Глава 6 "Наследница Престола"
22 декабря 2013 г. в 12:03
Утреннее раннее солнце едва коснулось горизонта, окрашивая серый цвет в розовато-золотые тона, столь нежные, что их переход в серый, бывший еще пару часов назад глубоким тёмно-синим, был практически незаметен. Хотелось бы сказать, что столь тёплый и мягкий восход нарушался лишь слабым колыханием ветра, но сегодня было отнюдь не то утро. Сегодняшний рассвет был особенным – сегодня тысячи животных с ближайших территорий собирались для того, чтобы наконец поприветствовать своего будущего короля или королеву.
Они еще не знали, кого избрали накануне ночью король и королева своим преемником. Те звери, что не могли молчать или просто прогоняли сон, рассуждали о том, каким должен быть выбор, а те, кто молчал, либо подремывал на спине у слона или носорога, а может даже на бегемоте, либо же рассуждал об этом молча. На веку многих идущих на церемонию это была первая подобная церемония, ведь с тех пор, как зверям представили наследника только спустя полгода, прошло немало лет. Тогда утром над Прайдроком вознесли малышку Киару, а после - её брата, Киона, но в тот раз король Симба и королева Нала изначально выбрали наследника, и только на девочке засыхал сок растений - помазание перед Королями Прошлого. И лишь немногие помнили те времена, когда еще молодой мандрил Рафики, местный шаман или же просто самозванец-отшельник, который тем не менее пользовался особым почётом у львов, как и его предки, представил зверям двух маленьких новорожденных львят – Таку и Муфасу. И поскольку они были двойняшками, то король Ахади провозгласил, что по древнему обычаю наследника престола объявят лишь на рассвете после шестой луны со дня их рождения. И через полгода, когда столько же, а может и больше, зверей пришло к Прайдроку, чтобы увидеть на скале стоящих впереди Уру и Муфасу. А позади них – Ахади и Таку. Звери видели грусть, отразившуюся на лице Таки, но разве кто-то мог подумать тогда о том, что он станет братоубийцей? Впрочем, на потерянного коричневого львенка обращала внимание лишь его мама, наследница короля Мохату, которая и должна была объявить своего сына Муфасу своим преемником. Её лицо выражало торжественность, ведь она не могла расстраивать своего рыжегривого сына, будущего короля, своей грустью, что наследником не стал её любимец, темногривый, похожий на неё окрасом, а остальным – на отца, Така. Однако в её глазах читалась тоска, и даже её рык, приветствующий принца Муфасу, был наполнен болью. Ахади же, её муж, был, напротив, преисполнен гордости и радости, ведь он невероятно любил своего золотистого сына, который так был похож на Уру, особенно глазами. В ту минуту они лишь надеялись, что Така смирится и будет верным помощником своему брату, но после их смерти все пошло совсем не так... И сейчас многие животные боялись того, что история может повториться. Дэйо? Рутендо? Или Амади?.. Звери помнили, но с трудом, те комочки шерсти, что им показывали полгода назад. Король Кову держал в зубах светленького, песочно-персикового оттенка мальчика по имени Дэйо, королева Киара, которая по традиции объявит следующего наследника, держала коричневого Рутендо, а над головами королевской четы возвышалась, поднятая в лапах мандрила, девочка Амади. И звери не раз задавались вопросом: кто же держал будущего наследника?..
– Мам! Их так много! – воскликнул Рутендо, возвращаясь в пещеру. В его ало-карих глазах читалось неподдельное удивление и восторг. – Они все пришли, чтобы поприветствовать Амади?
Киара уловила во взгляде сына лишь долю, но всё же обиды и ревности. Кову всё ей рассказал, и теперь Киара переживала, что Рутендо не сможет смириться с тем, что королём будет не он. Львица тепло улыбнулась и нежно прижала сына к себе, стараясь правильно подобрать слова.
– Они пришли, чтобы поприветствовать будущего короля или королеву. Они еще не знают, кто это.
– А как они узнают? – с беспокойством поинтересовался Рутендо.
