Светили им те же самые звезды И снились общие сны, И в свой черед приходили им весны, Но не было чувства вины. И он, и она навечно остались Жить первые полчаса В той гулкой и вычурной бальной зале, Где встретились их глаза. "Если ты не обманешь," "Если ты не предашь," "То мы сможем быть вместе." Слишком много "если"...
Морозный день. На улице падал снег, вокруг оранжевых фонарей кружились мелкие снежинки, искрясь золотом. Свет в окнах магазинов горел мягким персиковым цветом. В Косом переулке, несмотря на ранний час кипела жизнь, магазинчики уже открывались, люди спешили на работу, снег, выпавший за ночь, хрустел под ногами. Разряженный воздух заполнял легкие, слегка покалывая в груди легкие. Девушка быстрым шагом направлялась по улице, глядя на высокое темное здание в конце улицы. Банк Гринготтс был ее нелюбимым местом, из-за того, что у отца были отвратительные отношения с гоблинами, то это не могло не отразиться на манере обслуживания. Она была последний раз в банке давно, перед самой свадьбой Люси. Тогда она работала в другом отделе и не могла себе позволить красивое платье. Пришлось брать из сундуков платья матери и тетушки. Они сохранились идеально. Но это было неприятно - отправляться сюда. Всегда, как только она отдавала ключи главному гоблину, и тот узнавал, какой сейф она планирует посетить, служащие в банке гоблины делались немым, никто не желал с ней говорить, а в глазах тех явно отражалась зависть и злоба. Сейчас будет не легче, как только девушка переступила порог, на нее сразу стала давить эта атмосфера. Высокие потолки, словно наваливались на нее огромной волной, заставляли задыхаться. Каменный пол, выложенный плиткой, казался ледяным покровом. Девушка сняла с головы шапку и направилась к управляющему гоблину. Энни слышала каждый звук своего шага, акустика в здании была потрясающая. Гриффиндор была задумчива. С самого утра она чувствовала себя не в своей тарелке, в ушах девушки до сих пор звучал мягкий голос Льюиса. Он не приезжал к ней каждый день, но, практически каждый вечер, она получала письмо. Мало того, что он интересовался ее жизнью, мужчина вкладывал небольшой листок, на который он переписывал стихи, которые ему понравились. Энни давно не получала таких приятных писем. Точнее, она никогда не получала таких писем. С каждым днем она ощущала, что в груди ее просыпается что-то теплое, горячее. Но в этот же момент, девушка поднимала взгляд и видела их общую фотографию с Реддлом. Его взгляд заставлял ее покрываться мурашками. Темные глаза пронзительно смотрели сквозь время, и не позволяли ей открыться Льюису окончательно, ей не хотелось его отвергать. Но, несмотря на это, девушка ничего не могла поделать со своей холодностью. Она, оторвавшись от своих мыслей, поднялась по ступенькам и, достав резной тяжелый ключ, положила его на стол перед гоблином. Тот поднял взгляд от бумаг на девушку: - Вы что-то хотели? - его голос резал ей уши. В нем слышалась ничем неприкрытая лесть, податливые и угодливые ответы. - Хочу взять деньги, - произнесла та, глядя на него. Гоблин сверкнул глазками и опустил взгляд на ключ. Смотря на его хитрое выражение лица, Энни хмыкнула. Взгляд, который тот бросил на резной ключ с рубинами был полон злобы. Все случилось так, как и предполагала Энни. Тот замолчал на мгновение, разглядывая вензеля на ключе, что-то сказал своему помощнику на гоблидуке и, как можно скорее, поднялся из-за стола, направившись к огромной дубовой двери. Рядом с ней уже стоял другой гоблин. Энни, не глядя на них, вошла в двери и, бросив на гоблина надменный взгляд, села в небольшой вагончик. Два других гоблина, один из которых держал ключ от ее хранилища быстро нажал на рычаг, тут же тележка с силой рванулась вправо. Энни знала, что сейф родителей находится глубоко в недрах банка. В тусклом свете редких фонарей кожа гоблинов казалась ярко-желтой. Они не разговаривали с ней, лишь изредка переговаривались между собой. Энни ощутила, что кабинка резко дернулась вниз, и ветер засвистел в ушах. Ее носило из стороны в сторону, девушка лишь крепче сжала перил, чтобы не вылететь вперед из вагончика. Путь продолжался недолго, резкий спуск, практически под прямым углом закончился и, девушка увидела водопад. Она нисколько не испугалась, лишь закрыла глаза и, вода с силой окатила ее. По лицу пробежал холодок и, как только она открыла глаза, они ехали по самой нижней ветви банка. Двери здесь были намного старее и мощнее. Как только она увидела дверь практически в самом конце коридора, Энни поднялась в кабинке, удерживая равновесие. Как только они остановились, гоблин вылез из вагончика и протопал к замочной скважине. Спустя несколько секунд, он отдал ключ девушке, и та оказалась перед открытым люком, который вел ее в хранилище. Она вставив ключ в замочную скважину, которая появилась только после ее прикосновения к двери, она повернула его. Толкнув круглую дверь люка она проникла внутрь. Ничего не поменялись,по крайней мере все вещи лежали на своих местах: сундуки с шелками, шкатулки с украшениями, в дальнем углу огромный сундук с золотыми галлеонами, а так же дорогая домашняя утварь, даже статуя Венеры стыдливо прикрывающей грудь. По полу были разбросаны деньги. Здесь могло хватить на несколько поколений вперед. Девушка взяла всего лишь около двухсот галлеонов, с запасом на ближайшее будущее. Опустившись на пол, она стала рассматривать вещи в сундуке с украшениями. Энни внимательно рассматривала украшения, золотые броши, длинные серьги с камнями. Закрыв сундук, она огляделась, и взгляд ее остановился на шкафу: - Мамины одежды... - ее пробирало от холода, одежда на ней была на сквозь мокрая. Можно было переодеться, но ее куртка и плащ все равно были мокрые. Энни улыбнулась и сбросив с себя одежду улыбнулась. Она тут же переоделась в более теплое насыщенно-синие платье и надела на себя пальто. С мокрых волос капала вода. Взгляд