Во тьму за тобой

Над горой Луаньцзан холодно. Леденящие потоки ветра скользят по лицу и телу, забираются под складки растрепавшихся одеяний и подхватывают пряди волос. Руки онемели от долгого неудобного положения, однако всё это казалось незначительным по сравнению с тем, что эти люди планировали сделать далее. Когда Вэй Усянь услышал о том, к какому месту его доставили на мече, по спине к затылку пробежала волна мурашек — среди заклинателей сложно было найти человека, который ничего не слышал о дурной славе проклятой горы. Внизу на многие ли вперёд открывался вид на горные пики, между которыми чёрными змеями тянулись вверх ветви и кроны искажённых из-за воздействия тёмной энергии деревьев. В этом пейзаже нельзя было заметить ничего жизнеутверждающего, однако именно это сподвигло Вэнь Чао и его людей назначить гору Луаньцзан конечной целью их пути. Сам зачинщик жестокого мероприятия то и дело кидал на своего пленника прожигающие взгляды, от всей души надеясь прочитать на его лице выражение истинного страха. Вэнь Чао даже было приготовился внимать причитаниям и мольбам о пощаде, однако этот упрямец Вэй Ин держался слишком хорошо для того, кто менее, чем за одну палочку благовоний окажется летящим на самое дно пропасти. Самодовольная ухмылка на лице сына главы ордена Цишань Вэнь застыла, постепенно превращаясь в жестокий оскал. Это выражение как нельзя кстати подходило своему обладателю и довольно точно передавало истинную сущность данного человека. Видя, что его слова не произвели должного впечатления, Вэнь Чао продолжил свой рассказ: — Гора Луаньцзан находится в Илине. Вы, жители Юньмэна, наверняка тоже слышали это название. Это гора мертвецов, в древности бывшая полем битвы. Копни тут в любом месте — и наткнёшься на труп. Всех безымянных умерших сбрасывают сюда, завернув в одну лишь циновку. Вершина тёмного пика становилась всё ближе, из-за чего кровь в жилах невольно застыла. Вэй Ин не боялся смерти, однако в тот момент ощутил неконтролируемую дрожь. Люди вокруг него выглядели столь же естественно, как если бы они совершали вечернюю прогулку после ужина. Не в силах пошевелить руками и ногами, связанный молодой человек вскинул голову и смерил своих мучителей холодным презрительным взглядом. Под слоями небрежно растрепавшихся одежд скрывалось тело, покрытое синяками и ссадинами — следами жестоких побоев в чайной. Вэнь Чао вновь посмотрел на всего пленника и с неестественно важным видом произнёс: — Посмотри на тёмную ци вокруг! Невероятно сильная тёмная энергия, не правда ли? Видишь, какая мощная аура зла? Даже мы, Орден Цишань Вэнь, не смогли ничего с ней сделать. Мы лишь оградили эту гору, чтобы никто из людей сюда не забрёл. Сейчас день, а вот ночью… Ночью тут может произойти всё, что угодно. Если живой человек сюда попадёт, его тело и душа навсегда останутся в этом проклятом месте. До скончания времён он не сможет выбраться. Взгляд, подобный взметнувшемуся лезвию кинжала, скользнул по лицу Вэй Усяня. Вэнь Чао всей душой жаждал запечатлеть в памяти выражение животного страха, однако представшая перед ним картина сурового неповиновения нисколько не услаждала взор, лишь распаляя в душе раздражение. Протянув руку, сын главы Ордена Цишань Вэнь схватил упрямца за волосы и запрокинул его голову. Их взгляды встретились, после чего губы Вэнь Чао изогнулись в кривой усмешке. Выделяя голосом каждое слово, он завершил свою речь злорадным высказыванием: — Так и тебе никогда отсюда не выбраться! Руки, крепко державшие связанного пленника, разомкнулись, после чего с громким вскриком тёмная фигура молодого заклинателя устремилась вниз. Картинки в поле зрения стремительно менялись. Грудь охватило до боли тянущее ощущение, к горлу подступила тошнота. Фигуры людей из Ордена Цишань Вэнь, с молчаливым единодушием наблюдавшие за падением, постепенно отдалялись. Распахнув свои объятия, смерть готовилась дать убежище новому человеку.

