Правда или действие

Илья отчетливо помнил, как в детстве, будучи еще совсем ребенком, ему разонравилось отмечать различные праздники. Новый год, дни рождения, 23 февраля, чьи-то именины, а вместе с ними - бесполезные подарки, одинаковые тосты и толпы бухих людей. Жизнь значительно улучшилась лишь с класса девятого, когда Стольгиченко разрешили не просто сидеть со стаканом сока или Кока Колы, а выпивать за общим столом вместе со всеми. Можно было чокнуться с парочкой родственников и благополучно дождаться, когда все взрослые перестанут его контролировать. А затем, незаметно прихватив с собой банку отцовского пивка, ретироваться в собственную комнату. Теперь Илья уже взрослый, сегодня ему исполняется двадцать три года, и нет нужды ныкаться в свою комнату от родителей. Тем более что они все равно решили остаться дома, так как терпеть не могли Москву и не часто наведывались в гости к сыну. Мэддисон не обижался, так как, по большому счету, ему было все равно, как отмечать этот так называемый праздник. Стольгиченко вырос, а отношение к торжествам только сильнее испортилось. Илья поставил пустой пивной бокал на стол и прищурился. В комнате пахло спиртным и сигаретным дымом, с кухни слышался чей-то визгливый смех. Стольгиченко в который раз за вечер порадовался, что отмечать они решили на квартире у Димыча, хотя бы срач самому убирать не придется. Вокруг все время сновали ребята, большинство из которых Илья знал лично, а кого-то видел в первый раз. Честно говоря, Мэду было порядком все равно, с кем бухать. Стольгиченко нахмурился, вспомнив, что самым поганым в сегодняшнем дне было то, что Ксюха не смогла вовремя вернуться из Питера, порядком занятая своими некстати случившимися пересдачами. А Хованский в последний момент заартачился, как сорокалетняя девственница, потому что не знал никого из друзей Ильи, да и не очень хотел знакомиться. Илья выудил из-под стола непочатую бутылку неплохого вискаря, посчитав, что неприятное воспоминание стоит немедленно чем-то залить. - Эй, Ильюх! Заканчивай тут сидеть, пошли на плейстейшене погамаем! – Мэд лениво перевел взгляд на обратившегося к нему бывшего однокурсника Кирилла, который, в сущности, был весьма неплохим парнем, только вот очень скучным. - Нет, чувак, что-то не хочется, - Стольгиченко вяло улыбнулся. - Ну ладно, смотри, не усни тут, – пожав плечами, отозвался парень и вышел из комнаты, оставляя друга в полном одиночестве. Мэд улыбнулся, радуясь внезапной перспективе хоть чуть-чуть побыть одному, и уставился на свой пивной бокал, размышляя, насколько по-деревенски будет наливать виски в такую несоответствующую посуду. Из коридора доносились голоса и гам, но Мэду было лениво встать и прикрыть дверь. - Привет, - вдруг раздалось откуда-то из противоположного конца комнаты, и Илья вздрогнул от неожиданности, чуть не расплескав драгоценное содержимое своей бутылки. Стольгиченко недоуменно перевел взгляд на источник звука и удивленно вскинул брови. В дверях стоял… Руслан Усачев. Все еще в куртке, почему-то припорошенной снегом, и с обычной фирменной улыбкой от уха до уха. - Меня впустили твои друзья… Которым срочно понадобилось еще несколько бутылок пива, - словно оправдываясь за свое внезапное появление, изрек Усачев, - еще раз с Днем Рождения. - Привет, - на автомате отозвался Мэд, силясь вспомнить, в какой момент их утреннего разговора, когда Вихлянцев позвонил, чтобы поздравить именинника, тот в ответ пригласил его на это сомнительное мероприятие, - еще раз спасибо. - Я смотрю, у вас тут весело, - осторожно сказал Руслан, и по всему его виду можно было понять, что он чувствует себя неуютно. - Чувак, ты это, не стой, проходи. Я бы тебе помог, да вот вставать… лень, - Илья тут же представил, как неуклюже поднимается с кресла, чтобы взять у гостя куртку, и заваливается к стенке или, что еще хуже, беспардонно блюет на нежданного знакомого. - Ты уверен, что это хорошая идея? Я и не знал, что у тебя будет столько гостей, - немного