***
— Валиде, я думаю нам уже пора. После и вы приходите к нам. — проговорила брюнетка. — Я даже не знаю дочка. Хатидже… — Я знаю, что ты хочешь сказать мам, но всё кончилось. Достаточно лить слёзы и думать об этом предателе. Хатидже об этом не думает, но даже если и так, то злится на Ибрагима, она поняла какой он. Главное не заикаться при ней о Ибрагиме и дело с концами. — дважды хлопнув руками проговорила она. — Я понимаю, что он оказался Шайтаном, но как ты так легко об этом говоришь? Будто у тебя нет сердца… — Валиде, — смотря в глаза матери проговорила Шах. — Что я должна ещё сказать? Я говорю факты. Причём тут моё сердце? Кстати… Я вас тоже кое о чём просила… Насчёт нашего брака с Лютфи-Пашой. Ты говорила с братом? — Да, разумеется, я же обещала. Я пыталась, но мне кажется он понял о чём речь не дав мне закончить начатое и сразу показал своим поведением, что он ничего делать не будет. Твой муж визирь, дело возможно в этом. Но у меня есть идея дочка. Я планировала поговорить с ним сегодня, может он о чём-то другом говорил тогда, я тоже запуталась, но даже если он не даст развод, то я знаю что делать. У меня есть запастой план дорогая. — Я передумала разводиться матушка. Дай бог брат всё не так понял и не узнает, что я хотела развестись. — Что? — удивленно проговорила Хафса. — Почему? Что-то случилось? Ты говорила об этом с Лютфи-пашой? Он угрожал тебе Шах-Хубан? — Нет Валиде, всё нормально. Просто дело в дочери, да и он не смеет позволять себе лишнего. Он знает чем это черевато. Если же он что-то сделает, то потеряет всё. Лютфи это прекрасно понимает, зная меня и что я могу. Поэтому ему выгодно держать язык за зубами. Но если он позволит себе хоть какой-то выпад, то разумеется я не буду терпеть. Пойдёмте Валиде.***
Хасеки находилась под покоями Валиде её злости не было предела, она ждала Гюля-агу, который вот-вот должен был явиться с тканями и другими евнухами. Через миг появления Хюррем там к ней вышли трое евнухов. Двое держали ткани, а пред ними шёл слуга жёны султана. Хасеки нервно движением руки показала им идти, а Ага остановился рядом с ней. Госпожа вздохнула и посмотрела на евнуха, который не мог понять её выражения лица. Он обернулся и глянул на девушек, которые глазели. Тот понял, что что-то происходит. Он сделал пару шагов к дверям. — Я что-то не понимаю, что тут происходит? Немедленно ешьте свой обед! Хюррем Султан зря всё это устраивала? Быстро! — он закрыл двери и подошёл к султанше. — Госпожа?.. — Я очень зла Гюля-ага. — скребя зубами вымолвила Хасеки. Девушка вновь вздохнула, она пыталась себя контролировать, ведь понимала что вот-вот взорвётся. — Что у вас тут случилось? Какая-то рабыня что-то посмела вам сказать? Кого-то нужно наказать? — спросил евнух. — Нет, дело не этом. Ты… Ты должен её убить! — зло проговорила она смотря в глаза евнуха. — Ты убьёшь её. — Кого госпожа моя? — вновь задал вопрос он. Он действительно ничего не понял, но ради госпожи готов сделать всё. — Одна змея посмела упасть в руки моего мужа! — уже не сдерживая себя громко проговорила она. — Сейчас она в лазарете и… — Как она выглядит? Что вы именно хотите госпожа? Проговорил он, как друг из покоев Валиде вышли две госпожи. — Я хочу, чтобы ты привёл эту тварь ко мне. Я себе клянусь, её не станет. — Как выглядела эта девушка? Хюррем вновь вздохнула и начала. — Ч-чёрные… — не могла она собираться. — Волосы у неё были чёрные и короткие. Трое рабынь шли вместе с ней. Пускай будут добры сказать её имя, если нет, то и их ждёт та же участь. Найти и привести ко мне! Ясно? После же делай, что хочешь, но чтобы её не было в этом дворце! — разнёсся её голос в пространстве. — Я всё сделаю госпожа. Найду её, вы не переживайте. — Я пошла к себе. И я жду тебя. Эта змея у меня ещё по пляшет! — уже разворачиваясь проговорила она. — Валиде… — произнёс евнух переводя взгляд вверх, тот понял возможно те двое всё слышали. Хасеки услышав это тоже быстро развернулась и удивлённо выпучив глаза