Преддверие жизни

Вечер того же дня. Артем, как и обещал, пришел с работы чуть раньше обычного с роскошным букетом разноцветных астр. Нана, решившая загладить свою вину перед мужем за все ранее доставленные неприятности, встретила его в красивом вечернем платье, которое еще ни разу не надевала. По всей квартире разносился запах жасмина и корицы. В гостиной был накрыт стол. Теплые отсветы свечей прыгали в отражениях бокалов с красным вином. Играла приятная музыка. - Вау, - только и смог произнести Артем, обозревая все это великолепие. - Все ради тебя, - эротичным шепотом сказала Нана на ухо. Они прошли в гостиную, сели за стол. Нана взяла бокал первой. Вообще-то, она не употребляла алкоголь, зная о его дурманящих свойствах, но в данный момент ей меньше всего хотелось думать о науке, логике и рациональности. Все проблемы были решены, а, значит, можно было просто пожить… Как человек, наслаждаясь этим коротким моментом и обществом друг друга. Когда с едой было покончено, и бутылка вина тоже стояла почти пустая, Нана облизнула губы и пересела к мужу на колени. Музыка ушла на второй план, оба супруга молчали, не желая разрушать волшебную атмосферу пустыми словами. Артем слегка приобнял Нану. Она почти рефлекторно потянулась к нему и поцеловала. Сначала, как всегда робко, потом все смелее. И вот, когда жар уже стал разливаться по телам супругов, тишину квартиры огласил звук дверного звонка, слишком резкий после томного блаженства. Нана, досадуя про себя на соседей, решивших нанести столь поздний визит, пошла открывать. Не успела она нажать ручку двери, как в квартиру ворвалась группа людей в военной форме, масках и с автоматами. Они быстро рассредоточились по всему периметру коридора, не спуская с до смерти перепуганной женщины черных блестящих дул. Вслед за ними в квартиру вальяжной походкой вошел мужчина в деловом костюме и, смерив Нану острым холодным взглядом спросил: - Скворцова Нана Леонидовна 1992 года рождения? Или, точнее, проект «Нана», активированный седьмого апреля 2010 года? - Да, - растеряно ответила та, не до конца уловив значения второй части фразы. - Нан, кто там? – в коридор вышел слегка недоумевающий Артем, и тут же был схвачен мгновенно среагировавшими сотрудниками ОМОНа. - Не трогайте его! – закричала Нана. – Он ни в чем не виноват! - Что здесь происходит?! – Скворцов попытался оказать сопротивление державшим его солдатам, за что незамедлительно получил удар в живот и со стоном упал. В венах Наны начала закипать ярость. Первый закон робототехники запрещал ей причинять вред людям, но сейчас речь шла о здоровье или даже жизни ее мужа, и женщина не могла так просто стоять и смотреть, как он в муках корчится на полу от боли. Активировав в себе одну из боевых программ, Нана одного за другим стала обезвреживать военных, но когда очередь дошла до незнакомца в костюме, в руке его что-то блеснуло. Он, сделав выпад, точно фехтовальщик, вскинул руку и нажал на кнопку. Пульт оказался прибором «Н.А.Д.О.». В то же мгновение Нана упала как подкошенная и осталась лежать на полу не в силах двинуться, но в отличие от предыдущих атак, связанных с этим устройством, сохранила сознание и возможность адекватно реагировать на происходящее вокруг. Тихие шаги – и вот уже незнакомец склонился над ней, глумливо улыбаясь и убирая анализатор в карман. - Вы обвиняетесь в хищении в особо крупном размере и неподчинении представителям власти, - сообщил он. – Не пытайтесь что-либо отрицать: нам все известно. Не далее, чем полчаса назад мы взяли всех Ваших сообщников, и они уже дали признательные показания. Воображение Наны услужливо нарисовало картину: в дома ее близких врываются такие же люди в форме, надевают наручники, куда-то везут. И уже в тюрьме под страшными пытками заставляют подписать заранее составленные бумаги. И во всем этом виновата только