Cat:Dog

[ИТАК, я должен это здесь написать х) Если ваши нежные чувства задевает когда гг шпили-вили в неустановленном порядке, а то-есть, например, меняясь ролями, то эта глава вам к прочтению ЗАПРЕЩЕНА :3 во избежание, так сказать~ А всем остальным - саранзули и лучи щастя-здоровья <3333]

"Псу очень нравился закат. И кот бывал закату рад. Пес очень не любил компот. Компота не любил и кот. А при таком родстве сердец вражда глупа, вражде конец! Итак, да здравствует забор, что их навел на разговор!" (с) Татьяна Макарова Пес и Кот.

Донук смотрит на него поверх очков, шелестя по столику в кафе букетной оберткой. - Слушай, я хотел извиниться. Сынхён ни на грош не верит братцу, но все же это - один из очень редких случаев, когда тот идет на сближение первым. Он права не имеет игнорировать это, иначе мать потом поедом заест. - Я передам ему, что ты сожалеешь. Донук кивает, расплываясь в улыбке, и подталкивает букет поближе к брату. Сынхён вопросительно приподнимает бровь. - Это для Джиёна. В качестве маленького дополнения к моим извинениям. Не Бог весть что, конечно. Но все-таки так появляется мелкий шанс на то, что этих двоих хоть теоретически можно будет оставить в одной комнате без угрозы ядерного взрыва или какого другого апокалипсиса. Сынхён пожимает плечами и, поднимаясь из-за стола, накрывает букет ладонью. В конце-концов, почему бы и нет? Цветы Сынхён оставляет в прихожей. Что-то подсказывает ему, что когда Джиён узнает от кого они, букет тут же окажется в мусорке. Устало потирая шею, он стаскивает с себя опостылевший галстук, и первым делом направляется в душ. Вода приятно бодрит, так что из ванной он выходит заметно посвежевшим и готовым к новым свершениям. Он почти решает какой диск они с Джи посмотрят сегодня первым, как его отвлекает звук входящей смс. Подцепляя телефон с дивана, Сынхён слышит как открывается входная дверь и расплывается в улыбке. Которая, впрочем, исчезает, стоит ему под аккомпанемент тихого шуршания в прихожей пробежаться глазами по тексту. "Надеюсь, Джиёну понравился букет? Боюсь только что я по глупости переложил туда кошачьей мяты, но думаю большой беды не будет, верно?" Глаза Сынхёна по ширине перегоняют мультяшные. В коридоре становится тихо. Во всей квартире становится тихо. Да что там, во всем чертовом доме стоит такая тишина, что слышно каждую мурашку, бегущую у Сынхёна по спине. В этой тишине низкое грудное мяукание Джиёна слышно так отчетливо, словно они сидят в пещере. "Отличного вечера, братик <3" - дочитывает Сынхён на автомате и сглатывает, слыша легкое царапание ногтей по косяку. Будь у него хвост, он давно бы его поджал. - Сын~хён~ни~? - полуурча, нараспев тянет Джи, шурша оберточной бумагой и потирает щекой ромашки, с трудом борясь с желанием их сожрать, - выходи~... Сынхён глубоко вдыхает и в самом деле выходит, не в силах ни противостоять своему коту, когда у него такой голос, ни взять себя в руки. - Сынхёоонни, - вид у Джи совершенно дурной. Такое ощущение, будто он выдул в одну харю бутылку-другую коньяка, - это что? Несчастная ромашка практически отрывается от стебелька, беспомощно свисая с обертки. Не менее беспомощно Сынхён заглядывает коту в глаза, пытаясь отыскать там хотя бы минимальные проблески сознания. - Ты опяаать? - вопрос срывается на мяукание и у Сынхёна на затылке волосы встают дыбом. То ли от сказанного, то ли от интонаций, то ли от того, что эти интонации ему сулят в самом недалеком будущем. - Я думал, мы остановимся на мяутоле. Снова мяукает, все же цапая цветок зубами и не сводя мутноватого взгляда с Сынхёна, который уже не знает куда деваться. Букет падает на пол, ромашка остается в кошачьем рту, Сынхён на всякий случай не шевелится, пока Джи движется по коридору с грацией угашенного слона. - Эм... Может водички принести? - растерянно мямлит он и сам не верит, что это его голос. - Себя, - урчит Джиён трактором, - в спальню принеси. От кота прет феромонами, возбуждением и совершенным безумием. Сынхён осторожно отходит назад, не сводя с него взгляда и... На самом деле исчезает в дверях спальни. Квон приходит к нему ураганом, приливной волной. Сынхён привычно тянет его на себя, укладывая руки на талию, но тот кусает его за нижнюю губу и толкает, заставляя упасть на кровать. Одеться Сынхён не успел, поэтому снимать с него особенно нечего. Джиён сдергивает собственные тряпки, попутно целуя Сынхёна куда придется. Тот не против, его возбуждает такой неожиданно-страстный кот. Ровно до момента, пока этот кот не запускает лапы под его белье, нагло сжимая его задницу. - Эй, - вырывается у Сынхёна, но Джи быстро пресекает крик поцелуем, лапая его все откровеннее. Сынхёна ощутимо дергает, когда он понимает куда кажется идет дело. Он не хотел... Он не планировал... Он же... Джиён чувствует его напряжение и замирает, на секунду приходя в себя. Он испуганно глядит на лежащего под собой Сынхёна и лишь лихорадочно облизывает губы, не в силах