посмотрела на женщин вверх. — Госпожа, — протянула Хюррем и широко улыбнулась как ни в чём не бывало и поклонилась. Она посмотрев на них немного, глянула на евнуха и от того, что те там стояли надула губы и скрипела зубами. Она злилась, что не услышала их и продолжала говорить о той девушке. После же она развернулась и поспешила поскорее оттуда удалиться. Евнух не знал, что делать, лишь смотрел исподлобья. Хафса матнула головой призывая Гюль-агу к себе. Тот проглотил ком стоящий в его горле и медленно зашагал прочь. — Видимо мы вовремя. Но я не поняла. Что это сейчас было Валиде?.. — проговорила Шах-Хубан и перевала взгляд на мать. — О ком она говорила? Что-то случилось. Хюррем была не настроении, она как-то нервно нам улыбнулась. Не ожидала нас увидеть… — Не забивай свою голову этим, я сама со всем разберусь милая, поезжайте уже с Эсмахан к себе. Я думаю это не столь важно. — проговорила Айше размышляя. — Я не Хатидже мама, я всё вижу, что творится вокруг. Мне интересно что произошло. — Я знаю не больше тебя. Давай прощаться? — Тогда до встречи? — протягивая ладони матери проговорила Шах улыбнувшись. Валиде обняла дочь и тихо прошептала, — Мы не договорили о твоём муже. Я так это не оставлю. Я хочу, чтобы ты была счастлива дочка. Шах отстранилась и лишь натянула улыбку так и ничего не сказав. Брюнетка развернулась и ушла в другом направлении. Мать султана же вернулась к себе и расхаживала покоям в ожидании евнуха. Вскоре тот появился и предстал перед женщиной. — Валиде? Вы желали меня видеть? — проговорил Гюль-ага не громко. — О чём вы сейчас говорили с Хюррем? Только не смей мне лгать. — твёрдо произнесла она. — Ничего такого Валиде, нет ничего важного, чтобы вам говорить, правда… — пытался придумать он. — В самом деле? — приблизившись проговорила Хафса. — А мне кажется ты что-то недоговариваешь. — шёпотом произнесла женщина и посмотрела в глаза евнуха пытаясь напугать его. — Правда, что я могу от вас скрывать?.. Просто Хюррем Султан попросила кое-что сделать, ничего такого значительного. — отпирался он, точнее пытался, ведь не знал, слышала она их разговор или нет. — Поверю тебе на этот раз, но если я поймаю тебя, то пеняй на себя. Ясно? — проговорила она и махнула рукой в сторону двери. — Иди к своей госпоже тогда. Она же тебя ждала, верно? Евнуху нужно было сначала допросить рабынь, но исходя из случившегося лучше пойти в Хасеки, как он и сказал изначально, чтобы не было такого, что он соврал. — С вашего позволения Валиде. — проговорил он и склонился. Евнух ушёл, а мать падишаха села на постели. — Преданный слуга своей госпожи. Ладно, посмотрим что будет, если ты не найдешь эту девушку… — проговорила Хафса усмехнувшись желая проучить Гюль-агу. Валиде не желала зла невестке, даже хотела помочь поставить эту рабыню на место, которая так поступила, но Ага не рассказал ничего. Он знал, что госпожа помогла бы, но всё же не стал сознаваться. Да, Хафсе было известно обо всём случившемся, Сюмбюль рассказал также и липовом обмороке наглой рабыни. Он зашёл незадолго до Гюля. Валиде приказала Сюмбюлю сразу же отправиться в гарем и увести тех трёх девушек, чтобы на время нельзя было их допросить, а ещё трёх похожих на них подговорить. Взяли девушек ориентировачно по длине и цвету волос блондинку, кудрявую шатенку и девушку с длинными чёрными волосами. Они были вместо тех, что вошли в гарем после ухода султана. Сюмбюль также должен был заткнуть рты всем оставшимся рабыням и пригрозил. Этого было более чем достаточно. Он не говорил о чём именно молчать, просто ничего не говорить, они ничего не поняли и лишь решили просто последовать совету. Девушек он повёл к каким-то покоям, запереть на время, а трое подставных ждали его за первым столиком в гареме. Другие рабыни тоже были там и до сих пор обедали. Хасеки злилась из-за случившегося. Также она думала, что рабыне действительно стало плохо, но что-то слабо верилось. Если её подозрения подтвердились бы, то она точно