Sanctuaries

Несколько дней спустя терпение Клауса уже подходило к концу. Он знал, что Бонни нельзя заставить выбрать Давину в качестве Первородной ведьмы, но ожидание изматывало. Он хотел положить конец нелепому плану Марселя и Бонни править миром, и больше всего на свете ему нужно было вернуть Кэролайн. Все это время он прятался дома, так как все должны были думать, что он во Флориде на поисках Кола. Однако больше всего его волновало то, что он никак не мог узнать, как дела у Кэролайн на Другой стороне. Перед смертью Реми объяснил им, что, по-видимому, Старые ведьмы могли узнать, когда кто-то из Мира Живых вступал в контакт с обитателем Другой Стороны. Не могли подслушивать, но знали. Поэтому все решили, что лучше вообще не привлекать к Кэролайн никакого внимания. Он сидел в кабинете с толстым томом о династии Романовых на коленях, пытаясь отвлечься подсчетом исторических неточностей. Его брови поползли вверх, когда он дошел до главы об Иване VI, что был провозглашен царем в младенчестве, затем был свергнут и заключен в тюрьму, когда тому был всего один год, и содержался в изоляции до конца своих двадцати трех лет. Согласно записям и всем без исключения учебникам истории, Иван был убит в тюрьме по приказу, якобы отданному Екатериной Великой из страха за свое положение у власти. Покачав головой, Клаус улыбнулся. Он знал правду, стоящую за этой историей. Иван, ослабленный десятилетиями тюремного заключения, так и не научился правильно говорить, а разум его иссох почти до слабоумия. Он мог бы быть законным наследником российского престола, но никогда не смог бы вести обычную жизнь, не говоря уже о том, чтобы править империей. Он ни в коем случае не мог угрожать Екатерине, возмутительно умной женщине. Она прекрасно понимала, что сам мальчик не представлял никакой опасности, но определенные группы могли использовать мальчика с законными правами на трон для разжигания восстания. Однажды ночью всем стражникам в Шлиссельбурге, где содержался Иван, было приказано покинуть замок. Переодетая пехотинцем Екатерина навестила заключенного, чтобы получить более четкое представление о том, с чем она имеет дело. Она была жесткой, неумолимой, безжалостной женщиной, но жалкий молодой человек, которого она увидела, каким-то образом тронул ее. В ходе секретной операции ее любовник Григорий Орлов заменил Ивана безымянным заключенным из другой тюрьмы, а самого Ивана перевез в изолированный монастырь в Восточной Сибири, где тот провел остаток своей жизни в относительном покое и свободе. Никто, даже сам Иван, так и не узнал, кем он был на самом деле. Заключенный же был убит в Шлиссельбурге во время неудачной попытки «освободить» Ивана, заставив всех поверить в убийство царевича. Екатерина рассказала ему эту историю однажды ночью, в своей постели, и Клаус вспомнил, как спрашивал ее, почему она сделала это. Ее ответ был коротким и простым: «Никто не должен умирать, не увидев солнца хотя бы раз в своей жизни». Закрыв глаза, он откинулся на спинку стула, думая о множестве знакомых, никогда не видящих солнце не только в прямом смысле этого слова. Так много тех, кто пережил судьбу, подобную судьбе Ивана или даже худшую. Его это никогда по-настоящему не волновало, да и сейчас не волнует, но иногда он вспоминал о них. Крестьяне, которые никогда не улыбались, потому что не могли найти для этого ни единой причины. Заключенные, брошенные в самые глубокие ямы самых изнурительных подземелий, чтобы никто и никогда их не нашел. Женщины на гнилых, грязных улицах и в обветшалых домах по всему миру, что научились продавать себя еще до того, как их возраст достиг двузначного числа. Его собственный брат Финн, которого он запер в гробу на девятьсот лет, потому что тот представлял опасность для их семьи. Клаусу было интересно, с чем Кэролайн столкнется там, на Другой Стороне. Однажды ему показали крошечный кусочек полумира. Это не обнадеживало, он был уверен, что там, внизу, многие никогда не видели солнца. Он сказал ей, что, каковы бы ни были обстоятельства, она не должна входить в шестой сектор, о котором говорили Джемайма и Реми. Он не хотел, чтобы она увидела мир в его худшем проявлении. За свои несколько лет на Земле Кэролайн насмотрелась на пытки, боль и страдания в достаточном количестве, и ей не следовало больше видеть ничего подобного. Он вспомнил, как однажды ночью, вернувшись в Мистик Фоллс, она спросила его, что, помимо пыток, которым подвергли его младшего брата, было самым худшим, что он когда-либо видел. Он отказался отвечать на этот вопрос. Он ни за что на свете не