Сын Хорса

Тяжелая тоска, словно свинцовый плащ, окутывала Александра. Взор его, утомленный и потухший, скользил по выцветшим узорам ветхого ковра, как воспоминание о лучшей жизни, висел на стене. Мысли, подобно заблудшим путникам, бесцельно бродили по лабиринтам сознания, не находя ни выхода, ни пристанища. Даже простейшее желание – приготовить незатейливый бутерброд с чаем – казалось непосильной ношей для его изможденного тела и духа. «Опять… Опять всё сначала…» – прошелестел в его голове полный тревоги голос. Нога нервно подергивалась, отбивая тревожный ритм. – «Это проклятое похищение, этот лес… Черт возьми, как мне жить с этим клеймом?!» Он резко поднялся с кровати, пружины матраса жалобно скрипнули, словно вторя его отчаянию. «Это наказание… Не иначе как наказание!» Александр нервно зашагал по комнате, тень отчаяния легла на его лицо. За окном сгущалась противная темнота, будто сама природа сочувствовала его состоянию. «Почему я только сейчас это понял?!» – Он застыл на месте, схватившись за голову, словно пытаясь удержать ускользающую мысль. – «Шел туда, как баран на заклание, как последний дурак! Любой на моем месте давно бы сбежал из этой дыры!» Внезапно тишину разорвал оглушительный грохот, будто нечто тяжелое рухнуло на крышу. "Антенна?", – мельком подумал Александр. Он прошел в гостиную и автоматически включил телевизор. На экране Якубович с неизменной улыбкой вращал барабан "Поля чудес". «Нет, с антенной все в порядке, – с облегчением подумал Александр. – Иначе сейчас был бы полный апокалипсис». Но что тогда могло так грохнуть? И тут он услышал его. Тихий, но настойчивый стук в окно его комнаты. Александр замер, прислушиваясь. Выключив телевизор, он на ватных ногах вернулся в комнату. За окном царила кромешная тьма. Александр осторожно подошел ближе, вглядываясь в черную пустоту за стеклом. Казалось, еще миг – и из нее проявится чье-то искаженное злобой лицо. Но тишину нарушал лишь тихий, ритмичный стук. "Показалось", – попытался убедить себя Александр и уже собрался уйти, как вдруг... «Да кто там еще?!» – резко развернулся он, сжав кулаки. Гнев мгновенно испарился, уступив место животному страху. Александр смотрел на окно, не веря своим глазам. За стеклом, словно призрак, материализовавшийся из ночного кошмара, сидела огромная сова. Немигающий взгляд ее желтых глаз был холоден и пугающ, словно у статуи древнего божества. «Сова?.. Откуда здесь сова?!» – пронеслось в голове у Александра. – Кш-ш-ш! – прогнал он птицу, нахмурившись. В ответ сова с силой ударила клювом по стеклу. По окну поползли трещины. Александр инстинктивно отшатнулся. – А-а-а-а-а-а!!! – заорал он и, споткнувшись, бросился к двери. Сова продолжала яростно бить в окно. Трещины расползались все дальше, грозя разрастись по всей поверхности стекла. Еще удар, еще… Раздался оглушительный треск, и окно с грохотом разлетелось на тысячи осколков… Хорс брел по лесной тропе, как будто муравей, затерявшийся под сенью исполинских деревьев. Густые кроны, переплетаясь, образовывали над головой зловещий свод, словно стремясь раздавить, стереть его в порошок. Сырой, пропитанный запахом прелой листвы и грибов, воздух был тяжелым и липким. Каждый шаг давался с трудом: то нога увязнет в рыхлом снегу то наткнется на извилистый корень, то с треском сломается под ногой сухая ветка, разрывая зловещую тишину. — Тьфу ты! – Хорс чуть не растянулся на земле, споткнувшись о выступающий из-под земли корень. Сердце колотилось в груди. Страх, липкий и холодный, опутывал его все сильнее с каждым шагом. Лес казался ему враждебным существом, заманившим его в