распрощалась бы с той девушкой, отправив на дно Босфора. Она дала себе слово на этот счёт. Если же всё было не так, то нашла бы способ просто сослать. Когда она вернулась к себе, сразу в её покои вошли дети и быстро дошли до балкона. После обеда они решили навести мать. — Мехмед? — первый вошёл мальчик, после последовала его сестра и остальные. — Мама, мы решили тебя навестить. Как ты себя чувствуешь? — Да мамочка, как ты? — спросила также Михримах. — Детки мои! — в широкой улыбке расплылась она. — Как я могу быть? Вы все здесь и я чувствую себя самой счастливой! Идите все ко мне мои дорогие, — уже вставая проговорила она и распахнула руки. Дети приблизились и обняли маму. Хасеки поцеловала каждого в лоб. Она была рада, что дети всё-таки к ней зашли. Едва закончились их занятия. — Рассказывайте как прошли сегодняшние уроки. Мне очень интересно послушать. Мехмед? Как твоя езда на лошади? — Замечательно. Учитель очень доволен мною. У Михримах тоже начало отлично получаться, скоро мы сможем одни покидать дворец на расстояния побольше. — Как я за вас рада. Михримах ты всё-таки переборола свой страх и я горжусь тобой милая. — проводя по щеке дочери проговорила рыжеволосая. — То ли ещё будет мамочка. Скоро и Мехмед будет только успевать за мной, — усмехнувшись проговорила она. — Я покажу тебе братец на что способна на самом деле! Хюррем посмеялась со слов дочери, но при этом была очень рада её упорству добиваться и силе воле, целям. Она хотела показать на что способна и ей очень это удавалось, госпожа быстро училась езде у старшего брата. Она хотела ровняться на него, чему Мехмед был несказанно рад. Шехзаде хотел быть лучшим примером для сестры и братьев. — Я буду только рад за тебя сестра! Иншалла ты будешь превосходной наездницей! — проговорил он обняв сестру и улыбнулся. — Я знаю братик. — улыбнулась девочка. Она была очень благодарна, что неё есть такой брат. Михримах его очень любила и была уверена, что и он её не меньше. Она знала, что Мехмед гордится ею и будет только рад если у неё будет получаться лучше что-либо. — Какие всё-таки стали взрослыми мои дети, вы очень хорошо ладите и я рада, что вы у меня есть… — проговорила смотря на старших детей Хасеки. Она даже пустила слезу от всего происходящего. — Вы правда лучшее, что со мной случилось… Мехмед увидел слезу матери и тоже расстроился. Он не мог смотреть на её слёзы, но шехзаде понимал, что она наоборот счастлива и лучше уж слёзы счастья, а не наоборот. — Матушка, не нужно… — ответил старший сын Хюррем и обнял её снова, как и остальные дети. — Не нужно расстраиваться из-за меня, это слёзы счастья мои дорогие. Хватит, хватит я не плачу. Всего одна слеза. Давайте продолжим, ведь мне очень интересно послушать, что вы ещё делали сегодня. Валиде наблюдала происходящее со своего балкона и умилялась от увиденного. Её внуки были смышлеными детьми, она их очень любила, также была рада, что у них такая мать. Не смотря на всё, что могло случиться, Хюррем всегда вела себя как мать и даже если ей было действительно тяжёло и плохо, она не показывала этого детям. Ни жаловалась, ни плакала, не считая таких случаев как сейчас. На её месте любой растрогался точно также. Мать вселяла в них уверенность, показывала свою любовь настолько, насколько могла. Отдавала всё без остатка. Хафса полюбила Хюррем как собственную дочь и была благодарна судьбе за неё. Женщина вспоминая прошлое — карала себя, она знала, что никогда не сможет простить бесчеловечные поступки по отношению к матери своих внуков. Айше хотела обернуть время вспять, исправить ошибки. Сколько же времени они потеряли, что утекло сквозь пальцы?.. Дети вернулись каждый на своё место. Пять подушек были расположены на балконе в круг как можно близко. Хасеки часто проводила время на балконе, ведь близилась зима и хотелось насладиться последними тёплыми деньками на свежем воздухе. Да, на улице был октябрь, но уже в ноябре начиналось ужасное похолодание. — Как проходят твои