позволил бы образам всех тех пороков поселиться в ее голове. Вернувшись в Рим, он рассказал ей, что смог бы указать по меньшей мере на пять дверей в радиусе одной мили, за которыми она обнаружила бы жестокость настолько неописуемую, что потеряла бы всякую веру. И он не преувеличивал. Ни один фильм, ни одна книга, ни одна картина не могли бы описать то, чему он был свидетелем. Он веками искал еще большей жестокости и нашел ее в изобилии и в таких масштабах, которые сам никогда бы не смог себе представить. Один или два фильма, возможно, и были близки, но фантазия тех, кто изображал зверства, никогда не могла сравниться с фантазией тех, кто их совершал. Вздохнув, он открыл глаза как раз вовремя, чтобы услышать, как Деймон и Стефан входят в дом через винный погреб. Возможно ему нужно было немного отвлечься. Кол все еще работал над тем, чтобы посеять семена раздора среди последователей Марселя, хотя в этом уже не было особой необходимости. Беспокойства и так было достаточно, и этим утром Клаус велел своему брату убить пару самых ярых последователей Марселя. Его бывший протеже должен чувствовать, что у него заканчивается время и друзья, возможно, это помогло бы ускорить события. Он должен был знать, что с Кэролайн все в порядке, и он должен был как можно скорее вернуть ее, иначе он сойдет с ума. Снова. Мгновение спустя Сальваторе вошли в библиотеку. Елена была у Реми, так как они решили, что две пары ушей лучше, чем одна, а Элайджа пошел поужинать с Сильв, демонстрируя холодную отчужденность, чтобы поддерживать видимость разобщенности семьи Майклсонов. Давину снова позвала Бонни. За последние несколько дней количество приглашений увеличилось, что все восприняли как хороший знак. Ребекка присматривала за ней. Застонав, Деймон рухнул в кресло и внимательно посмотрел на Клауса. — Серьезно, Годзилла, пожалуйста, сделай мне одолжение и не возвращайся в режим ворчуна. Разве я не слышал, как ты говорил о себе как о терпеливом человеке? В таком случае я нечасто вижусь с этим парнем. Клаус закатил глаза. — Тебе легко говорить. Твоя девушка не за тридевять земель от тебя, когда нет ни малейшего шанса узнать, как она держится. Стефан налил всем напитки и вручил бокалы Клаусу и Деймону. — Клаус, если бы мы не знали о том, что каждый контакт между этим миром и тем может отслеживаться Старыми ведьмами, мы бы привлекли чертовски много внимания к Кэролайн этой попыткой. Сделав глубокий вдох от успокаивающей речи Стефана, Клаус кивнул. — Это действительно преимущество, но оно никак не помогает мне чувствовать себя более спокойно по поводу ее судьбы там, внизу. Это все равно что застрять на Южном полюсе без связи, — пробормотал он, залпом допивая напиток, даже не почувствовав его вкус. Наступила короткая пауза, прежде чем Деймон оторвался от своего бокала. — Подожди минутку. Давина не может связаться с Кэролайн, но это не значит, что она не может связаться с кем-то еще, верно? Между двумя мирами существует связь, так не было бы подозрительно, если бы она обратилась там к кому-то еще. Может быть, ради практики? И разве Реми не говорил, что Старые ведьмы следят в основном за теми, кто, по их мнению, представляет какую-то опасность? — Но с кем ей поговорить? Нет никого, кому мы могли бы доверять в достаточной степени, — возразил Клаус. — Позволю себе не согласиться, — заметил Деймон с усмешкой. - Что насчет Рика? Первородный нахмурился, затем перевел взгляд на Стефана, задумчиво поглаживающего свой подбородок. — Не такая уж плохая идея. Он уже был в своем уме, когда умер, а это значит, что он, вероятно, более чем готов помочь нам. Что думаешь, Клаус? Клаус не мог бороться с надеждой, растущей внутри него. Надеждой получить новости, узнать, как у нее дела и все ли с ней в порядке. Он никогда не думал об Аларике, на самом деле, он почти забыл, что человек, в чье тело он вторгся, когда впервые прибыл в Мистик Фоллс, тоже был на Другой Стороне. Аларик, лучший друг Деймона. Пьяница, но, в конце концов, хороший человек, по крайней мере, до тех пор, пока он не стал психопатом и серийным убийцей. Стоило попробовать, не так ли? — Мне нужно знать, как она, и если Аларик сможет нам помочь, я буду более чем счастлива попытаться, — схватив свой мобильный, он отправил сообщение Ребекке, попросив ее привести Давину к дому через туннель, как только она уйдет от Бонни. — Будем надеяться, что он не такая заноза в заднице, как ты, приятель, — проворчал он Деймону. — У тебя просто редкий дар выявлять лучшее в каждом, — парировал старший Сальваторе. Клаус поднял свой бокал. — Не завидуй.

