King and Lionheart

      Эстрид не успела толком оглядеться в небольшом привратном зале нового пристанища Длиннобородов, когда по лестнице к ней сбежал взволнованный гном, на вид смутно знакомый. Нет, внешне он почти не изменился, в отличие от самой Эстрид, но девушка на самом деле еле узнавала принца. Вернее, теперь уже короля. Едва достигший совершеннолетия, он создавал впечатление того, кто не прочь уже сойти в могилу. Плечи ссутулены, несколько глубоких морщин на лице, уголки губ застыли, опущенные книзу. И взгляд. Искры смеха в глазах сменились отблесками пожара, металла и потерянного золота. — Двалин доложил, вам непременно нужен я. «Так эта машина для убийства, с жёстким гребнем волос и татуировками на всех видных местах — плакса Двалин?» — Эстрид едва не расхохоталась. — Что же за новости есть для меня у незнакомой гномки? — продолжил Торин, изобразив голосом крайнюю степень беззаботности, но оставаясь при этом столь же мрачным и напряжённым. — Не такой уж и незнакомой, — девушка скинула капюшон. — Я Эстрид, мы часто играли в детстве, пока ты не стал заносчивым наследным принцем.       Главное — сохранять непосредственность. Будто не было никакого дракона, никаких битв, будто его отец жив. — Ты выжила? — прошептал потрясённый гном. Но его голос тут же начал набирать возмущённые обороты. — Выжила и бросила нас? Семью, друзей... Фрера? Гномка поморщилась. Ещё один проповедник. — Давай оставим выговор на потом, у меня действительно важные вести для тебя, — выпалила она, пока Торин не вошёл во вкус. — Что-то подсказывает, это будут дурные вести, — вздохнул гном. — Дурные... — отозвалась Эстрид. — Твой отец погиб в Лихолесье. Весь его отряд тоже. Скулы принца заходили ходуном, дыхание сбилось. — Откуда знаешь? — прохрипел он. — Я столкнулась с ними в Эриадоре. Траин взял меня с собой, выслуживаться... — Выслуживаться? — с нервной усмешкой переспросил Торин. — Да что ты несёшь... — Заткнись! — не выдержала Эстрид. — Можешь дослушать до конца? Потом гони меня на все четыре стороны, если тебе угодно, ты же теперь узбад!       Торин вдруг вздрогнул и едва заметно сжался, как от удара. Удивиться Эстрид не успела, ей нужно было продолжать. — Мы пересекли Дикие Земли без приключений, на перевале в Мглистых горах погиб Ан — сорвался с утёса, затем, до самого Лихолесья, всё было спокойно. На четвёртую ночь пропали Траин, Хефти и Ниди. Когда мы проснулись и обнаружили их отсутствие, на нас обрушилась лавина орков, больше полусотни. Фундин, Вейг и остальные сдерживали их, а меня отослали назад с вестями и... этим. Девушка разжала ладонь, демонстрируя кольцо его законному владельцу. Торин молча глядел на перстень. — Мы нашли его недалеко от стоянки, когда пытались выследить орков, что схватили твоего отца. Фундин сказал, это Кидхузур, великое кольцо Дурина. Видимо, Траин надеялся, что оно всё-таки попадёт к тебе. Принц коротко кивнул и забрал перстень. — Я могу идти? — осторожно спросила Эстрид, когда молчание совсем затянулось. — Подожди здесь. Я пришлю к тебе Дис, она распорядится насчёт горницы, — он поднял на девушку мрачный взгляд голубых глаз. — Полагаю, ты «выслужилась». «Не перед тобой», — подумала Эстрид, вздохнув, и осталась ждать принцессу. — Ты извини, но пока это всё, что могу найти для тебя. Либо бери горницу Хефти, у него из семьи никого не осталось, — тараторила Дис, зажигая факела в крохотном зале, поделённом на две комнатушки. — Хорошо, что ты всё-таки вернулась: женщин очень не хватает, работы невпроворот. Да и вещи твоей матушки уже раздавать собирались.       