занятия по пению Михримах? — Лучше бы я и не пыталась мама, пение это не моё правда… Моё пение можно сравнить с блеем или чем-то подобным. У меня не получается. Я сегодня попробовала держать в руках орудие, как и давно хотела. С первого раза тут куда лучше получается. Быть может я действительно должна была родиться шехзаде, мама? — растерянно проговорила девочка. — Я не верю, что всё может быть настолько плохо милая. Ты явно преувеличиваешь. Какой блей? Ты дочь падишаха и никак не смей так о себе говорить. Ты должна быть лучшего о себе мнения. Если что-то не получается, то нужно попробовать снова. Ты думаешь мне всё давалась просто дорогая? Вот уж нет, ты сможешь и я в тебя верю Михримах. Даю тебе слово, если не захочешь, то можешь не продолжать эти занятия, не хочу тебя заставлять. Но я оставлю тебя в покое после ещё одного занятия, хорошо? Подыщем тебе другого учителя. Отдохни пару дней от занятий по пению. Что думаешь? — Конечно я согласна мамочка! Спасибо тебе большое, я очень рада. — воскликнула девочка. — Ну я думаю, что ты Михримах способная девочка, ты сможешь сделать и это, раз переборола свой страх перед лошадьми. Нет того, что ты не сможешь сделать, так? — пытаясь взбудоражить её проговорила Хюррем. Она знала, что от этих слов девочка лишь усерднее станет пытаться и достигнет итога, ей лишь не хватает уверенности в этом деле. — Так. Разумеется мама. — А ещё кое-что… О каком орудие шла речь? — удивленно проговорила Хасеки, пропустив мимо ушей самую интересную часть рассказа дочери. — Я… Я взяла в руки меч, Мехмед меня учил. Но не злись пожалуйста, он был не настоящим… Нам дали только деревянные мамочка, — тихо пролепетала юная девочка. Она боялась гнева матери на этот счёт и уже была готова выслушивать о том, что она не права. Ведь не пристало госпоже лезть в подобное. Михримах могла заняться вышивкой, пением, игрой на инструментах, танцами и прочим. Но чтобы она влезла в такое, Хюррем правда не ожидала. — Мне нечего сказать Михримах… Я конечно рада, что у тебя появился интерес к чему-то новому, но я действительно потрясена. Ты же девочка. — Причём тут это? Да, я не шехзаде, но если мне нравится… — расстроенно ответила она. — Я люблю тебя такой Михримах, я рада, что у меня есть дочь такая как ты. Но почему именно мечи? Если нравится, то пожалуйста. Но прошу, будь аккуратней. — Что, правда? — искрящимися глаза проговорила дочь падишаха с радостной улыбкой. — Да милая. — ответила её мать и улыбнулась на радость дочери. — А… А как же отец? Он же может не разрешить матушка. — растерянно проговорила девочка вдруг вспомнив отца. — Не переживай. Я же разрешила, а с ним я проговорю и всё улажу. Но чтобы без глупостей ладно? После мне придётся за вас отчитываться перед повелителем. Надеюсь вы явитесь целыми после следующего занятия, — посмеялась султанша и дети тоже начали хохотать. — а у вас что Селим и Баязид? — наконец заговорила Хюррем и с младшими детьми. Погодки начали тоже что-то рассказать, Хюррем и старшие дети с интересом слушали их рассказ. Вдруг на её балкон пожаловал евнух Хасеки. Он поклонился и не сразу спешил подходить, но ей срочно нужна была информация, она его позвала и Ага сзади на ухо рассказал госпоже о ситуации с рабыней. Хюррем знала, что девушка притворилась и поэтому уже в мыслях начала готовить план мести, Гюль-ага лишь подтвердил её предположение. — Ты нашёл рабыню? Те трое девушек описали тебе её? — Я был в лазарете, там несколько девушек я не понимаю какая именно была там. После был в гареме. Рабыни будто говорят о разных девушках. Пойдя в лазарет вновь, я пытался найти хотя бы одну девушку по примерному описанию их, но ни одна не подошла опять же. Они не знали имени. — Что ты несёшь Гюль-ага? Там было столько народу и никто её не знает? Что за бред? — удивленно, но тихо проговорила Хасеки. — Немедленно иди и выясни. Мне самой спуститься в лазарет к той рабыне? — Я сам ничего не понимаю… Они будто знают, но не говорят. — У каких девушек