Следуй моим приказам.

---- Двигаясь по ярко-розовым коридорам тошного особняка, шатен досадно пытается обнаружить путь в столовую. С каждым завёрнутым углом голова шла кругом, постепенно теряя равновесие, а то вовсе теряясь в реальном мире. Длинные и кажется бесконечные коридоры заворачивались словно вафельная трубочка. Весь конфетный дизайн особняка являлся привлекательным лишь внешним видом. То, как всё композиции были исполнены в виде сладостей казались заманчивыми и соблазнительными. Благодаря этому, текущий правитель мог с лёгкостью втереться в доверие жертвам которым суждено оказаться здесь. Вся ослепительная красота заставляет избегать правду и принять этот мир, полностью погрузиться в него, жить в его стенах под вечным контролем, пребывать в чувстве безисходности без предоставления на права и личные границы. Таким оказались Фантазмы Маделайна на самом деле. Впритык вжавшись в сладкую стену, Оливер делает глухой удар кулаком. Гудящий с треском звук разносится по всему помещению оставляя за собой тяжёлое эхо, это обволакивает уши голубоглазого, тот с раздраженным рычанием сжимает зубы. Он всё ещё не мог до конца осознать что находится в совершенно другом мире, и это всё из-за того блядского кусочка пирога, который как очевидно оказался зловредной ловушкой. С губ срывается вздох, парень опрокидывает голову. Бросая свой взгляд в пустой коридор перед ним красовалась нужная ему дверь. Неужели высшие силы приняли решение помиловать Оливера? Без колебаний и сомнений Рид обхватывает пальцами дверную ручку, легко протягивая на себя. Дверь с назойливым скрипом открывается, комнатный свет лампы ослепляет глаза, а сама комната заполнялась приторным ягодным запахом в перемешку с цветочным одеколоном. Поднимая глаза он соприкасается взглядом с сидящим обликом Флореса. Тот уже с далёкого расстояния рассматривал стоящего в проёме двери парня, в то время как его лицо накрывала лёгкая ухмылка с полу прикрытыми малиновыми глазами. Тонкие в обтягивающих чёрных перчатках пальцы гладко постукивали по дереву, терпеливо ожидая. Шатена терзали сомнения насчёт всего происходящего. С аккуратностью юноша проходит словно переступая через что-то, пристально вглядываясь в пол. Непременно он должен был поставить какую-либо ловушку с сюрпризом или подложить чего-то под ноги. Всегда нужно держать внимательность на чеку. Оливер всё же доходит до стула и садиться на него. С такой же осторожностью он оглядывает сервиз, стоящий на поверхности. Цвет напитка был слишком неестественным и вероятно неправильным. Словно был окрашен в краситель с разнообразными добавками. Улыбка Виктора расплывается по губам ещё сильнее. С весельем и забавой наблюдая за поведением Рида он чувствовал ещё больше прилива безумия. Паразит взял власть над его хрупким телом целиком поедая человеческий разум. Глаза по дьявольски наблюдали за Оливером впиваясь в него. Он отчётливо контролировал, и тот почувствовав это снова сталкивается взглядом с ним. Оливер видел как нечто подобное поведение веселило сидящего, и чтобы противостоять провокациям он продолжал держать твёрдую реакцию на нём. —Привет, Оливер. темноволосый мягко улыбается выдавая из себя приглушённый смешок. Голубоглазый держит молчание. В предвкушении лицо обливается ледяным потом, дискомфорт даёт знать о себе, мышцы сжимаются внутри обездвижив тело. Чувство безвыходности так жалко было ощутить именно перед человеком, который желал самого наихудшего лишь тебе. Почувствовать себя слабаком который был не в силах что-то сделать с этим, так унизительно. Шатен чувствует что уже проиграл. Ранее он никогда не допускал чтобы им кто-то мог манипулировать, но что стряслось? В стыде он опускает глаза, солёный вкус поражения подступал к горлу ближе. Сейчас глаза были устремлены в вспотевшие ладони сжимающие поверхность ткани штанов. Пребывая в состоянии угрызеной совести, речь Виктора пробуждает парня вновь. —Как ты? Вновь обращается темноволосый. Брови шатена в удивлении приподнимаются, а голова качнулась от легкого разочарования. Он не мог