Изумрудная верность

— Я принесла сегодня блинчики и фаршированную курицу. А ещё у меня тут салат с сельдереем, свежевыжатый апельсиновый сок, русская гречка по-купечески, гаспачо, немного нарезанных фруктов, и… — Элис. — …и, конечно же, куда же мы без десерта. Традиционный чизкейк! Правда, Джаспер, как по мне, перестарался, потому что сверху обалденное желе. — Элис! — Черничное, между прочим. Обожаю чернику, самая лучшая ягода! — Элис, — Чарли вздохнул и устало потёр глаза. — Спасибо, конечно, но ты ставишь меня в неловкое положение. К тому же, Сойка тоже любит готовить, а вы с Джаспером лишаете её этого удовольствия, тебе так не кажется? Элис дёрнула уголком губ и преувеличенно-равнодушно пожала плечами. — Ну шери-иф Сво-он, — протянула она, будто была маленькой девочкой, пытающейся продать скаутское печенье, — что я могу поделать-то? Джаспер совсем с ума сошёл, нервов у него… готовка — это то единственное, что его успокаивает. Но мы всей семьёй не можем съесть столько, сколько он готовит в последнее время. «Тем более что два наших единственных едока вообще не в стране», — уныло добавила вампирша про себя. — Так что, — она хлопнула в ладоши, больше для того, чтобы взбодриться, — пожалуйста, не отказывайтесь от еды! Нам её просто больше некуда деть! Шериф окинул взглядом кухонный стол, сплошь заставленный контейнерами и блюдами в пакетах. Пошевелил верхней губой, — усы забавно дёргались следом, — и махнул рукой. Знал, что в итоге с Элис было легче согласиться. Что поделать, такой уж у неё дар — выбирать наилучшие решения из всего множества вероятностей. В одной из ветвей реальностей, — в той, что никогда не реализуется по-настоящему; которую Элис пролистнула, словно неинтересную страницу в книге, — Белз назвала её «миссис Стрейндж». Потом ещё и рассказала про супергероя, который умел ограниченно управлять временем — немного даже похоже на то, что регулярно проворачивала сама Элис. — Кончил он правда не очень хорошо, — добавляла Белз-из-Никогде, — но это в фильмах. В комиксах ситуация не лучше, но там другие заморочки. — Что же с ним произошло? В неслучившемся будущем они сидели в кафе, пока Джаспер ковырялся в магазине с украшениями неподалёку. Это была та вариация, где они втроём были вместе, — одна из многих, тех, которые заставляли сердце Элис тревожно сжиматься и стонать от невозможности воплотить это в реальном настоящем, — и Джаспер пока не понимал, что его подобные отношения тревожат. Момент, когда всё вроде бы нормально и хорошо; пока они на троих более или менее счастливы… — Была бойня с титаном. Доктор-маг просмотрел кучу вариантов развития событий и, вроде как, выбрал единственно подходящий для победы. Который, если я не ошибаюсь, включал его собственную смерть… короче, я на этом моменте фильмы уже не смотрела, интерес к миру Марвела прошёл. Но тут всё только в будущем, так что можем даже в кино сходить, когда будет премьера. — Я куплю тебе самые лучшие места, — улыбнулась тогда Элис, прежде чем вдохнуть и дёрнуть нить времени назад. Кто бы знал, как она от всего этого устала, боги дорогие… — Элис? Ты ушла в себя. Элис быстро проморгалась и нервно улыбнулась. Чарли, с его понимающим взглядом и мягким человеческим телом, подошёл ближе — обогнул кухонный стол, едва не запнулся о ножку стула, но всё-таки добрался до вампирши без падений. Выглядел шериф отвратительно: круги под глазами, уставший вид, осунувшееся лицо, да ещё и сбросил несколько фунтов. Но ладонь, которую он положил Элис на плечо, была горячей и почему-то вселяла уверенность. — Мы её найдём, — сказал шериф, легко и нежно сжимая пальцы. — Не переживай. И Джаспер пускай… я все связи поднял, так что всё нормально будет. — Да, — эхом откликнулась Элис. — У нас всё ещё есть надежда. Чарли хлопнул её по плечу и обернулся к столу, осматривая ровные башенки контейнеров. Затем растерянно почесал макушку. — Слушай, тут еды всё равно много, мы с Сойкой столько не едим… не против, если я часть отнесу в участок? Есть там пара молодых парней, которые кроме