ты спрашивал? — У тех трёх что вы сказали. Была блондинка, шатенка и брюнетка с длинными волосами. — Ну и? Они пришли вместе с ней! Они вообще разума лишились? — Странно… — Дети.? Секунду, сейчас я вернусь. — улыбнулась девушка посмотрев на них и евнух помог Хюррем подняться. — Пошли в мои покои. — Госпожа?.. — Можешь продолжать. Быстро Гюль-ага! Я уже начинаю злиться. — Меня ещё призвала Валиде… — Неужели.? — выпучив глаза проговорила Хасеки подойдя ближе к евнуху. — Я ничего не говорил ей Хюррем Султан, она настойчиво задавала вопросы, но ничего не узнав, просто отпустила меня. — Она же не дура Гюль-ага… Мы попались на её глазах, вдруг она слышала? — Я тоже так подумал… Но она не стала допытываться до конца… Врядли я думаю. Она если-бы хотела, то узнала бы своё. — Не знаю. И то верно… А вдруг они всё-таки слышали и что-то сделали? — О чём вы? Что сделали? — Я не знаю Гюль-ага! Трое девушек не знают эту рабыню и ты говоришь, что слова каждой из них не дают описание этой брюнетки из лазарета. Мало того ни одна не подходит под описание. Не складывается однако! — И что вы предлагаете? — Пойдём вместе и ты покажешь мне этих глупых рабынь, тогда всё и прояснится. — А шехзаде? — С этим нельзя тянуть. Если всё так запутано, то дальше может быть больше неясности. Нужно идти сейчас. Погуляю сними после в парке. Жди тут. Хасеки зашагала на балкон и подошла к детям. — Мехмед… Я подумала, что мы можем лучше погулять в саду попозже. Ты с Михримах соберите братьев и скоро я присоединюсь к вам, хорошо? — с улыбкой проговорила Хюррем. — Что-то случилось матушка? — вставая проговорил старший шехзаде. — Нет, просто нужно кое-что сделать. Ну так что? Идём в сад? Дети разумеется согласились и с Хюррем вошли в её покои. Дети последовали на выход, после же Хасеки и евнух немного подождали и пошли к лазарету. — Тут нет этой девушки Гюль-ага! Шайтан! Что происходит? — Как это нет? Её же должны были принести сюда? Нужно спросить у лекарши. Евнух подошёл к женщине и вновь описал девушку. На что врач лишь пожал плечами. Ага задал ещё пару вопросов, но нужного ответа не получил и подошёл к своей госпоже за стенкой, которая не пристально осматривала рабынь. — Как это не видела? Как это не знает? Она что сквозь землю провалилась? — ответила Хасеки. Вопросов становилось всё больше. — Остаётся только одно госпожа… — Да, идём в гарем! Только так всё прояснится. — Проходите, ответил евнух и они испарились направившись к гарему.***
— Тише Гюль-ага, покажи отсюда с какими девушками ты говорил, — касаясь решетки в гарема проговорила Хасеки под покоями свекрови. — Вот эти девушки, — шёпотом ответил Ага и показал пальцем на рабынь. Там было шесть рабынь рядом. Тех что увёл Сюмбюль уже вернулись обратно и сидели они рядом с подставными. Подговорённые девушки по приказу также сели рядом с теми тремя. — Ну и что? Это те три девушки, о которых я тебе сказала. — проговорила Хасеки смотря на совершенно на других девушек рядом, как в это же время Гюль-ага смотрел на оставшихся. — Я ничего не понимаю… Давайте подойдём к ним? Может так они хоть вам не станут врать? — Подожди. Так нельзя и вообще что-то не складывается… Только вот что? Они же не стали бы врать все вместе, рабыни знают чем это черевато. — задумалась она. — Нужно послать кого-то, чтобы выманить одну их них. — Госпожа. А если кто-то на самом деле воду мутит как вы и говорили? Нельзя просто так выманить девушку. Вдруг кто-то узнает, что мы пришли за ними раз пытаются запутать нас? — Нам нужна хотя-бы одна девушка, эта наша последняя зацепка. Что тогда будем делать? — В любом случае девушки в лазарете нет… Даже если мы узнаем её имя, то, что с того? Не лучше пока поискать во дворце с вашими преданными служанками? — Ты наверно прав, но вот хотя бы ту девушку в голубом надо спросить после. Запомни её. — Какую в голубом? — в недоумении проговорил он. — Ты видишь многих в голубых нарядах? — удивленно проговорила она. — у неё волосы ещё чёрные и