она, Нана, из-за своей глупости подставившая всех их под удар. - Их ждет суд и немалый срок за эксперименты над людьми, а Вы, - тут на лице мужчины появилась брезгливость: он больше не считал нужным видеть в ней человека, - будете доставлены в научную лабораторию Министерства Обороны для дезактивации и последующего изучения. Он сделал жест рукой, и тут же подоспевший боец взял ее на руки и вынес из квартиры. - А с ним что делать? – услышала женщина приглушенный голос одного из омоновцев. - В расход его, - холодно кинул мужчина в костюме. Раздался громкий хлопок, и в сердце Наны словно что-то оборвалось. С нечеловеческим визгом Нана рывком села в кровати. Вокруг было темно и тихо, только за окном неугомонные подростки пускали петарды. Крупные капли липкого пота покрывали лицо и, казалось, все тело. - Нан, что случилось?! – Артем тоже сел и включил ночник. Женщина посмотрела на мужа так, точно уже не ожидала увидеть его в живых. Тут ее взгляд прошелся по окружающей обстановке: спальня, ночь, кровать, тишина и никакого намека на ОМОН или разрушения, а главное: Артем рядом, живой и здоровый. Взгляд Наны стал проясняться и через мгновение снова стал осознанным. Чувство страха стало отступать. Молодая женщина положила голову на грудь мужа и тихо сказала: - Ты здесь… - Да, - Скворцов обнял ее, все сразу поняв. – Все хорошо. Это был просто сон. Нана пролежала в постели пока Артем снова не уснул, что случилось довольно быстро. Аккумулятор еще не достиг полной зарядки, но человеческие чувства не давали Нане уснуть. Она боялась повторения кошмара, обросшего еще более ужасающими подробностями. Но еще больше молодую женщину пугала вероятность повторения этого кошмара наяву. Как бы там ни было, она преступила закон. Не в силах больше оставаться в кровати под влиянием фантомных видений, госпожа Скворцова встала и тихо, чтобы не разбудить мужа, вышла в гостиную. Там она села за ноутбук, еще не совсем осознавая, что собирается сделать. Тем временем на экране появился сервис почтового ящика, и пальцы Наны быстро забегали по клавишам. «Здравствуй, Вадим! Я не знаю, прочтешь ли ты это письмо, но очень надеюсь, что когда-нибудь это случится. Возможно, ты будешь удивлен и даже разозлен тем, о чем пойдет речь, но я не имею права держать тебя в неведении. Говорю сразу, я понимаю всю тяжесть ответственности, которую взвалила на свои плечи нажатием нескольких клавиш, но у меня просто не было выхода. Мне срочно нужна была крупная сумма денег… на операцию, и получить ее в такой короткий срок не представлялось возможным (Поверь, я пыталась), поэтому…». Курсор на мгновение остановился. Нана перечитала текст послания и уже хотела было стереть написанное: признавать свою вину перед потерпевшим было нелогично, уж проще пойти в полицию и написать явку с повинной. Но тут женщина вспомнила слова Нины, которые та сказала в интернет кафе: «…я уверена, он бы не был против, если бы ты попросила у него их напрямую» - и дописала: «…я приняла решение снять их со счета твоего отца. Но я обещаю, как только накоплю необходимую сумму, я верну все до копейки. С надеждой на твое великодушие, Нана». Молодая женщина нажала кнопку «отправить» и закрыла крышку ноутбука. Само письмо казалось ей нелогичным и глупым. Она понимала, что все то, что она написала, вовсе не является оправданием, но с души словно сорвали сжимающий обруч. В это утро Андрей поднялся ни свет ни заря. Накануне он получил письмо от работодателя с предложением пройти собеседование для приема на работу в одну из платных Московских клиник, а так как она находилась на другом конце города, выехать надо было рано утром. - Ну что, Нин, пожелай мне удачи! – произнес он, на несколько секунд останавливаясь у двери. – Будем надеяться, что уже завтра у меня будет постоянная работа. - Удачи! - ответила Нина. – И Нане не