свои сети, чтобы уничтожить. Каждый шорох, каждый треск заставлял его вздрагивать, ожидая нападения. Но Хорс не смел остановиться. Он должен был найти их, чутье подсказывало ему, что они в опасности. Он упорно пробивался сквозь заросли, цепляясь за ветви, перепрыгивая через поваленные стволы, как зверь, преследуемый охотниками. И вот, наконец, лес расступился, открывая перед ним небольшую поляну, залитую призрачным лунным светом. Хорс узнал это место - отсюда они с друзьями начали свой путь. Но что-то было не так, он чувствовал это всем своим существом. В воздухе витал едва уловимый запах опасности, словно предчувствие грозы. В центре поляны застыли две знакомые фигуры. Хорс прищурился, пытаясь разглядеть их в сумраке. Один из них держал в руке что-то длинное и острое, отблескивающее в лунном свете. – Это Дмитрий! – догадался Хорс, сердце его болезненно сжалось. – Но, бля, заяц! от черт, так вот оно что! Зачем только ему... Топор? Он понял, что медлить нельзя. Но что делать? Он бегло огляделся – вокруг не было ничего, чем можно было бы использовать. И тогда, сделав глубокий вдох, Хорс бросился вперед. В этот момент он не думал о себе, он должен был спасти обоих, что бы ни случилось. Мир вокруг замер. Хорс, тяжело дыша, видел, как в замедленной съемке поднимается и опускается грудь Миши. Малыш застыл у старого, узловатого дерева, будто вырезанный из камня истукан. Глаза его, расширенные ужасом, смотрели в одну точку, не видя ничего вокруг. А над ним, словно палач над жертвой, нависал Зайчик. Искаженное злобой лицо, безумный блеск в глазах, дрожащая рука, сжимающая топор… «Нет!» – Разряд тока пронзил сознание Лиса. Он не успевал добежать, не успевал ничего объяснить, предотвратить… Оставалось только одно – действовать. Оттолкнувшись от земли с такой силой, словно за его спиной разверзся ад, Хорс прыгнул. В ушах засвистел ветер, сердце колотилось где-то в горле, перед глазами все смешалось в сплошное серое пятно… В последний момент, когда лезвие топора уже занеслось для удара, он успел вырвать Мишу из-под самого носа у Зайчика. Раздался оглушительный треск – это топор, пробив воздух, с силой вонзился в ствол дерева в паре сантиметров от лица Хорса. Несколько щепок впилось ему в щеку, обдав горячим духом свежего дерева и собственной крови. Хорс пошатнулся, но устоял. Он был похож на зверя, защищающего своего детеныша. В глазах его горел огонь, а в голове стучала одна-единственная мысль: «Только не Миша, только не он…» – Дима, ты ебанутый!! – заорал он, чувствуя, как адреналин пульсирует в висках. Зайчик, шатаясь, выдернул топор из дерева. На его лице застыла улыбка безумца. – Нет больше «Димы», – прошипел он из-под маски, и голос его прозвучал чужим и страшным. Хорс понял - с тем, кто стоял перед ним, бесполезно говорить. Этот монстр был не в себе. – Я тебя здесь прикончу! – прорычал Хорс, чувствуя, как ярость затмевает разум. Он осторожно опустил Мишу на землю и приготовился к бою. Увернувшись от очередного удара, он проскользнул вбок и, собрав все силы в кулак, нанес резкий удар в челюсть. Зайчик отшатнулся, но устоял. Его смех прервался, сменившись злобным рычанием. Битва только начиналась. Хорс, закипая от злости, рванулся вперед, как дикий зверь, вырвавшийся из клетки. Он увернулся от маха топором, затем проскользнул мимо Зайчика, ударяя его кулаком в живот. — Сука! – прорычал Зайчик, скрючившись от боли. — А тебе не нравится? – Хорс ухмыльнулся, наблюдая, как Зайчик пытается выпрямиться. — Я тебя убью! – Зайчик выплюнул эти слова, словно яд, и бросился на Хорса. Хорс отпрыгнул в сторону, уклоняясь от удара