нормально собрать свои мысли в кучку, давление Виктора влияет на Рида слишком сильно. Выражение лица шатена казалось говорило: «Я не возражаю наведаться к тебе, но для этого должна быть весомая причина». И это было верно. Флорес ненавидел нежданных гостей, если явиться к нему, то только по собственному приглашению. —Ты можешь быть со мной честным. Флорес суживает взгляд подпирая подбородок руками. Словно кошка он с интересом глядел на Оливера изучая на нём самые малейшие детали. Мужчину забавляла несконцетрированость юноши, видя каким он был растерянным, потерянным, испуганным. Он знал что стоит на правильном пути и в скором времени сможет осуществить задуманное в реальность. Стоит только подождать. Но сейчас, ему стоит быть терпеливым и просто подавать вид глупого мальчика, которого так волновали чужие проблемы и переживания. Внезапно на себе, Оливер чувствует лёгкое, словно перо касание нежной ладони. Тонкие и изящные пальцы тепло водили в области ключицы, словно бы массируя и гладя тонкую, хрупкую кость. Всё это отдавалось телу пульсирующими но гадкими волнами адреналина и волнения. Дрожь пробивала кожу и кости насквозь, а коленки судорожно трепетались под поверхностью дерева. Как бы не смотря на мягкий, и якобы приветливый взгляд Виктора, страх, ужас, сомнения обо всём происходящем с горем обрушивается на сердце Рида. Холодная и демоническая злоба быстро же заполняет опустевшее пространство грудной клетки, заставляя испуганную то ужаса жертву издать тихий всхлип под волной такой тревоги и неполноценности. Но он не хотел показывать свои истинные чувства и эмоции. Оливер мог бы быть открытым и честным лишь для своих дорогих друзей, которым он доверял словно весь свой внутренний мир состраданий и переживаний. Только, сейчас их не оказалось рядом, в такой сложный момент. Но тем не менее, парень дал общение оставаться сильным. И тут же, срываясь со стула, Оливер скачком оказывается в самом центре внимания темноволосого, прямиком стоя нагибаясь к нему оскалив белоснежные зубы. Сам то он не понимал, что подтолкнуло его к такому быстрому и неожиданному для обоих действию. —Я просто хочу вернуться домой! Разве ты не понимаешь этого?! На таком повышенном тоне слова Рида звучали раздирающими, словно кошка скребется об старую и ноющую кору дерева. Во всех его словах можно было прочувствовать кучу смешанных воедино эмоций. А самое главное, это желание жить на свободе, и не ощущать заточенным себя в четырёх стенах какого-то мира, который "смог" бы заменить реальность. —ЭТО твой дом, Оливер. Ты уже здесь. У тебя тут есть почти всё! Друзья, которые для тебя словно вторая семья, разве ты не счастлив из-за этого? Проговаривая слова, Флорес в нарастающей злобе прикусывает губу, а его в тёмных и угрожающих глазах зацарила убийственная ярость. Это не то, что ожидал услышать Виктор вновь. Чёрные в которых будто прорезала дыра глаза фокусировались на лицо парня ещё больше. На тёмной но гладкой коже формулировалась тень которая перекрывала весь ярко-малиновый окрас зрачков. Они неестественно выделялись из глубокой темноты замирая в холодном предвкушении. Глаза Оливера расширяются в ужасе, когда он видит как его слова повлияли на теперешнюю реакцию Виктора. Светлая кожа обливалась ледяными капельками наступающего пота, в области груди всё замерло а насыщенный сладким запахом воздух стал неровно заполнять лёгкие. Он не мог поверить в то, что видел собственными глазами. И не успев осмыслить происходящее, как Флорес резким и крепким движением притягивает младшего за воротник вплоть прижимая ближе. Глаза мужчин соприкасаются друг с другом натягивая волнительную атмосферу. Губы темноволосого искривлено изгибаются в нездоровой ухмылке, а вторая его рука тщательно цепляется за бёдра сквозь кофту яблочного костюма. Казалось Флорес пьянел от собственных действий, не отдавая отчёта своим действиям, полностью утопая во всём. Приглушённый и искажённый в возбуждении голос обволакивал слух Рида. —Как я вижу, ты так и молишь меня о том, чтобы я предоставил тебе наказание. Рука