смущенно промямлил Руслан, неуверенно потянувшись к собственному шарфу. - А ты думал, что я приглашаю тебя на свидание? – фыркнул в ответ Илья и осекся, не зная, как на такую шуточку может отреагировать Вихлянцев. - Черт, чувак, по мне что, так заметно? Ты меня раскусил, - вопреки ожиданиям Короля со смешком отозвался Руслан и, размотав длинный шерстяной шарф, принялся расстегивать молнию. Пока Усачев возился со своей уличной одеждой и разувался, Илья все-таки вспомнил отрывок их недавнего разговора. Руслан приехал в столицу на несколько дней, потому что ему нужно было обговорить свой новый проект с Дегтяревым. А Стольгиченко нашел уместным в качестве любезности пригласить Вихлянцева на этот праздник жизни. Между прочим, Илья был почти трезвым во время их разговора и все равно умудрился сморозить такую херню. Но кто же знал, что Руслан воспримет приглашение серьезно? Вихлянцев скрылся где-то в недрах квартиры, а Илья начал нервничать. Стольгиченко неплохо относился к Усачеву, но… Он считал его странным. О чем с ним можно было поговорить? Они начали общаться не так давно, и Илье никак не удавалось узнать Руслана как следует. Стольгиченко плохо понимал, где кончается образ интеллигентного комика Усачева, и начинается просто Вихлянцев. И Мэд почему-то решил, что питерский блоггер не позволит ему узнать себя поближе. Поэтому Илья предпочитал ничего не делать и держать созданную им самим дистанцию. Стольгиченко делал это просто потому, что так было проще всего. Илья вдруг ощутил себя настолько неудобно, что ему захотелось взять и сказать Руслану, что праздник закончен, и всем пора по домам. Или по-тихому свалить самому. Но свой гениальный план Мэд так и не успел воплотить в жизнь, потому что Руслан снова мялся на пороге комнаты, держа в одной руке тамблеры под виски, а в другой салатницу с нарезанными овощами и сыром. С плеча свисал знакомый синий рюкзак. - Может быть, ты все-таки зайдешь сюда или мне поставить для тебя стул в коридоре? – фирменным тоном сказал Илья и поднял бровь. Усачев хотел остроумно ответить, но передумал и осторожно подошел к Стольгиченко. Поставив бокалы и тарелку на стол, он уселся на край дивана и начал вертеть головой, видимо, пытаясь что-то найти. - Вы, петербуржцы, странный народ. В любом незнакомом месте ведете себя как в музее. Когда захочешь отлить, я непременно расскажу тебе об архитектуре местного унитаза, - буркнул Илья, потому что терпеть не мог молчать, когда чувствовал себя неловко. - А где подарки? – вдруг спросил Руслан, словно не слыша всех отчаянных попыток Стольгиченко скрыть его собственное смущение, и Мэд растерялся. - Мой новый пони и платье принцессы в другой комнате, - фыркнул он, - мне что, по-твоему, двенадцать? Мне не нужны подарки, - хмуро отозвался Стольгиченко. - То есть, у вас, москвичей, после достижения двенадцати лет подарки дарить не принято? – Руслан иронично сощурился. - Нет, если ты не расслышал, я просто не нуждаюсь в подарках. Мне они не нужны, - равнодушно добавил Илья и начал разливать свой драгоценный виски. - Но это же… так странно. Сегодня ведь день твоего рождения, - Руслан выглядел по-настоящему удивленным. - Я в курсе. Ну и что? Если мне и дарят что-то, то это бабло. В остальном я не нуждаюсь. Меня еще с детства раздражали сюрпризы, сделанные «на отъебись». Например, моя тетка, которая считала уместным дарить шестнадцатилетнему прыщавому задроту набор кружевных наволочек. Ведь такие «подарочки» сразу видно, сразу понятно, как они куплены. Из разряда: «Нужно что-то купить, но не дороже трехсот двадцати пяти рублей, а то еще на водяру себе не хватит». Кстати, я не против, если мне дарят бухло, но мои родственнички не отличаются такой сообразительностью. Илья протянул задумчивому Руслану бокал, и тот машинально взял его и сделал глоток. - Ну а как же твои близкие друзья? – не унимался Усачев, - Ведь они наверняка не будут дарить тебе наволочек, но ты даже не можешь проверить это, запугав их своим запретом! - Я