Истинный лик Луны окутан тенью

      Сонное, полуприкрытое око луны глядело на столицу с верхушки ближайшего горного пика. Сияющий взор порой затмевали клочковатые тучи. Ночь будет переменчивой и тёмной. Это хорошо.       Гребень баюкал почти высохшие пряди волос уютным шелестом. Капли воды в чаше мерно отсчитывали время. Гладь зеркала золотилась рябью бликов от маленького фонаря. Лицо в отражении было подобно первому снегу — белое, неподвижное. Лишь в глубине зрачков пылали неугасимые костры раздумий.       Скрипнула дверь.       — Мы готовы, — послышался тихий голос Сверчка.       — Хорошо.       — Помощь нужна?       — Нет. Я скоро.       Мелькнула мысль затянуться чаем напоследок — для бодрости, — но откладывать выход не хотелось. Морозный Кедр отложил гребень, поднялся на ноги и обернулся.       Заранее подготовленный наряд дожидался его на постели. Неброская чёрная ткань без вышивок, удобный покрой. Капюшон, целиком покрывающий голову. Надеть его самостоятельно не составило труда, даже поверх другой одежды. Крысиный Коготь юркнул в складки пояса и затаился. Собрав волосы в тугой узел, Морозный Кедр закрыл лицо маской до самых глаз, поднял капюшон и бросил взгляд на зеркало.       Вылитый Тысячеликий. Если не знать наверняка — не отличишь. Остаётся только присвоить себе остатки его славы… Горькая шутка искривила губы усмешкой. Пальцы коснулись отражения.       «Господин даст мне благословение?»       Что сказал бы сам Тысячеликий, будь он здесь? Благословил бы на дело или принялся бы отговаривать от опасной затеи? Так или иначе это уже не имеет значения. Пора.       Не успел Морозный Кедр покинуть комнату, как услышал срывающийся возглас Грызуна:       — Нечестно! Почему я посыльный?! Я тоже драться хочу!       — А кто будет вести разносить? Лунный кролик? — фыркнул в ответ Трепач. — Ты молодой, ноги быстрые. Подраться всегда успеешь.       — А если их много будет?       — Хватит уже, — раздражённо осадил Сверчок. — Мы тут пытаемся вообще без драки обойтись, а ты лезешь…       — Глава! — воззвал Грызун, заметив Морозного Кедра в дверях. Вид у мальчишки был виноватый, но в то же время упрямый. Морозный Кедр посмотрел ему в глаза, мягко и уверенно.       — Ты прав, враги превосходят нас числом. Поэтому всем нам важно действовать сообща, а без связи друг с другом это сделать никак не получится. Твои быстрые ноги могут принести нам победу вернее, чем твоё копьё. Помни об этом.       Грызун задумчиво потупился, пожевал губу и буркнул:       — Ну хоть парочку мне оставьте, а?       — Конечно. В мешок сложим и на Счастливую луну подарим, — съязвил Сверчок. Он был поглощён делом — мастерил себе оружие из кожаных браслетов и длинных деревянных брусков. Последние ему услужливо подавал молчаливый Шершень.       Тяжёлый вздох Грызуна показал, что расклад ему по-прежнему не нравится, но правоту Морозного Кедра он признал. Трепач невесело хмыкнул и хлопнул юнца по спине. Он понимал его порыв, как никто иной, однако хорошо знал, что не одни кулаки способны приносить пользу общему делу. Сам он согласился стеречь дом, осознавая, что с одной рукой в бою со множеством противников придётся туго.       Скудный свет фонаря, чёрные одежды товарищей и их хмурые лица на миг перенесли Морозного Кедра в земляной подвал, служивший убежищем им и Высохшему Ручью. Много лун миновало с тех пор, давно нет в живых старика, былые раны затянулись, а шрамы поблекли. Но эти люди всё ещё остаются рядом. Весь путь, от грязных переулков до самого императорского дворца, они прошли вместе с ним. И готовы шагнуть дальше, что бы ни случилось.       Сверчок затянул очередной узел и подозрительно сощурился.       — Ты чего застыл?       Все домочадцы уставились на Морозного Кедра, желая услышать ответ. Вместо этого он опустил голову, сложил ладони в знак уважения и низко поклонился.       — Глава!.. — потрясённо пискнул Грызун.       — Знайте, я благодарен вам. За всё. Без вас меня бы здесь не было.       К счастью, голос не дрогнул. Выпрямившись, Морозный Кедр удивлённо распахнул глаза — все четверо одновременно вернули ему поклон. Прежде чем он успел возразить, Шершень высказался за всех:       — Без тебя не было бы и нас. Спасибо.       Грудь переполнилась теплом, точно чаша — горячей целебной настойкой. Маска надёжно скрыла улыбку.       — Лунная сфера, даруй нам благословение и удачу, — пробормотал Сверчок, подняв глаза к небу.       — Да, не помрите. Без вас скучно будет, — широко улыбнулся Трепач и, разумеется, заработал тычок под рёбра от «матушки» напоследок.       Четыре фигуры, одетые в ночные тени, выскользнули из дома и быстро двинулись вдоль стен, избегая освещённых участков дороги. Прямо как раньше, во время ночных вылазок. Облачная дымка примкнула к ним по пути и укрыла от нечаянных взоров своим тёмным плащом.       Даже сквозь маску Морозный Кедр отчётливо ощущал, как невесомые нити Паутины оседают на лице и липнут к коже. Он знал, что крыши, переулки, тайные комнатушки на постоялых дворах и даже канавы вокруг кишат его пауками. Одно слово — и они ринутся в бой. Лучше бы это слово никогда не прозвучало.       