Спасение? Наказание!

      Питер и Мелисса сидели на веранде и молчали. Никто не хотел первым начинать разговор. Теперь, когда Дана и Стайлз поднялись наверх, пришлось разбираться с последствиями того, что наплела своему другу ее дочь. - Ну, по крайне мере, у нее все еще есть лучший друг, - натянуто улыбнулся Хейл. - Да, конечно, - немного невпопад отозвалась Мелисса. – Друг. - Но она все рано не имела права решать за нас, - все же решился на разговор Питер. – В ее оправдание говорит… - Не нужно, - прервала она. – Дана подняла проблему, касаться которой я бы… в общем, не стала бы. Некоторое время. - Я настолько тебе неприятен? – продолжал улыбаться Хейл. - Питер! – воскликнула Мелисса. – Конечно, нет! Как ты мог такое подумать? - А что мне еще думать? Ты ведь молчишь, а я не читаю мыслей, - пожал он плечами. – Да и есть у тебя все основания, чтобы не верить мне ни на секунду. - Но я тебе верю, - горячо возразила Мелисса. – Ты же спас Скотта! - Но это именно я его обратил, - и что заставляло всегда расчетливого и дальновидного Хейла ставить себя в заведомо невыгодную позицию? Но изворачиваться ему почему-то не хотелось. От правды не убежишь и не спрячешься. - Я даже не знаю, что тебе на это сказать, - отозвалась Мелисса. – Не скажу, что я рада этому обстоятельству, но… все ведь закончилось хорошо, разве, нет? Кем бы ни являлась Дана, она – мой ребенок. Я люблю ее любой – будь она хоть ведьмой в черном колпаке с кривыми носом и зубами, - Питер тихо рассмеялся. – Ну что ты смеешься? Пойми, пожалуйста, когда-то наше свидание закончилось, так и не начавшись, я звонила тебе. А ты не отвечал, и я чувствовала себя глупо. - Прости, - покаянно проговорил Хейл. – Я не оправдываюсь, я был тем еще гадом.       Мелисса рассмеялась. Тревога, настороженность и скованность стали потихоньку отступать. - Вот теперь я и думаю, какой же ты на самом деле, - честно поведала она. – Я не знаю, чего от тебя ждать.       Питер удрученно повесил голову. Что тут сказать? Женщина была права. В бытность свою альфой, он так и не увидел ее по настоящему. Не обратил внимания на ее внутренний свет – тот, что так хорошо виден оборотням, но не заметен для людей. А ведь еще тогда мог бы догадаться – Скотт ведь ее сын. Но тогда альфа в нем призывал отомстить – любой ценой. А для этого ему нужна была стая.       И вот теперь ему приходится пожинать плоды собственной ярости и недальновидности. Теперь, когда он, наконец, смог разглядеть то, что было очевидно с самого начала - ему не верили. - Но я знаю, что ты не отказал в помощи моему сыну, когда он пришел к тебе, - прервала его размышления Мелисса. – И знаешь еще что? Я точно знаю, что ты не оставишь нас – в последующие три года. Ты не из тех, кто бросает дело на полпути. Он обескураженно воззрился на женщину, так спокойно говорящую то, о чем думает – и при этом совершенно честно. И тени неискренности не ощутил он, слушая ее сердце. - И ты хочешь сказать… - начал он. - Что нам стоит попробовать, - пожала плечами Мелисса. – Мы ведь всегда сможем прекратить отношения, если захотим, ведь так? - Именно, - улыбнулся Питер. Но он точно знал, что прекращать ничего не станет. Ему дали шанс, и он им воспользуется. Потом, заговорчески усмехнувшись, обернулся к Мелиссе и проговорил, - все в наших руках. - Но спускать Дане такие вольности я больше не стану, - довольно строго заявила она. – И тебе не позволю. - Как скажешь, - тот час же согласился Хейл. – Но прости ее на этот раз. Все же она, пусть и нехотя, кое-чему способствовала. - Не улыбайся так, - предупреждающе прошептала Мелисса. - А то что? – его улыбка стала шире, а в глазах заплясали чертики.       Мелисса не ответила, только усмехнулась - под стать самому Питеру – многообещающе. А потом они разговаривали – обо всем. Больше не было неловкости и смущения – и это нравилось им обоим. *** - А теперь говори правду, - потребовал Стайлз, как только за ним закрылась дверь в комнату Даны. - Э-э-э, о чем ты? – она попыталась уйти от разговора. – Я не понимаю. - Все ты понимаешь, - отмахнулся Стилински. – Зачем тебе надо было сводничеством заниматься? - С чего ты взял? – затрясла головой девушка. - Я тебя сколько знаю? – развалился на кровати Стайлз. – Почти всю сознательную жизнь. Я ведь не слепой, не глухой и не тупой, Дана. Что происходит?       Она тяжело вздохнула и уселась рядом с другом. Еще насколько минут собиралась с мыслями, а потом заговорила: - Все дело в том, что и мама, и Питер еще три года должны находиться рядом со мной, чтобы моя болезнь не вернулась. А если они будут… ну… вместе, то это будет правильно. - С чего ты взяла? – хмыкнул парень. – И почему, кстати, Питер? - Я просто так чувствую, - постаралась пояснить она. – И Питер здесь при том, что он мой создатель. - И все? Так просто? – заговорил Стайлз, минуту спустя. – Чего так долго молчала, спрашивается? Если это спасет тебе жизнь, то я не против зомби-дядюшки. Поверь, это еще не самое худшее, что могло произойти. - Например? – покосилась на него Дана. - Ну, на месте Питера мог оказаться Дерек, - резонно предположил Стайлз. - Э-э-э, если смотреть с этой точки зрения, то ты прав – Питер, не худший вариант, - мгновенно согласилась она. – Ехидный и изворотливый лучше хмурого и прямолинейного, как топор. - Верно подмечено, сестренка, - смеется Стилински. – А теперь рассказывай, что помнишь, а я буду тебя дополнять. *** - О, Боже! Скажи, что это не правда, Стайлз! Гринберг? Серьезно? – почти кричит Дана. – Этого просто не может быть! - Еще как может, - ухмыляется парень, становясь похожим на голодную плотоядную лягушку. – Ты танцевала с ним на балу. У меня где-то даже фото сохранилось. - Удали!!! – вопит она. – Срочно! Нет, это уму непостижимо – Гринберг! Хорошо, не Финсток.       Мелисса отошла от двери – она не подслушивала, просто хотела удостовериться, что все хорошо. Она была рада, что у ее ребенка все в порядке. И у них с Питером тоже.