Новая жизнь

- Ты?! – Соня попыталась привстать, но сил не было, и она вновь рухнула на подушку. Зотов снова улыбнулся и, подставив стул к кровати, сел около девушки. - Как ты себя чувствуешь? – едко спросил он и тут же сам ответил на свой вопрос. – Хреново, да?! А все из-за того, что в клинике не дали нужное лекарство?! А знаешь, почему?! – он наклонился к ней ближе и, схватив за запястье, сильно дернул, чуть приподнимая ее руку. - Хотели обмануть нас?! Подвести себя под увольнение?! Думали, мы ничего не заметим?! Соня тяжело дышала, не в состоянии проронить ни слова, и лишь смотрела в злые глаза этого человека, который координально изменил ее жизнь всего неделю назад… *** Неделей ранее… - Зачем им это все?! - Коль, ты нэ глупее мэнья и до сих пор этого нэ поньял?! Им нужьен Пьятницкий. Но просто так его забрат сложно. Мы же здэсь все повьязаны друг с другом. И чтобы забрать отдэл, нужно достать Карпова! А они толко и ждут, чтобы он совьершил ошибку, которая скиньет его из кресла. Потому щто Стас – самое силное звьено. А потом увольят Зимину, нэ справьившуюся с должностью натшалника ОВД. А за нэй по собствьенному желанью уйдьет Глухаров! - А мы?! - А нас нэ будьет, Коль. Будьет толко – либо я, либо ты. - Это почему?! - Да потому щто, лишь одьин из нас станьет зам натшальника СО. А когда уйдет Глухаров… как думаешь, щто будьет далше? - Мы им нужны как мозги… - Именно. И эти мозги надо поскорэе выклютшить, щтобы не представльят интэрэса для них и угрозы для отдэла! - И ты думаешь, они не уберут нас? - Нэ знаю, Коль! Но, по крайней мэре, если они убьерут нас как нэ справившихсья, Марьину они тотшно отпустьят! Да и осталных тожье оставят в покое! Я надэюс на это… *** …Зотов, все так же продолжая держать Соню за запястье, усилил хватку, ближе придвигаясь к девушке, почти касаясь ее носа своим. - В следующий раз, когда ты со своим дружком-следователем захотите что-то предпринять, подумайте хорошенько, а стоит ли это того! – он оттолкнул ее руку и, поднявшись со стула, кинул на одеяло маленький флакончик. - На, пей, а то угроза выкидыша вновь последует через несколько часов. В последний раз кинув на нее ухмыляющийся взгляд, Миша вышел из палаты, направляясь к выходу из больницы. По мере продвижения по коридору перед ним все яснее представали красивые глубокие как озера глаза, одновременно с испугом и гордостью смотрящие на него. По приказу, он присматривался к ней целый месяц, в надежде найти то, за что можно было уцепить красивую умную следачку, чтобы, наконец, перетянуть на свою сторону баррикад. За это время он хорошо изучил ее вкусы, манеры, знал каждое ее движение как свои пять пальцев. Она совершенно не была похожа на тех продажных девиц, которые с радостью прыгали к нему в постель по первому зову. Недоступная – она принадлежала лишь одному, тому, кто больше всех мешал задуманному плану и лично ему. «Отмороженный» начальник криминальной милиции – и что это милое создание нашло в нем?! Миша толкнул дверь, и холодный ночной воздух окатил с ног до головы, заставляя отрезвить мысли. Зотов усмехнулся: он слишком давно не расслаблялся в объятиях очередной девицы. Возможно именно поэтому белокурое создание, находящееся сейчас на одном из этажей больницы, так упорно не хотело вылезать из головы. Он взглянул на часы. Пять утра. Ехать домой, чтобы вздремнуть, смысла уже не было. И решив начать свой новый рабочий день с приятного, капитан Зотов направился в один из своих борделей. *** Вернувшись домой, Стас Карпов даже не думал о продолжении сна. Все мысли рвались обратно в больницу, где сейчас находилась та единственная частичка его человечности, за которую он был готов свернуть горы. В голове снова всплыл утренний инцидент в его кабинете, который не давал ему покоя целый день. Ошиблась. Оступилась. С кем не бывает?! А он как дикий зверь набросился на нее, словно она поставила под удар весь отдел. Агрессия. Злоба. В последнее время он стал чересчур нервным и все реже держал себя в руках по сравнению с тем, что было в самом начале, когда в его жизни появилось белокурое чудо. Как же он боялся напугать ее в тот момент, стараясь как можно меньше присутствовать на допросах и заниматься своей обычной «работой». А теперь?! Совсем недавно он, самолично, оставил ее в кабинете выслушивать Зимину о том, что творит он и его подчиненные на «Земле». Зачем?! Да он и сам не мог понять смысл этого поступка. Что-то давно засело в нем. Какая-то тревога, которую