девушки упал на светлое платье, которое висело на одной вешалке. Она аккуратно вытащила его из шкафа и улыбнулась. Аккуратно сложив мокрую одежду в сумку, которая насквозь промокла так же как и одежда девушки. Быстро убрав все что ей могло понадобиться в сумку, она уже хотела выйти из сейфа. Неожиданно, где-то в углу что-то прошелестело. Энни обернулась, увидев на стене круглый портрет, который она не заметила в прошлый раз. Маленький круглый портрет. Мужчина и женщина. Он одет в роскошную мантию с золотым узором, а женщина - в светло-фиолетовое платье. Ее отец и мать, на руках у Пенелопы малышка, ребенок улыбается и тянется пухлыми ручками к папе. Спустя несколько секунд миниатюрный портрет уже лежала у нее в сумке. Девушка вышла из сейфа и сама толкнула дверь. Та с глухим стуком захлопнулась, вытащив ключ, замочная скважина исчезла. Гоблины, о чем-то тихо переговаривающиеся посмотрели на нее. - Везите, джентльмены, - с ухмылкой произнесла она, - у меня мало времени. Сев в вагончик, девушка ощутила, что сильный толчок вывел ее из равновесия, и она откинулась на спинку сиденья. Энни крепче прижала к себе сумку, и тут же вцепилась руками в перегородку. Быстрый перпендикулярный к земле подъем, она вздрогнула, чувствуя, что уши заложило из-за смены давления. Энни вздрогнула на мгновение и закрыла глаза, ощутив вновь, что ее вновь окатило водой. Но на этот раз, это нисколько не отразилось на ее одежде. Открыв глаза, девушка чертыхнулась, чувствуя что ее колотит от холода. Энни задумалась о том, что ей придется трансгрессировать, потому что по холоду идти с насквозь промокшими волосами и в мокром плаще было опасно для ее здоровья, несмотря на то, что внутри на ей было теплое платье. Девушка уже запланировала поехать отдыхать и болеть ей совершенно не хотелось. Пролежать еще одну неделю в больнице было совершенно невыносимо. Как только они поднялись на высший уровень, быстро проехав к дубовым дверям, девушка поднялась на ноги, вышла из кабинки не удостоив взглядом гоблинов, которые вновь что-то говорили на своем языке. Выйдя на землю, Энни перебросила свои волосы на одну сторону и отжала их, словно полотенце. Выйдя в основной зал, девушка бросила взгляд на главного гоблина, который обслуживал еще кого-то. Тот, оторвавшись от документов поднял взгляд, полный резкой неприязни. Девушка отвернулась от него и быстро направилась к выходу из зала. В этот же момент открылась входная дверь, из нее повеяло ледяным холодом, она вздрогнула, ощутив что ее мокрая одежда прилипла к телу. А теплое платье стало промокать из-за контакта с плащом. Энни уже хотела достать палочку и высушить себя, но она так и осталась стоять с палочкой в руке. В банк только что зашел человек в темном плаще, в глазах его отражалась вся действительность. На его темных волосах остались снежинки, он быстрым шагом направлялся к главному столу, но тут же замер, поравнявшись с девушкой. Его прямой взгляд двинулся в сторону, медленно застыв на лице девушки. - Энни?... - мужчина поднял взгляд, с удивлением глядя на нее. Гриффиндор вздрогнула, замерев на месте, убирая палочку в подол мокрого плаща, как вдруг ощутила, что тот настойчиво сжал ее руку. Его холодные руки стали сдавливать ее кожу: - Энни, что случилось? Посмотри на меня, - девушка вздрогнула, силой рванулась в сторону и вытащила свою руку, быстро направившись к двери, не оборачиваясь на него. Энни быстро выбежала на промозглую улицу и глухой хлопок оповестил всех, что она трансгрессировала. Реддл не звал ее, хотя ему хотелось броситься за ней. Он не видел ее уже две недели и увидеть ее в таком виде было очень неприятно...и приятно одновременно. Мужчина обернулся и направился дальше, задумавшись. Энни очень странно выглядела. Вся ее одежда была насквозь мокрая, с волос капала вода, косметика потекла под глазами, но несмотря на это...мужчина успел уловить то, как платье под плащом начинало прилипать к ее телу, открывая ее фигуру. Казалось, что она выходит из воды, Том вспомнил, как она купалась в ванной. Мужчина знал об этой новой мере введенной банком. Вода в том водопаде смывала заклятия, чары оборотного зелья, если кто-то захотел бы ограбить сейфы. Об этом писали в "Ежедневном пророке". Многие волшебники были недовольны этим, ибо каждый раз они выходили в атриум насквозь промокшие. Но Энни, кажется, это было все равно, и платье на ней было достаточно сухое. Словно это было другое платье, оно только начинало промокать. Но его насторожило не то, что девушка так выглядела: ее глаза горели. Перед тем, как она увидела мужчину, в них было полно любви, удовлетворения, счастья. Но как только она увидела его силуэт, девушка переменилась в лице. В нем появился явный страх, ужас и отвращение. Она ничего не сказала ему. Он думал о том, чтобы прийти к ней в квартиру и поговорить, он хотел, чтобы она вернулась к нему, но встретив ее в банке тот понял, что это бесполезно. Энни была до сих пор напугана, и она бы не стала слушать его слова и объяснения. Девушка еще не готова это, а идти к ней и получить отказ, он совершенно не желал. Подойдя к гоблину, тот хмыкнул: - Я хочу завести свой сейф.* * *
