Кис Шадис был против того, чтобы Грета и Эри отделались уборкой, но Эрвину удалось найти с мужчиной общий язык и уговорить его пойти на уступки. Так или иначе тщательно протереть пыль, помыть полы, окна и навести порядок во всех помещениях, выбранных Леви, не помешает.
— Руководство настроено негативно в отношении наказаний, выходящих за рамки дисциплинарных взысканий, — Леви шумно выдыхает, когда садится на одну из скамеек в столовой. Он осматривается, окидывая пространство мимолетным взглядом. — Поэтому уборка — лучшее, что мы можем себе позволить.
— Я уже ненавижу мысль о том, как много времени потрачу, ползая на карачках, — недовольно бурча под нос и осматривая потолок, Эри цокает языком спустя несколько секунд. — Думать об этом уже утомительно.
— Это не я в очередной раз, — подбирая более подходящее выражение, мужчина закрывает глаза, — не я нарушил дисциплину и позволил себе сделать то, на что не имею права.
Грета с шумным выдохом опускает ведро с водой на пол, прежде чем размять затекшую шею, наклоняя голову в разные стороны. Часть мыльной воды выливается на деревянное покрытие, губка, опущенная в нее, моментально тяжелеет в руке, а небрежно кинутая Эри тряпка так и остается в углу.
— Я надеюсь, вам достает извилин в мозгу, чтобы понять, что пол надо мыть в последнюю очередь, — очки на переносице сползают, когда Леви наклоняет голову, но быстрое движение пальцем возвращает их на место. Когда девушки одновременно кивают, мужчина откидывается на спинку скамейки. — Отлично. Грета, — стоит только Леви окликнуть подчиненную, как она сразу устанавливает с ним зрительный контакт. — Ты помнишь наш разговор?
На какое-то время в комнате становится очень тихо.
— Да, — Эри осматривает остановившуюся перед ней девушку с головы до ног. Та лишь закусывает нижнюю губу. — После уборки я сразу ухожу и забираю с собой Эйн.
Если бы Леви мог себе позволить, он бы сделал все возможное, чтобы донести до Греты осознание того, насколько ужасен ее поступок. Но ему нужно быть сдержанным и вести себя достойно. Распускать такие слухи только из-за наличия симпатии — самая глупая и омерзительная идея, которая только могла прийти в голову. Такое даже представить сложно. После разговора с Гретой у Леви в сердце ничего не екнуло, он был настолько расстроен, что даже не воспринял чувства девушки к нему всерьез.
Она этого и не заслуживает.
Попросив отстранения Греты и Эйн, Леви был благодарен Эрвину за то, что тот принял решение на холодную голову, не проникаясь ситуацией эмоционально, и дал согласие на то, чтобы девушки больше не состояли в разведкорпусе. Теперь они вернутся домой без права на возвращение. Это лучший исход из всех.
Эри провожает Грету взглядом, когда та проходит мимо. На лице у нее отображается каждая эмоция, которую она испытывает, глаза слезятся, но девушка не плачет, понимая, что это будет лишним, если и вовсе не опозорит ее окончательно.
Не испытывая ни капли стыда за рассказанную правду, Эри осознает, что поступила правильно. Ей не жалко ни Грету, ни Эйн, девушка уверена в том, что это достойная оплата за такого рода слухи. Единственное, что беспокоит — Петра. Если капитан Леви знает о том, что все это время девушка была в курсе того, что происходит, но не рассказала ему, будет ли что-то применено к ней?
Это единственное, что Эри хотелось бы изменить. Она бы вернулась в прошлое, если бы была такая возможность, чтобы не упоминать Петру и говорить только о тех людях, которых касается данная ситуация.
— Ты будешь убираться в этой части, я — в той, — указывая пальцем, Эри, не дожидаясь ответа, поворачивается к Грете спиной и осматривается, чтобы понять, с чего ей лучше начать. — Главное правило уборки — убраться так, словно здесь никого и никогда не было.
Эри вспоминает фразу своей матери и неосознанно произносит ее, упираясь ладонями в бока.
Жаклин терпеть не могла находиться в грязи, даже еле заметный слой пыли заставлял ее злиться и натирать мебель до тех пор, пока она не начинала блестеть. Дерево, конечно, никогда не сверкало даже после самых усердных попыток, но отсутствие грязи придавало ему мнимое сияние. В воображении Жаклин.
В подземном городе было достаточно грязно, поэтому хотелось, чтобы в доме было чисто.