***

После полуночи все вернулись в дом Майклсонов и поддержали идею связаться с Алариком. Давина выглядела спокойной, выполняя заклинание, в котором была довольно уверена. В конце концов, ей удалось связаться со своим предком, Викком Самеди, в Вечном Царстве, что было намного сложнее, чем связаться с кем-то на Другой Стороне. Сильв принесла десятки свечей, которые они расставили по кругу, чтобы дать Давине больше энергии. Молодая ведьма немедленно начала бормотать, так как для установления связи с Другой Стороной потребовалось бы значительное количество времени. Сильв сообщила им, что они не смогут услышать Аларика напрямую, но Давина будет повторять его слова. Внезапно свечи вспыхнули, и голос Давины отразился от стен, на тон ниже, чем обычно. — Кто ты такая, ведьма? — Я Давина из рода Самеди, и я здесь с семьей Майклсонов, Еленой Гилберт, Деймоном и Стефаном Сальваторе. Нам нужно узнать, не можете ли вы сообщить нам какие-нибудь новости о Кэролайн, — ответила Давина своим обычным голосом. Последовало короткое молчание, затем Аларик заговорил снова. — Как поживают Елена и Деймон? Со слезами на глазах Елена прошептала: — Пожалуйста, скажи ему, что мы скучаем по нему, и что у нас обоих все хорошо. Как он? Деймон выглядел взволнованным, бормоча сдавленным шепотом: — Я совсем по нему не скучаю. Он идиот. Повторяя их слова, Давина эхом отозвалась смешком. — Теперь я знаю, что это действительно они. Я тоже скучаю по Елене, пожалуйста, передай ей это. А Деймон - чертов засранец. Не в силах больше сдерживать свое беспокойство, Клаус заговорил. — Спроси его, видел ли он Кэролайн. И как у нее дела. Когда Давина задала вопросы, снова воцарилось молчание, от которого внутри Клауса зародился страх. — Да, я видел ее. С ней все было в порядке, и она рассказывала мне о... некоторых вещах. Но она отправилась в шестой сектор довольно давно, и с тех пор я жду ее возвращения. Клаус вскочил со стула и принялся лихорадочно расхаживать по комнате. — Как ты мог позволить ей это сделать? О чем, во имя богов, она думала? — он почти кричал, в его глазах была паника. — Тебе, вероятно, следует спросить себя, как ты мог позволить ей сделать это, Клаус, — повторила Давина слова Аларика. — Она умерла не только для того, чтобы разрушить чары и избежать того, чтобы ее использовали как способ добраться до тебя, ты знал это? — Что ты имеешь в виду? — прошептал Клаус, глядя на Элайджу, хмуро глядевшего на Давину. — Я имею в виду, что Кэролайн попала сюда в первую очередь для того, чтобы узнать, что случится с твоими родителями, как только... все произойдет, чтобы убедиться, что у них не будет "долго и счастливо" и что ни один из них никогда больше не сможет добраться до тебя. Она умерла за тебя, Клаус, за тебя и за твою семью, чтобы дать тебе душевный покой. Трое братьев Майклсонов уставились друг на друга, как громом пораженные. В глазах Сильв блеснули слезы, и она недоверчиво покачала головой. Элайджа как в тумане оказался рядом с Клаусом, обнимая брата за плечи. — Что может случиться с ней в шестом секторе? — спросил он Аларика, и Клаус услышал легкую дрожь в голосе своего старшего брата. — Физически, насколько я знаю, ничего. Но шестой сектор, вероятно, самое близкое к аду место на свете. Я никогда там не был, так как могу путешествовать только между третьим и пятым секторами, но ходят слухи, и они не из приятных. У нее должно быть очень сильное сердце и устойчивый ум, чтобы справиться с шестым сектором, но я уверен, что она сделает это. Кэролайн отсутствует достаточно долго, думаю, это потому что нелегко найти нужную ей информацию. С трудом сглотнув, Клаус покачал головой. — Почему она решила, что найдет информацию в шестом секторе? — потребовал он ответа. Давина повторила ответ Аларика. — На Другой Стороне существует легенда