длинные. Рукава ещё небесного цвета. Продолжать? — смотря снова на эту шестёрку проговорила Хюррем. — Среди тех рабынь, которые я вам показал нет в голубом госпожа! Откуда вы это взяли вообще? Причём тут эта брюнетка? — Так погоди. Я говорю о той, что в голубом, в жёлтом с прямыми волосами и та что подальше от всех блондинка. А ты о чём? — Я говорю о оставшихся трёх госпожа. Тех трёх, о которых вы назвали не было в гареме в то время, как я пришёл. — Ты ещё не понял? Нас действительно обвели вокруг пальца Гюль-ага! — зло проговорила Хюррем. — Не может быть… Как?.. — Валиде не зря тебя звала, я уверена это её рук дело, она это подстроила. Явно чтобы мы побегали. Она слышала всё… Ты ей не рассказал и она решила видимо проучить тебя? — задала вопрос себе вопрос Хасеки. — Впрочем и меня видимо тоже. Теряем хватку Гюль-ага! — Госпожа… — Мне следует ожидать сегодня очередного разговора с ней… Ведь я угрожала этой девушке. Куда же она её дела? — Я думаю нам лучше уйти и обсудить это в другом месте. Мы можем вновь попасться госпожа. — Что ещё обсуждать? Если за это взялась Валиде, то наверняка этой девушки во дворце нет. Она знает уже все наши шаги и подготовилась, но как так быстро? — Я по-прежнему предлагаю заняться поисками рабыни госпожа. Мы же не оставим всё это вот так? — Не знаю. Зачем ей всё это? — вновь она начала монолог. — Ладно, тогда прочешите дворец. Только тихо и незаметно. Если и об этом Валиде узнает, то уже будем говорить по-другому, — несдержанно проговорила она. — Всё будет сделано тихо госпожа. Осмотрю все помещения во дворце. — Надеюсь. До вечера успеете, после зайдёшь и расскажешь что нашли. Я пошла в сад. Приступай. Ага поклонился и Хасеки ушла в сад. Найдя детей она предложила пройтись им у речки на территории дворца. Недалеко где-то гуляла и Хатидже со своими детьми. После обеда они также остались в парке. Племянники султана увидев братьев и Михримах, быстро подбежали к ним, за ними последовала и Хатидже. — Госпожа. Здравствуйте. — проговорила Хюррем увидев сестру султана. — Привет Хюррем, — улыбнулась Хатидже. — тоже решили прогуляться? — Да, думаю следует насладиться последними тёплыми днями. А вы уже официально можете переезжать в сад, — усмехнувшись проговорила Хасеки. — Как я встала, мне сообщили о вашем нахождении здесь. — Видимо придётся, — посмеялась Хатидже, — дети не хотят идти во дворец, им тут нравится. Я честно сказать уже очень устала бегать за ними. Очень активные… — Поверьте госпожа, я понимаю вас как никто другой… — усмехнулась Хюррем. — давайте пройдёмся у речки, а после вернёмся к шатру. Пусть там и играют. — Отлично, было бы неплохо… Они прошли вдоль речки и уже шли обратно. Дети всё говорили и говорили, делились своими мыслями. Младшие нарезали круги вокруг своих мам. Селим же не присоединился к этой славной компании. Он хотел показать, что он старше и не будет уподобиться Баязету и двойняшкам. Он очень хотел, но уже решил для себя, что нет. Хюррем с Хатидже с этого посмеялись. Баязет скоро тоже устал и вернулся к Селиму. — Осман, Хуриджихан! Остановитесь у меня уже голова кругом. — проговорила шатенка. — Ладно дети, пойдёмте к шатру, хватит с вас. — сказала Хюррем согласившись со словами подруги. Дети побежали в направлении шатра, Селим не сдержался и тоже пошёл с ними. Госпожи шли медленно, вскоре шехзаде вернулся и подбежал ближе к ним и тяжело дышал. — Мама!.. — начал он и пытался отдышаться. — Аллах! Что такое случилось Селим? — растерянно проговорила Хюррем. — Они… Осман, Баязид… — Что случилось? — уже впряглась сестра султана беспокоясь. — Селим? Говори же! — запереживала и Хюррем. — Они залезли на дерево с яблоками. Сначала начали есть яблоки с пола, а после… — Как же ты напугал нас Селим! Мы уже думали что похуже случилось! — выдохнув проговорила Хасеки. — Яблоки с пола? Они что там совсем с ума сошли? — удивленно проговорила сестра падишаха. — пошли быстрее. — Я тоже не особо рада, но в любом случае ничего плохого