Держи мою руку.

Мне снится Пит. Прим просила меня проснуться, но вместо этого я прижимаюсь щекой к щеке человека, который всё еще любит меня такой, какой я являюсь на самом деле. Бескорыстно, как прежде, по-настоящему. Со всеми моими недостатками, с этой невероятно высокой концентрацией яда во мне, но только это совсем не тот яд, о котором вы подумали. Я отравила себя вполне самостоятельно, и в этом мне "помог" Сноу и его Голодные Игры. Совсем скоро я проснусь, но… Теперь я постараюсь встать на ноги, я буду учиться ходить заново, чтобы иметь возможность идти вперед, к свету, к свету... Теперь у меня появилась память, которая поможет мне удержаться на плаву. Что же я натворила, сколько же людей из-за меня пострадало. Сколько жизней я прервала, сколько надежд разрушила? Какая же из меня Пересмешница? Сквозь пелену сна я ощущаю, как в меня вонзается игла, а затем по телу разливается приятное тепло и блаженство. Меня окутывает океан, а теплая морская пена попадает в нос и уши. Я становлюсь частью земли, частью одушевленного мира. Я становлюсь живой. Морфлинг делает меня живой. Моё тело обожжено настолько, что мне не совсем ясно, где кончаюсь я и начинается больничная палата Капитолия. Сейчас я самая настоящая птица. «Обожжённая и без крыльев. И без сестры.» Мне так хочется остаться в этом сонном царстве и дни напролёт смотреть. Смотреть, как Пит рисует на песке причудливые узоры, как улыбается мне, как в его глазах сияют огоньки счастья и вдохновения, но однажды я понимаю, что меня отключили от аппарата жизнеобеспечения. Теперь мне приходится дышать самостоятельно, и это приносит просто невыносимую боль. Обожжённые лёгкие, искалеченные внутри и снаружи, с трудом расширяются, принимая очищенный кислород, и еле-еле сужаются, выбрасывая наружу едкий углекислый газ. Я теряю счёт времени, но в один из моментов слышу в палате тихий голос матери. Её пустили ко мне, но моя кожа всё ещё горит от встречи с простынями и одеялами, поэтому мама не касается меня руками, а на прощание шлёт лёгкий воздушный поцелуй. Волшебный Морфлинг открывает в мою палату двери для всех желающих. Для всех живых и для всех желающих мёртвых. В белой комнате тихо вздыхает Гейл, Цинна приносит с собой несколько альбомов и показывает свои новые эскизы. Это одежда для маленьких детей, простая и уютная одежда на каждый день. Я смеюсь и плачу, я обнимаю Цинну, но моё тело неподвижно восседает на огромной белой кушетке больничной палаты. Однажды ко мне приходит отец. Мы вместе поём все четыре куплета «Дерева Висельника», а целуя меня на прощание, отец просит ни за что на свете не рассказывать маме о том, что он снова нарушил слово, вспомнив эту песенку. Я даю ему обещание, и папа уходит в никуда. Может быть, он уже видел Прим? Я надеюсь, она узнала его, хотя, как она могла не узнать... Проходит еще немного времени, и я узнаю, что в этой жизни мне всё-таки придётся еще раз научиться есть ртом. Самостоятельно передвигаться, ходить по улицам, посещать туалет. Мир грёз не желает отпускать меня «просто так», но иногда по ночам, когда мне совсем худо, кто-то втыкает иглу в мою вену, и сладкий Морфлинг делает своё дело. Так я могу видеть мертвых, так я могу говорить с Питом, и только так я могу жить. Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается, и так, в один пасмурный день, меня полностью отключают от лекарств и обезболивающего, сообщив, что я здорова почти полностью. Мой диагноз сообщает мне лишь о том, что моя кожа достаточно затянулась, а легкие более-менее восстановлены. Но как бы там ни было, на руке всё-равно красуется небольшая серая табличка с пугающей надписью "Психически нездорова". Теперь я не могу говорить, а уставшие врачи заламывают пальцы и безустанно перебирают сотни диагнозов, чтобы выявить причину моей немоты. Проходит достаточное количество времени, и в итоге мы имеем несколько неоспоримых фактов: несмотря на то, что голосовые связки повреждены, голос пропал по другой причине. Врачи склоняются к тому, что моя немота вызвана скорее моральными ударами, нежели физическими. Вскоре я узнаю новости о жизни Гейла. Он защищает Второй Дистрикт от нападения Миротворцев, а Пит всё еще находится в ожоговом отделении. Выходит, мне повезло больше, чем ему. Неужели он всё-таки добрался до круговой площади? Моя мать ищет утешение в своей работе, а у меня работы нет, и я стараюсь не умереть раньше времени, поэтому прячусь под одеялом в своей палате. Обещание Койн держит во мне все мои чувства и эмоции. Пока у меня есть цель, пока есть одна вещь, которая поддерживает меня на плаву, это — обещание Койн. Если вы еще не совсем вникли в суть происходящего, значит, сейчас самое время знакомиться. Меня зовут Китнисс Эвердин, мне семнадцать лет, и я родом из Двенадцатого Дистрикта. Дистрикта номер Двенадцать больше нет, почти все его жители мертвы. Голодные Игры и Сноу отняли у меня всё: моих друзей, мою семью и мою жизнь. Я — Сойка-пересмешница, и я отомщу за всё то, что мне дорого. Сноу убил мою сестру, а теперь я убью его и положу конец тиранам и деспотам. Я уничтожу Голодные Игры.