бекона и яиц ничем не питаются… Элис подхватила свою сумку с кухонной тумбы и улыбнулась. — Конечно, шериф, всегда пожалуйста. Покажите молодняку, что есть можно не только гамбургеры с пиццей! — Я люблю гамбургеры с пиццей… Попрощавшись, Элис вышла из дома через заднюю дверь. По привычке посмотрев под ноги, она не увидела коврика в виде радужной какашки — Чарли его убрал на третий день после пропажи Белз. На самом деле, не так далеко мистер какашка переехал: мужчина его отмыл от уличной грязи и просто постелил перед дверью в свою спальню. Дверь в комнату Белз была закрыта на ключ. Окна заблокированы: Эдвард жаловался, что пробраться туда не вышло. Хотел, знаете ли, поностальгировать по пропавшей подруге… долбаный сталкер, откуда у него только эти подглядывательные замашки? Это явно было что-то нездоровое. Закинув сумку в машину, Элис без сил опустилась в водительское кресло и откинулась на мягкую спинку. Невидящим взглядом вампирша уставилась вперёд, пока её пальцы барабанили по рулю ненавязчивый мотивчик. Кажется, она слышала его лет двадцать назад из какой-то рекламы. Детские хлопья? Что-то в этом роде. Удивительно, как пропажа всего одного винтика, — двух, если считать Бри, — может полностью разрушить систему жизни. Элис ничего не радовало; Элис чувствовала себя так, будто объелась живых склизких червей, кусочки которые всё ещё продолжают шевелиться у неё во рту. Мерзкое чувство преследовало её каждое мгновение, пока Белз и Бри были в Италии. Уже две недели, получается. Как быстро летит время. Уж она-то знает! Ха. Ха-ха. Элис завела мотор и отъехала от дома Свонов. Чарли смотрел ей вслед из окна, что было, вообще-то, довольно жутко. Взгляд у шерифа был потерянный, и Элис казалось, что в оконной раме виден не человек, а всего лишь плохо проявивший себя призрак. Она знала, что Чарли так и не сказал о пропаже Белз Рене — банально побоялся за душевное здоровье своей бывшей жены. Зато мужчина поговорил с Филом, её новым бойфрендом, так что эти двое укатили в кругосветное путешествие. Не совсем отпуск — команда Фила выиграла на местном чемпионате, так что им открылась дорога в другие страны. Рене поначалу хотела остаться в Америке, но Элис сделала всё, чтобы этого не случилось. Там камушек подвинуть, тут парочку слов ввернуть — и вот уже поток реальности сворачивает в сторону, прокладывая новое русло. Она не испытывала к Рене Дуайер ни тёплых, ни негативных чувств. Говоря проще, на женщину Элис было плевать. Однако та была близка с Чарли и могла знатно подпортить тому здоровье своими упрёками, плачем, злостью — чем угодно. А Чарли был дорог колокольчику… ну и самой Элис тоже. Хороший мужик этот Чарли, это даже Розали признавала. Зазвонил телефон. Элис съехала на обочину, — привычка, обычная человеческая привычка, совершенно не нужная вампиру; она могла хоть тысячу дел делать и при этом спокойно и ровно вести свою машину, — и ответила на звонок. — Ты домой сейчас? Эдвард. Ну естественно, кто ещё. — Собиралась, — ответила Элис, приглаживая волосы. В зеркале заднего вида отражалась просто городская сумасшедшая. Ярко-жёлтая майка поверх белой водолазки, клетчатая красная мягкая юбка, шухер на голове и совершенно больные сумасшедшие глаза. Если Элис выезжала из Форкса, то её непременно останавливали полицейские, чтобы проверить на алкоголь и наркотики; в Форксе ни один патрульный её не трогал, потому что о причинах такого внешнего вида все знали. Город, на самом деле, гудел. Как же: дочка шерифа пропала. Такое событие!.. — Блэк опять куда-то улетел, — сказал Эдвард после недолгого молчания. — И скоро придёт Эсме. Можешь посмотреть, в каком она состоянии? Элис моргнула. Поехала вперёд, добралась до дома, увидела совершенно разбитую Эсме, сидящую на диване с фотографией Бри в руках. На изображение женщина смотрела с большой болью, что была сильнее, чем даже покинутость Чарли. Потом Эсме подняла голову и увидела Элис. Золотые глаза опасно сощурились, Эсме выпрямилась и выдвинула вперёд подбородок. Элис вдохнула и вернулась в