Энни, войдя в квартиру быстро захлопнула дверь, и наложила на нее заклятие. Руки ее тряслись, возможно от холода, а возможно от чего-то другого. В глазах ее горел ужас, все тело тряслось. Она медленно сползла по двери и прижала колени к груди, по щекам у нее покатились слезы, внутри нее все билось от боли и отчаяния. Его взгляд, до сих пор в его голове звучал голос: - Энни?... Она закрыла уши руками и слегка ударилась головой о дверь, пытаясь прекратить эти галлюцинации. Нет, это все сон, это ужасно. Зачем..почему он увидел ее?...Почему он вновь встречается ей на пути, увидел ее в таком виде. Девушка оглядела себя и свое насквозь мокрое платье. Теперь, вместо тихого и приятного голоса Льюиса в ее голове звучало только восклицание мужчины: Энни... Почему? Почему этот мужчина все равно является к ней? Теперь уже в настоящем. Не дай Бог, он придет сюда и сломит ее сопротивление. Первое, что привело разум девушки в сознание, это написать Льюису, что она уезжает. Она быстро поднялась на ноги и побежала в комнату. Окно было открыто, а на столе сидел большой филин. Птица протянула ей лапу, к ней было привязано очередное письмо. Энни дрожащими руками развернула его и стала читать: Энни, Я безумно скучаю по тебе, но милая, я обязан отбыть заграницу, появились проблемы на производстве. Теперь, мои письма будут идти чуть дольше, поверь мне, я обязательно буду тебе писать. Не скучай, я безумно люблю тебя. Я бы отдал все, чтобы остаться с тобой, чтобы слышать твой голос и целовать твои руки. Как только я закончу, я смогу побыть с тобой...Я люблю и скучаю по твоему взгляду... С любовью, Льюис Малфой P. S. Прости за такое короткое письмо...Я все равно люблю тебя... Внизу стояла огромная печаль Малфоев. Девушка посмотрела на филина, который смотрел на нее огромными золотыми глазами. Он поднял лапу, видимо, хозяин хотел, чтобы она послала ответ именно с этой птицей. Энни быстро села за стол и стала писать дрожащей рукой: Льюис, Я только что вернулась из банка и произошло что-то, что заставляет меня бежать из Лондона как можно скорее. Немедленно. Я объясню тебе это при личной встрече, я не могу писать об этом в письме. Я буду в Теормине, в Италии. Дамблдор помог найти мне небольшую квартирку рядом с садом королевы Виктории, со спуском к морю. Прошу, напиши мне туда, я надеюсь, твоя птица меня найдет, я вложу адрес. Я...хочу твоей поддержки и хочу поговорить... Я жду твоего ответа, Энни. Как только девушка закончила она тут же сложила в конверт адрес и запечатав его прицепила к лапке филина. Тот кивнул, в янтарных глазах отразилось понимание происходящего и широким взмахом крыльев тот вылетел в окно. Девушка осела в кресле и обернулась. Поняв, что все ее тело содрогается, от страха, она поднялась на ноги и побежала в свою комнату. Вещи ее были собраны, она положила деньги и платья, которые взяла с собой и запихнула в чемодан. Быстро одев чистую и свежую одежду, она обошла квартиру и проверила все, закрыла все окна. Обернувшись, она посмотрела на часы. Она прибудет в Италию на двадцать шесть часов раньше. Девушка надеялась, что хозяйка квартиры это поймет. Выйдя из квартиры она закрыла на ключ двери и наложила заклятие на замок. Держа чемодан в одной руке, а палочку - в другой, девушка трансгрессировала.***
Яркие огоньки алого цвета искрились на домах, гирлянды из зеленых ветвей ели украшены елочными игрушками разного цвета и размера. Тонкий, едва заметный слой снега, покрывает древние парапеты зданий. На Сицилии этот год войдет в историю, ибо здесь так редко люди видели холодный белоснежный покров. На улице не так холодно, женщины спешат по улицам одетые в теплое осеннее пальто. В центре Теормины, на площади, мэр поставил огромную пятиметровую елку. Ее украшали всем городом, здесь очень любили новый год, особенно в этом году, когда выпало так много снега. Средиземное море шумело, вода в нем была намного прохладней, чем летом, но это не мешало местным залезать в воду. Но сегодня, конечно же никому и в голову это не пришло. Люди считали, что это самая холодная зима за последние семьдесят лет. Город находился на возвышении, только несколько дорожек к морю проделаны для туристов. Только сад королевы Виктории, который находился в другом конце города, имел хорошо оборудованный спуск к воде с мраморными перилами, но он был закрыт для туристов. Королева выбрала недурное место для своей летней резиденции. Дом был небольшим, в нем проводили экскурсии, но сад отличался тихой и скромной красотой. Энни сидела в кафе на первом этаже своего дома, в котором она поселилась два дня назад. Те две ночи, которые она провела на Сицилии, девушка спала очень спокойно. Кошмары перестали мучить ее, сон был тихим и спокойным. Хозяйка гостиницы, в которой она поселилась была просто потрясающей женщиной. Пухлая, со смуглой кожей миндальными глазами и широкой грудью, она невероятно резво передвигалась. Глаза ее были живыми, веселыми, а звонкий смех переливался, точно вода в горном ручье. Та женщина была настолько полна энергии, настолько жива и весела, что за эти два дня трое мужчин принесли ей букеты цветов. Конечно же, она их приняла, но ничего не пообещала. Она была вдовой - потеряла мужа на войне и до сих пор не могла выйти замуж, но с удовольствием принимала ухаживания. В Теормине любят женщин. В городе издревле существовал матриархат, даже мозаики на старых кирпичных домах рассказывают о сценах быта. О горячих эмоциональных итальянских женщинах, которые никогда не упустят своего. Но несмотря на это, мужчины не были подкаблучниками, просто было невозможно устоять перед желаниями такой женщины. И сейчас, женщина, которую звали Лютиция, быстро приблизилась к Энни и поставила поднос с завтраком на стол. Она заговорила на английском с сильно заметным акцентом: - Энни, ты появишься на обед? - девушка оторвалась от своих мыслей и кивнула. Женщина каждое утро спрашивала, кто появится на обеде, ибо ей нужно было знать на сколько людей готовить. Гриффиндор заметила, что та любит готовить, ни одно блюдо не повторилось и, все блюда являлись национальными. - Да, я приду на обед, - сказала та, взяв огромную тарелку с кашей и нарезанными фруктами с подноса, - я хотела спросить у тебя по поводу одного дела. - Конечно, -засуетилась Лютиция, садясь напротив Гриффиндор, отставляя поднос на другую сторону столика - что ты хотела? - Может твоя дочка провести меня к главному собору города? Очень бы хотела осмотреть изнутри соборы, но... - Ни слова более, - захохотала та, поднимаясь на ноги, - Карла выйдет к тебе к 11, собор открыт для туристов с половины двенадцатого. Платок не надо, хотя, ты все равно оденешь. Энни