об оборотне, который перешел из Вечного Царства в этот мир. Ходят слухи, что он находится в шестом секторе, и она отправилась туда, на его поиски. Кэролайн хочет выяснить, есть ли в Вечном Царстве какая-то тюрьма, куда попадут Эстер и Майкл, и есть ли у них какие-либо шансы выбраться из такого места, если оно существует. Клаус закрыл лицо руками. Он знал, что должен был ожидать от своей девушки такого безрассудного поступка, как этот, но по более веской причине, чем для обеспечения его душевного спокойствия. Мысль о том, что Майкл избежит наказания в результате уничтожения Другой Стороны, была бы крайне раздражающей, но это не оправдывало поступок Кэролайн — подвергать себя опасности в какой бы то ни было форме. — Ты можешь что-нибудь сделать, хоть что-нибудь, чтобы помочь ей? — спросил он напряженным тоном. — К сожалению, нет, пока она находится за пределами моих секторов, Клаус. Я здесь никому не могу доверять. Не так много путешественников имеют доступ ко всем шести секторам, и большинство из них — верные слуги Старых ведьм. Но Кэролайн сильная. Она может это сделать. И... она любит тебя слишком отчаянно, чтобы рисковать возможностью увидеть тебя снова, даже если я думаю, что она сошла с ума. — Эй, приятель, — со смешком сказал Деймон. — Есть ли шанс, что ты скоро придешь в гости как призрак? Большой Плохой Гибрид тебе не замена. — Постараюсь, чувак. Развлечения здесь даже хуже, чем вечер с тобой. Глаза Деймона подозрительно увлажнились. Клаус прочистил горло. — Аларик, можешь ли ты передать ей кое-что, когда она вернется? — Конечно. Что? — Скажи ей, что я буду кричать на нее не неделями, как мы договорились перед ее смертью, я буду кричать на нее годами после того, как она выкинула этот трюк, — он сделал паузу и сжал губы в тонкую линию. — Скажи ей, что я знаю, нет ничего, чего не смогла бы сделать эта невероятно храбрая женщина. И скажи ей... что я люблю ее за пределами жизни, смерти и времени. Ты сделаешь это для меня? — Нет, — сказал мрачный голос Давины. — но я сделаю это для нее. Клаус и остальные, позаботьтесь о том, чтобы поскорее забрать ее отсюда. Ей не место на Другой Стороне, и каждый здесь это видит. И... было приятно услышать вас, ребята. Если я смогу чем-нибудь помочь, дайте мне знать, хорошо? По комнате пронесся общий ропот, и как раз в тот момент, когда Давина собиралась прервать связь, Аларик заговорил снова. — Деймон? — Да? — Позаботься о Елене, хорошо? Елена шмыгнула носом, а Деймон усмехнулся, но выглядел тронутым. — Мне придется, после того, как ты облажался как защитник, приятель. Когда свечи наконец погасли, Клаус опустился на диван. — Почему эта женщина не может хоть раз в жизни не подвергать себя опасности? — он ни к кому конкретно не обращался. Покачав головой, Элайджа похлопал младшего брата по спине. — Я помогу тебе оправиться, Никлаус, можешь быть уверен. С другой стороны, нам, вероятно, не следует так сильно удивляться, не так ли? Клаус ударил ладонью по дивану. — Как она могла подумать, что судьба наших родителей настолько важна для меня, для всех нас, что это оправдает ее небольшую прогулку по аду? Неужели она никогда не поймет, что для меня нет ничего важнее ее чертова благополучия? Во внезапной тишине жужжание телефона Давины прозвучало необычайно громко, все головы повернулись. Кол помог ей подняться, положив руку на спину и не сводя встревоженных глаз с ее лица. — Я в порядке, — пробормотала она. — правда, Кол. Это было легче, чем я думала. Она достала из сумочки мобильный и проверила сообщение. Несколько нервная, но, тем не менее, торжествующая улыбка украсила ее неземные черты, когда она подняла трубку, чтобы все могли видеть. «Давина. У меня есть для тебя исключительное предложение относительно развития твоей магии. Приходи ко мне завтра на закате. Бонни.»

