Один час

Белль громко смеялась, бросая пошляцкие шутки в сторону парнишки. Сегодня она ликовала от зрелища: мало того, что он танцевал в кружевных стрингах, да ещё и в приватной комнате лично для неё! Заказывая очередного артиста на ночь, бандитка и подумать не могла, что сегодня развлекать её будет не абы кто, а самый тихий и скромный одуванчик, мамина радость и папина гордость. Знали бы его родители, чем занимается их сынок. «Господи, за что мне это?» Байрон хотел повеситься от стыда. От одной мысли остаться с этой стервой один на один внутри холодело, а здесь, наяву, и вовсе казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Он продолжал танцевать: деваться было некуда. Крутясь под музыку, уже не следя за плавностью движений, их последовательностью, со всех сил стараясь не смотреть на неё, сидящую посередине комнаты и курящую какую-то сигару. А комната, как назло, сейчас казалась ему слишком маленькой, слишком тесной, вообще неинтересной. Взгляд метался от одного угла к другому, от потолка до пола, от картины до… Нет, он ни за что не посмотрит на эту клятую Белль. Всего лишь танец. Всего лишь программа. Всего лишь час мучений. Хуже точно не будет. — Эй, белобрысый, чего так медленно? — эта фурия не даст заскучать даже мертвецу. Раскинувшись на огромном зелёном диване, она наблюдала с полуулыбкой. Наблюдала так, что у бедного стриптизёра всё внутри переворачивалось. Он знал, что Белль так просто не оставит его: не в её стиле. Она любила поиздеваться, любила пофлиртовать, любила поиграть. И до этого Байрон искренне надеялся, что не станет очередной игрушкой в её жадных лапах. Быть убитым и то звучало лучше. Он стоял, не зная, что ответить. Всё это казалось настолько абсурдным, настолько дурацким, что ничего уже и не хотелось. Он разглядывал её. Сегодня она была похожей на леди: платьице, туфельки и даже подобающая причёска. Куда подевался её привычный пацанский стиль? С первого дня их нелепого знакомства прошло много времени, а Байрон до сих пор поражался её умению каждый раз меняться. В отличие от бандитки, Байрон не мог похвастаться отменным видом: он был в стрингах, сквозь которые можно было увидеть всё, чем обычно хвастаются мужчины. Внезапно Белль поднялась и быстрым шагом направилась к нему. Не до конца осознавая, что происходит, Байрон хотел отойти назад, но был грубо остановлен. — Если сунешься хоть на миллиметр, пристрелю, — она точно была сумасшедшей. Подойдя почти вплотную, она минуту разглядывала танцора. Сейчас его смущение её чертовски соблазняло. Вкус полной власти окрылял, дурманил голову. Белль знала, что он никуда не уйдёт, просто не посмеет: смелости не хватит. Она водила пальцем по его обнажённой груди, касалась плеч. Ниже не заходила: это было на потом. Байрон нервно сглатывал. Дыхание сбилось то ли от страха, то ли от происходящего. В его голову сразу же пришла единственная надежда на спасение: «По программе половой акт запрещён». — Даже не думай тыкать правилами, — прошипела Белль прямо в ухо. «Неужели мысли читать умеет?..» От неё несло алкоголем и сигаретами. Парень и сам был не против закурить или, чего получше, напиться. Отвечать этой дамочке совсем не хотелось, да она и не нуждалась в этом. Рывком Белль притянула его к себе, дерзко целуя в губы. От неожиданности Байрон попятился назад, а через секунду и вовсе грохнулся на пол, увлекая за собой клиентку. Ноги подкашивались, не слушались, а Белль продолжала свою игру, даже не обратив внимания на конфуз. И парню постыдно было принять тот факт, что ему начинало нравиться это, что он хотел большего. Эта ведьма очаровывала, заставляла таять в её руках. С каждым касанием смущение уходило всё дальше, а стринги давили всё сильнее. Холодный пол не казался помехой, как и люди по ту сторону стены. Они продолжали наслаждаться друг другом. Лишая друг друга белья, сплетаясь воедино, откинув рассудок на задний план. Сегодня он для неё, а она для него.

***

Время сеанса истекло. Белль лихорадочно пыталась привести себя в порядок. Байрон всё также молча наблюдал за ней, размышляя о произошедшем. Ему спешить некуда. — Ещё встретимся, милый.