которая удерживала бёдра Рида, в этот раз вновь сокращает растояние, примыкая Оливера к собственной груди. Его коленки удобно устраиваются между раздвинутыми ногами шатена, упираясь в них. Флорес робко поднимает свой взгляд и устремляется им в голубые глаза юноши, которые так ярко переливались на комнатном освещении. Виктор опять заводит диалог, обнажая сквозь шоколадные и тонкие губы острые, словно иголки клыки. —Теперь, следуй моим приказам. Чувствуя над телом шатена полную власть, его руки покидают бёдра и скрещиваются друг с другом возле груди. Одну ногу он опрокидывает на вторую, тем самым отодвигая худые ноги Оливера подальше. Хищные словно у лисицы глаза впились в того, следуя за каждым его действием. Одним жестом который указывал на пол, Рид понял, чего от него хочет старший. Невольно и с тяжёлым вздохом который вырывается наружу из пересохших от волнения губ, парень спускается на пол. В его глазах сверкал неописуемый страх, но тот тяжёлый узелок, который уже успел развязаться рекой струился по всему телу, оставляя после себя горячие следы тепла. Упираясь коленами в твёрдый кафельный пол, сквозь кожи раздаётся хруст. За ним, в этой же области накаляется невыносимая боль, от чего Оливер сквозь стиснутые зубы ахает и жмурится. Ему было сложно устоять в ровном положении одновременно смотря в глаза доминанту. С трудом поднимая взгляд, Оливер хмурит брови. Поставив жертву в позу полного подчинения Флорес с удовлетворением глядит на шатена полуприкрытыми глазами. Ему до самый кончиков пальцев нравилось испытывать и наблюдать за всей происходящей картиной. На минуту, тому полноценно удалость разглядеть Оливера с ног до головы, словно фарфоровую куклу стоящую на витрине. Мысленно для себя, он подчеркнул его худое но прекрасное телосложение. Что-ж, пришло время для осуществления задуманного. Не медля, Флорес проводит острым кончиком пальца по всей передней части тела Оливера, затрагивая всё возможно чувствительные точки, выбивая из шатена ещё один вздох. Получая от этого ещё больше удовольствие, Виктор спускается ниже наклоняясь перед дрожащим телом. Рука вместе с пальцами нащупывает выпирающий из-под ткани штанов мелкий бугорок, сосредотачиваясь на нём пальцы по кругу начинают водить по нём, иногда надавливая. Из губ Оливера на волю снова рвётся хриплый стон, но переведя дыхание, тяжёлый вздох перекрывает всё возможное удовольствие. Он никогда не чувствовал нечто подобное, и от этого ему хотелось ещё больше провалиться сквозь землю, и никогда не выгребаться из неё. От таких ласковых и быстрых касаний Флореса шатен потерял глаза Виктора с под их точки зрения. Зрачки усердно терялись и бегали в пространстве не зная на чем, или на ком остановить свою фокусировку. Ему не хотелось видеть то, что с ним делал темноволосый, но грозный и полон твёрдого безумия голос давал ему отчётливые приказы, и шатен не мог проигнорировать их. —Смотри мне в глаза. Смирившись с тем, что его наказание будет неизбежно, Рид расслабляет веки и смотрит в завораживающися глаза Флореса, олицетворением каких был будто сам дьявол. Под напором будущей кульминации спина выравнивается, а подбородок упирается на тонкое колено сидящего Флореса. Казалось, что его словно дыры глаза темнели с каждым его шагом, демоническая аура никуда не исчезла, а скорее усугубилась. Виктор приподнимает опирающиеся колено вверх, задирая с собой подбородок шатена. Уже чувствуя вместо богурка крупный стояк, ухмыльнувшись повторно, Виктор стягивает из себя тёмную перчатку ослабляя ширинку штанов. Возбуждение ударяло крупными волнами обоих, но такое освобождение от одежды Оливер чувствует всём своим телом. Проникая к истекающему предэкулятом члену, хрупкие и длинные пальцы обхватывают уже порозовевшую головку, нежно оттягивая кожицу обнажая её. Худые пальцы водили по основанию, с каждым шагом ускоряясь. Когда рука Флореса набирала определённый темп, томные скачки сердца ставали усерднее, а тело насквозь пробивала дрожь. Оливер был не в силах удерживать в себе звуки, да и казалось что сам