улыбнулась, глядя на нее и стала завтракать. Как только она доела кашу, молодая официантка принесла ей еще одно блюдо. На этот раз креветки в молочном соусе. Здесь не едят мясо, только морепродукты, они намного дешевле, чем мясо и прочие привычные для нее продукты. И большие порции были очень непривычны для нее. Гриффиндор улыбнулась, услышав последние слова Лютиции. Несмотря на то, что платок в храме одевать не обязательно, она все равно это делала - ее бросало в дрожь при виде статуй католических святых. Нет, она не верила, что в них заключена божественная сила, у нее было другое воспитание. Но эти красивые святые с ясными большими глазами, укутанные в платки и римские тоги являли собой настоящий идеал красоты. Энни хотелось хоть капельку, хотя бы внешне быть похожей на них. Мысли девушки были далеки от этого места. В глазах у той стоял образ Льюиса, в лице того искрилась любовь. К сожалению, он пока что не написал ей ни одного письма, или же сова долго летела. Энни так и не узнала, где он сейчас. Она ругала себя за то, что не спросила его в последнем письме, в каком городе Малфой остановился. Конечно, он не обязан был сообщать о своих планах при личной встрече, к тому же, он не знал, что произойдет такая экстренная ситуация. Но девушке все равно было немного обидно. Позавтракав, она поднялась в комнату. В каждом номере стояла небольшая украшенная елка, большая широкая кровать, изголовье которой было украшено гирляндой и стол, на котором всегда лежали печенья и домашняя выпечка. Быстро переодевшись в юбку по колено, она одела теплую шерстяную красную кофту с белыми снежинками, Энни достала светлый платок и бросила его в сумку. Подойдя к зеркалу, она улыбнулась и стала аккуратно красить ресницы. Вдруг, сильный стук в окно прервал ее и, девушка обернулась. В окно бился филин Льюиса. Энни быстро подбежала к окну и открыла его. В комнату проник свежий воздух. Птица впорхнула в комнату и выставила лапу вперед. На ней был привязан небольшой пергамент. Она аккуратно отвязала его от лапы и, разорвав печать, стала читать. Письма не было, лишь его косым почерком было написано: Когда бы мыслью плоть была моя — Не знал бы я преграды расстоянья! Назло ему тогда к тебе бы я Из дальних стран примчался на свиданье! Пусть от тебя в далекой стороне Я отделен морями и землею: Проворна мысль! И ей легко вполне Лететь туда; где хочет быть с тобою. Но мысль, что я не мысль, — меня гнетет, Что не могу я в даль переноситься, Но, как дитя, увы! земли и вод, Я обречен лишь плакать и томиться. И, кроме горьких слез, нет ровно ничего От грубых тех стихий для горя моего. (с.) Энни прижала руку к лицу, глядя на постскриптум. Она улыбнулась и, отложив письмо, продолжила собираться. К назначенному времени, девушка спустилась по лестнице и увидела внизу лестницы молодую Карлу. Это была девочка-подросток, с широкими бедрами и темными глазами, как у матери. Волосы у нее были светлые, в отличии от Лютиции, а пальцы намного тоньше. Девочка кивнула ей и вывела Энни на улицу. На английском она говорила лучше, чем мать, так как их этому учили в школе и, для нее это была хорошая практика. - Сколько дней вы уже здесь? - спросила девушка, глядя на Энни. Та улыбнулась, оглядывая окружающие ее старые дома: - Уже два дня. Мне безумно нравится этот город. Это безумно красивое и очаровательное место. Каблучки стучали по брусчатой дорожке, несмотря на зимнее время года, ночи здесь темные. Это было потрясающим ощущением, словно только маленький городок на скалах возле моря излучал свет. Утренней полутьме все вокруг замирало, море было спокойным. Девочка провела Энни на площадь и по карте указала, где находятся основные архитектурные постройки города. Главный собор города был небольшим, с треугольным перипетром, как в греческих храмах. Несколько рядов колонн из пожелтевшего со времени камня, небольшие окошки выходили с одной стороны на море, а с другой стороны на городские улочки. Энни кивнула и, попрощавшись с Карлой, набросила себе на голову платок, аккуратно перебросив один его край через плечо. Она улыбнулась Карле и, сложив карту в сумку, вошла в здание. На удивление Энни, роскоши, как в прочих католических храмах, она не увидела. Бледные стены, в центре - ряды простых деревянных скамей. В церкви было две группы туристов, поэтому Энни двинулась по левой стороне, видя мраморное изображение женщины с щипцами в руках. Это покровительница города. - Святая мученица Агата, - говорила монахиня, проводящая глазеющих туристов, - римские легионеры узрели ее и, царь захотел взять ее в жены. Дальше Энни читала эту историю. Так как Агата, так ее звали, была христианкой, девушка не захотела выходить за язычника. Мужчина был зол, но все же некоторое время не трогал девушку. Но после того, как она в 34 раз отказала ему, велел предать ее пыткам. Мучители оторвали святой Агате грудь, но на месте ее выросла еще одна. После этого царь был взбешен, он приказал отрубить ей голову, но как только меч опустился на ее шею, ангел спустился на землю и забрал ее душу с тобой, а из шеи вместо крови - вытекло молоко. Она двинулась дальше, оглядывая статуи святых. Церковь была небольшой, Энни медленно двигалась по краю, разглядывая на пустых светлых стенах статуи святых. Она засмотрелась на небольшой витраж на другой стене, как вдруг Энни вздрогнула, обернувшись. Гриффиндор увидела, что ребенок одного из туристов отбился от группы и говорит, что-то на французском, указывая на нее. Спустя некоторое время, малыш продолжал дергать маму за край пальто. Та обернулась и, глаза ее округлились. Женщина смотрела на Энни с удивлением и восхищением. Девушка покраснела и тут же направилась дальше, пытаясь спрятаться за колоннами и оказалась возле еще одной статуи. Рядом с ней стоял мужчина, укутанный в темный плащ. Тот внимательно оглядывал статую святой Катерины. Энни посмотрела на малыша, пытаясь спрятаться за большой