– Мы всей семьей выйдем к краю скалы, – вместо матери начал отвечать Дэйо, лениво помахивая кисточкой хвоста, наслаждающийся полудрёмой на камне в тёмной части пещеры. Приоткрывшийся глаз ярко засветился зеленью во тьме. – К самому краю подойдут мама и Амади, мы с тобой и отцом останемся позади. Остальные родственники будут еще дальше. Мама известит своим рыком о новом наследнике. Вместе с ней должна будет зарычать Амади, а затем и мы – в знак того, что согласны и принимаем это решение.
– Я думал, что отец, в смысле лев, представляет наследника, – нахмурился Рутендо, вглядываясь в очертания брата.
– Наследника представляет предыдущий наследник. Кровный, – уточнил Дэйо. – Амади представляет мама, маму представлял наш дед, деда – его отец Муфаса, а того – его мать, Уру, дочь Мохату.
– Откуда ты всё вечно знаешь?! – Рутендо фыркнул и подошел к брату, хмурясь оттого, что его брат снова оказался более осведомлённым.
– Мне было интересно, потому я поинтересовался об этом у прабабушки Сараби, – пожал плечами Дэйо, а затем легко и практически бесшумно спрыгнул на пол, одарив брата насмешливым взглядом. – Иногда полезно общаться не только с Тимоном и Пумбой, братец.
– Замолчите оба, наконец! Я пытаюсь собраться, – рыкнула Амади, беспокойно прохаживаясь с одного конца пещеры в другой под тревожные взгляды львов.
– О, кажется, у нашей сестрёнки уже проскакивает королевское могущество? – Дэйо смешливо подмигнул ей, а затем дружелюбно потерся об её бок.
– Не смешно, Дэйо! – произнесла она, тем не менее на её мордочке появилась улыбка, которая вновь сменилась смятением. – Мне просто страшно.
– Не бойся, мы с Рутом всегда рядом, и мы всегда поможем тебе нести эту королевскую ношу, – убедил ее брат, заглядывая в посеревшие от беспокойств глаза. – Мы же семья, Эмми.
Амади доверчиво посмотрела на него и почувствовала себя значительно лучше. Рутендо, наблюдающий за этой сценой, сидел неподалеку, опустив голову и нахмурив брови – Амади любила обоих своих братьев, но она всё-таки была ближе с Дэйо, а это немного задевало самолюбие Рута.
– С тобой всё в порядке? – шепнул родной старческий голос прямо над ухом.
Рутендо поднял глаза и встретился с добрым и мягким взглядом своей прабабушки. Сараби всегда выглядела уверенной, величественной и мудрой. Она всегда умела успокоить внуков одним своим видом, всегда спокойным и собранным.
– Ничего, – буркнул львенок, отводя глаза.
Сараби лишь улыбнулась и любяще прилизала внуку темно-коричневую челку, из-за чего мальчик, обиженно сопя, стал приглаживать лапой свою «гриву». Этим он ей напоминал Симбу, да и обижались они похоже, как оба и не любили принимать ванны.
– Ба, я не маленький уже, – проворчал Рутендо.
– Разве? А почему ты тогда обижаешься? – деланно удивилась Сараби. – Неужели ты обижаешься на свою сестру?
– Вовсе нет! – запротестовал Рут, но затем тяжело вздохнул и грустно заглянул в мудрые карие глаза. – Но теперь меня мучает мысль, что я ничего не добьюсь, всегда буду в её тени. А я хочу, чтобы обо мне ходила слава, чтобы звери уважали меня!
– Рутендо, звери не станут уважать тебя лишь за то, что ты король. Уважение зарабатывают поступками, – львица загадочно улыбнулась, чуть склонив голову, а затем наклонилась к внуку так, чтобы её мог слышать только он: – Ты можешь стать великим воином, разве нет? И звери будут складывать легенды о тебе, твоей славе и твоих битвах. А если хочешь, то можешь быть разведчиком, лучшим из остальных, тихим и незаметным, как тень, а может, станешь охотником, помощником львиц? У тебя столько возможностей для развития, и весь мир открыт для тебя, даже если ты не король. Даже больше – ты можешь делать то, чего не могут позволить себе короли. Подумай об этом.
