"Canticum anima" ("Песнь для одной души")

      – И кого же нам выбрать? – размышляла вслух золотистая львица. – Дэйо мог бы быть прекрасным руководителем, он обаятелен, умен, силён и, как бы там ни было, хитёр. Но он довольно вспыльчив, и в нем бурлит кровь, он не терпит непослушания и непокорности. Боюсь, ему будет трудно с подчиненными, ведь он будет четко устанавливать им рамки дозволенного. Это не всем придется по душе. Рутендо же иногда бывает излишне беззаботным, и он не всегда рассудительный.       Киара тяжело вздохнула и грустно посмотрела на тех, кто собрался рядом – всю её родню, что собралась ради прояснения столь важного вопроса. Вон там сидят пожилые бабушки с дедушкой – Сараби и Сарафина с Адио, рядом с отцом расположился единокровный брат ее матери, Ни, вместе со своей семьей: чудесной львицей Сабури и их сыном Чонго. Родной же брат Налы, Мхиту, также присутствовал здесь, но, увы, семейного счастья ему изведать пока не удалось, в отличие от его племянника, который сейчас бережно приобнял Витани и тепло улыбался – Копа ожидал с Витани первенца. Заключали всю эту компанию Симба, Нала и, разумеется, сами Кову с Киарой. Также в углу сидели старые друзья семьи: давно уже ослабший и уже ослепший, но все такой же мудрый мандрил Рафики, не менее проницательный и умный Зазу, а также никогда не унывающие Тимон с Пумбой. Не хватало только ещё одного брата Киары - её младшего брата-близнеца Киона, но он вместе с Львиной Гвардией и своей супругой, прекрасной львицей Тиифу - подругой Киары, и с ещё одной их подругой Зури путешествовал по Африке, общаясь с другими правителями и делясь с ними опытом. Киаре хотелось бы его дождаться и услышать его мнение, но брата давно не было, и неизвестно было, когда он вернётся. А ведь Кион уходил, когда Киара была ещё беременна... Отогнав прочь мысли о брате, её голову заполнили другие навязчивые идеи при взгляде на собравшихся.       «Когда-то их место займут их дети, как и всегда в Круге Жизни», – внезапно подумалось Киаре, когда она с удивлением обнаружила, что и не замечала раньше, как сильно постарели её прежние няньки, а ведь с тех пор, как они с Кионом были львятами, прошло чуть больше четырех лет.       – Не знаю, но мне кажется, что Дэйо вполне мог бы стать хорошим королем. Он уверен в себе и умеет за себя постоять, – первым подал голос старый Адио, тряхнув потемневшей гривой.       В мерцающих и все еще юных голубоватых глазах читалась непоколебимая уверенность в своих словах. Киаре и Кову также хотелось бы быть уверенными. Они бы не стали созывать совет из своих родственников, если бы знали правильное решение. Но они даже и не думали, что придёт столько родни, а ведь это еще только ближайшие родственники, да и то не все, а есть еще троюродные и четвероюродные тети, дяди, братья и сестры, но их они даже и не всех знали.       – А я считаю, что в Дэйо может быть слишком много от деда, – неожиданно вставил слово Мхиту, посмотрев на отца точно такими же лазурными глазами.       Мхиту был очень похож на своего отца: такая же взъерошенная грива, еще ореховая, только начинающая темнеть от возраста, такие же глаза, та же улыбка и окрас пальцев, но в дяде было немало и от матери, например его способность возражать мягко и тихо, но тем самым заставляя себя слушать куда внимательнее. Киара с интересом переводила взгляд с одного представителя рода Адио на другого. К сожалению или к счастью, но никто не унаследовал почти белый окрас этого льва: Нала и Мхиту имеют более тёмную шерсть по сравнению с отцом, как у их матери, хотя Мхиту более светлый, а Ни вообще похож на Адио только строением тела и мордой, а общим в окрасе у них был только нос.       