***

— Я принял решение, — объявил Клаус, войдя на кухню на следующее утро. На самом деле никто, кроме Давины, не ушел, так что он застал всех, занимающимися различными утренними ритуалами, включающими кровь, кофе, чай, еду и, в случае Кола, банку Red Bull. Элайджа, одной рукой обнимающий Сильв за талию, а другой наливающий себе чай, приподнял бровь. — Мне нужно паниковать? — спросил он с едва уловимым оттенком юмора в голосе. Клаус хихикнул, подошел к стойке, понюхал чай Элайджи и сморщил нос. — Это одна из величайших загадок жизни — как кто-то может пить Лапсанг Сушонг по утрам, — прокомментировал он и занялся приготовлением чашки непальского чая. Сандерпани. Прекрасный напиток и гораздо больше подходит для утреннего чая, подумал он с легкой улыбкой. Элайджа подозрительно посмотрел и, кивнув, снял ситечко с чашки. — Видимо паниковать все же стоит. Никлаус в приподнятом настроении, а это значит, что либо ему наконец удалось создать репродукцию «Звездной ночи», либо он решил восстановить монархизм в России. Криво усмехнувшись брату, Клаус залил чайные листья почти кипящей водой. Он пребывал в лучезарно хорошем настроении с тех пор, как получил сообщение от Бонни, из которого следовало, что события наконец сдвинулись с мертвой точки. Проклятое ожидание - самое худшее. И что было почти так же важно – он решил, что не подставит другую щеку и не позволит своему бывшему протеже просто так кануть в лету. Он сделает все по-своему. — Могу я напомнить, что уже подделывал "Звездную ночь", и неоднократно? — Даже самый неопытный человек смог бы понять, что это подделки, — парировал Элайджа. Большинство людей не подозревали — они часто подшучивали друг над другом подобным образом, оставаясь наедине. Старший Первородный улыбнулся уголком рта. Еще один признак того, что его младший брат наконец-то начал открываться семье и друзьям. Клаус скрестил руки на груди. — Одна синий мазок, Элайджа. Это был один мазок! — Как я уже сказал. Непрофессионально. Они посмотрели друг на друга и захихикали, озадачив остальных. Краем глаза Клаус увидел, сжавшуюся челюсть Кола и то, как младший брат отвернулся от них к окну. Нахмурившись, он задумался. Действительно ли Кол завидовал его глубокой связи с Элайджей? Склонив голову набок, Клаус задумчиво погладил подбородок. Это объяснило бы многое. Он вспомнил, Кэролайн говорила что-то о том, как Коул равнялся на него и как он отчаянно нуждался в его внимании. Тогда Клаус отмахнулся от этого, цепляясь за то, во что верил на протяжении стольких столетий, миссия Кола состояла в том, чтобы изо дня в день злить его без всякой причины, кроме как усложнять ему жизнь. Если быть честным, он никогда по-настоящему не обращал особого внимания на эмоции младшего брата. Что ж, он подумает об этом, когда все вернется в норму, но очень интересно, почему он никогда не замечал этого раньше. Сделав глоток чая, он посмотрел на свою большую семью, с любопытством смотрящую на него в ответ. — Илия не совсем ошибся насчет восстановления царства. Я знаю, изначально мы планировали, что Бонни превратит Давину в Первородную ведьму, которая не позволит ей воскресить Марселя после его смерти. Я передумал. Мы по-прежнему будем придерживаться первой части плана, но как только Давина станет Первородной, мы восстановим Новый Орлеан. Больше никакой скрытности. Мы открыто выступим против Марселя и его войск, и он погибнет от твоей руки, Кол. У меня нет никаких сомнений относительно того, кто будет править этим местом, когда все закончится. Каждый вампир, ведьма, чернокнижник и оборотень, поселившиеся здесь, должны знать, кто их правитель, — он указал на своего младшего брата, смотрящего на него широко раскрытыми глазами. — Кол Майклсон, — затем он бросил осторожный взгляд на Элайджу. — Прав ли я, предполагая, что это устраивает и тебя, брат? Старший Первородный улыбнулся Колу и перевел взгляд на Клауса. — Ты знаешь, я за. Кол, готов ли ты? Это не игрушки, мы говорим об управлении столицей сверхъестественного мира, о том, как держать в узде человеческое и не совсем человеческое население, принимать дальновидные решения и не поддаваться чувствам и вспышкам ярости. И твой брат, и я знаем — ты способный и очень хорошо справлялся во время нашего отсутствия. Останешься ли ты здесь, Кол? Младший брат все еще не привык к подобному обращению, к тому, что ему дают шанс проявить себя. Он уставился на Элайджу и Клауса, спокойно смотрящих на него. — Что ты будешь делать, Ник? Это твой ребенок, и мне трудно представить, что ты откажешься от него, — спросил он, немного нервничая. — Я буду честен с тобой, брат, — искренне ответил Клаус. — Мои приоритеты изменились. Кэролайн сейчас и навсегда останется единственной, кто действительно имеет