колонной, но тут же подскользнулась и, тихо вскрикнув, едва не упала. Мужчина медленно обернулся и, в его лице она узнала знакомые черты: - Энни? - да, это был его голос, девушка заулыбалась и бросилась навстречу мужчине. Льюис, который стянул с головы плащ крепко обнял ее и прошептал: - Я так и не сказал тебе, я приехал в Мессину, но когда узнал, что ты здесь, решил приехать... - Я так соскучилась... - улыбнулась девушка, уткнувшись лицом в его шею, - без тебя было очень одиноко... Мужчина улыбнулся и крепче обнял ее, прижимая к своей груди. Он заметил, что несколько людей, которые тоже находились в соборе внимательно на них смотрят. Тот малыш, который указывал на девушку внимательно уставился на них. Льюис аккуратно натянул на ее голову светлый платок, который соскользнул ей на плечи: - Я не думала, что мы увидимся... - прошептала та. - Это благодаря случаю.. - Нет, - улыбнулась девушка, - это потому, что ты так захотел... - Не могу этого отрицать, - ухмыльнулся тот, - я хотел найти тебя вечером, но ты сделала это раньше. - Так это лучше...- на губах девушки появилась улыбка, - намного лучше..Тебе никуда не надо ехать?... - Пока что нет, но к вечеру мне нужно вернуться у меня состоится еще одна встреча. Но до пяти часов весь в твоем внимании, - улыбнулся мужчина и нежно поцеловал ее в лоб. Энни вздрогнула, ощутив что он крепче прижал ее к себе: - А..а по поводу чего встреча? дела? - тихо спросила она, выбравшись из его объятий. Льюис обернулся к Статуи Агаты, а после взял девушку за руку: - Не здесь..давай останемся в каком-нибудь уютном месте... - Я только что позавтракала, улыбнулась та и посмотрела на него, - можно погулять, здесь есть сад..очень красивый. Льюис улыбнулся и крепче сжал ее руку: - Тогда веди меня, - улыбнулся тот, - ты покажешь, где твоя гостиница? - Я же прислала тебе адрес, - улыбнулась та, но тут же напряглась, ощутив, что мужчина крепко обнял ее за талию. Энни вновь попыталась вырваться но на этот раз, мужчина крепко обнимал ее и вел по мощеной улице: - Как ты себя чувствуешь? - взгляд его был серьезен. - ты обещала рассказать что с тобой произошло. Что такого произошло, что ты так быстро уехала... Гриффиндор подняла на него взгляд и на мгновение задумалась. Девушка вспоминала тот туманный серый день, когда в банке, мокрая и испуганная она вновь увидела Реддла. Холод раскатился от ее макушки до кончиков пальцев. - Я...я увидела то, что мне не стоило видеть... - мужчина вздохнул и прошептал: - Ты опять что-то не говоришь мне?... - в глазах его появилась печаль и девушка, сжав его руку, прошептала: - Я...была в банке, брала деньги и...в общем, я видела Тома. Но я не хотела его видеть я...я не могу его видеть, - Энни сжала руки в кулаки, ощущая, что в глазам стали подступать слезы. Девушка вздохнула и ощутила, что в глазам поступают слезы: - Не плачь, Энни..я же вижу... - они подошли к небольшой железной арке, за которой виделся сад на склонах города. Все это время они молчали, а сейчас Энни заговорила: - Я не могу...мне..мне больно.. - Забудь о нем. Я не знаю, что произошло у вас, я уверен, что твои обвинения не беспочвенны. Забудь, прошу... - тот сжал ее в объятиях и поднял ее лицо к себе, - забудь, прошу! Мужчина впился в ее губы глубоким поцелуем, сдавливая ее в объятиях. Он обнял ее под лопатками и ощущая тепло ее тело, почувствовал, что хочет завладеть ей окончательно. Его начинали злить ее слова - они более не вместе, она принадлежит только ему. Малфою. И она будет его женой и женщиной. И он сделает все, чтобы она забыла. Энни ни разу не отвечала на его поцелуй, но сейчас, она поняла насколько ее тело горит, после чего, девушка ответила на его поцелуй. - Я...я... - Господь, я люблю тебя...я так люблю тебя.. - прошептал он с придыханием,оторвавшись от ее губ. Он ощущал то, что и следовало ожидать в той ситуации и благодарил покрой теплого пальто, которое могло скрыть бугорок на его штанах. - Давай..давай завтра встретимся, в каком-нибудь кафе, я приглашаю, - произнес мужчина, нежно зарываясь пальцами в ее волосы и прижимая ее лицо все ближе к себе: - Льюис я...я... - мужчина поднял ее лицо, заметив что щеки ее покраснели, а дыхание прерывисто. Не только он один ощущал что-то новое. - Не отвечай... я понял, что ты согласна, - прошептал тот вновь припав к ее губам.* * *
В холодной же Англии было тихо, ночное небо нагнетало мрак, лишь свет огоньков на улицах ясно освещал землю. В поместье Розье кипело веселье, привезли огромную трехметровую елку и маленький Эван крутился вокруг родителей. Домовики украшали елку, по комнате летали елочные украшения. Люси же, заметно-округлившимся животом стояла в стороне. Она, несмотря на предстоящее веселье, была задумчива: - Мама? - просил мальчик, который подбежал к ней и потянул ее за рукав, - идем! - Надо дождаться папу, мой хороший, - прошептала та, опускаясь на колени и обнимая его. - А братик там? Он тоже будет с нами праздновать? - спросил мальчик. серьезно глядя на живот мамы. - Конечно обязательно будет праздновать с нами...Беги и наряжай! - она обернулась в сторону и вновь посмотрела за окно. Лишь мрак. Эван отправился к Тому в поместье, очередное собрание и теперь, они стали проходить намного позже. Это тревожило девушку, все это жгло ей душу.Она привыкла проводить время в его горячих и приятных объятиях, проводить вечера у камина, разговаривая друг с другом. Сейчас это удавалось редко. - Госпожа, в какой цвет вы хотите, чтобы мы нарядили елку? - спросила домовиха, и женщина вновь отвлеклась от своих мыслей: - Да...что? - Госпожа, в какой цвет вы хотите нарядить елку? - просила та, глядя на нее. Люси посмотрела на огромную елку: - Давайте в синий и желтый, - прошептала та и вновь отвернулась, задумавшись: - Мама! - вскрикнул малыш, видя что домовики стали открывать коробки с игрушками, - идем с нами наряжать! - Нет..