8 июня, 2021 год
19:56
Сегодня я правда задолбался. Объяснять что-то пацанам по команде, как объяснять супер пупер сложную задачку по математике. Пацаны бегали туда-сюда, то сбиваясь в орущую кучу, то рассыпаясь; мяч вычерчивал по земле зигзаги или свечкой взлетал вверх. Дружной футбольной командой здесь и не пахло, а воняло лишь до удрученно плохими словами ребят, что говорили после неудавшихся матчей или, до мозгов уже надоевших, споров. Как например было только что. Титяпкин, обидевшись на то, что его обозвали сиськой, так ещё на и поле мешал: лез вперёд, толкался, пинал и соперников, и своих, ускакал вместе под ручку с Гельбичем, видимо, последнему тоже что-то не понравилось. После этой тупой ссоры все разбежались, остался только я сам. Устало вздохнув, со злости, пнул мячик куда-то в кусты с, вроде бы, крапивой. Ну вот, не хватало ещё и руки поранить об эту жгучую траву. Не найдя идеи лучше, я решил достать мяч палкой, или же отхреначить саму траву ей же. Найти палку было достаточно легко, ведь лагерь находился на опушке леса, где было немало так валявшихся на земле сосновых палок и большие, и маленькие, бери какие хочешь. Уже возвращаясь на футбольное поле, я заметил, что мой мяч достаёт из кустов какой-то размытый силуэт, а потом приглядевшись, этим силуэтом оказался сам Валера Лагунов! И чего это он вечером бродит по лагерю? Валерка же стоял с каким-то геройским выражением лица, подбородок был вздернут вверх, глаза, чуть закрывшиеся, блестели озорным огоньком, а губы расплылись в такой по наивно детской улыбке. и смотрел он точно не в мою сторону, а на, о черт, Сергушину? Опять они вместе. Эта тупая Сергушина полностью завладела внимание Лагунова, не оставив даже мне, хоть маленькую частичку! — пролетела в голове, от чего то очень саднящая, так не к месту, мысль. — эх, а в начале смены я так мечтал собрать по истиннее хорошую и сильную команду. Мои ноги задрожали от нахлынувших чувств, пальцы сжались в твердый кулак, а в глазах заблестели едва заметные капельки соленой воды. хотелось спрятаться, убежать, зарыться головой в одеяло. С чащи леса подул холодный и морозный ветер, осыпая мое тело прозрачными поцелуями, которые в скоре становились мурашками. И с этим ветром и сдулись все плохие мысли, очистился разум, а так же резко захотелось спать. Так я и сделал, уйдя к корпусу, местами пиная маленькие камушки, что, в общем то не мешали. Ушел совсем позабыв о веселящихся на поле Лагунова и Сергушину.***
9 июня, 2021 год
5:50
Я поморщился от звуков так называемого «будильника», который разносился по всему лагерю, лопая ушные перепонки и заставляя нехотя проснувшихся ребят вставать с кровати, прощаясь со своими хороши и, может быть, плохими снами. Натягивая уже последнюю вещь, а это — пионерский галстук, я мельком взглянул на Гельбича, который прижавшись щекой к собеседнику, положил руку ему на плечо, слегка сжав, начал о чем то сплетничать и тихо хихикать, иногда поглядывая боковым зрением на него. Него. Он. Валера. Валера. Валера. Веня болтал, шутил, сплетничал с Валерой. И всегда он, везде такой идеальный, умный, красивый, человек к которому все тянутся, общается со всеми, кроме меня, смотрит на всех, кроме меня. Странно. Странно. Как же странно. Думать о тебе, Валера, это самоубийство. Завязав узел, я посмотрел на себя в грязное зеркало, где на окраинах углов, соединяясь со стеной, уже собирались едва заметные паутинки. На меня смотрело собственное я. Лицо мое мне до крайности казалось отвратительным: с большими фиолетовыми мешками под глазами, осунувшееся, бледное лицо, ну точно призрак. Тихо вздохнув, уже решил заговорить с Титяпкиным на счет сегодняшнего матча, но обернувшись я увидел в комнате лишь копошащегося, как некстати, Лагунова. Такого сонного с взъерошенными волосами и не собранного. — Опаздываешь, Лагунов. — будничным тоном, я, пытался произнести, скрывая дрожь и некую взбудораженность, — Что, вчерашний вечер прошел на славу? — скрипя половицами, я тихо начал подкрадываться, словно зверь, увидевший свою жертву. — Заткнись, Хлопов, чего тебе от меня надо? — нахмурившись, произнес Валера, начиная яро завязывать галстук и нервно поглядывать на меня. — Да ничего, видел тебя вчера вечером, — сделав небольшую паузу сказал я дальше, — с Анастасийкой. — И что? Хочешь заполучить ее себе, а, Хлопов? — развернувшись ко мне, Валера, даже не замечая, что наши лица буквально в паре сантиметров от друг друга, обдавая меня теплым дыханием продолжил, — Мне уже все пацаны рассказали, как ты смотришь на нас с Настей, следишь, что-то вынюхиваешь. Колись, нравится она тебе? — отдышавшись, Валера забегал голубыми глазами по моему лицу, сначала от лба с бровями и глазами, немного задержавшись на них, затем нос, щеки, и губы, он смотрел на мои губы и ждал. ответа. — Ну? — Да сдалась мне эта Сергушина, курица так еще и тупая! — нахмурившись, я начал возмущаться, — Да и вроде как, Лагунов, она же тебе нравится. — прищурившись, ядовито произнес я. — Серьезно? — удивленно улыбнулся юноша, так и оставивший взгляд на моих губах. Что? Не может быть. Валера. Валера Лагунов улыбается. Не кому то с группы, а мне. Не может быть. Уже хотел я сказануть эдакое чего-нибудь в ответ, но не смог и пару слов вымолвить, как к моим губам прикоснулись чужие, слегка с потрескавшейся кожицей, что так хотелось оторвать, отгрызть, такие мягкие, но так же немного суховатые губы. Это был простой, не глубокий поцелуй, обычный чмок, который продлился не больше пяти секунд, но и этого хватило нам с головой, чтобы понять, что мы оба были дураками. — Думать о тебе, Валера, это самоубийство.