Киаре было приятно наблюдать за матерью и её братьями, с которыми она познакомилась не так уж давно. Насколько львице было известно, история их семьи была достаточно запутанной, но интересной и, как надеялась сама Киара, со счастливым концом. Ни был первенцем Адио, но отец узнал о своем сыне только спустя два года, во времена правления Шрама. Молодым львом он бродил в одиночку, будучи изгнанным из другого прайда, и искал новый. Однажды он услышал крики о помощи и, как благородный и отзывчивый лев, не смог пройти мимо. Оказалось, что звала на помощь совсем молоденькая львица, которая по неосторожности забрела в зыбучие пески. С помощью ветки Адио помог выбраться ей на безопасную землю, где они и познакомились. Львицу звали Кари, и она была охотницей в прайде, с которым конкурировал бывший прайд Адио. Кари предложила Адио остаться на время, и он согласился, надеясь, что в новом прайде его жизнь наладится, ведь возможную возлюбленную он уже нашел. Кари была ему очень признательна за всё и позволила себе отблагодарить его гораздо большим, чем могла себе позволить серьёзная и гордая львица. Однако их влюбленность не могла заставить львов и львиц прайда забыть о том, кто такой Адио, ведь многим насолил его отец – воин, неоднократно сражавшийся с ними, убивший не одного их соплеменника. Решив не искушать судьбу, чтобы однажды не не проснуться благодаря перегрызенному горлу, Адио просто однажды ночью ушёл, даже не попрощавшись со львицей, которая как раз собиралась сообщить на следующее утро о своей беременности... Через положенный срок родился Ни, очень похожий на своего отца, только окрасом он пошел в маму. Из-за того, что в прайде не любили его отца, к Ни относились не лучше, из-за чего львенок нередко играл сам по себе, рос угрюмым, замкнутым, но с добрым сердцем. Мечтая найти друзей или же отца, маленький Ни нередко сбегал из дома и бродил в окрестностях, пачкая свою шкурку в пыли, грязи и паутине, но он так никого и не нашел, а когда пришел срок, то ему пришлось уже уйти навсегда...       Тем временем в прайде короля Муфасы уже подрастала Нала, дочь Адио и Сарафины, львицы, с которой Адио познакомился на охоте. Лев был искренне уверен, что Нала его единственный ребенок, а вскоре на свет должен был появиться еще один, и, как надеялся Адио, это должен был быть мальчик. Так и произошло, а львёнка назвали Мхиту. Адио был невероятно счастлив: он нашел прайд, в котором стал охотником и где его любили, а еще он обзавелся здесь прекрасной семьей – женой и двумя любимыми детьми. Однако мирной жизни настал конец, когда Муфаса погиб, а Симба бесследно исчез. Именно через несколько месяцев после этого Налу спас от гиен лев-одиночка, неухоженный и растрёпанный подросток по имени Ни. Ни не принял предложение Налы остаться в прайде, посчитав, что ему никто не будет там рад, да еще в такое время, потому он ушёл, не догадываясь, что спас от гиен свою единокровную сестру. А на следующий день из прайда тайком ушли Адио с Мхиту вместе со старшими львятами – Тоджо и Чумви: Шрам грозился убить львят-мальчиков, да и взрослых львов он не жаловал. Сарафина не могла уйти без Сараби, а другим львицам-матерям либо не хватало смелости уйти, либо хватало смелости остаться, да и было бы трудно проскочить мимо гиен стольким особям. Нала же решила остаться рядом с матерью, хотя расставаться с отцом и братом ей было невероятно тяжело.       