Виктор выбивал их с его губ. Само тепло словно тягущий мёд растекалось по каждому сосуду тела. Конечности обмякли в тёплых прикосновениях Флореса, жар беспорядочно развивался в нижней области живота скапливаясь словно пузырь. Хриплые стоны гулом разносились по всему помещению, оставляя за собой звонкое эхо. Твёрдый и влажный орган пульсировал в умелой хватке Флореса, чувствительные венки подобные паутинке обвивающие орган, напряглись ещё больше. Сжимая член в руке, темп прерывистых толчков усугублялся быстрее. Ладонь Виктора уже обмякла в истекающей жидкости, а исходящее тепло из тела Оливера влекло темноволосого сильнее. Оглаживая Рида до самого основания и до самого конца, его тело невольно дрожит, зная что такими касаниями заставят его кончить быстрее, но не тут то было. Флорес ещё не наигрался шатеном как следует, поэтому он не даст ему закончить си мероприятие раньше времени. Издеваясь над юношей, хрупкими касаниями он гладит его, набирая скорость и останавливаясь где-то посередине. Ноги Рида становились ватными с каждым усердным толчком тёплой руки старшего, его голова шла кругом, вокруг него всё вертелось а зрение размывалось перед ним. Голова жутко трещала, словно череп пробивают тяжёлым камнем. Оливеру просто хотелось чтобы всё это закончилось и он смог в умиротворении отдохнуть. Сейчас он был напряжён словно струна на скрипке, которую оттягивали и мучали как хотели. С трудом ему удаётся отдышаться, но его снова перебивает срывающийся с губ стон. Лицо было покрыто мокрыми капельками пота, которые искрились словно бусы при комнатном сиянии. Спадающие локоны волос также обмякли в кристальном поте, веки были не в силах оставаться распахнутыми, но оставаясь при реальности, Оливер держался с последних сил. ------- Руки управляли раскалённой кожей ещё с большим умением чем когда-либо. Яркие искринки похоти сияли в его чёрных оскаленых глазах, пока сам он наблюдает за чистым возбуждением. Флорес также чувствует тяготь в своих брюках, и без всяких сомнений он ослабляет ремень. Делая финальный толчок, Оливер с жалким воем изливается в ладонь Флореса. Дрожа перед фигурой темноволосого, Рид тихо всхлипывает в колено темноглазого, пока солёные слезы ручейком скатывались по влажным щекам Рида, оставляя мокрый след. Слабые всхлипывания Оливера разливались горячим жаром в груди Флореса, а тёмное и мрачное ликование стало намного больше. Откидывая ремень прочь и растегивая ширинку, пальцы того тонут в густых коричневых волосах притягивая голову жертвы ближе. Ставя ноги в нормальное положение, голова Рида мигом проскакивает и вновь оказывается между ног Флореса. Освобождая член наружу для Оливера, руки тянутся к губам и невольно раскрывает рот голубоглазому. Шатен не успел толком ничего осмыслить, как в его глотку с громкий хлюпаньем поглощают горячую плоть до самого основания. Глаза от ужаса раскрываются а глаза заливаются повторной волной слез. Слюни выделяющеся из ротовой полости обвалакивали орган Виктора, изредка чувствуя солёность предэкулята. Сжав в комочек мягкие волосы младшего, Флорес начинает усердно двигать головой, он чувствовал что мокрый язык обводит каждую выпирающую венку, заставляя того сходить с ума ещё больше. Затрудненые вздохи слетали с губ темноглазого и тот с блаженством откидывается на спинку. Капельки ледяного пота скатывались по лбу, параллельно за собой окутывали пушистую и тёмную чёлку волос. Хрупкие кости пальцев дрожали под тяжестью кульминации едва удерживая голову Рида. Пока Флорес находился под властью удовольствия, снизу с уст Оливера со всхлипами выбивался плач. Голубые глаза были хрустальные словно ваза от слез, а тёплый язык уже обмокали приближающиеся горячие капли спермы. Ещё пару таких рывков, и весь кошмар вот-вот закончится. К счастью, Рид был прав. Напоследок издавая сжатый стон, Виктор кончает в рот Оливера. Вынимая орган из рта, тот застёгивает молнию штанов и встаёт из своего коронного места, медленным шагом направляясь к выходу, оставляя измученного Рида лежать на полу и откашливатся от чужой спермы.