— Ненавижу. Мне так не хочется, — деваться некуда, нужно как можно скорее закончить со столовой и перейти в другое помещение. — Еще и тряпка пахнет как-то… Непонятно.
— Не придумывай, — Леви отрывает взгляд от книги, которую открыл несколько минут назад. Он стучит пальцами по обложке и хмыкает. — Тут все новое.
Отлынивать не получится — капитан наблюдает, нет даже крошечной надежды на то, что он что-то упустит.
Не желая терять больше ни секунды, Эри начинает со столов. Она тщательно протирает поверхность, задевает каждый угол, рука быстро устает, но девушка продолжает начатое, не давая себе и минуты на то, чтобы передохнуть. Чем быстрее с грязью здесь будет покончено — тем быстрее можно будет перейти к наведению порядка в другом месте, следовательно, весь процесс уборки не будет долгим и муторным. Эри на это надеется.
Пространство комнаты быстро наполняется запахом мыла. Смесь других моющих средств неприятно щекочет ноздри, но никто не обращает на это внимания. Эри и Грета думают лишь о том, как бы побыстрее закончить, а Леви занят чтением книги. Он периодически отрывает глаза от текста, чтобы посмотреть, чем девушки занимаются, в эти моменты в воздухе повисает гробовая тишина. Мужчина ни разу не поймал их на отлынивании, поэтому со временем совсем перестал наблюдать, игнорируя любой шум, и полностью отдался чтению.
Леви проверит результат тогда, когда ему доложат об окончании процесса уборки.
Пальцы подцепляют местами пожелтевшие страницы книги одну за другой, чем дольше Аккерман читает, тем интереснее ему становится. В такие моменты хочется отдать отдыху всего себя, расслабиться и на время забыть обо всех проблемах, потому что такая возможность выпадает редко. Вылазки за стены, постоянная работа с документами, неожиданно поступающие приказы сверху — всего этого так много. Леви не удивится, если и сейчас кто-то или что-то его прервет, он давно к этому привык. Не помнит, когда в последний раз ему удавалось отдохнуть дольше получаса.
— Капитан?
Эри делает глубокий вдох, после чего сдувает прядь волос со лба. Она делает еще один шаг, чтобы подойти к мужчине ближе, пока закатывает рукава кофты еще выше. Тот неохотно откладывает книгу и кивает, давая понять, что слушает.
— Я закончила.
Грета на время перестает ползать по полу, пытаясь добраться до каждого слоя пыли, который видит. Расправив плечи, девушка устремляет взгляд на разговаривающих и шмыгает носом из-за легкой простуды.
На губах формируется легкая усмешка.
— Закончила?
Когда Эри дает положительный ответ, Леви поднимается со своего места и медленным шагом направляется к той части комнаты, за уборку которой ответственна покорно следующая за ним девушка. Взглядом мужчина пробегается по окнам, стенам и полу, прежде чем останавливается рядом с одним из столов и осторожно проводит по нему пальцами. Чисто. А вот под ним нет. В тот момент, когда Эри замечает, как капитан Леви показывает ей руку, ладонь которой теперь пыльная, Грета хмыкает. Она знала, что так будет, научена горьким опытом.
— Уберись еще раз.
— Под стол никто не смотрит, — указывая рукой в сторону предмета мебели, Эри разочаровано стонет и кидает губку на пол. Такого она не ожидала. — Зачем…
— Я смотрю.
— Но…
— Уберись. Еще. Раз, — снова повторив, Леви вытирает руку платком и уже собирается вернуться туда, где сидел, как Эри преграждает ему путь. Она всем своим видом показывает, как сильно недовольна. — Можешь закатывать глаза столько, сколько хочешь. Если сказано протереть пыль под столами — значит, нужно протереть пыль под столами.
У Эри ноет поясница, она провела много времени в согнутом положении, пока мыла полы. Ей совсем не хочется повторять это снова из-за того, что теперь натоптано, но и придумать то, что можно противопоставить ответу капитана она не может. Нельзя быть слишком грубой и резкой; не тогда, когда есть вероятность ухудшить свое положение.
Продолжая стоять на месте, девушка не дает мужчине пройти. Она надеется, что он передумает без особой на то причины, пока дует губы, пытаясь вызвать жалость. Но это не работает. Леви уже открывает рот, чтобы повторить свои слова в третий раз, но громко хлопнувшая позади дверь заставляет повернуться. Вбежавшая в столовую Ханджи зовет мужчину, чтобы поговорить, и тот сразу же подходит к ней, не заставляя долго ждать. Женщина выглядит взволнованной, но в тоже время немного расстроенной, и Эри, заметив это, решает, что хочет подслушать. Она поднимает губку с пола, чтобы, присвистывая, начать вытирать пропущенную ранее пыль и медленными шагами в процессе уборки подходит ближе к месту разговора. Половицы скрипят, но никто не поворачивает голову, поэтому и сама Эри вскоре перестает пытаться наступать туда, где противный скрип слышен не будет.