Сказав это, Сараби улыбнулась и подошла к Амади, чтобы поддержать её, пока Рутендо, удивленный её словами, задумчиво смотрел на пол. Мимо пробегала мышка, и Рутендо ловко поймал её. Львенок перебирал пальцами, наблюдая за тем, как варварийская мышь с блестящими черными полосками на песочном тельце быстро пробегает по ним. Она была очень быстрой, но каждый раз, когда она собиралась спрыгнуть или соскочить, Рутендо вновь ловил её, увлеченно замечая, что у него отличная реакция. Сараби, повернувшись на миг, чтобы убедиться в том, что внук больше не грустит, заметила его игру с мышью. Львица чуть напряглась, вспомнив, что давным-давно вот так же играл с мышью совершенно другой львёнок, игравший так затем и во взрослой жизни, и не только с мышью... Однако буквально через миг Сараби отбросила в сторону глупые мысли и улыбнулась: возможно, её внук нашел свое призвание – быть охотником.
– Тебя не учили, что играть с едой неприлично? – едкий смешок брата вывел Рута из равновесия, и он упустил свою добычу.
Рутендо сперва недовольно глянул на него, намереваясь сказать что-то в ответ, но вместо этого он сделал вид, что пропустил его колкость мимо ушей и лишь широко улыбнулся, введя Дэйо в недоумение.
– Я знаю, кем я буду! Я буду охотником! – с восторгом объявил он брату.
– Эм-м... Ну ладно. Рад за тебя, – протянул сбитый с толку Дэйо.
– Пора! – в пещере раздался зычный голос бывшего короля, Симбы.
– Да-да, уже пора! И так заждались этих животных! – подтвердили Тимон и Пумба.
– Мам? – Амади растерянно глянула на маму, вновь заволновавшись.
– Все будет хорошо, милая, – улыбнулась Киара и, нежно лизнув дочь в щеку, мягко подтолкнула её к выходу.
Амади не успела и встревожиться, как возле неё встала её мать, спокойно и уверенно глядящая вперед. Сзади встал отец, по бокам от которого расположились братья. Амади повернула голову и встретилась с хладнокровными, всегда безмятежно спокойными зелёными, как юная трава, глазами Дэйо. Львёнок улыбнулся ей, и девочке стало спокойнее. Она перевела взгляд на Рутендо и впервые увидела настоящую радость за неё. Рут дружелюбно подмигнул ей, а затем уставился в небо, которое уже приобрело светлый голубой оттенок.
– Все будет хорошо, ты не бойся, – шепнула Амади бабушка Нала.
Другие родственники и друзья семьи, львы, львицы и львята, также желали ей удачи, говорили различные тёплые слова, пока наконец не прозвучал старый, но всё еще со смеющимися нотками голос мандрила Рафики. Он, казалось, был не столь уж и громким, однако он возвышался над всеми собравшимися животными, которых здесь было несколько сотен, а может, и тысяч. Как минимум по несколько десятков от представителей каждого вида были здесь.
– Прошло ровно шесть лун с тех пор, как у королевы Киары и короля Кову родились наследники. По древнему обычаю, который берёт начало еще от первого короля, в таком случае наследника выбирают на совете, в день перед шестой луной, а на рассвете имя наследника становится известным всем зверям, – старая обезьяна активно махала своим посохом, на который она также и опиралась. – Сегодня особенный день! Поприветствуйте королеву Киару и короля Кову, принцев Дэйо и Рутендо. А также принцессу Амади, чтобы королевский рык известил вас о будущем правителе, да благословит его свет Айхею!
Неторопливой, важной поступью, королевской поступью, Киара вышла вперед, гордо держа голову, бросая нежные взгляды на дочь. Амади же, едва сделав первый шаг, поняла, что её тревоги отступили. Она автоматически начала идти так же важно, как и Киара. «Я будущая королева. Звери должны видеть во мне королеву, а не напуганного ребёнка», – чётко осознала она, делая шаги одновременно с матерью. Мужчины же шли сзади, не отставая от львиц. Амади подошла с мамой на самый край уступа, откуда она видела всех собравшихся жителей саванны, пустынь и джунглей. Здесь были антилопы, газели, буйволы, зебры, окапи, импалы, даже верблюды, что встали на задние ноги и начали выкрикивать свой клич, приветствуя коронованных особ.