он никак не мог объяснить. Нутром матерого опера он чувствовал какой-то подвох. Но с какой стороны – этого он не знал. И это чувство гнило где-то внутри, заставляя превращаться в того зверя, которого все так старательно обходили стороной до появления «спасительного Ангела», который посадил его на короткий поводок. *** Соня сидела на больничной койке и смотрела в окно, за которым уже наступило утро. Прижав коленки к груди и обхватив их руками, она иногда смахивала стекающие из глаз слезы, которые, попадая на голубую казенную рубашку, оставляли мокрые разводы на ней. В голове крутились мысли не дававшее ей спать всю ночь. Почему все так!? Сначала эта охота за ней, потом тюрьма, Марго, наркотики… Но все это было всего лишь цветочками по сравнению с тем, что происходило сейчас. Она не хотела, совершенно не хотела чтобы все так вышло, но теперь уже ничего нельзя исправить! Все кончено! Вся жизнь, которая могла стать самой прекрасной рядом с человеком, которого она любила больше жизни, сейчас катилась в глубокую яму, где так темно и страшно. И выход из этой ямы был лишь один – смириться. Но как смириться с тем, что опустит тебя еще ниже в своих собственных глазах, что сожрет тебя с головой, не оставив ничего?! Соня с силой вонзила ногти в колени и, запрокинув голову назад, внезапно закричала так, что ее голос, наверное, эхом пронесся по огромному зданию больницы: - Щто тэбье надо от нас?! Щто мы тэбье сдэлальи?! Потшему ты нэ даешь нам спокойно жить?! - Потому что мы все собственноручно обрекли себя на это пойдя работать в ментовку! - раздался ответ. Соня обернулась. В дверях стоял Коля Тарасов. Его голос был какой-то механический, лицо бледное, а глаза не выражали абсолютно ничего. Он медленно прошел в палату, прикрыв за собой дверь, и словно на автомате сел на стул. Заметив такое странное состояние друга, сердце Сони упало куда-то вниз. - Щто?! – в испуге спросила она, - Щто, Коль?! - Они Маринке руку сломали! – безжизненно произнес тот, поднимая взгляд на девушку. - Щто?! – еле произнесла Соня. - Сказали, что это плата за нашу ошибку. Девушка судорожно выдохнула. Она прекрасно понимала, про какую ошибку шла речь, ведь Зотов все четко и ясно дал понять: одно неверное действие с их стороны, влечет ответное действие со стороны тех, кто сейчас держал двух следователей на поводке с колючим ошейником. Соня осторожно коснулась руки друга, пошептав: - Коль, простьи мэнья! - Тебя?! – нервно усмехнулся он. - За что?! - Есльи бы нэ я, этого всьего бы нэ было! – помотала головой Смирнова, вытирая мокрые щеки. Тарасов вырвал руку из под ее ладони и, вскочив, заходил по палате: - Да ты-то тут при чем?! - Да при том! - тоже не выдержала Соня, но в отличие от него, не спешила вставать, так как слабость все еще одолевала ее тело. - Есльи бы я сразу рассказала все Стасу, этого всэго бы нэ было! - Не говори ерунды… - отмахнулся Тарасов, останавливаясь у окна, за которым опять повалил снег. - Это нэ ерунда, Коль, - не уступала Соня, - Ты же знаешь, Карпов можьет многое! Коля промолчал, продолжая разглядывать крупные снежинки, танцующие на улице. Он чувствовал на себе взгляд коллеги, слышал ее нервное дыхание в нависшей тишине. И прекрасно понимал, какие чувства сейчас одолевают ее, попавшую в такую же безвыходную ситуацию, как и он. Тарасов вдруг развернулся и, навалившись на подоконник, спросил: - А то, что у вас будет ребенок, ты тоже не сказала? - Нэт, - мотнула головой Соня, опуская взгляд, и оперлась подбородком о согнутые колени. - Потому щто рэбьенка можьет и нэ быть. Все это опрэдэлитсья к трехмэсятшному сроку. – горько усмехнулась она. - А пока я приньимаю лекарства для поддэржки. - Значит, они удерживают тебя возле себя при помощи препаратов?! – понятливо закивал Тарасов. - Угу. Нэт прэпарата – нэт рэбьенка! – Соня задумалась на секунду и выдала.- Возможно, надо было отказатсья от лекарства и тогда… - Сонь, перестань! – укоризненно прервал ее друг. - Мы сделали то, что мы сделали! Этого уже не изменишь! Смирнова вновь усмехнулась и, повернув голову так, что щека коснулась колен, посмотрела на Тарасова. - Когда они тебя? – спросила она. Коля пожал плечами: - В твой день рождения! Утром. Маринка на работу собиралась. Из подъезда только вышла… А тебя, я так понимаю, вечером? Соня лишь кивнула и снова отвернулась он Николая. Теперь, друзья в работе и в не ее, стали еще друзьями по большому несчастью, которое обрекало их на ложь перед близкими им людьми.