произнести что-нибудь мало-мальски связное. Сынхён завороженно смотрит на его напрягшиеся руки, на судорожно дергающийся кадык. Смотрит в карие глаза с поволокой и не выдерживает. Тянется к нему, обнимая за шею, привлекая для поцелуя. - Давай... - шепчет он ободряюще прямо в чужие губы, - кис-кис... Джиён выдыхает так, словно только что едва не утонул. Одновременно с этим, Сынхён чувствует, как с него стягивают белье. Немного страшно, но какого черта? Он ведь постоянно делает это с Джи... Все честно. Кот неожиданно осторожен, он проходится языком по сынхёновым ключицам, опускается вниз, щекоча сосок, потом еще ниже, мимо живота сразу вниз. Сынхён запрокидывает голову назад, удерживая готовые сорваться стоны. Даже сейчас, когда до полнолуния еще далеко, язык Джи все-таки чуть шершавый, и ощущения чертовски мощные. Кот самозабвенно вылизывает Сынхёна, одновременно щелкая крышкой флакона со смазкой. Благодаря джиёнову языку, первый палец Сынхён не ощущает вовсе. Просто в один момент там внутри происходит что-то такое, что заставляет его натянуться струной и коротко взвизгнуть. Совсем не солидно. Джи вздрагивает, как от удара, и тут же протискивает второй палец. Пес отсюда чувствует как его потряхивает, и даже представить себе не может каким образом тот еще держится. Теперь он чувствует дискомфорт, но кошачий язык упрямо стирает его из ткани мироздания, методично заменяя его удовольствием. Сынхён больше не сдерживает стонов и даже двигает бедрами то навстречу его рту, то руке. Когда внутрь него проникает третий палец, Сынхён широко распахивает глаза. Он морщится, но Джи уверенно целует внутреннюю сторону его бедра и смотрит совершенно пьяными глазами. - Маууужно? Ему даже говорить трудно. Сынхён понятия не имеет что там за мята такая была в букете, но похоже для кошек это что-то сродни наркоте. Он рвано выдыхает и кивает, не в силах выдавить из себя ни звука. Джиён удовлетворенно урчит и одним рывком переворачивает его на живот, подтягивая к себе за талию. Заставляя встать на четвереньки. Сынхён думал, что это будет стыдно, но ощущения такие правильные, что ломит зубы. Он пошире разводит ноги, и почти готов ко всему. Почти, потому что когда Джиён начинает входить, Сынхёна толкает вперед от боли. Джи успокаивающе гладит его спину, покрывает поцелуями лопатки, шепчет что-то на смеси мурлыкания и полной белиберды, но не двигаться не может. Это инстинкт, и Сынхён старается расслабиться, понимая что кот и без того старается свести неприятные ощущения к минимуму. Он закусывает краешек простыни и сжимает кулаки. Джиён шалеет от тепла сынхёнова тела. Внутри и снаружи... Но "внутри" сводит его с ума по-особенному. Он давно мечтал об этом, конечно, но не хотел, чтобы все получилось... Так. Он целует каждый позвонок на напрягшейся взмокшей спине, вылизывает каждый сантиметр его шеи, несильно прикусывая загривок, и наконец находит нужный угол. Сынхён прогибается под кошачьим телом неожиданно для самого себя. Просто его снова пронзает той странной смесью из боли и наслаждения, и он... Не против? Джиён двигается все резче и толкается все глубже, прощаясь с последними остатками самообладания и разума, когда Сынхён начинает подаваться ему навстречу. Кошачья ладонь скользит по чужому животу и помогает псу быстрее приблизиться к краю. Они кончают вместе, пачкая новые простыни и дрожа, словно в припадке. Сынхён все еще не может произнести ни слова, оглушенный совершенно новыми ощущениями. Джи аккуратно укладывает его на постель, тут же слизывая все, что попало на его кожу, трется о его плечи лбом и падает рядом, тяжело дыша. Несколько минут они лежат неподвижно, а потом Сынхён выпрастывает из-под себя одну руку и подтягивает притихшего кота поближе. - Ты как? - шепчет Джи, отчаянно пряча взгляд. И это так космически мило, что Сынхён, несмотря на всю абсурдность ситуации, улыбается до ушей. - Ну зачем ты только принес этот букет, - Джи, видимо, принимает его молчание за что-то другое, - додумался же мяту подсунуть... - он всхлипывает, - теперь ты наверное меня ненавидишь. - Неужели ты думаешь, - начинает Сынхён, не убирая с губ прилипшую улыбку, - что если бы я не захотел, то позволил бы тебе проделать такое? - Но... - Джи наконец-то поднимает на него удивленный взгляд и Сынхён чмокает его в нос, ерзая на начинающей намокать простыни. - И вообще, это Донукова работа... Эта хитрая задница присел мне на уши, мол хочет помириться с тобой и все такое. Черт, я как знал, что не нужно у него ничего брать. Джиён хлопает глазами и неожиданно расплывается в хитрой довольной улыбке. - А твой брат и правда хитрая задница... - Да? - Сынхён смаргивает, не догоняя что так развеселило кота. В прошлый раз после ментола он был зол как демон. - Потому что, - Джи целует его в плечо, выразительно проводя ладонью по бедру, - я его и в самом деле почти простил. This story's gif - http://img-fotki.yandex.ru/get/9113/32662445.bc/0_870db_247ad735_L.gif