Показались острые крыши дворца, облитые лунным серебром. Фигуры в чёрном укрылись в тени ближайшего навеса.       — Сколько нас? — чуть слышно выдохнул Морозный Кедр.       — Если явились все, то около четырёх сотен, — шёпотом отозвался Сверчок, не сводя глаз в главных ворот.       Четыре сотни. Не так много. Однако они готовились к противостоянию, а вот наёмники едва ли. Впрочем, выяснить это можно лишь в сражении — если оно состоится.       Лотос, хризантема, половина луны. Паутина не использует подобный шифр, но суть послания совершенно ясна. Неясна лишь причина. Если это мольба о помощи, они явились вовремя. Если же нет, им не остаётся ничего иного, кроме как допеть песню до самой последней строки.       Где-то там, в саду за высокой стеной, безмятежно шептались деревья. Морозный Кедр в очередной раз осмотрел каменную кладку, по которой ему, возможно, предстояло взобраться наверх. Они с подручными изучили её со всей тщательностью при свете дня, но в темноте придётся сложнее. Пробираться во дворец тайком вообще не самая удачная идея, однако им могут не оставить выбора.       Ожидание изматывало. Положение не самое удобное: мышцы уставали от неподвижности, а отступать в случае чего придётся быстро. Но шевелиться Морозный Кедр не смел из боязни пропустить знак. Остальные сгрудились вокруг затаив дыхание.       Давно так не стучало сердце. Разве что в ту ночь, когда он споткнулся о тело мёртвого хозяина и заметил тень под потолком. А может, в ту, когда пришлось бежать с награбленным из глухой деревеньки и спасаться на лодке странного старика. Или тогда, весной, на набережной, пока тихий голос просил прощения за то, что оставляет его…       Вдалеке протяжно застрекотал козодой. Вот ещё, на одну улицу ближе. И ещё.       Записка не лгала. Они идут.       Губы под маской дрогнули в оскале. Кулак, затянутый в перчатку, взмыл вверх, и Грызун исчез быстрее ветра — помчался передавать весть. Узкая ладонь Сверчка хлопнула между лопаток, и Морозный Кедр выскочил на площадь.       Быстрее. Бегом от угла павильона до стены. Не тратить время на раздумья, а просто вогнать пальцы в едва заметную выемку между камнями. Спасибо уличным воришкам, успевшим заготовить для него этот путь. Ступня оперлась на крепкое плечо — Шершень пришёл на подмогу. Темнота душила, пальцы скользили по кладке, одежда вдруг сделалась неподъёмной и мучительно тянула вниз. Однако усиленные тренировки не прошли даром, и вскоре Морозный Кедр достиг цели.       С высоты был хорошо виден ухоженный сад — пышные деревья, созвездия редких цветов, дорожка сухого ручья в оправе искусно подобранных камней. На широких ступенях перед дворцом скучающе топтались несколько стражников — куда меньше, чем положено в ночное время. Пригнувшись, Морозный Кедр прокрался по стене до угла башни и взобрался на покатую, всё ещё тёплую после жаркого дня крышу.       Теперь осторожно. Лечь и двигаться боком, отталкиваясь руками и ногами. Только бы не упасть и не загреметь черепицей; и то, и другое — верная смерть. И как Тысячеликий проделывал это с такой лёгкостью? Даром, что в детстве высоты боялся…       Вот и спуск. Руки едва не соскользнули с колонны, но всё же Морозный Кедр сумел перебраться на террасу и с облегчением опустил ноги на ровный пол. Прислушался. Ни звука. Осторожно приоткрыв окно, он забрался внутрь.       Комната пустовала, в щель под дверью пробивался свет из коридора. Глаз различил в полумраке очертания большого стола и заставленные полки, но любоваться дворцовым убранством было некогда. Покои Императора совсем рядом, но не слышно ни звона оружия, ни дыхания стражи. Неужели они действительно оставили своего правителя на милость Луны? Жив ли он? Нужно торопиться. За одну чашу до отхода ко сну должен явиться доверенный слуга с ужином.       Чёрная ткань скользнула на пол, уступая приметной бирюзе. Незваный гость избавился от маски и ленты, стягивающей волосы, и превратился в Морозного Кедра Полуночи, столичного чиновника и распорядителя тайных счетов. Важные переговоры всегда лучше вести лицом к лицу.       За дверью послышалось тихое шарканье. Вот и слуга. Убивать его не хотелось — лучше оглушить на время, чтобы не путался под ногами. Дождавшись момента, Морозный Кедр приоткрыл дверь и выглянул в коридор.       Седой, сгорбленный от старости человек в простом одеянии семенил в сторону покоев Императора. Руки слуги с трудом удерживали широкий тяжёлый поднос. Упавшая посуда поднимет шум, этого допускать нельзя.       Мягкие туфли беззвучно ступали по натёртому полу. Шаг. Другой. Возможно, старик глуховат, но рассчитывать на это не стоит. Морозный Кедр молниеносно кинулся вперёд, забирая к стене. Одной рукой успеет придержать поднос, второй ударит. Крысиный Коготь извернулся в ладони, готовый атаковать основанием, — и провалился в пустоту.       Слуга не глядя качнулся в сторону, легко и быстро, как колокольчик на ветру. Без усилий перехватив поднос одной рукой, он сжал запястье Морозного Кедра в узловатых пальцах и негромко спросил:       — Опять бросаешься на беззащитных стариков, Неукротимый Кедр?