не случилось… — посмеялась Хасеки. — Мама… Селим сказал, что они залезли на дерево! Ты не слышала? — поговорил Мехмед. Госпожи пропустили это мимо ушей и после переглянулись. Они уже почти дошли до детей, уже чуть ли не бежали к ним. — Баязид! — крикнула его мать. Следом и Хатидже. — Осман! Матери подбежали ближе и встали вокруг маленькой Хуриджихан и посмотрели вверх. — Аллах, что их заставило туда залезть? — проговорила Хатидже от увиденного. Они обернулись по сторонам и Хюррем увидев Агу быстро призвала его. — Мам-ма… — прошептала маленькая Хуриджихан. — Не сейчас милая. Подожди немного пожалуйста. Сначала нужно спустить ваших братьев. — ответила Хатидже в панике прикрыв лицо рукой после. Если Баязиду было почти шесть, то Осман был напротив очень мал. — Хатидже Султан, — начал рыжий шехзаде, — Хуриджихан хочет вам кое-что сказать. — Селим знал, что хочет сказать малышка и поэтому призвал тётю. — Это из-за меня они забрались на дерево… — опустив глаза на землю пролепетала малышка. — Не понимаю? — мать девочки присела на колени и посмотрела на неё. — О чём ты Хуриджихан? Ага спустил детей и те тоже опустили взгляд в пол. — Не хотите объясниться? — аккуратно начала Хасеки. — Баязид? — Мне понравилось одно красное яблочко мама, и они полезли за ним… — продолжила Хуриджихан. — Не ругайте их пожалуйста… — И? Вы что полезли за одним яблоком вдвоём? — усмехнулась Хасеки смотря на племянницу, а после на мальчиков. — Да! Хуриджихан моя сестра и сам должен был достать ей это яблоко. — пролепетал малыш Осман. — Хуриджихан и моя сестра Осман! — ответил Баязид. — и вообще ты младше меня и не должен был лезть вовсе на это дерево. Мальчики начали соревноваться кто достанет плод сестре. Баязид не ровно дышал в сторону девочки, поэтому пытался всячески обрадовать её. То цветочек мог найти в саду и приподнести девочке, мог помочь встать сестре и наконец это яблоко. Он хотел, чтобы она поблагодарила его или что-то подобное. Осман же не хотел, чтобы его сестре кто-то помогал и поэтому решил сам об этом позаботиться. Некая детская ревность. Хюррем с Хатидже переглянулись и на их лице повисла улыбка. Мамы всё поняли. Но поговорить с детьми следовало. — Дети мы вас очень понимаем, но впредь не хотим, чтобы подобное повторилось. — Начала Хатидже. — Хорошо? — Хатидже права. Мы очень переживали за вас. А вдруг кто-нибудь из вас бы упал? Что тогда? Даже представить страшно… — продолжила Хюррем. — в следующий раз если захотите сделать что-то подобное, то скажите кому-нибудь. — Мы просто хотели порадовать сестру мамочка, — пролепетал султанидзе смотря на маму. — Дети мы не злимся, а переживаем за вас. — ответила Хатидже. — Именно. — согласилась Хюррем. — Да и вовсе вы слишком малы, чтобы лезать по деревьям. Я надеюсь вы больше не станете огорчать нас. — Осман может быть и мал мама, но не я! — ответил самый младший шехзаде. — Баязид! Достаточно. Правила для вас одинаковые и ты тоже очень мал. — твёрдо произнесла Хасеки. — Такого больше не повторится мама… — тихо проговорил шехзаде. — А ты Осман? — поинтересовалась и его мать. — Обещаю… — Раз уж все разрешилось, то пойдёмте к шатру. — проговорила сестра султана и направилась вперёд. Хуриджихан конечно же достали желаемое яблоко. Вскоре матери расположились под палаткой на подушках, а дети продолжали играть. — Наконец-то я села… — вздохнула Хатидже. — Не могу не согласиться с вами госпожа. Но в последнее время… Не поймите меня не правильно. Вы плохо выглядите… Вялая очень и быстро устаёте. — протянула медленно Хюррем. — Всё нормально, ты же меня не оскорбила, а описала моё состояние. В последнее время я действительно чувствую себя не очень… Боли в голове тоже бывают. — Единственное, что могу сказать тебе, это то, что нужно обратиться к лекарю. Если хочешь я посижу с ними, а ты можешь пойти к себе и отдохнуть. — предложила Хюррем. — Не нужно, всё нормально Хюррем. Спасибо большое тебе. Тебе самой нужно отдыхать и желательно вообще не двигаться, а