топором. Зайчик, разъяренный от промаха, замахнулся снова, но Хорс уже был рядом. Он схватил Зайчика за руку с топором, оттянул его на себя и ударил головой в челюсть. — Ха-ха! – Хорс усмехнулся. – Вижу, тебе не нравится играть в честные бои? — Ты действительно ударишь своего друга еще раз? – Зайчик ухмыльнулся, и эта ухмылка была страшнее любой гримасы. Хорс замер. Сердце болезненно сжалось. Зайчик был прав. Где-то там, за этой маской, скрывался Дима, его друг. И каждый удар, нанесенный маске, отзывался болью в его собственном сердце. Нужно было действовать осторожно. Очень осторожно. План созрел мгновенно. Снять эту проклятую маску. Увидеть глаза Димы. И, может быть, тогда удастся достучаться до него, вернуть его из этого кошмара. – Скоро мои гости будут здесь! – провозгласил Зайчик, торжествующе вскидывая топор. – И тогда начнется настоящее веселье! – Только если я позволю тебе дожить до их прихода, – сквозь зубы процедил Хорс. – Да кто ты такой? – Зайчик презрительно фЫркнул. – Ты никто! Случайность, досадная помеха в наших планах. Убить тебя – пара пустяков. Не забывайся, ты смертный. Он сделал шаг ближе, наклонился к Хорсу и прошептал ему на ухо, словно доверяя страшную тайну: – А помнишь Алису? Какая она была… ласковая. – Он издал звук, похожий на смешок. – Рыжая бестия так старалась завоевать твое расположение… Но ты предпочел ей друзей, да? – Заткнись! – прорычал Хорс, чувствуя, как ярость вновь начинает бурлить в нем. — Он оттолкнул Зайчика и со всей силы прошёлся по виску. Казалось, от его удара сама маска прогнулась. Зайчик осел на землю, но быстро вскочил на ноги. Он был в бешенстве. Его глаза, закатившись, уставились на Хорса. — Я убью тебя! Я убью тебя, сука! – Зайчик орал, брызгая слюной. — Хватит орать, Дима! – Хорс попытался прорваться сквозь гнев и страх, достучаться до своего друга. — Никто не Дима, – прошипел противник. – И ты уже никому не друг! — Да что ты несёшь? – Хорс не верил своим ушам. – Ты же видел, как они с тобой поступали! — Дух решил действовать наверняка: Если он нащупает почву, сможет повлиять на Зайчика. — Как они поступят с тобой! — Со мной? – Хорс засмеялся, потрясенный глупостью этой фразы. – Ты думаешь, они уважают тебя на равных? — Продолжал он. Крючок в воде начинает дёргаться. — Да! – Зайчик уставился на Хорса диким взглядом. — Жизнь твоя – это боль и страх, – Он сделал шаг вперёд — А они тебя принижают, издеваются. Посмотри на себя - ты даже не материальный. Просто инструмент, который можно использовать, когда нужно. Безумец снова замахнулся топором. — Хватит говорить! – Прошипел он. – Ты достал меня! — Попробуй, ударь. Хорс, скрестил руки на груди. Его взгляд был направлен на духа, который скрывался в маске. В нем еще теплилась надежда закончить бой победителем. — Слушай, косой. – начал он спокойным голосом, стараясь не провоцировать Зайчика. – Ты ведь знаешь, как тебе живётся? Как тебя звери использовали? Они же даже не считали тебя равным! Зайчик застыл, топор опустился до уровня земли, но не упал. В его глазах промелькнуло нечто похожее на сомнение. — Откуда ты знаешь это?! – прошипел он. – Ты просто пришедший из ниоткуда кусок дерьма! — Предположил – Хорс посмеялся. – Но по твоей реакции , в этом что то есть , да? — Ещё шаг. — Они тебя кормили остатками со своего стола, они давали тебе самые уродские останки. — Грёбаный... – пробормотал Зайчик, опустив голову. — Грёбаный. – подтвердил Хорс, видя, что его слова начинают действовать. – Они использовали тебя как орудие против тех, кто был им не удобен. Зайчик вздрогнул. Он чувствовал, как правда проникает в его