— Ты серьезно? Там никого не было с утра, мы же проверяли.
Эри пропустила начало разговора, поэтому не сразу поняла, о чем идет речь. Какие-то слова не долетают до ушей из-за того, что произносятся шепотом, но не проходят и десяти секунд, как девушка находит идеальное место для того, чтобы не пропускать ни одной буквы.
— Эрвин так сказал, — Ханджи немного наклоняет голову, хмурясь. — Группа разведчиков, отправленная за стены час назад, доложила о следах титанов на северо-востоке. Но ребята ни с кем не столкнулись.
Стараясь не привлекать к себе внимание, Эри продолжает натирать одно и тоже место, внимательно слушая.
— У нас есть двадцать минут на подготовку лошадей. Из солдат мы никого не берем, чтобы избежать ненужной паники, — Ханджи ненадолго прикрывает глаза, правой рукой забирая выбившиеся из общей массы пряди волос. — Об этом лучше вообще никому не знать, кроме капитанов отрядов.
Когда Эри перестает подслушивать и отходит на несколько метров, Аккерман поворачивается, чтобы сообщить девушкам, какие еще помещения им нужно убрать. Он напоминает о том, что не приветствует халтуры, поэтому его отсутствие ничего не значит, качество проведенной уборки все равно будет проверено. Получив ответ, Леви быстрым шагом покидает столовую вместе с Ханджи, и Эри напрягается, как только за ними закрывается дверь.
«Вот так внезапно отправиться за стены? Как часто это происходит?»
Каково это… Вот так сидеть, заниматься своими делами, а потом внезапно получать поручение и, бросая все, бежать выполнять приказ? Эри не может себе этого представить, в голове не укладывается. Несмотря на то, что такая ситуация является чем-то обыденным для привыкших к этому людей, представить то, как можно смириться с этим — достаточно сложно. Хотя бы потому, что Эри с этим никогда не сталкивалась.
Разве не страшно в любую секунду услышать приказ о том, что нужно направиться на обследование территории, когда есть вероятность столкнуться с титанами?
Погрузившись в рассуждения, девушка замирает с веником в руке прямо посреди комнаты.
— Если бы не ты, мы бы сейчас не торчали здесь и не горбатились, — Эри даже не успевает ни о чем подумать, громкий голос Греты вырывает ее из пучины мыслей. — Из-за тебя я вылетела из разведкорпуса и лишилась главной мечты.
— Из-за меня?
Чувствуя, как накаляется атмосфера, Эри мысленно отмечает, что ей стоит закончить перепалку как можно скорее. Если кто-то это увидит, то все снова повторится. Такими темпами на территории лагеря не останется ни одного грязного места.
— Послушай… Тебе надо было думать головой. Если бы ты на самом деле дорожила своим местом в разведкорпусе, то не стала бы так просто разбрасываться такими словами, — девушка почти тараторит на одном дыхании, пока подходит к очередному столу и вытирает пыль несколькими легкими движениями. — Ты знаешь, что это правда. Поэтому даже не думай перекладывать ответственность на кого-то, кроме себя.
На удивление Грета не продолжает. Она лишь сглатывает и молча возвращается к уборке, пока Эри стоит на месте, почти не двигаясь. Оно и к лучшему. Очередная ссора не привела бы ни к чему хорошему.
***
— Потом мы пошли… Куда мы пошли?
Пытаясь вспомнить порядок мест, в которых проводилась уборка, Эри загибает пальцы, но быстро бросает эту идею. Все за столом смотрят на нее, пока сама девушка лишь пожимает плечами.
— Не так важно. Сам факт того, что я сегодня драила столько мест просто… — Эри надувает щеки и выдыхает, — сумасшествие. Я устала.
После произнесения последнего предложения, Эри удивляется тому, как начинает пощипывать в уголках глаз. Она чувствует, что к горлу подступает ком, но лишь обильно сглатывает, подавляя желание расплакаться. Напрягая плечи, девушка еле заметно хмурится, пытаясь не показывать, что собственная смена настроения ее пугает, и никто не замечает этого. Стараясь не выпадать из реальности и участвовать в обсуждении темы, Эри осматривает всех своих друзей, и в какой-то момент замечает пристальный взгляд Эрена на себе. Вдоль позвоночника бегут мурашки, становится неуютно, поэтому девушка как можно скорее возвращается к еде в тарелке.
