Отражение

Я - зеркало. Но я никогда не мог быть таким, каким меня хотели видеть другие. Не мог и не хотел. Потому что я отражаю не пожелания, а отношение. Отражаю, преломляю, меняя право на лево, искажая гранями стекла и отвечая действиями. На равнодушие — наглость. На злость — пакость. На презрение — подлость. На пренебрежение — удар. На ненависть — война. Вы не хотите по-хорошему. Никогда не хотели. И я отвечаю по-плохому. Всегда так было. И будет вечно. Ваши действия — моё противодействие. Мастер, прости, но я не стану идеальным сыном. Никогда. Зеркало может только отражать. Отражать тени старших. Жалкие и преломлённые. Собрать лучи света в одно, сделать один зыбкий призрачный образ. Но не превзойти. Никогда не превзойти... В моей жизни нет смысла и цели, кроме служения. Но я не могу, не способен выполнить того, что от меня хотят. И я не могу добиться того, чтобы мне дарили ласку и тепло. Я, может, и рад бы подарить миру частичку света в ответ. Но я не могу. Я так искажён, что уже не могу даже на любовь ответить любовью. Слишком опасно. Стекло не выдержит и разобьётся. И никто и никогда не узнает, что за ним. Никому просто не интересно. А я... Я не позволю им проникнуть в мир Зазеркалья. Они наполнят его тьмой и холодом. Нет. Я буду отражать весь их негатив на них же. Я не пропущу его в свою жизнь. Я сохраню для себя этот мир. Пусть даже тепло и свет там — внушение и самообман. Мне нужно оставить хотя бы их. В центре этого мира — один лишь образ. Тот, кто даёт мне что-то кроме черноты. Тот, кто привносит смысл в мою жизнь. Тот, ради кого я пытаюсь переплавить себя, надеясь заслужить внимание. Стараясь игнорировать, как старшие отпихивают меня, снова и снова... Надеясь, что зеркальная броня не рассыпется тучей ярких осколков. Я буду наслаждаться безопасными вещами. Теми, которые не смогут отнять, не смогут очернить. Теми, что не смогут забрать. Я буду очень осторожен. И так построю своё хрупкое счастье, как паук, терпеливо строящий невесомую тонкую паутинку меж колышущихся на лёгком ветру стебельков. Никто не отнимет его у меня. Никто не заберёт. И тогда я смирюсь. Я смирюсь со всем. Со своим положением, со своей слабостью. У меня будет мой маленький мир и моё маленькое солнышко в нём. Оно будет давать мне тепло и свет. И этого будет довольно для счастья. Мой мир выполнен из прекрасного, но хрупкого хрусталя. Я никого сюда не впущу. И никому его не отдам. Лишь буду прятаться здесь, отражая все удары извне совершенной зеркальной бронёй. Мои когти бессильно скребут стены Собора. Я чувствую, как рассыпается стекло, осколки вонзаются мне в душу. Больше нет зеркал. Есть только я. Слабый, жалкий... и отринутый. Отринутый братьями. Но это не велика потеря. Об этом не стоит жалеть. Отринутый Мастером. И это куда больнее. Мастером, решившим, что я недостаточно рьяно исполнял приказы. Решившим, что собственные интересы для меня превыше всего. Мастером, который прислушался к старшим и поверил им, а не мне. Я хочу убить их. Всех их! Я хочу остаться единственным. Незаменимым... Мои когти острее, чем у какого-либо вампира. Прочнее камня. Но какой в этом смысл, если им не вонзиться в плоть тех, кто отнял у меня единственный смысл? Я продолжу выполнять приказы. Я продолжу зеркалом отражать их нападки. Но что будет за этим? Какая цель и какой смысл? Зачем нужно зеркало, в которое неприятно смотреться? Холодное стекло, за которым ничего нет? Каким-то чудом я сдерживаю крик отчаяния. А потом иду, не зная, куда и зачем. И понимаю только тогда, когда мои руки окрашиваются кровью. Губы искривляются, из груди рвётся шипение. Вокруг меня - кровь. Кровь на моём лице. На руках. На одежде. Она повсюду. Ошмётки чьих-то жизней. Людских, конечно. Возможно, они хотели жить. Или нет. Но зачем я это сделал? Зачем убил их? Зачем вообще всё это нужно? Я — кукла. А император — мой кукловод. Людишки... Жалкие, слабые. Но у них есть то, в чём отказано мне — они способны умереть и так избавиться от бессмысленности своего существования. А я — нет. Всё, что я могу - это служить. Но какой смысл, если даже это я не способен делать как следует? Ведь я пытался... Столько раз. Но я рождён пятым. Этого не изменит ничто. Пусть не последним, но лучше бы уж было так. Тогда я смог бы утешаться хоть чем-то... Но я — не последний. А значит, от меня должен быть хоть какой-то толк... И должен быть хоть какой-то смысл в моей... нет, уже не жизни. Существовании. Не больше. Я бы заплакал. Если бы мне было столько же, на сколько я выгляжу. Но я старше. Намного старше. И я не плачу. Поэтому я только вымученно улыбаюсь. Идёт дождь. Он покалывает кожу. Неприятно, но ожоги заживают мгновенно. Я смотрю на хмурое небо. Внутри ничего не осталось. Лишь пустота. И холодное разбитое стекло. Отныне я — марионетка. Больше нет ни цели, ни смысла. Мой хрупкий мир разрушен. Меня разбили. Неожиданно я хихикнул. А потом начал оглушительно смеяться и лишь спустя время сам понял, почему мне смешно. Мы все — куклы. Но все строим для себя уютные хрустальные мирки, через которые преломляем реальность, стремясь убедить себя, что она слаще, чем кажется. Но моя эпоха самообмана кончилась. В моём мире больше нет кривых зеркал. Я вижу всё как есть. Мир марионеток, забавно подёргивающихся на ниточках. И нет смысла пытаться чего-то достичь. Мы все равны. И теперь я смогу злорадствовать. Ведь я — один из немногих зрячих в мире слепых. Но теперь мне ничего не хочется. Нет ни радости, ни грусти. Нет целей, нет стремлений, кроме простейших потребностей тела. Они требуют уйти прочь, в сухое место. И я делаю это. Но что дальше? Я бы умер, если бы я мог. Но я не могу. Итак, что мне осталось? Продолжить игру в отражения. Ведь я — зеркало. Меняю право и лево, но всё равно передаю изначальный образ. И так будет всегда. Я долго себя обманывал. Всё, что у меня было — иллюзия, мир из хрусталя. И я держался за неё. А теперь она рассеялась. И что вышло из этого? А ничего. Просто меня уже не осталось. Только холодная гладкость стекла. А за ней — пустота. Я существую до тех пор, пока есть, что отражать. Я — образ на стекле. У меня больше нет своих чувств. Я отражаю десятки разумов. Все их немногочисленные желания и обрывки мыслей стекаются ко мне. Я преломляю и собираю их. Я — отражение своего клана. Я — это они. А они — это я. Без меня они не увидят себя, оставаясь слепыми куклами. Подойдите ко мне. Я вижу вас всех такими, какие вы есть, со всеми вашими слабостями и пороками. Пусть сам я больше от них не страдаю, я покажу их вам. Всё, что вам нужно — внимательно смотреть на меня...