В Асгарде все спокойно

Это чертово бессмертие словно капкан, в который мы попали по воле рока когда-то давным-давно, проклятые еще до своего рождения. И его никто не может открыть, хотя каждый жаждет выбраться на свободу из круговерти бесконечных перерождений. А что делать мне, у которого нет права ни на минутный покой, пока душа возвращается к жизни в ином физическом воплощении, мне, который обязан проживать свои бесконечные сотни лет в полном сознании в одном и том же теле? Но самое страшное не это. Нахождение с Ним бок о бок само по себе никому не оставляет возможности сохранить свой разум в целостности, что уж говорить обо мне, неотступно находящемся рядом с Ним которую тысячу лет. Мой разум словно изъеден червями – Его безумных идей, Его диких мыслей и желаний. Как верный пес, я следую за Ним повсюду, охраняя от опасности, поддерживая и оберегая. Но последнее время мне все труднее сдерживать Его амбиции: Его могущество непомерно возросло и Ему стало мало того, чем Он довольствовался прежде. Статус принца перестал вмещать в себя то, чем стал мой брат, и места по мою правую руку ему перестало хватать тоже. Эгоистичное божество, требующее себе все, словно бездна, растущая и поглощающая в себя то, до чего может дотянуться. И пусть мне была дарована бесконечная сила, я знаю, что ее не хватает, чтобы удержать Его от разрушительных поступков в угоду отмщению своих обид. Предательство, обман, ложь, убийства – все прощал я Ему, но, словно неразумный ребенок, продолжал Он искать той черты, переступив которую, больше не получит моего прощения – и однажды ее достиг. Я не уверен, что именно послужило толчком к тому, что чаша моего поистине божественного терпения переполнилась, но – и Один терпит лишь до трех раз. Не брат, не друг – что уберегало меня от Его мести раньше, и норны не ведают, за что Он щадил меня? Лицемерное, двуликое чудовище, претворяющее в жизнь свой жестокий план: отнимать у меня все, пока я, словно нищий, не пришел бы к нему, в обмен на свое сердце получая все остальное… Я бы убил Его по-подлому, ударом ножа в спину – с Ним ведь нельзя по-другому. Я бы убил Его, и, может, от этого стало бы легче кому-то из нас. И эта пучина отчаяния и ненависти стягивает меня на дно, хотя я уверен, что пока есть, кого защищать и кого спасать, всегда можно выбраться из самой глубокой пропасти. Только вот спасать мне уже не хочется: Он доказал мне, как низко и ничтожно все то, что я пытаюсь охранять и беречь. Наверное, я плохой бог, раз поверил подлому лжецу и обманщику. Все, чего мне хочется, это уйти в такое место, где Его точно не будет. Где нет ни памяти о Нем, ни предзнаменований Его появления. И пусть Он, словно клеймо, давно и прочно отпечатан на моем сердце, сплетен с нитью моей жизни и судьбой предназначен быть рядом – я сумею уйти. Я не люблю его, как бы ни думали обратное остальные. Я ненавижу. Сильно. Так сильно, что лучше бы… Лучше бы. И когда наступит день Конца света, я буду надеяться, что проклятие перерождений перестанет действовать и никакая сила больше не спасет нас, чтобы выбросить в следующую жизнь связанными судьбами снова. Я буду молить о том, чтобы мы разлучились навсегда и имя Его больше не достигло моих ушей. Однажды Он выплюнул мне в лицо злые слова о том, что я просто святой в своей жертвенности Ему. Но это не так, брат. Лишь неистовая вера в то, что бремя этих уз спадет с меня в день твоей гибели – вот все, что осталось во мне святого. 9 декабря 2013