Эстрид закусила губу. Весть о смерти матери застала её врасплох, и Дис вела себя немного бестактно, напоминая об этом снова. Учитывая, что сама принцесса только что узнала о гибели отца, её поведение в целом удивляло гномку. — Нет, мне вполне хватит этого, — благодарно улыбнулась Эстрид, внутренне содрогнувшись при одной мысли о том, чтобы жить в горнице своего погибшего товарища. — Ну и отлично! Пойдём, покажу дорогу до столовой и купален. Гномка удивлённо вскинула брови. — А чего ты хотела? — прыснула со смеху Дис. — отдельную ванную сразу за спальней, как в Эреборе? Чтобы иметь такую роскошь здесь, придётся лечь в постель с моим братцем!       Эстрид невольно улыбнулась. Принцесса была полной противоположностью «своего братца»: беззаботная, отходчивая, хохотушка. Девушка очень рассчитывала на её ненавязчивую поддержку, хотя бы на первых порах.       В обеденной зале уже постепенно собирался народ: приближалось время ужина. Гномы переговаривались и бросали заинтересованные взгляды на Эстрид. Девушка ожидала услышать в шёпоте за спиной слова «Траин», «поход», «Эребор», но Торин, видимо, приберёг новость на потом.       Гномка заняла место за крайним из расставленных буквой «п» столов, не стремясь лишний раз мозолить Торину глаза. К тому же, за ним пока было пусто, а преждевременных расспросов она не слишком ждала.       На середину зала вынесли несколько дымящихся котлов, пару плетёных корзин с овощами, три огромных, сочащихся жиром окорока на вертелах, выкатили бочки с пивом... Воздух заполнился запахами, от которых текли слюни, оживлённой болтовнёй и хохотом. Народ предвкушал ужин после тяжёлого рабочего дня в шахтах, кузницах, на кухне. Никто и внимания не обратил, когда в залу стремительно вошёл Торин в сопровождении Балина (этот совсем не изменился с тех пор, как Эстрид видела его в последний раз) и уже-не-плаксы Двалина. Втроём они прошли к главному столу, где слева от центрального места уже сидела Дис. Перекинувшись с ней парой фраз, Торин занял место по правую руку от «трона». «Не скажет? — изумилась Эстрид. — Мог бы тогда меня предупредить, чтобы держала язык за зубами!»       Рассердившись, она решила не забивать голову королевскими проблемами и скорее ринулась в толпу, сгрудившуюся у котлов. Надо было урвать на ужин хоть что-нибудь, пока орава местных, привычных гномов не смела всё подчистую.       К своему удивлению, Эстрид без видимых потерь добыла себе хороший кусок окорока, пару огурцов и миску изумительной печёной картошки. Пивом её тоже не обделили. Но не успела девушка взять в рот хотя бы кусочек, раздался оглушающий стук, перекрывший даже болтовню полутора сотен гномов. Всё враз стихло. — Тяжёлые вести пришли к нам с востока, — начал Торин без предисловий. — Король Траин пал в стычке с орочьим отродьем, много превосходившим его отряд в числе. Девятнадцать уходили из Синих гор, а в пути их стало двадцать, но вернулась лишь одна. Весть об отце принесла мне Эстрид, — он коротко отсалютовал кружкой в её сторону. — Спросите её, и она скажет, что каждый в отряде храбро сражался и погиб, как воин.       Эстрид ощущала на себе изучающие взгляды трёх сотен глаз, и это здорово нервировало. Похоже, и здесь начнётся то же, что в Эсгароте. Погибли их отцы, мужья, сыновья и братья, а она осталась жива. Один её вид будет бесить их. Гномка беспомощно взглянула на Дис, надеясь встретить поддержку, но та сосредоточенно уставилась на Торина. Он, меж тем, продолжал: — Сегодняшний ужин я объявляю тризной моего отца и его соратников. Поэтому прошу девушек, ответственных сегодня за кухню, подать кабана и те последние бочки эля, который мы пили в Эреборе. Память наследного принца Горы стоит того!       