— Ее выгнали, а тебя нет? — Эри не сразу осознает, что вопрос адресован ей. Прикрыв веки, девушка хмыкает и снова пожимает плечами. В столовой шумновато, но это не мешает каждому кадету говорить о чем-то своем. — Странно.
— Я не знаю, Саша. Так вышло.
Вилка издает противный скрип, когда Эри проводит ею по тарелке. Никто больше не поднимает тему с Гретой, что хорошо. Даже замечательно.
Отклонившись, Эри облокачивается на спинку скамейки и поджимает ноги. Она укладывает подбородок на колени, ладони располагая на столе, и краем глаза замечает, как Эрен поворачивает голову в ее сторону. Опять смотрит. Избегая зрительного контакта, девушка то и дело смотрит в сторону выхода из столовой, пока в голове запускается карусель мыслей.
Становится грустно. Эри даже не успевает ни о чем задуматься, сильная физическая и эмоциональная усталость укрывают ее колючим одеялом.
Девушка не понимает. В последнее время она только и делает, что поступает так, как считает нужным, стремится, добивается желаемого всеми силами… А получает — вроде бы и не рада совсем. Никакого морального удовлетворения. Только усталость. Эри прижимает ноги к груди, отказываясь от еды, когда Саша просит разрешения на то, чтобы съесть ее порцию. В голове мысли кружатся ураганом, не оставляя места для адекватных рассуждений, сомнение переходит в безнадежность, когда решимость сменяется колебанием, когда уверенность в себе теряется и создается тревожное ощущение нестабильности.
Перед глазами плывет. Эри пытается отвлечься на разговор друзей, но каждый раз возвращается к неприятному ощущению в груди: на нее будто камень положили, лишив возможности нормально дышать.
Когда Эри поднимается с места, желая прогуляться и забыться, Эрен, внезапно оказавшийся рядом, хватает ее за руку. Он не сжимает сильно, лишь удерживает рядом.
— Надо поговорить.
— Нет, не сейчас.
— Эри…
— Эрен, пожалуйста, — привлекая своим криком чужое внимание, девушка выпускает продолжительный выдох. — И не ходи за мной.
Проверив, не собирается ли последовать кто-то за ней, Эри разворачивается к выходу из столовой. Она облизывает губы, чувствуя, как быстро бьется ее сердце, и позволяет себе расслабиться только тогда, когда выходит из здания.
Прижавшись к стене, девушка закатывает глаза.
«Я сделаю один круг перед сном и успокоюсь»
Листья под ногами шуршат, сильный ветер то и дело поднимает подол кофты, пуская мурашки по коже. Но даже это не отвлекает от беспорядка в голове. Внезапно настигнувшая Эри апатия достигает максимума, когда девушка задумывается о том, что у нее больше нет стремления, нет злости, нет ненависти, даже желания нет. Все кажется таким утомительным, что хочется просто сесть на землю и остаться здесь.
«Нет, нет, нет, нет, нет»
Снова оказаться в состоянии, при котором непонятны собственные мотивы, желания, чувства и эмоции хочется меньше всего. Пытаясь себя подбодрить, Эри визуализирует приятные воспоминания, но это не помогает, и уже через минуту девушка чувствует, как первая слеза скатывается по левой щеке. Оставленную мокрую дорожку она вытирает пальцем, но это превращается в бессмысленное занятие, когда слез становится больше. Словно по щелчку пальцев Эри начинает чувствовать себя хуже некуда.
* Некоторое время назад *
— Что такое, детка?
Жаклин аккуратно открывает дверь, делая шаг внутрь. Она еще несколько минут назад услышала громкие всхлипы из комнаты, но зайти осмелилась только сейчас. Сидящая на кровати девочка явно не ожидала, что ее мать окажется здесь так неожиданно и застанет ее с опухшими глазами.
— Ты плачешь?
— Нет, — резко качнув головой, Эри вытирает слезы и прикрывает лицо руками, не желая, чтобы его видели. От стыда хочется где-нибудь спрятаться. — Все нормально.
Все было нормально утром. Утром, когда девочка веселилась, шутила и смеялась вместе с мамой. А сейчас все плохо: хочется плакать без остановки, нет четкого осознания причины этого желания. Отсутствие понимания собственного состояния лишь усугубляет ситуацию.