значение. Как только она вернется, я намерен посвятить ей все свое время. Но это не меняет того, кто я есть, и ты хорошо знаешь, я не слишком искусен в распределении власти. Поэтому в отдаленном будущем может наступить момент, когда я почувствую желание вернуться к правлению. Это означает, что либо я найду себе новое королевство, либо нам придется пойти на компромисс. Но до этого еще далеко, Кол, и я совершенно уверен, мы найдем решение, когда момент настанет. Ты сможешь с этим жить? Кол кивнул. — Да, — он на мгновение замолчал, затем вопросительно посмотрел на Элайджу. — Ты тоже уедешь? Клаусу пришлось подавить усмешку, услышав легкий намек на панику в голосе младшего брата. — Я останусь на некоторое время. Мне всегда нравилось это место, и я думал поселиться здесь на длительный период. Однако мы с Сильв хотим много путешествовать, поэтому время от времени будем отсутствовать. Выражение облегчения на лице Кола заставило Клауса прочистить горло и уткнуться лицом в чашку, чтобы не выдать веселья. Его младший брат справился бы просто отлично, но Элайджа рядом определенно успокаивает не только Кола, но и Клауса. Отставив свою кружку с кофе в сторону, Деймон прищурился, глядя на Клауса. — Итак, я беру на себя всю грязную работу. Не мог бы ты, пожалуйста, сказать мне, что на этот раз нет суперсекретного плана Б, и это блицкриг? — Что за война без Капитана Америки? — возразил Клаус, закатывая глаза. — Мы уже установили, что ты непригоден для службы в кавалерии, не так ли? Деймон пытался игнорировать смешки в комнате. Даже Елене пришлось приложить немало усилий, чтобы подавить смешок. — Предательница, — рявкнул он, свирепо глядя на свою девушку, но все могли видеть веселые искорки в его глазах, затем указал на себя. — У тебя не будет доступа к этому удивительному, неотразимому, подтянутому телу, пока я не скажу обратного. С притворной истерикой в голосе Елена закричала: — Нет! Только не это! Не поступай так со мной, о мужчина моей мечты! Как я буду жить дальше? Клаусу вспомнилась Кэролайн, когда Елена захихикала. Сделав еще один глоток чая, он посмотрел на Элайджу. Они не обсуждал заранее свой план наземного наступления, как следовало бы, но Элайджа просто незаметно кивнул ему. Его старший брат был очень жестоким бойцом, но предпочитал избегать открытых сражений, поэтому Клаус несколько удивился, не услышав протестов. Он предположил, что Элайджа согласился с ним в необходимости бойни, так как это лучше всего сработало бы при «государственном перевороте». Король мертв, да здравствует король. Это было странное ощущение - думать о своем младшем брате как о ком-то большем, чем буйном подростке. И да, он хотел отомстить. Ему до боли хотелось убить Марселя самому, не только за то, что тот был ответственен за произошедшее, но и из чистого разочарования. Мальчик, которому он отдал все, отвернулся от него, причем во второй раз. Но в течение прошлой ночи он пришел к выводу, что было бы более мудрым решением оставить цареубийство Колу, чтобы донести до всех - новый правитель заберет все. Так было всегда на протяжении всей истории, и так происходит по сей день. Судьбу Бонни Беннетт предстояло решить Кэролайн, как только она вернется. Он разработал план, как вывести из строя Бонни, как только ее заклинание на Давину будет наложено. Уничтожение Другой Стороны уменьшило бы силы Черных магов. Они больше не были бы выше белых ведьм и чернокнижников, поэтому Бонни больше не представляла бы настоящей угрозы. Но она встала на сторону Марселя и предала дружбу Кэролайн, только его девушка должна была определить судьбу ведьмы. — Кол, сколько, по-твоему, людей на нашей стороне по собственному желанию, а не из страха? — спросил он младшего брата. — Около шестнадцати, может быть, двадцати, — ответил Кол. — Этого должно быть более чем достаточно. Мы могли бы легко сделать это втроем, но для приличия следует привлечь их. Позвони им в ту минуту, когда Бонни наложит свои чары на Давину, не раньше. Я хочу, чтобы они собрались возле резиденции Марселя. Мы победим его на его собственной территории. Это подводит нас к следующему вопросу — как мы узнаем, когда заклинание сработает? Сильв, которая до этого спокойно пила чай, обнимая мужа за талию, улыбнулась. — Достаточно легко. Это волшебство настолько мощное, что его можно ощутить даже на большом расстоянии. Все, что мне нужно делать, это оставаться поблизости от дома Бонни, — она посмотрела на Элайджу. — На крыше? Старший Первородный кивнул и притянул жену чуть ближе. — Никто тебя не увидит, никто не будет ждать тебя там. Большинство ведьм и чернокнижников заколдовывают входы в дома, но, как правило, забывают о дымоходах и других труднодоступных местах. Ты заберешься на одну из соседних