Зал грянул нестройным хором голосов, провожая в Залы Махала своего узбада и его отчаянное войско. Упомянутые Торином кухонные девушки засуетились и поочерёдно исчезли в боковых дверях обеденной. — А теперь, пока самый хмельной в целом свете эль не наполнил наши кружки, я спрашиваю народ Дурина, признаёте ли вы меня своим узбадом? — к концу фразы голос принца заметно сник, но взгляда он не опустил.       И негаснущее смогово пламя в этом взгляде заставило Эстрид вместе с прочими вскочить и заорать: «Торин!»       Дис встретила её с утра, сверкая бодрой улыбкой. — Ну, как спалось? — ехидно поинтересовалась принцесса. — Ты ещё спрашиваешь? — Эстрид страдальчески усмехнулась. — Эля было слишком много... — Забыли про эль! Тебя ждёт уйма дел, да к тому же, ты мало с кем знакома, — Дис потащила её, будто маленькую, за рукав. — Ах да, чем ты у нас промышляешь? Травница, ткачиха, ювелир... — Кую железо, — перебила Эстрид, высвобождая рукав из плена. Дис остановилась. — Серьёзно? — Ну да. А что, женщин до кузниц уже не допускают? — удивлённо предположила гномка. — Видишь ли... Ибун, глава железной гильдии, уже очень стар... — принцесса замялась. — Он был очень стар, когда я только родилась, удивительно, что Махал ещё не позвал его на свой пир. Но я по-прежнему не понимаю, в чём трудность... — Следующим главой будет Торин. Да по сути, он уже глава, — затараторила Дис, — а ты ему не особо приглянулась, если уж честно. — О, я заметила! — воскликнула Эстрид с улыбкой. — Впрочем, вряд ли это станет для него достаточной причиной, чтобы отказываться от рабочих рук.       Дис состроила кислую гримасу и, вновь вцепившись в рукав девушки, решительно направилась к прачечным.       Звук горна, созывающий к обеду, Эстрид встретила вся взмыленная. Причём в прямом и переносном смысле: полдня прошли в прачечной, среди пены, мокрых тряпок и женской болтовни. Выяснилось, что женщины здесь постоянно сменяют друг друга: день на кухне, день в прачечной, следующие два дня у себя в мастерской. Дис пристроила Эстрид в свою «смену», чтобы гномке было проще освоиться. Впрочем, все уже знали новенькую по имени, так что трудностей при работе не возникало. Однако, стоило прозвучать сигналу к обеду — всех словно ветром сдуло, даже Дис еле удалось перехватить. — Куда ты так спешишь, я же могу здесь заблудиться! — набросилась Эстрид на принцессу. — Ты ещё успеешь всех догнать, а у меня есть дела, — бросила Дис, заторопившись. — Да куда ты так...       Договорить девушка не успела, перед ними в галерее возник хмурый светловолосый гном. — У меня свидание, — безапелляционно заявила Дис, уставившись на спутницу. — Свидание откладывается, Дис, прости уж, — мрачно заявил гном. — Я хотел бы поговорить с Эстрид. — Чего?! — взбеленилась принцесса.       Блондин уже не слушал, всё его внимание сосредоточилось на незнакомке. — Расскажи мне, как погиб Вейг. Мой брат.       Холод пополз по спине Эстрид. Она вспомнила то утро, крик Фундина, пальцы орка на своей шее... — Вейг бился до последнего, — глухо прошептала она. — Он и Фундин командовали отрядом, когда Траин пропал. Именно он отдал мне приказ бежать оттуда.       