сознание, словно острый нож. Он не хотел верить, но не мог и отбросить эти мысли. — А ты думаешь, я хочу тебе зла? – Хорс сделал шаг к Зайчику. – Я хочу помочь вам обоим. — Нет. – ответил Зайчик, снова подняв топор. Он замахнулся топором, и Хорс увернулся в сторону. — Я не знаю, кто ты такой, – Хорс сделал удар ногой в бок Зайчику. – Но я вижу в тебе своего что то похожее. — Ты ничего не понимаешь! – Зайчик отшатнулся, удар был сильным. – Я должен подчиняться! — Кому? – Хорс сделал еще один шаг к Зайчику. – Им? Им, которые использовали тебя? — Да! – Зайчик прошипел. Он замахнулся топором, и Хорс вновь уклонился. — Не делай глупостей. – Хорс попытался прорваться сквозь злобу Зайчика. – Поверь мне, я хочу помочь! Хорс знал, что не должен бить Диму, Но он также понимал, что его терпение на исходе. Лис пошёл в последнюю атаку. Зайчик, словно оголенный нерв, дёргался от каждого удара. Хорс удар за ударом оттеснял его к дереву. С каждым шагом он чувствовал, как его собственная ярость утихает, сменяясь тревогой и сожалением. И в этот момент произошло нечто неожиданное. Зайчик, будто поддавшись невидимой силе, согнулся пополам и упал на землю, опустив топор. Хорс застыл, не понимая, что произошло. — Дима! – он бросился к мальчику, но тот лежал без движения. Дух мигом вырвал маску и отбросил в сторону. На лице Димы была бледность и отчаяние. Только грудь еще поднималась и опускалась, свидетельствуя о том, что он жив. — Я отнесу тебя... к тому деду! – Осенило его. – Он вроде якут, и вроде шаман. Духа вытащит. — Стоп. Миша?! – Хорс оглядел место боя, осознавая, что ему предстоит перетащить до деревни два тела. Он встал и начал осматриваться вокруг, ища Мальчика. Тот лежал неподалеку. — Видимо от стресса вырубился — Предположил Лис и, подняв тело, понёс его к Диме. — Вы будете в порядке. – прошептал Хорс, чувствуя усталость и радость одновременно... Он еле как поднял Диму, безжизненного, как куклу, на руки. Мишу он прихватил с собой, тоже без движения, положив его на плечо. Маска зайчика висела у него на поясе. Выйдя из заросшей поляны, Хорс огляделся, как будто прощаясь с этим проклятым местом. Он молил всех богов, чтобы он не заблудился в этом густом лесу в ночь. Тяжесть двух тел давила на него, словно груды камней. Хорс чувствовал боль в плечах и спине, но не смел остановиться. Он шел по узкой тропинке, которая вела в глубину леса. Лис не знал, сколько времени прошло, но он уже начал чувствовать, что заблудился. Лес казался бесконечным, а тропинка все уже и уже. Хорс остановился, опустил Диму на землю, чтобы передохнуть. Ночь была холодной, и он замерз, чувствуя, как холод проникает в кости. Он оглядел лесной край, ища знакомые ориентиры, но все было покрыто тьмой. — Я не могу оставить их, – шепнул Хорс, отправляясь дальше в темноту. – Я должен довести их до дома. Солнце потихоньку просыпалось, словно выглядывая из-за лесной чащи. Первые лучи пробивались сквозь густые кроны деревьев, окрашивая лес в нежные розовые тона. Хорс остановился, подняв голову к небу. Он уже не чувствовал усталости, как будто солнце вдохнуло в него новую жизнь. Он огляделся вокруг и увидел дорогу, ведущую по прямой до поселка. Он еле как вышел на нее, чувствуя легкость в ногах. Вдалеке виднелись силуэты домов, за которыми скрывалась жизнь деревни. Местная живность начала потихоньку просыпаться: птицы запели свои утренние песни, а на лесных полянах появились застенчивые зайцы. Спустя пол-часа Хорс оказался около небольшого дома. Он узнал его по яркой синей крыше и деревянной террасе. Это был дом знакомого дедушки, если ему не изменяет