никому ничего не запрещал, - Илья развел руками и отхлебнул из своего тамблера. - Ага, ну, значит, они заранее боятся твоего уничтожающего взгляда и уничижительных комментариев. - Да быть такого не может, я же котик, - Мэд откинулся в своем кресле и залпом осушил бокал. Ребята погрузились в неловкое молчание. Илья удрученно размышлял о том, что оказался прав: им действительно было не о чем поговорить. - Слушай, - вдруг очнулся Руслан, - один мой приятель в Питере мечтает о твоем автографе. Подпишешь? – казалось, будто Усачев вообще забыл, о чем они только что разговаривали. Илья утвердительно покачал головой. - Вон там, в ящике, поищи бумагу, - Мэд указал рукой на старый икеевский комод в противоположном углу комнаты. Вихлянцев поднялся с дивана и поспешил найти листок бумаги, а Илья лениво наблюдал за ним. - И как зовут твоего приятеля? Случаем, не Руслан? – Илья изобразил самую вредную улыбку, на которую был способен. - Да, а еще мы однофамильцы, - устало отозвался Усачев, разочарованно захлопнув первый, оказавшийся пустым, ящик. - А, ну тогда возьми самый большой листок. Я уверен, он захочет повесить его над кроватью. - Нет, он сказал, что стена в его туалете выглядит слишком пустой, - Руслан открыл очередной ящик и с кислой физиономией достал оттуда игральные карты. - О! Тащи их сюда! – воскликнул Стольгиченко и заинтересованно уставился на внезапную находку. Усачев повертел колоду в руках и повернулся к Илье. - У тебя в соседней комнате, кажется, есть плейстейшн и нинтендо, а ты хочешь поиграть в «дурака»? - Во-первых, кроме «дурака» существуют сотни других карточных игр. А во-вторых, вживую играть намного интереснее, - Илья чокнулся бокалом с бутылкой виски. Руслан пожал плечами и сунул карты в задний карман брюк. - Мне кажется, хозяева этого дома не имеют потребности на чем-нибудь писать, - удрученно заметил он и наклонился к последнему ящику. Стольгиченко лениво прошелся взглядом по стройной фигуре Усачева. - А почему ты приперся на мой день рождения и не надел свои праздничные красные штаны? - А я уж думал ты и не спросишь, - Вихлянцев хмыкнул, - чтобы ты, как обычно, не пялился на мою задницу. Илья удивленно вздернул брови, но быстро нашелся с ответом. - У тебя это не получилось, потому что от цвета штанов это не зависит, - отозвался Мэддисон, но больше ничего не успел сказать. - Привет, чуваки! – на пороге комнаты появился очередной однокурсник Ильи, - а вы чего не с нами тусите? - По-моему, вам и без нас там весело, Леха, - у Мэддисона окончательно отпало желание куда-либо выходить, - лучше принеси нам какой-нибудь обрывок бумаги, будь другом. - Сейчас организуем, - долговязый парень улыбнулся Руслану и скрылся из виду. Усачев пожал плечами и вернулся на свое место. Снова усевшись на край дивана, он взял в руки свой бокал и залпом допил содержимое. Илья одобрительно фыркнул, но ничего не сказал. Спустя минуту в комнате снова появился Леша и вручил Руслану обычный, явно вырванный из тетради, листок и шариковую ручку. - Мы еще хавчика купили, - обратился парень к Илье и сунул ему в руки огромную пачку чипсов. - Спасибо, бро, я знал, что ты меня не оставишь, - Стольгиченко улыбнулся другу и тот поспешил поскорее убраться восвояси. Руслан открыл колпачок и победно протянул Мэду все необходимое. Илья внимательно уставился на листок и спустя десять секунд отрицательно покачал головой. - Что? – Усачев удивленно вскинул брови. - Да вот подумал, что за просто так неинтересно будет оказывать тебе такую честь. Да и, тем более, у меня сегодня днюха. Ты должен что-то сделать для меня, - Илья задумчиво потер пальцами свой подбородок. Руслан задумался о том, насколько воспитанно будет взять и сказать Мэддисону все, что он думал о нем в этот конкретный момент. Но вместо этого он расслабленно облокотился спиной о спинку дивана и закинул ногу на ногу. - И что я, по-твоему, должен сделать? - Давай сыграем в карты. На раздевание, - Стольгиченко совсем понизил свой голос, говоря