ты хочешь остаться с ними со всеми. — Хатидже я настаиваю. Ты бледна. Вдруг что-то серьёзное? Нужно к лекарю, желательно сейчас. Дети тебя ещё больше умотали. Не переживай за меня. — Ты конечно права, но дети не будут здесь без меня. Посидим немного и пойдём, хорошо? — Да, я вообще не собиралась выходить, но пообещала детям. Не могла им отказать. — На таком сроке бегать за ними тяжело. Как ты вообще? Как себя чувствуешь? — Нормально, всё отлично. Устаю иногда, но даже если очень устала, всё равно не получается долго уснуть. В Эдирне последние две недели мучала бессонница. Только вот несколько дней уже более-менее сплю. Я толком и не двигаюсь, чтобы уставать, — пожала плечами Хюррем. — Мамочка! Идём к нам! — крикнул Селим. — И что мне там с вами делать сынок? — поинтересовалась Хасеки улыбнувшись. — Поиграем вместе. — подбегая к шатру проговорил он. Шехзаде выпил воды и взяв ещё одну подушку побежал к братьям и сёстрам. — Я надеюсь он шутит, — усмехнулась Хатидже. — Сомневаюсь, — ответила она с таким же выражением лица. — Пойду-ка я к ним. — Вот бы мне так не уставать… — продолжила их разговор Хатидже ещё до Селима и снова усмехнулась. — Что? — Я говорю что, вот бы мне так не уставать. Ты ведь сказала, что не двигаешься толком. Ты правда пойдёшь? — Мы же быстро… Почему нет? — Ты не боишься упасть или ещё чего? Это конечно дело твоё, но у меня плохое предчувствие… — Ты чего Хатидже? Всё будет нормально. Скоро уже пойдём. Надеюсь ты не обидишься, что дети меня у тебя увели, — посмеялась Хюррем. — Конечно обижусь, иди давай. — улыбнулась Хатидже. Хюррем направилась к детям, дойдя до них разулась и присоединилась к ним. Они все ходили пока ещё по зелёной травке. Мальчики играли с подушками. Михримах с сестрой сплели венки из нежных садовых цветов для них и мам. Маленькая Хуриджихан подошла к тёте и хотела отдать венок. Хасеки слегка присела и девочка надела ей на голову кольцо из цветов. Цветы были нежно розового цвета и очень подошли под образ Хасеки. С зелёным смотрелось очень красиво. Хюррем поблагодарила её и после объятий поцеловала в лоб. Хатидже очень умилялась от увиденного. Мехмед следил за младшими братьями, чтобы не случилось чего в этих активных играх. Шехзаде по-прежнему бегали и бились подушками вокруг Хюррем и девочек. Они держались за руки и ходили по кругу играя в какую-то игру при этом весело хохоча иногда пританцовывая. Михримах заметила, что лишь сестра султана сидит одна и наблюдает за ними и не смогла это так оставить. Девочка отпустила руку матери и сестры. Взяв венок, поспешила к тётушке. — Госпожа! Что вы тут одна сидете? Пойдёмте с нами! — радостно проговорила девочка. — Милая, прости, но я пожалуй тут посижу. Немного голова побаливает… — Это вам… Можно я надену? — спросила дочь султана. — Какая красота Михримах! Неужели это ты сама сделала? Это для меня? — улыбка расплылась на лице Хатидже. — Мы с Хуриджихан вместе делали. Она пока не особо умеет, но у неё очень хорошо получается. Это венок для вас тётя! Правда красивый? — Самый красивый, который я когда-либо видела дорогая! Наденешь? Девочка надела его тёте. Хатидже её также поблагодарила и обняла. — Тётушка… Ну пожалуйста, пойдёмте с нами! Вас очень не хватает. Ненадолго! — умоляюще посмотрела на неё дочь султана. — Михримах… — пыталась отказаться вновь шатенка, но девочка оказалась настойчивее. — Пожалуйста госпожа! Думаю Хуриджихан тоже будет очень рада. Трава приятная и земля не такая холодная… — Ладно. Ты меня убедила, но знай я не надолго, хорошо? — Как пожелаете госпожа, только идёмте! — радостно вновь воскликнула Михримах. Она почти в прямом смысле этого слова поволокла тётю за руку. — Куда так быстро? Погоди! — рассмеялась Хатидже. Те добежали и шатенка разувшись присоединилась к остальным. Матери встали напротив, между детьми, так было удобнее. Они продолжили играть в свою игру. Также танцевали, просто кружились и много смеялись. Семья очень счастливо проводила время вместе.