я не хочу, мой хороший... Почему не хочешь? - послышался мужской голос и та повернулась к двери. Эван быстрым шагом вошел в комнату и наклонившись, поцеловал сына в лоб. - Как ты попал сюда? - удивленно просила она, - я не видела тебя.. - Нашла, что смотреть, на улице такая тьма, что ничего увидеть невозможно... - произнес он, подходя к жене и нежно целуя ее. Девушка тут же обняла его за шею, чтобы как можно дольше не выпускать его из объятий. - Почему так долго? - прошептала она, в голосе ее слышалось недовольство, Эван не мог этого не заметить. На лбу его появилась морщинка: - Слишком много дел, но не переживай, это было в последний раз... - Ты всегда так говоришь, - прошептала та, уткнувшись в его плечо, - я скучаю по тебе... - Милая, это в последний раз, по крайней мере в этом году, мы уже не увидимся. Том уезжает. Глаза той округлились, Люси улыбнулась, глядя на него: - То есть, мы будем вместе каждый вечер? - Эван кивнул и сжал ее в объятиях. - Да...каждый вечер...и каждую ночь.. Девушка улыбнулась и крепче обняла его, но тут же, подняла голову с его груди и спросила: - А куда Том уехал? На совсем? - Нет, конечно. Уехал на две недели. В Италию, - в глазах Эвана промелькнуло беспокойство, но Люси этого не заметила.***
Тихий вечер на берегу моря. Кафе, в котором они договорились встретиться Льюис заказал лучший столик. Светлые огоньки свечей, горящих так ярко, отражались в стекле. За прилавком сидела хрупкая девушка, принимая заказы, а местные покупали пирожные и выпечку с джемом, которыми славилось это кафе. Было достаточно тихо, в кафе сидело всего несколько девушек и молодых пар. Льюис ждал девушку, он прибыл раньше времени, он не мог находиться один. Его номере в Мессине стены сдавливали его, дыхание его учащалось. Именно сегодня, во время их разговора в парке, Малфой прекрасно понимал что это было. Он за столько лет знал свое тело и его реакцию на женщин. Ранее, с ним такое было, но то что произошло днем, мужчина понимал, что ему тяжело себя контролировать. Он так хотел получить эту женщину, теперь, когда она была свободна,когда она не вырывалась из его объятий и поцелуев, он мог рассчитывать на что-то большее. И он желал получить это прямо сегодня вечером. Он так любил ее, он так хотел, чтобы она наконец-то забыла этого мужчину. Льюис догадывался, что те чувства не отпустили ее. Несмотря на то, что мужчины не конфликтовали, он ощущал к нему неприязнь. Этом были виноваты многочисленные расстройства Энни, мужчина не мог видеть, как она плачет. К тому же, Малфой имел подозрения по поводу того, что причина их ссоры (или скорее всего разрыва), связана с чем-то более серьезным, чем просто разногласия в отношениях. Энни, была очень спокойная, она не была способна на сильные ссоры и ненависть. Но то, как она старалась избегать разговоров связанных с этим было очень странно. Может, это было действительно что-то серьезное. К тому же, был еще один странный момент, связанный с разрывом Реддла и Энни. Спустя день после этого, девушка теряет сознание, она не в состоянии самостоятельно двигаться, а ее физические силы ужасно истощены. Врачи говорили с ним об этом, якобы все это могло стать результатом сильной усталости, или же... Мужчина отвергал данную идею, ей с ним поделился Дамблдор. Якобы Том применил к ней Круциатус. Именно поэтому сила в мышцах ее настолько ослабла, чтобы поддерживать девушку в нормальном сознании. Врач, конечно же не говорил об этом Энни, но в первые два дня она была близка к потери здравого сознания, но лишь ее сила духа и выносливость помогли ей так быстро восстановиться. Льюис, все же не верил, что к ней применили непростительное заклинание. Но такой исход событий пугал его. Сегодня, когда они были далеки от хмурого Лондона, он надеялся мягко и аккуратно разговорить ее. Он боялся сам заводить разговор об этом, чтобы не травмировать ее и не заставить ее плакать. - Льюис? - послышался мягкий женский голос за его спиной и, мужчина обернулся. На его плече лежала мягкая рука Энни. Она удивленно смотрела на него, на щеках ее искрился румянец. - Я опоздала?...- спросила та, глядя на свои часы, - мои часы отстали? - Нет, милая, ты не причем, - прошептал тот нежно обняв ее за талию. Он аккуратно сбросил с ее головы капюшон и помог ей сбросить плащ. Повесив его на вешалку, он аккуратно подвинул ее стул к столу, а после сел напротив нее. Официантка, которая тут же подошла к паре спросила, что они будут заказывать. Мужчина, взяв эту часть на себя произнес: - Принесите нам салат с креветками и...ты когда-нибудь пробовала спагетти и омара? - спросил тот , в большей части обращаясь к девушке. Энни удивленно посмотрела на его и прошептала: - Я..это дорого Льюис, я не смогу это...- он аккуратно перехватил ее руку и прошептал: - Это свидание. Я сегодня плачу за свою женщину, - произнес тот серьезно глядя на нее. Глазах той промелькнула какая-то искра и она аккуратно вытащила свою руку: - Хорошо... - согласилась в конце концов та кивнула, и официантка записала заказ в небольшой блокнотик. Мужчина улыбнулся и посмотрел на официантку: - И принесите пожалуйста красное вино и...ты же не против? - спросил он, глядя на девушку. Взгляд его был теплым и приятным, Энни кивнула, хотя в душе у нее были другие эмоции. Она не очень любила алкоголь и достаточно плохо его переносила. - Итак, - спросил тот, глядя в глаза Энни, - как ты себя чувствуешь? - Со мной все хорошо, - улыбнулась та, ощутив тепло его руки на своей руке, - если ты про здоровье, то все хорошо, хотя бывает, что спина и шея болят. - Почему? - спросил тот, слегка нахмурившись, - Что-то случилось? - Нет, нет...