очень отчетливо, но перейдя на почти интимный шепот. Руслан удивленно уставился на приятеля. - А может, сразу разденемся, чтобы лишнее не мешало? – доверительным тоном спросил он у Ильи и фирменно улыбнулся. - Как говорится – «не надо стесняться», да, Руслан? – Мэд постарался скрыть свое искреннее удивление такой покорностью. - Расслабься, Илья. Я пошутил. Я не буду играть с тобой в карты на раздевание, - фирменная улыбка Усачева растаяла на глазах, и Стольгиченко разочарованно вздохнул. - Вот прав был Юра, говоря, что ты как баба, Вихлянцев. Хочешь автограф – тогда придумай что-то такое же забавное, как играть в неглиже. Руслан хмыкнул и вдруг поднялся с дивана. Стольгиченко удивленно уставился на приятеля и почувствовал, что совсем не хочет, чтобы тот уходил. Но догонять Усачева у него не было никаких сил. Но Вихлянцев и не собирался никуда уходить. Он подошел вплотную к дивану и, проделав нехитрые манипуляции, выдвинул нижнюю часть корпуса на себя, превращая его в кровать. Мэддисон не выдержал и громко расхохотался. - А я и не знаааал, что ты такой нетерпеливый, - сквозь смех проговорил Илья, наблюдая за тем, как Руслан ложится на живот и переползает к другому краю кровати. - Пусть будет по-твоему, просто так удобнее играть, - равнодушно отозвался Вихлянцев, принимая из рук приятеля свой наполненный бокал. Мэд внимательно посмотрел на столик, явно пытаясь что-то найти, и, спустя несколько секунд, победно улыбнулся. - Ладно, типа я тебе поверил. Так во что играем? – Илья надел свои найденные очки и неуклюже приподнялся с кресла. Затем, осторожно забрался на кровать, пытаясь лечь, как Усачев. Теперь они были почти лицом к лицу, и Стольгиченко, почувствовав себя не очень уютно, постарался отползти к противоположному краю. Руслан поднял взгляд и сделал вид, что закашлялся, пытаясь скрыть смешок. - Ты в очках… Кажешься таким ранимым, - не сдержался Руслан и все-таки рассмеялся. - Сделаем вид, что я этого не слышал, - деланно раздраженно отозвался Мэддисон, - я хоть и выпил, но тебе смогу наподдать. Ты ведь наверняка дерешься, как девчонка. - Давай сыграем в… «правда или действие» и в подкидного «дурака» одновременно, - проигнорировав последнее высказывание, предложил Вихлянцев. - Ага, то есть, по-твоему, это безопаснее, чем просто на раздевание, да, Усачев? – Илья сощурился, сомневаясь в том, такой ли умный Руслан, как старается себя показать. - Положим, да. А еще, я обещал Славе твой дурацкий автограф, - Усачев осторожно поставил стакан рядом с собой и потянулся другой рукой к заднему карману джинсов. - И как играть? – Мэд удобно устроился на своем месте и его некстати начало клонить в сон. - Усложним правила, - Руслан сделал большой глоток из своего стакана, словно это прибавляло ему храбрости, - перед каждым коном по очереди задаем друг другу задачку, что именно выполнять, говорить правду или делать действие. В отличие от классической игры, когда это можно выбирать самому. Допустим, ты ходишь под меня и говоришь мне «правда». Если мне удается отбиться, то я молодец, и мы переходим к следующему кону. А если мне нечем бить, то я беру карты, и мне придется ответить на твой вопрос правду. Мы частенько так в лагере развлекались. Играем одну партию. И вне зависимости от того, кто выиграет, автограф мой. Собственно, если я продую, так и быть, можешь придумать для меня еще одну правду или действие. Правила понятны? Илья радостно улыбнулся Руслану, наблюдая за тем, как он неспешно мешает карты. - Слушай, это намного круче, чем просто на раздевание! Ибо если ты выберешь действие и завалишься, то тебе придется раздеться сразу и полностью, как только я скажу! – возликовал Мэддисон. - Слушай, мне уже начинать беспокоиться о твоей зацикленности на теме раздевания или еще подождать? – Руслан внимательно посмотрел Илье в глаза. - Тасуй! – скомандовал Стольгиченко, не желая обращать свое внимание на холопские комментарии своего приятеля. Усачев аккуратно раздал каждому по шесть карт