Заметив, как девочка прячет лицо, Жаклин делает глубокий вдох и присаживается рядом с ней. Мягкая кровать прогибается под весом, и женщина касается дрожащего плеча, чтобы обратить на себя внимание.
— Если хочешь поплакать, то поплачь.
Улыбка на лице матери совсем не успокаивает.
— Я не хочу плакать, — отвернувшись, чтобы показать, что настроя на этот разговор нет, Эри шмыгает носом. Она хочет побыть одна. Присутствие матери смущает. — Зачем плакать, если можно заставить себя этого не делать?
— Зачем заставлять себя не плакать, когда можно выплакаться, чтобы стало легче? — пододвинувшись ближе и снова коснувшись девичьего плеча, Жаклин слабо улыбается. — Детка… Ты можешь плакать, если хочешь. Это нормально.
Про пространству комнаты летают тихие всхлипы.
— Ненавижу все это… Ненавижу слезы, — Эри отчаянно стонет, покачивая головой. — В такие моменты мне кажется, что я слабее всех вокруг.
Когда Эри роняет голову на материнское плечо, женщина поджимает губы и поворачивается, чтобы поцеловать девочку в макушку. Та сразу всхлипывает, снова не выдержав бесконечного потока пугающих мыслей, с которыми ее детское сознание не в состоянии справиться. Эри думает о страшных вещах, о таких, о которых ей еще рано думать, и она не знает, как от них избавиться.
— Лучше, конечно, взять себя в руки и продолжать идти вперед, не думая о плохом, — одна рука Жаклин гладит спину Эри, другая — волосы. — Но нет ничего такого в том, чтобы дать себе слабину.
Ты же… Всего лишь ребенок.
Эри продолжает плакать, сильно сжимая кофту матери. Она уверена в том, что никогда нельзя поддаваться желанию разрыдаться, потому что случись так — это может перерасти в привычку и будет повторяться снова и снова.
В ее жизни произошло и происходит слишком много для того, чтобы она позволяла себе плакать по любому поводу. Слова матери не звучат как то, на что можно ссылаться: «всего лишь ребенок» — Эри уже давно чувствует себя взрослой. И она не думает, что ей кажется.
— Послушай, — когда Жаклин обхватывает лицо девочки, та закрывает глаза. — Если ты хочешь поплакать — можешь прийти ко мне в любое время, хорошо? Я никогда не скажу тебе, что это поступок слабого человека. И выкинь это из своей головы.
Жаклин кажется, будто ей не удается донести главную мысль, которую не каждый взрослый понимает,
но у Эри такой осознанный взгляд… Это последнее, чего женщине хочется. Ее дочери нужно беззаботно проводить детство, а не блокировать собственные эмоции.
— Я не приду к тебе.
Всеми силами стараясь успокоиться и сдержать очередной поток слез, девочка медленно отстраняется и укладывается на живот.
— Потому что больше не буду плакать. Никогда.
* Настоящее время *
Лежа в траве, на животе, так что сердце бьется о холодную землю, Эри держит глаза закрытыми. Она не помнит, как именно оказалась здесь в таком странном положении, но подниматься не спешит. Отсутствие каких-либо движений помогает немного успокоиться.
— Я же сказала тебе не ходить за мной, Эрен.
Когда Эри слышит шуршание травы, она цокает языком. Нахмурившись, девушка резко распахивает, уже готовая выкрикнуть первую пришедшую в голову мысль, как вдруг замирает.
— Кошмар, — стыд словно ведром с ледяной водой окатил, когда в поле зрения появился силуэт капитана Леви. Отвернувшись, но все еще продолжая лежать на земле, Эри вытирает мокрые щеки рукавом.
— Что ты делаешь?
С каждым новым всхлипом девушка два раза глотает воздух широко открытым ртом. Она протискивает руки к груди и прижимается к ним, наивно полагая, что это должно помочь прийти в себя.
— Отбой уже как десять минут.
— Я знаю, — если бы Эри сейчас смотрела на капитана, он бы заметил, как она закатывает глаза. Привстав на локтях и затаив дыхание, девушка подцепляет пальцами несколько прядей волос. — Просто… Задумалась.
В тот момент, когда Эри поднимается на ноги, отряхиваясь, Леви делает два шага в ее сторону. Он останавливается на расстоянии вытянутой руки; выглядит так, будто о чем-то усердно рассуждает.
— Пошли, — девушке требуется время, чтобы сфокусировать взгляд на чужом лице. — Я тебе кое-что покажу.