память. Хорс опустил Диму на землю перед домом и постучал в дверь. Он не знал, будет ли дед дома, но он должен был попробовать. Дверь отворилась с тихим скрипом, словно старый человек вздохнул. На пороге стоял дед Афанасий. Он был не высокого роста, но широкоплечий, с седой бородой, которая спускалась ему до груди, и глубокими морщинами на лице, словно карта древнего леса. Он был одет в простой льняной кафтан, на голове – старая шапка с ушами, вышитая красными и черными узорами, а на шее висела костяная подвеска, похожая на клык волчицы. Его глаза, мудрые и проницательные, как небо перед грозой, сразу увидели Хорса и Диму, лежащего без движения на руках у юноши. — Что случилось ранним утром, мой дорогой друг? – спросил дед, вглядываясь в Лисье лико. Его голос был хриплым от времени, но в нем звучала сила и спокойствие. Хорс опустил Диму на землю перед домом и опёрся о стену, чтобы перевести дыхание. Он кратко рассказал о происшествии в лесу, о том, как он сражался с духом, как он спасал Диму и Мишу, как он еле как донес их до дома. Он рассказывал быстро, словно боясь, что может забыть какую-то важную деталь, но его голос дрожал от усталости и страха. — Дедушка, пожалуйста, помоги Диме! – просил Хорс, умоляющим голосом. Он смотрел на деда с надеждой, словно видя в нем последнюю спасительную соломинку. Дед кивнул. Он прошел через сени внутрь дома, и Хорс пошел за ним, неся Диму на руках. Дед указал пол перед древним столом, на котором лежали разные травы. Хорс опустил Диму на пол и отступил на шаг назад, наблюдая за действиями старца. — Я вижу, что дух не злой. – сказал дед, взяв в руки кылыых, якутский бубен. Он был украшен вырезанными изображениями птиц и животных, и излучал слабый блеск в полумраке избы. Он поднес бубен к уху, внимательно слушая, чтобы услышать голос духа. Хорс увидел, как губы деда шепчут какие-то слова, а глаза его зажглись необычным блеском. Это был блеск мудрости и силы, который заставлял Хорса чувствовать себя маленьким и беспомощным. — Выйди, дух, – произнес дед, стуча по бубну. Звук был глухой и резкий, словно удар молотком по дереву. — Я не буду тебе вредить, но отпусти Диму. Он тебе ничем не поможет. — Уходи, дух, – сказал дед, заводя бубен и стуча по нему, произнося алгыс, якутскую молитву. Его голос был спокойным и уверенным, как голос ветра в тайге. Словно по волшебству, после нехитрых манипуляций шамана, Дима резко открыл глаза и с жадностью вдохнул воздух в лёгкие, словно путник, утоляющий жажду у ледяного ручья. Радости Духа не было предела. — Живой! — Воскликнул он, а старик, стоящий напротив, одарил юношу тёплой улыбкой, от которой морщинки у глаз собрались в хитрые паутинки. — Пусть останется у меня ненадолго, — проговорил дедушка, его голос звучал спокойно и размеренно. — Сил наберётся и домой уже так потопает. — Как бы мать его не испугалась, — с тревогой в голосе заметил Дух, глядя на Диму. — Страшные вещи происходят в последнее время. — Мать его тайга боится, — усмехнулся дедушка, поглаживая свою седую бороду. — А я её не боюсь. Он начал неторопливо рассказывать о чем-то своем, пока Дима, словно просыпаясь от долгого сна, пытался понять, что происходит. Дух же, бросив на друзей ещё один взгляд, решил ретироваться в сени, где лежало ещё одно тело. — Эй, — прошептал он над ухом Миши, склонившись над ним. — Просыпайся. — Его ладонь ласково провела по щеке мальчика, от чего тот очнулся. — Г-где мама? — растерянно пробормотал Миша, пытаясь прогнать остатки сна и протирая глаза кулачками. Изба деда Афанасия показалась ему странным сном, полным запахов трав и тихого гудения