и позволил Мэду вытянуть из середины колоды козырь. - Ромбики, отлично, - отозвался Стольгиченко и внимательно уставился в свои карты. - Ромбики? Вообще-то, это бубны… Давно ли ты последний раз играл в карты, Илья? – Усачев насмешливо посмотрел на друга. - Тоже мне, умник. Может, я усыпляю твою бдительность, чтобы ты поскорее остался без… - Да-да, я понял, без трусов, можешь дальше не продолжать. Ладно, давай играть. - Вообще-то, я хотел сказать, без штанов, но, как говорится, воля ваша, - Илья похабно улыбнулся. - Какой козырь у тебя самого меньшего достоинства? – Руслану было лень продолжать бесполезный диалог. - Шестерка… буби. - Молодец, вспомнил. Ладно, давай, - уныло произнёс Усачев, потому что у него из козырей была только девятка, и потому что он был уверен, что Илья с места в карьер скажет «действие». - Правда, - сказал Илья и походил шестеркой крести, на что Руслан ответил девяткой той же масти. - Бито, - разочарованно сказал Илья. - Правда, - после некоторого раздумья изрек Усачев и положил перед ними шестерку пик. Мэд самым внимательным образом смотрел в свои карты, но такой масти у него не оказалось вовсе, и пришлось крыть своей козырной шестеркой. - Бито, - отозвался Руслан. - Правда, - как попугай повторил Стольгиченко и решил переходить в наступление. Перед Вихлянцевым оказалась десятка червей. Усачев без промедления отбился дамой. Илья прищурился и потянулся к следующей десятке, которая имелась у него на руках, на этот раз крести. У Руслана не было трефов вовсе, но чутье подсказывало ему, что Илья обязательно спросит какую-нибудь сальность. Поэтому он наудачу решил пожертвовать своим единственным козырем. - Девяточка, - вслух сказал Усачев и улыбнулся. На что Илья поиграл бровями и выкинул козырную десятку бубей. Крыть было нечем. - Черт! – выругался Руслан, принимая все карты. - Праааавда, - заголосил Илья, даже не удосужившись взять из колоды свежие карты. - Да-да, я понял. Спрашивай, - неохотно проговорил Усачев. Стольгиченко облокотился головой о свой кулак и призадумался. - Ты когда-нибудь… целовался с мужиком? – отчетливо спросил Илья и внимательно посмотрел Руслану в расширившиеся глаза. - Твоя предсказуемость вызывает зевоту, - Усачев покачал головой. - Целовался? - Не мог придумать что-нибудь пооригинальней? - Вихлянцев отчаянно старался скрыть смущение. - Отвечай! – Илья был похож на ребенка, который требовал понравившуюся игрушку в магазине. - Ладно… - Руслан лихорадочно соображал, что делать, соврать или сказать, как есть на самом деле. Но времени думать было не так уж много, а алкоголь успешно делал свое дело. - Да, - ответил Усачев и с вызовом уставился Илье в глаза. Его румяные щеки стали еще пунцовее. - Не смотри на меня так, будто я должен свалиться в обморок от шока, – Стольгиченко лишь посмеивался в ответ, доставая себе три новые карты, - потому что я могу сказать лишь: «Так я и дуууумал!», и станцевать танец пьяного толстяка! Вихлянцев был доволен тем, что Мэду не пришло в голову выспрашивать подробности. - Давай отложим это на потом, - тихо добавил он и поправил стопку битых карт. - Правда, - снова сказал Илья и положил семерку крести, прекрасно зная, чем закончится этот кон. Руслан успешно отбился от всех карт и раздумывал над тем, что ему сказать. - Действие, - вдруг сказал Усачев, а Стольгиченко только пожал плечами. Руслан решил закидать противника двумя королями, которые у него были. И хоть у Ильи было достаточно козырей, чтобы отбиться, он решил приберечь их на потом, и покорно взял карты. - Подпиши мне автограф, - Вихлянцев нагло улыбнулся и машинально потянулся за новой картой. -Эй! Мы договаривались совсем о другом. Ты получишь свой автограф, когда мы доиграем, так что не будь пидором, – Илья был недоволен тем, что Руслан задумал так выкрутиться, не доиграв партию. - Что-то я не помню такого, - Усачев осушил свой бокал, - ты проиграл кон, тебе выполнять то, что я скажу. Иначе, какой вообще смысл играть? Руслан чувствовал, что