Гном сосредоточенно кивнул. И вдруг поднял на неё радостный, озорной взгляд. — Я рад, что он тебя спас и вернул домой. Мы будем беречь тебя! — гном не дал ей опомниться и заключил в объятия. — А, Дис? Позаботишься о крошке Эстрид?       Дис ревниво уставилась на парня, потом на сбитую с толку «крошку» и рассмеялась: — Хорин, ты смущаешь мою подругу! А ну пусти её, разбойник!       Эстрид впервые за почти полгода искренне улыбнулась. — Прости, у меня нет для тебя лишней кузницы, равно как и времени, чтобы её оборудовать, — огрызнулся Торин, угрюмо глядя на девушку. — Могу я быть чьим-то подмастерьем? — отчаявшись, спросила Эстрид. — Поспрашивай, если хочешь, но не думаю, что тебя возьмут. Из возраста ты уже вышла. — Думаешь, никому не нужны лишние руки? — выпалила гномка, проклиная его заносчивость.       Торин поднял на неё полный презрения взгляд. — Ты, полагаю, забыла, что у гномов подмастерье — это не «лишние руки», а лишняя мебель, которая только и может, что путаться под ногами. Любой мастер с радостью возьмёт ученика, но никому не нужна великовозрастная бездельница... — Я не бездельница! — вспылила Эстрид. — Или ты полагаешь, люди платили мне за забавный рост? — Мне плевать, как ты жила раньше, — узбад глядел будто бы сквозь неё и словно говорил сам с собой. — Здесь изволь следовать нашим законам. — Твоим законам! — она всё-таки сорвалась на крик. — В твоём подчинении не так много народу, чтобы сознательно выживать кого-то из личной неприязни! А женщин и того меньше! Я взрослая, здоровая гномка, способная выполнять свою работу и постоять за себя. Тебе ведь не придётся кормить меня с ложки!       Торин поднял на неё огненный, но совершенно холодный взгляд. — Ты предала свой род... — прошептал он. — Я помню об этом каждую минуту, — так же тихо откликнулась Эстрид. — Неужели так сложно дать мне второй шанс? — Тебе дали шанс! Мой отец дал его тебе, но ты бросила его...       Гномка заставила себя не моргать, зная, что если хоть на секунду прикроет глаза — разрыдается. — Это был приказ! Я прошла полмира, чтобы принести тебе это проклятое кольцо! Каких ещё доказательств ты хочешь?       Голос сорвался, и пара предательских капель всё-таки слетела с ресниц. — Это не то кольцо... Отец показывал мне Кидхузур, и это не оно. Слёзы разом высохли. Ошиблись, значит. Парни сражались, чтобы дать роду Дурина ложную надежду. Погибли ни за что. — Вот оно как... Понимаю... — усмехнувшись, прошептала Эстрид. — Ты держишь меня за лгунью. Коротко поклонившись, гномка стрелой унеслась по галерее прочь.       Торин долго глядел ей вслед, затем, разжав ладонь, посмотрел на перстень и скрипнул зубами.       Дис глядела на брата исподлобья, скрестив на груди руки. — Что ты ей наговорил, балрог тебя дери! Я еле эту дуру удержала, она собиралась опять уйти! — весёлая и отходчивая, в гневе принцесса наводила страх на любого. — Пускай катится, — огрызнулся парень. — Мне не нужны здесь предатели. Дис в бешенстве закатила глаза. — Нам не хватает рук, Торин. Везде. Мы только-только встали на ноги, и наш народ скоро начнёт стекаться под твоё начало. Она — первая из многих. Ты ведь не будешь гнать всех, под предлогом «предательства»?       Король молчал. Дис слишком хорошо его знала: он хотел говорить, но все слова казались ему неподходящими. — Дело не в этом, так? — девушка взяла его за руки, подошла чуть ближе и настойчиво заглянула в глаза. — Они с Фрером были не разлей вода. Я всё время проводил с отцом, тебя вечно окружали няньки... А эти двое излазали весь Эребор снизу доверху, не расставались с утра до вечера. И вдруг её не стало. Фрер был рёвой с самого детства, но столько слёз он не проливал ни до, ни после. А потом… Он со всеми держался холодно, даже со мной. До самой смерти. Боялся снова ощутить такую потерю... — Торин усмехнулся. — И тут я узнаю, что никакой потери и не было. Только её легкомыслие и трусость.       