это всегда было моим слабым местом. Я в детстве дралась с мальчиком. Ему сломала нос, а он меня сильно ударил, и у меня были проблемы с шеей. Болит иногда... Мужчина рассмеялся, глядя на нее, и прошептал: - Ты подралась с мальчиком? - спросил тот, но тут же нахмурился, когда девушка выдернула свою руку. - Это не смешно... - прошептала девушка, глядя на него и опустила руки на колени, будто сжавшись. Льюис немного помолчал, а после посмотрел на нее: - Извини, я смеялся не из-за этого... - в глазах его отразилось сожаление, - я просто не знал, что девочка может побить мальчика. - Почему ты так не думал? - удивленно спросила та, глядя в его светлые глаза. - Никогда не видел, чтобы девочка дралась, - улыбнулся тот, нежно пожимая ее руку, - ты самая отчаянная из всех. Энни заулыбалась и посмотрела на него: - Почему ты поехал сюда? Какие дела? - Какие-то проблемы с получением ингредиентов. Ты же знаешь, на Сицилию приезжают за чешуей гринделоу и морского народа. В большинстве своем сделки проходят удачно, но переводчики сообщили о каких-то проблемах и... - Ты понимаешь русалочий? - удивленно спросила та, с интересом слушая мужчину. Тот кивнул и улыбнулся: - Почему ты так удивляешься? Это часть моего дела, разве ты не читала контракт? - Я...я не читала имущественное содержание. И перепись твоего имущества тоже... - Почему? - мужчина проницательно смотрел на девушку. Та покраснела и прошептала: - Просто для меня это необычно, столько денег и...не знаю, мне было неинтересно. Меня интересовала только деловая часть вопроса, а не твои деньги. Льюис улыбнулся глядя на нее. Мужчина понимал, что ее действительно не интересовало его материальное состояние, что еще больше восхищало его. Девушка нисколько не гналась за деньгами, возможно, потому что у нее своих было достаточно. Если она спускалась на нижний уровень Гринготтса, значит там немалые деньги. Но в обычной жизни не было видно, что она тратит много денег на себя. Мужчина заметил лишь несколько вещей, на которые она могла нещадно спустить деньги. Это красивые платья для танца и украшения. Тоже для танца. - Энни... - мужчина нежно сжал ее руку и прошептал, - я никогда не встречал более удивительную девушку, чем ты. - Что ты имеешь ввиду? - зардевшись спросила та, глядя в его глаза. - Тебя не интересует мое состояние, хотя все женщины желают выйти за состоятельного мужчину. - Состоятельный мужчина - понятие относительное, к тому же, какой толк в деньгах, если он тебя не любит? - Но ведь есть те, которых любят, и девушки живут рядом с ними ради денег. - Странные девушки. - коротко ответила та, внимательно глядя на него, - это не любовь. На мгновение воцарилось молчание, в этот же момент, к ним подошла официантка и принесла бутылку вина на огромном подносе, а так же два блюда, закрытые крышкой. Девушка удивленно посмотрела на закрытые подносом блюда и бросила взгляд на Льюиса: - Я такого никогда не ела. - Все когда-то бывает в первый раз... - улыбнулся тот, глядя в ее глаза, - открывай. Энни аккуратно подняла крышку, горячий пар на мгновение застелил ей глаза, но тут же она увидела потрясающе оформленное блюдо, на котором покоился, словно на подушке, омар. Именно от мяса исходил мягкий приятный аромат, наполненный пряностями. Она подняла на него взгляд: - Можно, я сама за это заплачу? Это слишком дорого. - Нет, Энни, я все уже сказал, - произнес тот, наблюдая за ней, - не заставляй меня чувствовать себя слабым мужчиной, который не может сделать тебя счастливой. Энни покраснела при его словах, и опустила голову, пока тот разливал вино по бокалам. Она не подняла взгляд, пока не ощутила, что тот аккуратно поднял ее лицо и посмотрел в глаза: - Ты не обидела меня, но впредь запомни, я хочу, чтобы моя женщина была слабой. Я хочу защищать ее. Девушка кивнула, а в душе ее зародилось что-то двойственное. Внутри нее что-то бушевало, но она решила попридержать эмоции. Приняв бокал из его рук, она подняла его: - Я хочу поблагодарить тебя за твою поддержку. - А я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной, - уверенно произнес тот и улыбнулся. Звук стекла, и девушка осушила бокал. Ее горло словно обожгло, как при сильной ангины. Она прикрыла глаза и прошептала: - Ты ведь позвал меня не просто так сюда? - Да..сегодня здесь представление...персидские танцы. Я думал, тебе понравится, - улыбнулся Льюис, нежно сжимая ее руку. Энни посмотрела на него, а после на ее лице вновь отразилась улыбка. - Ты серьезно? - Конечно, - облегченно вздохнул тот, - я знаю, что тебе понравится. Девушка улыбнулась и, аккуратно разрезав нежное мясо и попробовав, посмотрела на него: - Безумно вкусно, - улыбнулась та, глядя на огромное блюдо, - только я боюсь, что все это не съем! Мужчина засмеялся и посмотрел в ее глаза: - Не волнуйся, это не обязательно! Тем временем, он ощутил то же чувство, что и с утра. Гриффиндор вновь отпила из бокала вина. Льюис, некоторое время сомневаясь, спустил руку на ее колено и слегка сжал его. Энни, вздрогнула от его движения и подняла на него взгляд. То ли вино ударило ей в голову, то ли ей действительно было приятно - девушка не убрала его руку и даже улыбнулась ему. Льюис, видя ее взгляд, ухмыльнулся. Сегодня он будет спать не один, возможно, он действительно сможет узнать, какая она женщина. Но для начала, мужчина хотел, чтобы она рассказал ему о причине разрыва: - Энни, почему вы расстались с Томом? Я понимаю, что возможно, это не очень приятная тема, но я хочу знать, что он сделал тебе. Гриффиндор подняла взгляд, в ее лице отразилось непонимание, а после холодное оцепенение в глазах: - Не из-за чего. Мы не сошлись характерами, - тихо произнесла она и стала аккуратно наполнять свой бокал вином вновь. Мужчина аккуратно перехватил ее руку и прошептал: - Я сам... - аккуратно наполнив ее бокал, он посмотрел в ее глаза, - выпей и скажи мне. Только честно. Энни посмотрела на алое вино в бокале и вновь отпила из него. Девушка на мгновение замолчала, отложила ножик в сторону и прошептала: - Он не любит меня. Том...