надо будет так торопиться с поиском денег. - Мы же уже договорились с тобой, что раньше, чем все благополучно реализуется, она может даже не беспокоиться, - лишний раз показал свое благородство Мещерский и скрылся за дверью. Ровно к восьми часам его машина остановилась возле небольшого пятиэтажного здания клиники. На вид – самая обычная больница: ни евроокон, ни кондиционеров. Возле входа курила пара санитаров. Сделав для себя вывод о качестве услуг в этой больнице, Мещерский вошел внутрь. От запаха лекарств, разносившегося по коридору, его передернуло. Он никогда не любил больниц и, если бы не настояние отца, которого тогда еще молодой парень не мог ослушаться, Андрей никогда бы не пошел в медицинский. В какой-то мере работа на Давицкого стала для Мещерского спасением, и до совсем недавнего времени тот лелеял надежду, что никогда не будет носить белый халат. Но судьба повернулась иначе, и вот Андрей стоит перед дверью кабинета главврача. Набравшись смелости, он постучался. - Извините, можно? - Да-да, конечно. Андрей вошел. За столом сидел солидного вида седой мужчина лет шестидесяти в белом халате и вопросительно смотрел на него. - Я по поводу вакансии анестезиолога, - ответил Андрей на этот немой вопрос. – Мещерский. Андрей Игоревич. - Мещерский? – брови доктора удивленно поползли вверх. – Случайно не сын Мещерского Игоря Станиславовича? - Да, - ответил Андрей, - это мой отец. - Ух ты! Сто лет его не видел! Со студенческой скамьи! – воскликнул врач. – Как он там поживает? Высоко поднялся, небось? - Да нет, - ответил Андрей. – По крайней мере два года назад, когда я уезжал из Кацинска, он работал все там же. - Ну да, - с каким-то непонятным сожалением выдохнул собеседник, - он никогда не гнался за большими деньгами, был большим альтруистом. Главное – здоровье пациента, а уж сколько там у него за душой, его не волновало. «А меня, похоже, только это и волнует…» - отметил Андрей про себя. - Рад знакомству, - точно опомнившись, врач протянул руку. – Цаплин Анатолий Михайлович. Андрей выдавил из себя улыбку. - А Вы, молодой человек, значит, по его стопам пошли? – продолжал Цаплин. - О, да… - протянул Андрей. – Продолжаю, так сказать, династию. - И какой стаж успел наработать? - Три года, - ответил Андрей и, чтобы не возникло вопросов, добавил: - И все мимо трудовой. - А, стаж дело наживное! – махнул рукой Анатолий Михайлович. – Буду рад тебе в этом помочь – пиши заявление. С этими словами врач пододвинул к Андрею листок и ручку. Тот, вздохнув, начал писать. Конечно, перспектива работы, да еще и под крылом лучшего друга своего отца, не радовала, но на безводье и рак – рыба. По крайней мере, пока не удастся вернуть себе бизнес. Тем временем Нана и Нина сидели в редакции ВУЗтв и вместе с Диной, Геной, Вованом, Метлой и Алисией размышляли над темой ближайшего выпуска. - На-ан, ну, может, ты все-таки изобретешь какую-нибудь наноштуку? – канючил Метла, - а то у нас рубрика про нанотехнологии загибается! - Ага, например, наномяч с автонаведением, - предложил Вова, - ты его кидаешь, а он сам в цель попадает! - Ну не, тогда смысл игры пропадет, - не согласился Геныч, - вот лучше нано-зачетку. - Чтоб не терялась? – решив сделать вид, что внимательно слушает, уточнила Нана. - Нет, - ответил Федулов. – Вот захочет препод неуд поставить, а там ниже четверки не ставится. - Лучше уж наномозги, - фыркнула Дина, - вот не захочешь ты выучить, а мозг сам команду дает: пока все не выучишь, учебник не закроешь. - Да что вы все зациклились: мозги, зачетки, мячи какие-то, - закатила глаза Алисия. – Вот лучше наноткань. Чтоб цвет под настроение меняла или, там, не пачкалась и не мялась. Нана только улыбнулась. Возможно, будь она в другом настроении, она бы подыграла друзьям и действительно собрала бы что-нибудь из предложенного, а может, и все сразу, но сейчас