Присутствовали и представители кошачьих: леопарды, гепарды, пантеры, львы-одиночки и даже несколько пум. Сородичи важно подняли головы и зарычали в знак приветствия. Своим присутствием львов почтили и другие жители ближайших и не совсем территорий: были здесь и большие слоны, и бегемоты, и носороги, на чьих спинах сидели небольшие обезьянки разных размеров и расцветок или же птицы, многие такие, каких никогда прежде не видела Амади – яркие, как цветы, они пёстро покрывали пространство между животными или же их спины, а между ног животных ползали ящерицы, змеи, жабы и даже парочка крокодилов. В такой момент будущая королева лишь с облегчением подумала о том, что убивать других животных под покровительством гостеприимства царских львов категорически запрещается, а за нарушение сего следует смертная казнь.
Дэйо также внимательно изучал присутствующих, обращая внимание на их поведение. Внимание львёнка привлекли дальние звери, жавшиеся с краю, боязливо оглядывающиеся на других зверей. Это были гиены и шакалы. Дэйо удивился, что вместе с пятнистыми гиенами наказание получили шакалы и полосатые гиены. Львёнок нахмурился, вглядываясь в тощие тела, на которых выпирали ребра, в глаза, видевшие немало страданий, но что больше удивило Дэйо, так это то, что в их взгляде не было ненависти или злобы, только тихая покорность, смирение. «Так не должно быть. Эти присутствующие едва ли старше Чонго и Линды, так зачем им отвечать за ошибки предков?» – мрачно раздумывал он, смотря на одну из гиен, что отличалась от серых и почти чёрных собратьев светлым бежево-коричневым окрасом. Однако внимание Дэйо моментально переключилось на сестру, когда звери замолчали, а львицы сделали еще шаг вперед.
Киара вдохнула полной грудью и затем громко зарычала, так, что аж мурашки по коже забегали. Рык разносился по всей долине, донося весть как можно дальше. На следующем рёве к ней присоединилась и виновница торжества. Рыкание Амади не было грозным и таким раскатистым, как рык матери, однако для львёнка её рык уже был неплох, по крайней мере, это уже не было мяуканьем котёнка. Детский, но все же рёв дополнил взрослый, а за ним начали раздаваться голоса других львов и львиц, которые затем едва могли перерычать возгласы и крики животных, что почтительно преклонили кто переднюю лапу, кто – ногу, кто – просто голову, причем птицы расправляли при этом крылья, а кто-то приветственно поднял головы, высунув быстрый раздвоенный язык.
К удивлению львят, прямо над их головами появились золотисто-розоватые облака, внутри которых сиял чистый золотой свет, внушающий волнующий, но приятный трепет. Симба был, наверное, единственным, кто абсолютно не боялся этого, а напротив, ждал с нетерпением. В облаках он увидел очертания своего отца. Муфаса привычно добро посмотрел на сына, одаривая его своим тёплым взглядом, наполненным гордостью. Сараби также увидела Муфасу, быть может, потому, что она безумно соскучилась по нему и уже мечтала лишь о том, чтобы путешествовать по звёздным тропам бок о бок с любимым мужем. Другие львы никого не видели в тех облаках, лишь свет, что озарял маленькую принцессу. Сама Амади с удивлением обнаружила, что ловит взгляд не Айхью и не Муфасы. На неё смотрела львица с невероятно добрыми и мудрыми глазами.
– Уру, – прошептала малышка, невольно улыбнувшись в ответ на улыбку дальней родственницы.
– Уру? – Рутендо удивленно переспросил, глянув на брата в надежде, что тот, как обычно, знает все ответы. – Разве не Айхью должен являться?