прошлое-настоящее. — Ясно, — ответил Эдвард, наблюдавший всё то же, что провидица только прожила. — Спасибо, сестрёнка. — Всегда пожалуйста. — Домой придёшь? Когда там Эсме в таком настроении? М-м-м… — Переночуем с Джаспером в охотничьем домике. Завести мотор. Поездка, парковка, домик — занят. Розали и Эммет, как всегда. Вдох. — Или не переночую, — пробормотала Элис. — Ладно, разберусь. — Можете переночевать в моём ресторане. Там есть гостевые комнаты сверху. — Делал для Белз? Эдвард хмыкнул. Элис слышала, как он тихонько нажимает на клавиши рояля — настолько нежно и невесомо, что кроме звука соприкосновения вампирских пальцев и белой кости ничего и нет. — Надо было её как-то впечатлить. Это же практически семейный японский ресторан получился. — Да, да… Помолчали. Элис смотрела вперёд, мимо проезжали редкие машины. Люди в них спешили жить свою короткую жизнь; порой Элис в своих видениях жила дольше, чем некоторые из них. Бабочки. Хрупкие, с крылышками, которые можно обломать одним неосторожным прикосновением. Поэтому их надо беречь. Поэтому она сделала то, что сделала, и… — Где она? — тихо спросил Эдвард. Элис встрепенулась, как воробей, застигнутый дождём. Эдвард молчал, внимательно прислушиваясь к течению её хаотичных мыслей. Элис думала про белую обезьяну, танцующие мультяшные суши и Белз, которой не хватает солнца, потому что… — Пока, — поспешно сказала она, отключаясь. И почему так выходило, что дар Эдварда работал даже через мобильную связь? Элис тоже хотела бы, чтобы у её пророчества была хоть какая-нибудь плюшка, ну в самом деле. К примеру, можно было бы просто смотреть в вариации будущего, а не проживать их. Или по возвращении в контрольную точку оставлять все свои чувства и привязанности далеко впереди, чтобы не вспоминать о них в самые неподходящие моменты. Элис любила Эдварда, — как брата, как близкого человека, как члена семьи, — но иногда он её раздражал. Порой ей казалось, что его дар более к нему милосерден; потом она вспоминала, что хоть как-то может управлять собственными «видениями», тогда как Эдвард вынужден постоянно слышать мысли всех вокруг, включая образы от животных. Мало приятного. После такого, — очередного, на самом деле, — осознания ей всегда было немного совестно перед братом. Кинув телефон на соседнее сидение, Элис помяла шею. Чисто человеческий жест, который должен был принести капельку психологической разрядки, на самом деле ничего не поменял: ей как было паршиво, так и осталось. Так она ещё и чуть было перед Эдвардом не спалила местонахождение Белз — а делать этого было нельзя ни в коем случае. Элис уже видела, чем в итоге оборачивалось раннее вмешательство Калленов в судьбу колокольчика. Ничем хорошим, если говорить совсем коротко. Но так-то там всё в вариациях: от смерти Белз до её ментального уничтожения. Картина, где колокольчик сидит у стены, нервно-настороженно обхватив свои колени и при этом радостно скалясь, надолго отпечаталась у Элис под веками. Как и безумный, дикий взгляд… Этого она не могла допустить. И эту же картину подглядел в её голове Эдвард — а потому не настаивал на том, чтобы Элис немедленно рассказала, куда пропали девушки. Он, хоть и с тяжёлым мёртвым сердцем, признавал, что у Элис обычно есть план… хороший план, который в итоге приведёт их клан в «долго и счастливо». В моменты своей слабости Элис начинала жалеть, что Белз попала в их мир. Ощущение это было мимолётное, как взмах птичьего крыла, и рождалось из любви к колокольчику. Не повезло ей… что она такая, какой она является. Слишком похожая на другую, слишком живая, способная зажечь огонь чужой души, слишком привязчивая к тем, кого она считает своей семьёй. Чаще всего Белз умирала или как-то себя травмировала, пытаясь спасти Бри от Вольтури. Просто потому, что Сырок в Италии была беззащитна… раньше. Элис сделала всё, чтобы в итоге Бри вернулась домой в целости и сохранности. И картинки будущего менялись, больше не говоря о смерти бывшей Таннер. Маленькая, но победа. Стоит признать, что она озаботилась этим также ради