мысли молодой женщины были заняты совершенно другим. На протяжении вот уже сорока минут с интервалами минут в пять, она обновляла страницу своей электронной почты, но бездушный сервер выдавал лишь одно: «Новых сообщений нет». - Идея, конечно, хорошая, но я все равно не успею сделать ничего из этого за два часа, - улыбнулась она виноватой улыбкой, - так что вам пока лучше Диму попросить, пусть покажет своих бабочек. - А я думала, тема про ткань тебе понравится, - хмыкнула Данилова, - ты же у нас практичная девочка. - Мне она уже нравится, - воодушевленно сказала Нана, - но на ее реализацию нужен, как минимум, месяц. Так что через месяц и обращайтесь! - А что это ты сегодня такая дерганая? – не отставала Алисия. – Или у тебя опять в мозгах кто-то засел? Еще одно, хоть и косвенное, напоминание о Давицком и о том, что сама Нана совершила только вчера, не на шутку ее разозлило. Она была уже человеком, поэтому сохранять хорошую мину при плохой игре удавалось не всегда: эмоции все чаще брали верх над разумом. - Нет, батарейки садятся! Я ж железная, в конце-концов, других причин отсутствия настроения у меня быть не может! – огрызнулась она. - Да ладно, ладно, - примирительно подняла руки Алисия, - я же пошутила! - Наночка, что-то случилось, да? – Дина подошла к Нане сзади и участливо заглянула через плечо, - С Артемом Евгеньевичем поссорились? - Ну что вы все пристали к человеку?!! – догадываясь о причине такого состояния сестры, вступила в разговор Нина. – Просто она не в настроении: имеет право. - Да, - ответила Нана, - и вообще, идем отсюда, скоро звонок. Когда Нина с Наной вошли в аудиторию, та была еще пуста: студенты редко стекались туда раньше, чем за пять минут до начала, и у сестер оставалось еще пять минут, чтобы поговорить наедине. - Нан, ты чего, до сих пор из-за вчерашнего переживаешь? – участливо спросила Нина. – Или что другое? - Нет, правда батарейки, то есть, аккумулятор садится, - ответила Нана чуть более расслабленно, чем в ВУЗтв, - я правда плохо спала сегодня. В первый раз в жизни. - И почту каждую минуту ты тоже поэтому проверяла? – прищурилась Мещерская. - Я написала письмо Вадиму, - обреченно выдохнула Скворцова. Нина не поверила своим ушам. Как Нане, всегда умной и рассудительной, могло прийти в голову совершить такую глупость?! Это же все равно, что надеть на себя наручники. - Ну все, суши сухари, - только и смогла произнести она. - Ты же сама сказала, что если бы мы ему все объяснили, он бы не отказал. - А ты что, все ему как на духу и выложила?! - Ну, не совсем… - замялась Нана. – Просто сказала, что нужны деньги на срочную операцию. - И ты думаешь, он поверит? – усомнилась Нина. – Сейчас подобными писульками весь интернет забит! - Да я не знаю даже, получил ли он его, - пожала плечами Скворцова, - не то, что прочитал и поверил. Тут в аудиторию начали стягиваться остальные студенты, и разговор пришлось прекратить. - Надеюсь, он его и не прочтет, - шепнула Нина и отошла к своей парте. Нана хотела что-то ответить, но тут вошел преподаватель, и ей пришлось сесть на свое место. Слова Нины заставили ее усомниться в правильности своих внутренних действий, но собственная совесть не позволяла ей поступить иначе. Дима в наилучшем расположении духа подходил к зданию ВУЗа. Буквально сегодня утром ему в голову пришла мысль создать очередное наноукрашение для своей любимой жены, чему молодой ученый и посвятил все утро и весь день, и из-за чего сегодня не явился на работу. Обухов, уже предвкушая радость Дины при получении подарка, подошел к двери аудитории, где подходила к концу последняя пара, когда его чуть не сбила с ног Нина. - Куда так летим, что дороги не разбираем? – с трудом устояв на ногах, поинтересовался Дима. - Не куда, а от кого! – поправила Нина. – От Топоркова. Опять скажет курсач переделывать, а у меня