бубна. — Я приведу тебя к ней. Все будет хорошо, обещаю, — прошептал Дух, склонившись над мальчиком. Непривычная забота и ласковость, с которой он обращался с Мишей, доставляла ему странное, но приятное чувство теплоты. Миша поднял глаза и увидел над собой Лисье лицо. Страх, холодный и липкий, как смола, сковал его на мгновение. Но за лисьей маской он узнал Хорса, и страх отступил. — Пошли домой, — проговорил Дух, помогая мальчику подняться на ноги. — Щас я, в человека обернусь. — Он взял Мишу за руку, и его прикосновение было теплым и успокаивающим. — А что с братом? — cпросил мальчик, с беспокойством вглядываясь в полумрак сеней. — С ним всё хорошо. Не беспокойся, — ответил Дух, и в его голосе Миша услышал искреннюю заботу. Они вышли на пустую зимнюю улицу. Снег на крышах домов сиял под лучами восходящего солнца, а из труб поднимались столбы дыма, расплываясь в морозном воздухе причудливыми узорами. Ветерок ласково гладил лицо, от чего хотелось чихнуть. Солнышко поднималось все выше, но мороз все еще крепко держал улицы в своих объятиях. "Комендантский час", — закончил размышления Дух, вглядываясь в пустынные улицы поселка.. Лис наконец выдохнул — Очередной кошмар подошёл к концу. Всё живы и здоровы, хозяину леса нечего будет есть сегодня. "Мне начинает казаться, что скоро всё будет немного хуже" — подумал он. — "Всё это не просто так. Для чего то же похищают детей... Ну, не едят же их только, разве что" — от своих размышлений Хорс поучаствовал себя плохо: не ожидал, что подумает о таких развратных вещах. Они подходили к перекрестку, свернув налево, они вышли на улицу, на которой стоял дом его товарища "а что я скажу их матери?" — Пронзило его. — "Вашего сына захватил дух и он пытался убить своего младшего брата а я спас ох обоих?" — Он замедлил шаг, растягивая время и уменьшая желание оказаться у порога их дома. — Уже немного. — Сообщил Дух. — Не устал? — Неа. — Ответил Миша. Он замолчал, не зная, что спросить. Стоит ли поддерживать разговор? — Ты помнишь, что было вчера? — Спросил Лис. — Нет. — Ответил мальчик. Я ночью спал. Наконец они подошли к их дому. Хорс с явным страхом в груди приоткрыл дверь. Пусто. Ни следов поисков, ни следов истерики. Не было следов и иных людей. Тихо. Только на плите стояла кастрюля с какой то едой. — Видимо твоя мама ушла на работу. — Выдохнул Лис. — Накласть поесть сам сможешь? — Мальчик кивнул. — Хорошо. Я пока выйду на улицу. Оставив Мишу раздеваться, он оказался снова на чистом воздухе. Если бы у него была сигарета, он явно бы закурил, но во-первых: он не курит, во-вторых: сигарет нет. Дух облокотился о дверь и хотел устало зевнуть, как вдруг он слегка задел пальцем ту самую маску. Проглотив зевок, он не думая достал из-за плаща бывалую зажигалку и преподнес маску к ней. «Пожалуйста, не убивай меня!!» — Отчаянный вопль бессильного зайчика прогремел в голове Лиса. Тот лишь сжал в ответ маску ещё сильнее. «С хуя ли?» — Ментально ответил он. «Я не хочу умирать!» — Эхом отозвалось в голове «А мне насрать. Не хочу тебя слышать больше.» — В руке вспыхнул огонёк. «Я могу всё объяснять. Пожалуйста, дай мне шанс! Ты же понимаешь, как страшно умереть?!» «Ты заслуживаешь этого, бро» Ухмыльнулся Дух и поднёс пламя к маске. «Я вынужден был подчиняться! Я могу быть убит ими, умереть от голода! Чернобог так не отпустит меня и тебя, Хорс, полжалуйста! Ради своего бога!» «Манипулирует». — Предположил Дух. Маска начала воспламеняться. Голоса в голове больше не было. Кажется, зайчик сходит с ума в агонии. — Я вернулся! — Сообщил он мальчику, захлопнув дверь, оставив зайчика догорать на снегу.