***

— Ванцзи-сюн! — красивый юноша с живой и широкой улыбкой склонился над товарищем по учёбе, который с серьёзным видом переписывал что-то за столом в библиотеке. Не получив должного отклика, он продолжил звать. — Лань Ванцзи! Лань Чжань! Второй молодой господин клана Лань поднял взгляд на неугомонного юношу — весь вид его выражал молчаливое недовольство. Вэй Ин слегка отступил, после чего произнёс себе в оправдание: — Ты не отзывался, вот я и позвал тебя по детскому имени. Не сердись! — Что тебе надо? — тон Лань Ванцзи звучал спокойно, руки аккуратно положили рядом с исписанным ровными рядами иероглифов листом кисть для каллиграфии. — Не будь ко мне столь суровым! — видя, что его не собираются бить за излишнюю вольность, Вэй Усянь опустился на краешек стола рядом с несловоохотливым собеседником и посмотрел тому прямо в глаза, — Я пришёл к тебе, чтобы попрощаться. Услышав последние слова, Лань Чжань к собственному удивлению ощутил в груди давящую боль. По ощущениям было похоже на то, что чья-то рука пробила грудную клетку и, достигнув мерно бьющегося сердца, сжала его в крепкую хватку. Юноша сам не понимал, что с ним происходит, однако продолжал неотрывно смотреть на чужое улыбающееся лицо. Пересохшие губы зашевелились, выпуская на волю прерывистый ряд слов: — Ты… Куда ты… Почему? Выражение лица Вэй Ина было нежным и немного печальным. Протянув руку, молодой человек провёл кончиками пальцев по белоснежной налобной ленте и тёмным шелковистым прядям Лань Ванцзи. — Извини, что так неожиданно. Я и сам не знал, что придётся уйти так скоро. Я хочу тебе кое-что сказать, — рука скользнула от волос к плечу и слегка сжала его бледными пальцами, — Лань Чжань… Губы Вэй Усяня шевельнулись, однако до ушей Лань Чжаня не донеслось ни единого звука. Хватка на плече ослабла, холодные кончики пальцев подобно порыву ветра скользнули по щеке. Фигура улыбающегося юноши стала полупрозрачной, словно сгусток дыма, поднимающийся от погасшей свечи. Лань Ванцзи вскочил, протягивая руку и пытаясь схватить тающий силуэт, однако тот, словно видение, растворился в воздухе. — Вэй Ин!

***

— Вэй Ин! — отчаянный выкрик пронзил звенящую ночную тишину и разнёсся по тёмной комнате. Лань Ванцзи резко поднялся с постели и смял ладонью собственное нижнее одеяние в районе груди. Дыхание молодого человека было прерывистым, словно он только что вынырнул с глубины озера. Сердце бешено стучало в груди. Сейчас он был настолько не похож на себя обычного, что если бы рядом оказался кто-то из знакомых, этот человек мог бы сказать, что второго нефрита из Ордена Гусу Лань подменили. Всё помещение было окутано мраком, словно дно тёмной бездны. В глубине комнаты можно было разглядеть чёрные силуэты мебели, однако проснувшемуся Лань Чжаню не было никакого дела до своего окружения — ещё с прошлого дня внутри него зародилось странное чувство тревоги, которое плавно перетекло в странный сон с исчезновением Вэй Усяня. Поднявшись и довольно быстро облачившись в белоснежные одеяния своего ордена, Лань Ванцзи устремился к выходу из спальни. Прошло относительно не очень много времени с тех пор, как они с Вэй Ином оказались запертыми в пещере Черепахи-Губительницы, однако в жизни каждого из двух молодых людей успело произойти множество новых событий. После того, как им удалось освободиться, Вэй Усяня отправили лечиться в Юньмен, Лань Чжань же отправился в Облачные Глубины. Хотя представшие взору обгоревшие остовы зданий вызывали в душе смутное чувство печали, владения Ордена Гусу Лань были его домом — родным местом, в котором он родился и вырос. Теперь на месте старых зданий возводились новые — со всей старательностью люди из ордена восстанавливали потерянное наследие. Ночь раскинула над Облачными Глубинами своё усыпанное звёздами покрывало. Холодный свет луны скользил по дорожкам, стенам и погибшим деревьям, на которых после пожара не осталось ни единого листочка. Холодный воздух проникал в лёгкие, однако он не мог унести с собой чувство тоски, зацепившееся своими тонкими коготками где-то в середине груди. Белоснежная фигура Лань Ванцзи застыла — лицо молодого человека было серьёзным и задумчивым. В голове звучали отголоски от услышанных разговоров — он уже был наслышан о том, какая трагедия произошла в Пристани Лотоса. Он даже отправлялся туда с целью найти Вэй Усяня, однако не встретил никого из тех, кто мог бы ему поведать о местоположении того, кто ему нужен. Теперь же, когда Лань Чжаню приснился странный сон, он никак не мог отречься от навязчивого желания отправиться на поиски. Камушки под ногами нарушали ночную тишину глухим шуршанием. Поток ветра всколыхнул пожелтевшую траву, поднимая в воздух оставшийся после пожарища пепел. Прямая спина заклинателя в светлых одеждах скрылась в ночной темноте.