рискует вывести Стольгиченко из себя. По правде говоря, где-то в глубине души, он именно на это и рассчитывал. Он плохо знал Илью и порядком устал от его показного высокомерия. Ему захотелось прямо сейчас, в этой незнакомой комнате, в долбанной чужой квартире заставить Мэддисона стать самим собой хотя бы на некоторое время. Илья внимательно посмотрел на Руслана и приподнялся на руках. Усевшись на диван, он поправил свои очки и потянулся к столу, доставая бумагу и ручку. - Его зовут Слава, - на всякий случай напомнил Усачев. Задумавшись на мгновение, Мэд что-то написал на листе и поставил свою размашистую подпись. Усачев удовлетворенно протянул свою руку и тут же чуть не выронил автограф. - Илья! – возмущенно воскликнул Руслан, прочитав надпись, которая гласила: «Моим сладким красным штанам, с любовью Maddyson», - это не честно! - В твоем задании было «подпиши МНЕ автограф», - равнодушно изрек Стольгиченко и улегся обратно, - так что, учитывая, что мы вообще-то на него играем, а ты попросил его сейчас, все кристально честно. Вихлянцев хотел было сказать Илье пару ласковых, но не успел. В дверях снова появилось несколько любопытных, но весьма захмелевших лиц. - Мэээд, когда вам наскучит играть в карты, приходите к нам! А сейчас мы на улицу, пока Толян всю кровать не заблевал, - поделился планами Леша, и вся компания с шумом начала собираться в коридоре. - Не хочешь присоединиться к друзьям? – вдруг серьезно спросил Усачев, - все-таки они на твоем празднике. - Им и без меня отлично. Думаешь, я давно блюющих людей не лицезрел? Пока мы не доиграем, я и с места не сдвинусь, - задумчиво отозвался Илья, перебирая свои карты. Из прихожей раздался звук захлопнувшейся двери. - Правда, - сказал Руслан и походил девяткой черви. Илья без труда отбился, Усачеву было нечего подкидывать. - Бито, - отозвался он и потянулся к колоде. - Действие, - изрек Мэд и допил свой виски, спланировав наступление. В колоде было еще карт десять, но он решил пойти ва-банк сейчас. - Шестерка, - сказал он и положил шестерку черви. Руслан отбился валетом. - Восьмерка, - снова вслух сказал Илья, и Усачеву ничего не оставалась, кроме как отбиться червовым тузом. - Валет, - продолжил Стольгиченко, и в ход пошел трефовый валет. Вихлянцев хмуро вытащил козырную девятку. Тогда Мэд молча подкинул еще одного валета, на этот раз бубнового, догадавшись, что у Руслана туго с козырями. Усачев чертыхнулся и уставился на Илью в ожидании задания. - Предупреждаю, что снимать штаны я не…, -все-таки решил предупредить Руслан, но запнулся. - Поцелуй меня, - попросил Мэд и оценивающе уставился на Усачева. Вихлянцев сморгнул и удивленно уставился на приятеля. - Прости, что? – тупо переспросил он. - Ты слышал, - чуть громче отозвался Илья. Чувство самосохранения бешено забилось у самого горла Руслана. Он представил, как повинуется просьбе, а откуда-то из-за угла появляются все друзья Стольгиченко во главе с хрен знает откуда взявшимся Хованским и на разный манер называют его своими любимыми словечками. - Илья… - Отпираться не честно, Руслачев. Я же подписал твой автограф и не стал ебалайствовать, ведь так? – Мэд продолжал внимательно следить за реакцией питерского блоггера. Стольгиченко нравилось дразнить и провоцировать Усачева с самого первого дня их знакомства, и ему было интересно посмотреть, как тот выкрутится и откажется. Вихлянцев изо всех сил пытался собраться с мыслями, чтобы понять, как ему поступить. Он знал, что ему ничего не мешает встать и просто уйти. Даже если бы Илья захотел его догнать, у него физически это не получилось бы сделать. И, наверное, так и стоило поступить, но вместо этого Руслан привстал на локте и, подминая под себя карты, потянулся к Стольгиченко. Страх, который кружил у Усачева в животе, исчез без следа, когда Мэд, вопреки всем опасениям, притянул его к себе рукой за макушку. Руслану почему-то захотелось открыть глаза, но он не решался этого сделать, словно опасаясь, что все вокруг могло