Дис крепче сжала ладони брата и закусила губу. Сейчас, когда они остались вдвоём, говорить о семье было тяжелее всего. Старые раны открылись и не давали покоя. Брат и сестра по-разному переносили это: Торин — в молчаливой, холодной скорби, Дис — в хлопотах и напускной беззаботности. Принцессе стоило труда проглотить слёзы и вспомнить, что сейчас она борется за чужое благополучие. — Фрерин наставил бы тебе синяков, если бы узнал, как ты обращаешься с его невестой! — весело заявила она и тряхнула брата за плечи. Это сработало. Торин слабо улыбнулся и даже парировал её выпад: — Он наставил бы синяков тебе, если б услышал, что ты сватаешь ему Эстрид! Фрер никогда... — Серьёзно, Торин, — перебила девушка. — Позволь ей остаться с нами. Даже отец нашёл в себе силы простить её... — Я уже позволил. Она же здесь, — короткий всплеск эмоций сходил на нет. — Это разве позволение? Она здесь чувствует себя чужой... Молодой узбад тряхнул головой и с грустью взглянул на сестру. — Я стараюсь, Дис. Стараюсь прощать ошибки.       Эстрид сидела, как на иголках, готовая сорваться в любую секунду. Она сама не понимала, что заставляет её оставаться здесь. Как любая гномка, она на три четверти состояла из гордости и упрямства, поэтому сносить открытое обвинение во лжи, пусть даже от узбада... Но эта домашняя теплота, которой Эстрид так не хватало долгие годы, за пару дней накрыла её с головой и не желала отпускать. Все вокруг были добры к ней и благодарны за принесённые издалека, пусть и печальные, вести. Если б не дурацкая оплошность с кольцом, даже Торин сменил бы гнев на милость...       Она искала, но способ заставить короля поверить ей никак не желал найтись. «Бесполезно. Я ведь чужая. Он не мой узбад, и не хочет им быть. Не заставлю же я его...» В следующую секунду Эстрид уже мчалась вниз, к корням гор, и с каждым шагом всё яснее слышала удары молота из королевской кузницы. — Торин… Он не обернулся. Не услышал. Или притворился, что не услышал. — Торин! — заорала Эстрид, и её крик отразился сотней разных, незнакомых голосов от потолка и стен кузницы.       Молот в руках гнома замер, а затем, в подступившей вдруг сосущей тишине, с грохотом обрушился на наковальню. Но больше не взлетел. Плечи и спина Торина устало вздымались под рубашкой. — Никто не догадался сказать тебе, что не стоит беспокоить меня за работой? — глухо проговорил он, так и не обернувшись. — Меня предупредили, что ты не будешь в восторге. Но, чем скорее мы поговорим… — Не о чем говорить. Ты соизволила вернуться к тем, кто едва отстроился на руинах. Ты не имеешь понятия, чего нам стоила даже эта, более чем скромная жизнь. Именно поэтому ты здесь будешь чужой, Эстрид… — Кхелир, — перебила она. — Моё имя — Кхелир. — Не стоит называть настоящее имя первому встречному, — Торин отложил молот в сторону. — Кто знает, тот имеет власть над тобой. — Разве власть — не то, что должен иметь узбад? — печально улыбнувшись, спросила Эстрид. И тут она увидела, как обе его ладони, дрожа, сжимаются в кулаки. — Раз уж решила выбрать меня своим королём, дело твоё. Пусть так и будет. Выйди вон, Кхелир.       В верхние залы Эстрид выходила под аккомпанемент оглушительных и яростных ударов молота.