он холодный. Он не такой как ты, я не чувствовала от него любви, я пыталась, честно... - руки ее тряслись, ей казалось, что это из-за вина, и она тут же отставила его в сторону. Девушка на мгновение вспомнила, что с ней было на вечеринке Слизнорта и задрожала. Тогда была такая же ситуация, Элвис отпоил ее и пытался изнасиловать, а Реддл вытащил ее отсюда. А сейчас...вдруг он действительно здесь? Видит их, как тогда в кафе? - Энни?... - тихо спросил тот, глядя ей в глаза, - что ты вспомнила? - Ничего.. - прошептала та и всхлипнула, но, как только мужчина захотел успокоить ее, протянула руку, жестом останавливая его, - все хорошо. Голос ее был уверенным, несмотря на то, что ее бил страх. Она подняла на него взгляд, ее разум пронзила мысль, что этот хоть и хороший, добрый, и любящий ее человек...он не сможет ее защитить, если Реддл захочет ей отомстить. - Милая, я тут..посмотри на меня? - он нежно взял ее лицо в руки и поцеловал в губы. И именно тут, она все забыла, страх словно куда-то исчез, внутри нее все закипело вновь, но на этот раз намного сильнее, в душе все горело. Алкоголь ударил ей в голову, Энни даже не заметила, что мужчина скользнул рукой еще выше. Но эту идиллию прервала музыка. А потом погас свет. Лучи прожектора упали на центр зала осветив большой круг. Удар барабана, еще один. Энни вздрогнула и отстранилась от него. Она тут же повернула голову и обернулась к небольшому возвышению. Из-за алых штор выбралась девушка, одетая в фиолетовый костюм, открытый крупный животик, широкие бедра. Светлые волосы и ярко-подведенные глаза. Заиграла музыка, и девушка стала двигаться. Энни внимательно смотрела на нее, оценивая каждое движение. Льюис прошептал, глядя на нее: - Она хорошо танцует? - Очень даже неплохо, - прошептала та, вновь отрезая кусочек от омара, - очень красиво двигает бедрами. Мне интересно, будут ли они танцевать танец в черном платье. - Какой танец? - спросил тот, глядя в ее глаза. Девушка улыбнулась, ее зеленые глаза загорелись: - Увидишь. Танец волосами, где нужно чувствовать ритм. Девушка закончила танцевать, свет вновь вернулся в кафе, и они с Льюисом покончили с первым блюдом. Мужчина удивленно смотрел на девушку, она ела очень аккуратно, стараясь соблюдать все правила этикета. Она была достаточно скованна, хотя очень живо разговаривала с ним. А так же, мужчина заметил, что Энни стала все чаще оглядываться к сцене. Пока готовились к новому выступлению, официантка принесла красивые кусочки торта с топленным шоколадом и фруктами, аккуратно нарезанными дольками. - Какая красота... - Ты сладкоежка? - А по мне не видно? - рассмеялась Энни, глядя на него. - Нет, - серьезно произнес тот и прошептал тише, - у тебя очень красивые бедра. Вот только сейчас ты стала другой..бледной...это после больницы. Поэтому я решил это исправить... - То есть, ты откармливаешь меня? - Конечно, - мужчина прижал ее руку к губам, а после нежно прижал ее к щеке. Энни улыбнулась и аккуратно вытащив его руку стала кушать фрукты, опуская их в топленый шоколад. Тут же в кафе вновь погас свет, и они обернулись к сцене. - Смотри, вот о чем я говорила... - прошептала та, взглянув в свет прожектора. На сцене появилась женщина в длинном черном одеянии, расшитом камнями. Та внимательно оглядела собравшихся, послышался звук дудука, и тут же барабаны. Та стала двигаться, а после, как только музыка на мгновение стихла и грянула с новой силой, стала сильно крутить головой, вырисовывая длинными темными волосами восьмерку. Движения ее были резкими, она словно опиралась на одну ногу: - Это специальный шаг, - прошептала Энни, - народный, на одну ногу. Смотри... Но Льюис не мог смотреть, они с девушкой теперь сидели рядом, она развернула свой стул, чтобы смотреть на сцену. Теперь он ощущал запах ее кожи, и это не могло не сказаться на его состоянии, Малфой продолжал поглаживать ее коленку. Кожа была безумно мягкая, горячая, ему хотелось подняться выше. Намного выше, как только она склонялась к нему, он желал поцеловать ее. Тем временем танцовщица стала проходить вдоль столиков, двигаясь и подмигивая, пытаясь вызвать кого-нибудь потанцевать. - Я хочу! - выкрикнула девушка, поднимаясь с места. Алкоголь окончательно расслабил ее, улыбка не сходила с ее лица. Женщина, заметив это, протянула к ней руку, но девушка без приглашения вышла в центр и, посмотрев на музыкантов. - Ирак. Играйте, только быстрый. Они на мгновение замерли, словно были шокированы таким поведением, но женщина, с ухмылкой посмотрела на Энни. Заиграла музыка, и танцовщица тут же пожалела, что отдала бразды правления балом этой девушке. Ритм она чувствовала потрясающе, платье, длинное, в пол, изумрудное, может не было похоже на костюм, но ничуть не портило впечатления. Ее волосы стали вырисовывать в воздухе восьмерку, она даже не замечала боль в шее, которая достаточно часто появлялась во время танцев. Спустя секунды, девушка сбросила туфли и стала двигаться по кругу классическим шагом, припадая на одну ногу, отставляя бедра в сторону и, посылая воздушные поцелуи присутствующим. Внутри нее все кипело, во время танца Энни все время старалась найти глазами того, на кого смотреть. Кому посылать всю энергетику ее движений, но...она не могла. В глазах ее отражалось смятение, а Льюис не мог привлечь ее внимание. Все сильнее и сильнее, музыка становилась быстрее, в глазах ее мутнело, как только она рухнула на пол, и музыка смолкла, в кафе люди начали вставать на ноги и аплодировать, про танцовщицу все уже забыли. Энни медленно поднялась на ноги и, поклонившись, стала обуваться. Как только она одела обувь, к ней быстро подошел Льюис, он держал в руках ее пальто. Мужчина крепко обнял ее и впился в губы поцелуем. Гриффиндор обняла его за шею и услышала, как тот прошептал ей на ухо: - Я хочу тебя...ты...готова? Согласна на это? Я не могу без тебя... я безумно люблю тебя! - Я...? - она смотрела на него замутненным довольным взглядом, - да. Хочу, побыть со мной... Спустя минуту он оставил щедрые чаевые официантке, расплатившись по счету, и быстро вытащил девушку из кафе.