неосторожными движениями Данте задел нерв.
— Да не дёргайся ты так, — произнёс он. — Осталось немного. Ты уже не похожа на подушку для иголок.
— Иди ты, — прошипела Кэт, отковыривая зубами пробку бутылки. — Ты впутал нас в это дерьмо.
— Не болтай-ка, — усмехнулся Данте и вытащил из мягких тканей очередную стрелу.
Вообще в это дерьмо их впутал Вергилий, сказав уничтожить Суккубшу, с чем Данте справился, но вот на выходе ошибся коридором, и они с Кэт вляпались по́ уши, встретившись лицом к лицу с легионом падких на их плоть демонов. Данте среагировал молниеносно, разрубив пару-тройку ближайших гадов Арбитром, — ошмётки плоти фейерверком ударили в потолок, осыпая всех кровавым дождём.
Кэт вытащила скрипку из футляра и, приложив её к плечу, провела смычком по струнам — демоны завизжали, хватаясь за голову и падая на колени. Из окон со звоном вылетели стёкла. Часть демонов корчилась на полу, рыча, остальные же нещадно атаковали.
Данте был недостаточно быстр, и пафосы из тёмных углов, спрятавшись в тени, стреляли по ним, пытаясь вывести из строя.
Закинув голову и закрыв глаза, Кэт отдалась музыке, волны которой обволакивали Данте и мельтешащими змеями ударяли по демонам, протыкая их насквозь. Чем быстрее Кэт играла, тем стремительней были атаки, чем выше она брала ноты, тем больше демонов умирало. Данте Воскресшим простреливал черепа — чёрная, пахнущая гниением кровь пачкала стены. Из тёмных углов падали летающие демоны: пули пробивали им крылья, опаляя перья. Их Данте не убивал — оставлял корчиться на полу в луже вязкой жёлтой слизи.
Выбрались они с завода «Вирилити» побитыми, но живыми.
Кэт вела мотоцикл, игнорируя все правила дорожного движения: мотор ревел, стрелка спидометра перевалила за сто пятьдесят километров в час. Они неслись, распугивая машины и прохожих. Данте палил из Эбони и Айвори по демонам, севшим на хвост, — к рёву мотора добавился оглушающий грохот выстрелов и звон гильз, падающих на раскалённый асфальт. Лимбо-Сити содрогнулся от паники.
Ветер бил в лицо, подхватывая подол плаща и стремясь стянуть его с плеч. Когда погоня отстала, Кэт сбросила скорость, и мотоцикл въехал на узкую улицу, тянущуюся через полгорода.
Чуть менее живыми они добрались до «Ордена» — усталость давала о себе знать.
Данте не рвался помогать людям, можно сказать больше — он их презирал, но в этой сумасшедшей сучке было что-то притягивающее, иррациональное. Кэт пришла за ним на причал, притащив за собой демона-охотника, который уничтожил его трейлер. Цепочка событий вынудила Данте отправиться за проводницей — то, что она предлагала, было всяко лучше, чем вновь таскаться по грязным прогнившим улицам и нарываться на неприятности.
И Кэт могла постоять за себя. Её скрипка-арбалет в умелых руках с лёгкостью насаживала тела демонов на звуковые стрелы, которые резали лучше любого ножа.
— Твои глаза снова красные, — пробормотала она заплетающимся языком.
Данте заклеил пластырем рану на ноге Кэт и посмотрел на неё, ухмыльнувшись: тушь и яркие синие тени с подводкой размазались, оставляя под серо-голубыми глазами тёмные круги. Забрав у Кэт Diablo, он отпил — демоническое дерьмо мгновенно туманило разум. Данте откинулся на спинку кресла, наслаждаясь приятным расползающимся по телу теплом.
Кэт сидела ровно, распрямив плечи. Пачкая ровную светлую кожу в мелких рубцах, Данте провёл окровавленным пальцем по линии выступающего позвоночника. Кэт обернулась через плечо и, коснувшись губ Данте, забрала дымящуюся сигарету. В полутьме комнаты вытатуированный на её спине оранжево-чёрный дракон словно скользил под кожей.
— Они всегда такие, — тихо ответил Данте.
— Нет, ты видишь только то, что хочешь. — Кэт легла на него, упираясь макушкой в подбородок. — Ты похож на ангела.
Мёртвую тишину комнаты разбил в дребезги смех, местами переходящий на рык. Данте закинул голову назад, чуть не уронив кресло ударом об обивку. Горло бутылки треснуло, и осколки врезались в ладонь — он закрыл глаза. Данте не знал на что больше злиться: на то, что Кэт видит в нём не чёртового дьявола, который прочно закрепился за его именем, или на то, что она поднимает запечатанные разумом темы. Он привык быть тем, кем его считают и видят люди.
— Ну ты и пизданула. Весь ангел вытек из моей мамки на простыню.
Кэт вместо ответа стряхнула пепел с сигареты Данте на джинсы. Он оскалился, но ничего не сделал — ей прощалось многое. Данте наклонился вперёд и очертил контур звёзд под ключицами Кэт — подушки его пальцев, шершавые и загрубевшие из-за оружия, царапали кожу. Кэт не сводила глаз с его лица.
Данте взял с рядом стоящей тумбочки пассатижи и зацепил едва видневшийся конец иглы, что пробила левое плечо и глубоко вошла в мышцы. Кэт инстинктивно дёрнулась, причиняя себе ещё больше вреда, и Данте пришлось зафиксировать её тело свободной рукой.
— Блядь, — зашипела она, закусывая губу. — Я ненавижу тебя.
Из-за крови пассатижи трижды соскальзывали, отхватывая кожи. Стрела засела плотно, но Данте удалось её вытащить. Под конец Кэт не сдерживала крика, но замолкла, отрубившись, когда инородный предмет со звоном брякнулся на пол. Голова Кэт соскользнула Данте на грудь.
— Взаимно, — прошептал он на ей ухо.
В комнате моргала единственная лампа под потолком. Данте повернулся к грязному зеркалу, стоявшему в углу, — красная радужка светилась в полутьме. Она будто налилась кровью и всей ненавистью его души. Данте моргнул.
И из зеркала на него смотрели ярко-голубые глаза.