без того голова кругом. Еще и Нана тут фокусы выделывает. - Что, опять всем планку подняла? – усмехнулся молодой человек. - Да нет, на этот раз все глобально, - выдохнула Нина и, прежде, чем Обухов успел вставить очередную фразочку в своем стиле, продолжила: - Она нас собственноручно сдала Вадиму! - Это как она умудрилась?!! – брови молодого ученого поползли вверх. - Письмо ему написала, - Нана вышла из аудитории и встала рядом с друзьями. На момент разговора она была недалеко от дверей и невольно все услышала. Ей было глубоко неприятно то, что Нина считает ее источником дополнительных проблем, да и то, что самые близкие никак не могут понять, как это тяжело: испытывать чувство вины перед человеком, который в свое время желал тебе только добра. И Мещерская, и Обухов в один голос твердили, что деньги сняты со счета Давицкого, что это справедливо, что это моральная компенсация, но как бы ни были красивы и пылки эти речи, ограбила она не Николая Степановича, чье тело вот уж полгода покоится в могиле, а Вадима, который пошел против родного отца, чтобы помочь ей, который предупредил всех ее друзей об опасности, хотя мог бы этого и не делать, ведь у него не было никаких шансов на взаимные чувства. - Ты не письмо, ты чистосердечное признание написала, - покачала головой Нина, - а если он скажет, чтобы мы все ему вернули или куда следует заявит? - У него есть на это право, - спокойно ответила Нана, - но он пообещал, что никогда не причинит мне вреда. - Когда это было то?! Полгода назад?! – фыркнула Мещерская. – Может, он сейчас стал копией папаши? И тут Нана поняла: разговаривать с этими двумя бесполезно. Это было очень странно: Нина и Дима – люди, но почему тогда для них все так просто?! Ну, украли деньги, ну нужно было – и никаких тебе мук совести, только наскоро придуманное оправдание. А ведь это, скорее она, Нана, должна была так ко всему отнестись… Ей всегда была чужда двойственность человеческой натуры: сегодня ты хороший и добрый, а назавтра готов предать ради собственной выгоды. Молодой женщине было очень неприятно видеть это в собственных друзьях… нет, родных. - Я сделала так, как считала нужным, - проронила она, уверенным шагом направляясь к выходу, - а если вам что-то не нравится – это исключительно ВАШИ проблемы. Впервые Нана пришла домой позже Артема: она долго гуляла по улицам без направления и цели, обдумывая все, произошедшее с ней сегодня. С одной стороны она понимала опасения брата и сестры, но она не знала, как донести, что она написала это письмо исключительно ради того, чтобы обезопасить их всех. Заставить поверить в благородство Вадима. В конце концов, не спроста она упомянула в письме, что деньги нужны на операцию, но не уточнила на какую. И то, что она просто еще не потеряла веру в человеческое благородство: Вадим никогда не одобрял методов отца, и Нана просто не верила, что он может стать таким же, как он. - Где это ты так долго гуляла? Я уже начал скучать! – такими словами встретил ее Артем. – А у нас, между прочим, сегодня маленький праздник. - Да? Какой? – спросила Нана, устало скидывая туфли. - Ровно два месяца с твоей модернизации. - А я и не заостряла на этом внимания, - с этими словами Нана прошла в гостиную и обомлела. Накрытый стол на две персоны. Темнота и две свечи, чье пламя плясало в отражении бокалов с красным вином. Артем незаметно нажал на кнопку небольшого пульта, включив тем самым музыкальный центр, из которого полилась приятная мелодия. Не хватало лишь запаха корицы и вечернего платья – а так, Нана словно очутилась во сне. - Тебе нравится? – спросил Артем, подходя сзади и надевая ей на шею тонкую золотую цепочку с прозрачным кулоном. - Да, - ответила Нана, хотя в это мгновение ей завладело легкое беспокойство. Словно подкрепляя это чувство, раздался звонок в дверь. Сердце Наны упало куда-то вниз.