крыш и перепрыгнешь на ее дом. Очень тихо. — Я никогда не смогу быть такой тихой, как ты. Как насчет того, чтобы ты перенес меня? — спросила она, глядя на него снизу вверх с нежной улыбкой. Элайджа улыбнулся ей в ответ, и Клаусу снова вспомнилась Кэролайн - как они оба забывали обо всем, смотря друг другу в глаза, так, как сейчас его брат и Сильв. — Это доставит мне большое удовольствие, моя прелесть, — кивнул Элайджа, на мгновение прикрыв глаза, когда жена нежно поцеловала его в щеку. — Хорошо, тогда решено. Дальше. Мы должны вывести Бонни из дома сразу после заклинания. Мы не можем полагаться на помощь Давины, не имея ни малейшего представления о том, сколько времени ей потребуется для восстановления. Вполне возможно, что это займет несколько дней, хотя я искренне надеюсь, что нет. Кол, что думаешь? Как выманить ее из дома? Младший Майклсон выпрямился, и Клаус увидел, как Элайджа слегка улыбнулся и кивнул ему. — Деймон, — сказал Кол. Широкая улыбка появилась на лице Клауса, и он кивнул Колу, который выглядел немного гордым тем, что его старший брат сразу понял, к чему он клонит. — Не потрудишься ли объяснить тем из нас, кто, по-видимому, испытывает трудности с интеллектом? Деймон скривился. — Уверен, я последний человек, которого маленькая ведьма когда-либо пригласила бы в свой дом. Кол ухмыльнулся, затем посерьезнел и уточнил: — У тебя неплохие отношения с Марселем после всех этих совместных вечеринок, и он пока не подозревает о нечестной игре с твоей стороны. Так что все, что ты сделаешь, это пойдешь и попросишь его о помощи. Давина снимет заклинание, защищающее тебя от магической мигрени, вместо чего нашлет на тебя постоянную головную боль. Извини за это, но все должно выглядеть по-настоящему, и на тебе должен быть след магии. Ладно, вру, я не сожалею, — он хихикнул, заставив Деймона фыркнуть. — Ты пойдешь к Марселю и разыграешь очень убедительное представление о том, что почти теряешь рассудок от боли, и попросишь его о помощи. Если он скажет пойти к Софи Деверо или к любой другой ведьме, ты выдашь один из своих обычных язвительных комментариев о том, что думал, он король этого города и все ведьмы ему подвластны. Марсель любит демонстрировать свою власть. Он позовет Бонни просто для того, чтобы показать, что даже она выполняет его приказы в любой момент. Она выйдет из дома и... исчезнет без следа. — Вот тут-то я и вступлю в игру, — подхватил Клаус, втайне довольный сценарием Кола. — Я относительно невосприимчив к целому ряду заклинаний и был защищен от многих других Анной из Калининграда, очень способной ведьмой. Как только Бонни будет у меня, я выведу ее из строя и запру до тех пор, пока нам снова не понадобятся ее услуги. Кол, если Давина сможет выйти или выползти из дома Бонни, ты приведешь ее сюда и дашь ей отдохнуть. Если нет, заставь человека проникнуть в дом и вынести ее к тебе. И не забудь про Первородный гримуар. Я не хочу, чтобы он валялся где попало и его кто-нибудь мог найти, — он остановился и посмотрел на Деймона. — Приятель, тебе придется придерживаться плана до секунды. В тот момент, когда Сильв сообщит всем нам о том, что заклинание сработало, ты должен появиться у двери Марселя, ни минутой раньше, потому что Бонни все еще будет занята, и Марселю придется позвать другую ведьму для помощи тебе, — он вернулся к чайнику и нагрел еще немного воды, услышав, как Кол открывает очередную банку "Ред Булла". Покачав головой, удивляясь предпочтениям своего брата в утренних напитках, он насыпал еще чайных листьев в чашку и повернулся, чтобы посмотреть на собравшихся. — Если все согласны, я хотел бы попросить дам, за исключением Ребекки, держаться подальше от развернувшихся боевых действий. Вы обе, Сильв и Елена, слишком молоды и неопытны, а нас и так достаточно. Оставайтесь дома, присматривайте за Давиной и будьте наготове на случай, если нам понадобится помощь. Элайджа наклонил голову и поднял руку, когда его жена хотела возразить, нежно поцеловав ее в щеку. — Спасибо, брат. Клаус улыбнулся и кивнул. — Все будут пользоваться только туннелем для входа или выхода. Я попрошу Давину заколдовать все входы и окна, как выходящие на улицу, так и во внутренний дворик, чтобы избежать каких-либо неприятных сюрпризов, пока нас не будет, — вода закипела, и он вылил ее на листья. Обычно он ждал, пока вода немного остынет, но сейчас было не время для чайной церемонии. — Теперь, что касается очной ставки. Как я уже сказал, я хочу, чтобы все происходило в доме Марселя и вокруг него. Вероятно, нам придется многих принудить, но мы все равно никак не сможем очистить улицу от людей, не привлекая внимания. Кол, ты начнешь оповещать наших союзников, пока будешь возвращать Давину домой. Ты позвонишь одной половине, а