Трудно представить, каким образом, но судьба столкнула беглецов с Ни. Подросток сперва испугался, увидев взрослого льва, но Адио не стал нападать на подростка, а разговорившись и узнав историю друг друга, они поняли, с кем столкнулись. Адио не мог поверить, что у него есть старший сын, бастард, а Ни не мог поверить в то, что наконец нашел своего отца и даже младшего брата. К сожалению, они затем ушли достаточно далеко от земель их прайда и решили начать новую жизнь. Львы жили в прайде отца Малки, но однажды Адио с сыновьями решили пойти дальше. Вскоре они набрели на совсем маленький прайд, где Ни наконец обрёл семейное счастье со львицей по имени Сабури, а его отец и брат остались рядом, просто не зная, куда еще можно пойти. Прошло довольно много времени, когда их семейный уклад жизни потревожил один довольно нахальный попугай, кидающий колкости в сторону львов, но от него они узнали о том, что на землях их прайда уже давно царит мир и покой, а год назад закончилась последняя война с соседним прайдом, который был создан женой Шрама. И вот теперь история подходит к логическому концу, когда Мхиту и Адио решают вернуться домой, а через некоторое время к ним присоединяются и Ни с женой и сыном. Вернулись они на родные земли всего полгода назад, но Киара уже успела привязаться к ним: как-никак, а они были её семьёй.       Однако сейчас было не лучшее время задумчиво рассматривать родственников и думать о том, как здорово всё провернула судьба. Сейчас был более насущный вопрос, к которому Киара нехотя вернулась, заставляя себя выслушивать все мнения о её детях, а это было далеко не лёгким заданием.       – Он не похож на Шрама, – возразила Нала, и в её глазах неожиданно мелькнул огонёк – она-то точно помнила Симбиного дядю.       – Да ну? – фыркнул ее младший брат, несогласно мотнув головой. – Даже внешностью он похож на него! Я думаю, что это признак того, что в нем гуляет дурная кровь. Лучше выбрать Рутендо, ведь он похож на Симбу, и он очень открытый львёнок, а от Дэйо веет ощущением опасности.       – Позволь с тобой не согласиться, – неожиданно подал голос Рафики, приподняв ослепшие глаза на сидящего льва. – Дэйо похож больше на Ахади, своего прадеда, чем на Шрама. А слава о короле Ахади живет и сейчас.       – А как по мне, то Мхиту прав! Рутендо очень похож на Симбу. Кому, как не нам, это знать? Он похож с линией Муфасы: с Муфасой, с Симбой и Кионом, – важно заявил Тимон, гордо выпячивая грудь, стоя на спине у кабана, и не заметив как на его словах отвернул взгляд первенец Симбы.       – Я согласен с Тимоном, – объявил Пумба, обведя всех взглядом своих маленьких круглых глазок-жучков. – Все эти львы были и являются хорошими королями, а значит, нам не стоит беспокоиться из-за мелких недостатков Рутендо. Рут справится, как и все его родные до него справлялись.       – Вот! – победно окинул взглядом Рафики Мхиту, и в голосе льва едва скрывалось торжество. – Муфасу помнят, помнят Симбу и знают Киона, а кто помнит Ахади? Зато прекрасно помнят тиранию его сына.       – Эй, ты вообще-то о моем внуке говоришь, а он точно не Шрам, – подал голос Симба, нахмурившись от слов присутствующих. – Давайте просто проведём голосование. Пускай каждый назовёт свою кандидатуру. За кого будет больше голосов, тот и станет наследником. Начнём по старшинству со львов. Адио?       Пожилой лев изучающе посмотрел на Симбу; казалось, что сейчас они вдвоём мысленно о чем-то переговариваются, используя взгляд вместо слов. Пауза немного затянулась, когда наконец светло-песочный, практически белый лев коротко ответил:       – Дэйо.       – Хорошо, – кивнул Симба, не особо удивлённый таким ответом. – Мама?       Сараби едва заметно вздрогнула, а затем на её морде отразилась невозмутимая решительность, хотя видно было, что эти слова даются ей нелегко.       – Трудно выбирать меж своих детей лучшего, и всегда сложно сделать правильный выбор. Но я оставлю свой голос за Рутендо. Возможно, как раз таки потому, что он очень похож на тебя.       – Никто не осуждает тебя, мама, – ласково заверил маму Симба, а затем повернулся к её подруге. – Сарафина?       – Рутендо, – вздохнула она, едва сдерживая слёзы. – Но я люблю и Дэйо. Я выбираю Рутендо по той причине, что его имя означает «вера и любовь». Я рискну и поверю в него.       – Ни?       – Я считаю, что они оба достойны, но более хороший король выйдет из Дэйо, пускай он и похож на Шрама, я не знаю. Но я знаю, что он не Шрам, он – Дэйо, – негромко ответил Ни, подправив спадающую челку.       Как и следовало ожидать, его жена и сын также поддержали его и проголосовали за Дэйо. Этот факт не был удивительным – многие здесь наверняка голосовали, опираясь на мнение тех, кто им небезразличен - такова уж природа мнений.       – Я отдаю свой голос за Рутендо, – после коротких раздумий выдохнул Симба, а затем мягко перевёл взгляд на жену.       – А я поддержу Дэйо. Тот факт, что он похож на Шрама, не означает, что он как Шрам. Доказательство тому – мой зять, – решительно заявила Нала, а после перевела взгляд на Мхиту, догадываясь о его ответе.       – А я останусь при своем выборе. Выбирая Дэйо, вы здорово рискуете, так что я за Рута, – пожал плечами Мхиту и отвернулся, считая, что здесь и так всё ясно.       – Мы также поддержим Рутендо, – произнес Копа после перешептываний с Витани. – Он хороший мальчик, и из него выйдет хороший король.       – Родители, пожалуй, проголосуют в конце, – объявил Симба и обратился к Рафики.       – Я отдаю свое предпочтение Дэйо, но я уверен, точнее, я точно знаю, что исход будет другим в любом случае, – загадочно ответил мандрил, но выяснять, что он имел в виду, никто не стал.       Тимон и Пумба, как и следовало ожидать, проголосовали за Рутендо, опираясь на то, что он действительно невероятно похож на своего великого деда. Зазу же проголосовал за Дэйо, как и Киара после минутных раздумий. Решающим становился голос Кову – всего один голос мог поменять судьбу двух братьев. Но Кову, казалось, не спешил нарушить нависшую тишину и решить наконец столь важный вопрос. Вместо этого он вздохнул и обвёл всех внимательным взглядом.       – Когда пришло время и Киара начала рожать, я молил Айхею послать мне в двойне девочку, чтобы я смог спокойно выбрать мальчика наследником, не задумываясь о том, что между ними может начаться вражда, которая погубила моего отца и отца Симбы. Я не хотел такой судьбы своим детям, но родилось двое мальчиков. И когда я уже думал, что все кончено и от судьбы не уйти, Киара закричала в третий раз, и родилась единственная девочка. И сейчас я понял, какое решение будет самым правильным. Вы все так хотели видеть на престоле мальчика, что совсем забыли про Амади. А я понял, что именно ей и суждено стать королевой. Она единственная, как единственно место для главного наследника. И хотя по голосованию её вообще ни разу не упомянули, я, как ныне действующий король, объявляю имя наследника престола. Амади!       Все удивленно и как-то пристыженно смотрели на Кову, ведь он прав – они все забыли о крошке Эм. И только сейчас, вспоминая эту милую и решительную девочку, все, кто собрались здесь, начали осознавать, что это и вправду лучший вариант из всех. И только Рафики улыбался, заранее зная, что так оно и повернется. Так ему передали небеса, а Муфасе виднее, кому продолжить его дело. Но Рафики знал и другое: что не будет много счастья и покоя детям Киары и Кову, как бы их родители ни старались сейчас их защитить и уберечь. Но это будет потом, гораздо позже сегодняшнего дня. А пока в прохладной пещере, что уже начала немного нагреваться под прямыми солнечными лучами, что едва проникали сюда, сталкиваясь на пути с холодной гладью камней, прозвучал единогласный возглас, свидетельствующий о том, что решение принято. Во всей пещере зазвенело единогласное: «Да здравствует королева Амади!»