***
Алкоголь уже лился по венам, если считать, сколько они выпили коктейлей за прошедшие пару часов. Голова была затуманена, но останавливаться Макс и не собирался. Ферстаппен сидел за столиком почти в самом центре среди бушующей толпа людей и обсуждал с Ландо прошедшие тесты, которые для обоих прошли достаточно хорошо. Руки уже было ватные и жили почти сами по себе, что привело к нелепому случаю — Макс облился каким-то липким ярким напитком, прямо на белую рубашку. —Мне стоит отойти, — то ли спросил мистер-проливашка, или нет, но дождавшись неаккуратного кивка Ландо, отлучился. После темного закутка в глаза ударил яркий белый свет и лишил возможности видеть на несколько мгновений. А как только глаза более-менее привыкли к освещению, Макс увидел в зеркале слишком пьяного себя, с растегнутой рубашкой почти наполовину и с красовавшимся оранжевым пятном с левой стороны. Конечно же, вывести водой его успешно не удалось, поэтому Ферстаппен бросил попытки исправить положение. Голова предательски кружилась и в глазах началось раздвоение — больше в стельку он напиваться не будет, принял твердое решение тот своей дурной головой, в которой вспыхивали еще остатки сознания. Холодная вода ободрила, но не надолго. Оперевшись на раковину, Ферстаппен старался не упасть на кафель. Под уставшими глазами были круги, остатки бессонных ночей не скроешь. Он изучал свое измученное лицо в зеркале, как сердце еще больше застучало, а ноги предательски дернулись — он увидел лицо, из-за которого он выглядит таким помятым. Он молился, чтобы ему просто показалось, просто показалось. Проведя рукой по лицу, он убедился, что это всего лишь его галлюцинации. А мужчина прошел в свободную кабинку, попутно беря сигарету из пачки. Как же хотелось покурить… Ему пора уже выкинуть из головы эти мысли, этого человека, начать жить нормально. Он бы мог все исправить, но у него не получается. Или он не хочет… Собравшись с мыслями, он отправится в зал, он не сомневался, если бы задержался еще на пару минут — Ландо поднял бы весь клуб на уши и врубил тревогу. —Все в порядке? — спросил парень, сидевший за столом, и даже чуть не выпрыгнувший из него. Конечно, прошло добрых 15 минут. —Ага, — вздохнул Макс и присел на стул и продолжил добивать напиток, ставший виновником его похода. —Макс, — привлек внимание парня Норрис, — Оскар уже подъехал, мы можем подвезти тебя, или ты останешься праздновать? — парень встал со стула, оперевшись на его спинку. —Да нет, я останусь, пожалуй… — покрутил бокал в руках Ферстаппен, также прокручивая свои мысли в голове насчет друга: у Ландо были прекрасные отношения с Оскаром, в которых парень был по-настоящему счастлив, и Макс иногда даже завидовал ему белой завистью, но все же был рад за приятеля. Но только…ему хотелось такого же, но жизнь не желала выстраивать ему дорожку к счастью, а наоборот, уводила его в дебри, куда подальше от правильного пути. —Тогда, до встречи, — британец выглядел более трезвым, чем его друг. Может, даже он проведет эту ночь в любви, но Максу об этом думать не хотелось и он отправился на танцпол забывать все, чтобы потом забыть и эту ночь. Тело изгибалось в неряшливых движениях, но Ферстаппену было всё равно на то, как он выглядит со стороны. Его целью было отпустить все лишние эмоции. Но он испытал вновь те же чувства, что и в уборной. Небольшая паника охватила его. Песня. Его любимая мелодия, с которой ассоциируется множество моментов, проведенных вместе. Запах. Его любимые духи, которые выбирали они вместе. Которыми пропахли все вещи, после чего он спал с ними, наслаждаясь ароматом. Руки. Его сильные руки, которые сжимали его предплечья… Макс наслаждался прикосновениями, он был абсолютно уверен, чьи были эти руки. Может, тогда ему не показалось? Ферстаппен умирал внутри от рук, по которым он так долго и сильно скучал. Он хотел повернуть время вспять и наслаждаться им не в клубе по пьяне: он хотел чувствовать его любовь, проводить вечера в их спальне за просмотром комедий, хотел вместе готовить ужин, он хотел никогда не увидеть ту записку «Прощай, Макси», он хотел, чтобы Шарль никогда не исчезал из его жизни. Он безумно хотел. Но не все наши хотелки исполняются. —Почему же ты тогда всех бросил, меня бросил? — прохныкал тот, не понимая нечестности этого мира. Молчание. То молчание, что резало душу. —Я просто испугался, Макс, послушай… — пилот Скудерии пытался удержать непослушные руки Ферстаппена, чтобы он не убежал, как сделал тот тогда, год назад. Ровно в этот же день, поганый день, он просто поступил как последний трус. —Нет, Шарль, я так не могу. Как бы Макс не хотел остаться тут, как бы не хотел ощущать его присутствие, он понимал, что сделает хуже себе. Он больше не может так. Адреналин. Скорость. Красный свет на светофоре. Удар по тормозам. Звуки скорой. Черный цвет по всюду. Шарль его не смог остановить.***
—Я себе никогда не прошу этого, — Шарль вытер единственную слезу, что впервые упала с того самого вечера, — но ты…прости меня, моя любовь. Шарль и все, что с ним связано, было особенным для Макса. Как и эти десять красных роз на свежей земле, которые выбивались от остальных цветов.