Элайджа другой. Я хочу, чтобы все рассредоточились по соседним крышам, оставаясь незамеченными. Мы впятером, — он кивнул в сторону своих братьев, сестры и Стефана. — соберемся на углу улиц Дофин и Св. Питера, что находится в квартале от дома Марселя, и побежим оттуда на максимальной скорости. Ну, большинство из нас, — он ухмыльнулся Стефану, который только фыркнул, а Ребекка сжала его руку и хихикнула. — Уж кто, но ты не должен комплексовать, любимый, — она подмигнула Стефану, вызвав одновременный стон у Деймона и Кола. — Ты можешь воздержаться от дальнейших подробностей, сестра? — взмолился Кол, заставив Ребекку показать ему язык. — Как только мы все, наконец, соберемся перед домом, — продолжил Клаус, снова озорно хихикнув в адрес Стефана. — я позову Марселя. Он увидит нас пятерых, но все равно выйдет, поскольку не сможет позволить себе выказывать страх перед подчиненными. В тот момент, когда он откроет дверь, я хочу, чтобы все спрыгнули с крыш и присоединились к нам. Мы просто ворвемся и скосим все, что встанет у нас на пути. Я точно знаю, что дом Марселя не защищен от незваных гостей, поскольку он твердо верит, что никто никогда не осмелится войти без приглашения. В любом случае, те, кто окажет хоть какое-то сопротивление, умрут. Судьбу тех, кто сдастся, я оставлю на твое усмотрение, брат, — он указал на Кола. — В какой-то момент нам придется ожидать подкрепления, поэтому я бы посоветовал постоянно следить за улицей. К сожалению, сейчас не полнолуние, иначе мы могли бы обратиться за поддержкой к стае оборотней Плакемайн, что произвело бы еще большее впечатление на сверхъестественное сообщество. Кстати говоря, Стефан, как ты думаешь, Тайлер захочет присоединиться к нам? Мы могли бы использовать вторую пару гибридных зубов. Он все еще здесь? Соглашаясь, Стефан ответил: — Поскольку речь идет о том, чтобы уберечь от вымирания наше вид, он вполне может быть готов помочь. Он и Хейли все еще находятся в Плакемайне, поскольку стая что-то знает о семье Хейли, и она пытается узнать больше. Я позвоню ему. — Хорошо. Кол, у тебя есть какие-нибудь моральные угрызения совести по поводу убийства Марселя? — спросил Клаус, не в силах сдержать легкий смешок при виде недоверчивого лица брата. — Ты что, шутишь? — спросил Кол с недоверием в голосе. Клаус с улыбкой подмигнул. — На самом деле, да. В любом случае, Марсель твой. Постарайся убить его перед как можно большей аудиторией. Ты должен произвести неизгладимое впечатление. Без варварских методов. Будь минималистичен, но решителен. Одним словом, делай то, что обычно делает Элайджа. — Вырвать у него сердце, вытереть руки платком с монограммой и поправить запонки? — весело спросил Кол. Покачав головой, Элайджа ткнул большим пальцем в сторону своего младшего брата. — У мальчика даже нет подходящего костюма, не говоря уже о запонках, — усмехнулся он. — Когда все закончится, — продолжил Клаус. — мне нужно будет выудить заклинание постоянного воскрешения у мисс Беннетт, и я полагаю, что нашел очень надежный способ сделать это. Как только Кэролайн вернется с Другой Стороны, мы больше не будем терять времени и уничтожим ее. Изначально я не был склонен к этому, но устал от вмешательства Старых ведьм и постоянной борьбы с их влиянием. В том случае, если Кэролайн узнает, что в Вечном Царстве есть что-то похожее на тюрьму, я попрошу Давину связаться с нашей матерью, прежде чем мы продолжим. Я хочу, чтобы она была осведомлена о каждой детали того, что ее ожидает. Я хочу, чтобы она поняла — ее последний и величайший план провалился, и что мы, черт возьми, будем жить вечно, несмотря на все ее попытки воспрепятствовать этому. Возражения, Элайджа, Бека, Кол? — Никаких, — твердо сказал Элайджа, глядя на других своих братьев и сестер, немедленно согласившихся. Заговорила Елена, нерешительно вглядываясь в круг: — Что будет с Бонни? Клаус посмотрел ей прямо в глаза. — Кэролайн сама решит. Мисс Беннетт предала всех вас, но Кэролайн больше всех, и я считаю, что именно она должна определить, что должно с ней произойти, — он сделал паузу. — Хорошо, мы должны быть готовы сегодня вечером. Нет никаких указаний относительно того, когда Бонни наложит заклинание на Давину. Это может быть сегодня вечером, завтра или в любой другой день. Просто будьте готовы. Кол, позвони Давине и скажи, чтобы она приехала, мы должны ввести ее в курс дела. Бека, присмотри за ней по дороге и проведи через туннель. Деймон ухмыльнулся, как мальчик, который только что проснулся и обнаружил, что наступило рождественское утро. — Действительно? Без плана Б? Закатив глаза, Клаус запрокинул голову и уставился в потолок, пряча собственную ухмылку. — Интересно, сможет ли Давина усилить мигрень до кластерной головной боли.