стать ненастоящим. Усачев почувствовал терпкий вкус виски на своих губах, как будто он сам ничего не пил и был абсолютно трезвым. Илья целовался с осторожностью, будто опасаясь спугнуть, и с нежностью, что с каждой секундой все больше удивляло Руслана. В голову пришла глупая мысль о том, что сегодня у него как нельзя лучше получилось увидеть и даже потрогать настоящего Мэддисона. От этих раздумий почему-то стало смешно, и Усачев не сдержал улыбку, а Илья только хмыкнул и отстранился. Неожиданно из коридора послышался чей-то смех и голоса, заскрипела дверная ручка, и Вихлянцев как ошпаренный вскочил на ноги. - Илья! – воскликнул он и привычно затараторил, - засиделся я что-то у тебя! Меня наверняка уже Дозер ищет, сейчас морги обзванивать начнет… Я пойду! А ты это… Еще раз с Днем Рождения! Подхватив с пола свой рюкзак, он без оглядки вышел из комнаты, буквально на ходу обуваясь. Стольгиченко вздохнул, посмотрев на перепутавшиеся, мятые карты, и покачал головой. - С днем рождения меня, - сказал он своему бокалу и залпом допил содержимое. Больше, чем дурацкие и однообразные праздники, Мэддисон ненавидел вставать с похмелья. Особенно в десять утра. Особенно в воскресенье. В дверной звонок уже дважды робко позвонили. - Кому тут кости давно не пересчитывали? – хрипло спросил он у собственной комнаты, пытаясь натянуть домашние штаны. Зря он не остался на ночь у Димы, в Бутово до тебя никому и никогда нет дела, даже ментам. Стольгиченко распахнул входную дверь и с удивлением уставился на… Руслана. Который, кстати, выглядел так свежо и бодро, словно вообще в своей жизни не пробовал ничего спиртного. - Привет, - поздоровался Усачев, продолжая жизнерадостно улыбаться. Хотя невооруженным взглядом было заметно, что он чувствует себя все так же неловко, как и вчера. - Привет, - Мэд не смог скрыть удивления в своем голосе. То, что произошло между ними каких-то пятнадцать часов назад, все еще можно было списать на глупый прикол, неостроумное дурачество, странную игру. Но Илья совсем не рассчитывал увидеть Руслана так скоро, да еще и на трезвую голову. Если бы кто-то вдруг спросил его, зачем он попросил у Усачева именно поцелуй, то великий оратор Мэддисон не нашелся бы с ответом. Просто потому, что и сам до конца не понимал, зачем это сделал. По приколу? А может быть, оттого, что увидел в Руслане другого, не похожего на персонажа из видео, человека. А может, потому, что улыбка Усачева вживую была еще более обезоруживающей и невыносимой. Или им совсем не стоило играть в эту глупую игру лежа. Кто его знает? - Во-первых, я так торопился, что забыл вручить тебе подарок, о котором так долго разглагольствовал в начале вечера, - привычно оправдываясь за свое внезапное появление, сообщил Руслан. Стольгиченко удивленно наблюдал за тем, как тот достал из-за спины свой рюкзак и, после минутного промедления, вынул из него какой-то диск. - Это тебе. И еще раз с Днем Рождения, - Илья удивленно вертел в руках игрушку под названием «Барби и волшебство Пегаса». Очевидно, очередной отечественный треш, но дело было совсем не в этом. - Ты купил мне подарок? – тупо переспросил Стольгиченко. - Да, - немного испуганно ответил Руслан, - мне кажется, обзор на эту игру очень понравится твоим зрителям... Теперь Усачев снова оправдывался. Илье почему-то захотелось взять и захлопнуть дверь, оставив Руслана наедине со своими глупыми и никому не нужными оправданиями. Просто он совсем не привык испытывать… умиление к кому-то, и это странное ощущение выбило его из колеи. - Спасибо, - наконец-то нашелся Стольгиченко. - А еще, ты так и не дал мне автограф для моего друга, - теперь Усачев выглядел смущенным, словно вспомнив, на чем закончился вчерашний вечер. - Мы же не доиграли партию, - Мэд криво улыбнулся. - Я так и знал, что ты это скажешь, - отозвался Руслан и достал из кармана куртки новенькую колоду игральных карт, - продолжим? Илья широко улыбнулся и, схватив Руслана за ворот куртки, потянул его за собой в квартиру…