– В идеале да, – улыбнувшись, повернулся Дэйо. – Но никто не помнит, когда он вообще в последний раз появлялся кому. Говорят, что «свет Айхью» – это просто по древнему обычаю так говорят. На деле в этом свете мы видим нашего покровителя и защитника, которым становится кто-то из Королей Прошлого. Видишь, наш дедушка, кажется, видит своего отца. Он всегда видит его. А нашу сестру, судя по всему, оберегает Уру, наша прапрабабушка. Наверное, потому, что она также была королевой. И хорошей королевой! Замечательной! Это ведь Уру нашла новые водопои и наладила некоторые вопросы, просто вся слава досталась ее мужу.
Шепотом Дэйо коротко всё объяснил брату, а после важно поклонился, как сделали его родители, Рутендо и остальные жители земель прайда, признавая Амади. Дэйо невольно поднял глаза в небо, надеясь увидеть великого Муфасу или же Уру, а может, и своего покровителя, но вместо этого он пораженно застыл – на него холодно смотрели зеленые глаза льва, очень похожего на него самого. Он не обратил внимания на цвет шерсти – он видел лишь иссиня-черную гриву и затягивающую пугающую зелень глаз... Дэйо встряхнул головой, и видение испарилось, как начали таять и сами фантастические облака.
«Неужели мой покровитель из всех бывших королей это – Скар?» – похолодев, подумал Дэйо. Его сердце учащенно билось в груди, а сам он как будто окаменел. Испуганно оглядевшись, он понял, что никто не заметил его испуга. Все сейчас поздравляли Амади, которая уже вместе с матерью стала идти в сторону пещеры. Облегчённо выдохнув, Дэйо глянул вниз, туда, где уже начали расходиться звери. Церемония состоялась.
– Иногда мы сами не знаем о том, кто мы, верно? А иногда играем, да-да, иногда мы играем тех, кем мы не являемся!
Неожиданный голос Рафики над самым ухом испугал львёнка. Дэйо вновь постарался утихомирить своё сердцебиение, а затем непонимающе глянул на обезьяну, удостоверившись, что на краю скалы остался только он и мандрил – остальные уже пошли в пещеру.
– Что ты имеешь в виду? – мрачно спросил Дэйо, смотря прямо в насмешливые глаза шамана.
– Твой брат не мог скрыть обиду и разочарование, что король не он. Ты же умело это скрыл, вот только твои глаза всё равно порой выдавали тебя. Ты хотел быть на месте своей сестры! Да, определённо хотел бы! Но играешь другую роль!
– А кто бы не хотел? – Дэйо не стал спорить. В целом Рафики был прав – никто из присутствующих даже и не подозревал о том, что казавшегося с виду абсолютно спокойного и довольного Дэйо мучила такая же обида, как и брата. Просто он сумел это скрыть ради сестры, которую любил сильнее, чем желал занять престол. – Но это не от неё зависел выбор, и Прошлые Короли одобрили этот выбор. Я согласен с ними. И я не лгал – я всегда буду рядом с Амади, всегда буду помогать ей и никогда, никогда не причиню ей вред! Я люблю её больше, чем желаю быть королём!
– Кого ты видел? – внезапно спросил Рафики, словно он мог читать мысли. Ответа не понадобилось. Понимание отразилось на лице обезьяны, стоило ему взглянуть в глаза львёнка. – Маленький принц считает, что видел в облаках тёмного короля? Самого Шрама?
– По описанию очень похож, – хмуро подтвердил Дэйо, опустив голову. – Я и вправду очень похож на него, верно?
– Тебе не стоит играть с властью. Она портит. Когда Скар был еще Такой, то он был славным мальчиком, пока после выбора родителей его не начала убивать зависть. Случайная ошибка его отца, когда он поставил этот шрам, окончательно изменила его, – после короткой паузы произнес Рафики, а после повернулся, чтобы и самому сказать пару пожеланий будущей королеве.
– Постой, а что же мне делать? Мне не уйти от судьбы? Я стану как он? – отчаянно посмотрел на Рафики Дэйо, в чьём взгляде читалась еще и мольба.
– Юный принц забывает, что Шрам был похож на Ахади. Только от тебя зависит, кого на самом деле ты видел: отца или сына? – ответила обезьяна, прежде чем скрыться из виду, оставляя позади задумчиво глядящего вдаль львёнка...