себя самой: после пропажи двух её сестёр отношение к Элис среди клана изменилось. Больше всего негатива нагнетала, как не трудно догадаться, Эсме. Разрыв её только-только устоявшиеся связи с правнучкой словно вырвал из груди женщины часть души. Элис было жаль Эсме. Но также ей было жаль себя — жена Карлайла порой не следила за своими взглядами, действиями и словами. И за мыслями, конечно же; по лицу Эдварда Элис частенько видела, что в голове Эсме творится то, о чём провидица никогда бы не захотела узнать. Отношения в клане стали натянутыми. Карлайл сглаживал углы, как мог: проводил дома больше времени, отказавшись от стандартных операций, где не требовалась нечеловеческая точность движений, и от дежурств, где его могли бы подменить другие врачи. Джаспер готовил и пытался отвлечь Элис от её негатива. Розали и Эммет словно ещё больше отдалились, схватились друг за друга, переживая сложный момент. Элис одно радовало: эта парочка её ни в чём не винила и ничего не требовала. Розали, конечно, злилась из-за того, что Элис ничего не рассказывала. Однако её вовремя осаживал Эммет: охотник считал, что говорить на злости ничего нельзя. — Потом ты о своих словах пожалеешь, а отношения уже испортятся, — говорил Эммет и целовал Розали руки, — так что чш, моя королева. Давай доверимся нашему маленькому эльфу. Розали поджимала губы, смотрела в сторону Элис, но неизменно соглашалась со словами своего мужа. А потом долго обнимала провидицу, утыкаясь лицом в её короткие пушистые волосы. — Я тебе доверяю, — шёпотом призналась как-то блондинка. — Но и ты меня пойми. Девочки беззащитны… — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы с ними ничего не случилось. Розали вздохнула и погладила сестру по спине. — Верю, эльф, верю. Не слушай Эсме, она на эмоциях. И меня не слушай. Никого… просто делай так, как тебе кажется правильным. В Розали, в холодной и вечно словно немного отстранённой блондинке, Элис неожиданно для себя нашла ещё одну опору, не дающую ей развалиться. Даже если Элис чувствовала себя плохо сложенным карточным домиком, распасться она уже не могла — и всё благодаря блондинке. Поддержки Джаспера, безоговорочно ей верящего, внезапно оказалось мало; слова и взгляды Эсме жгли не хуже жидкого огня. Именно Розали стала помогать Элис с её расследованием. А там, где эти две девушки чего-то не могли, дело брали на себя Эммет и Джаспер. И Эдвард, когда требовалось покопаться у кого-то в голове. Ну и конечно же Джейкоб — куда без него? Естественно, он свой клюв совал везде, где можно и где нельзя. И был очень полезен в странном расследовании провидицы, стоит признать. Элис исступлённо, болезненно, одержимо пыталась понять, кто же такая Дженни Браун. Почему-то история этой блондинки, пришедшей из ниоткуда и пропавшей без вести, не выходила у провидицы из головы. Элис не видела будущее, когда пыталась как-то ускорить поиски информации об этой девушке; Элис не знала, за что хвататься и куда смотреть, чтобы вызнать хоть что-то о ней. О Дженни Браун не было ни единого упоминания за исключением того, что когда-то девушка не заплатила за себя в мотеле. Да и то потому, что пропала без вести. Имя у неё точно было ненастоящим, история, которую пересказала полицейским держательница мотеля — фальшивой насквозь. Дженни несколько раз путалась в собственном имянаречении, называя себя то Смит, то Браун, то Донованн. Может, там и другие фамилии были, Элис не знала точно. Дженни приехала в Форкс с юго-запада страны — так было сказано в официальном деле о пропаже девушки. Ни точного адреса, ни хотя бы штата она не называла, само собой. Элис негодовала: Форкс и без того находился западнее некуда, почему никто не обратил внимания на странное направление, которое называла эта Дженни? И вообще, юго-запад — это же что-то индейское, нет? Белз упоминала, — да Элис и сама слышала, — что Квилеты верили, будто душа после смерти идёт на юго-запад, где соединяется со своим племенем и родственниками. И там, сидя за большим костром, они все рассказывают друг другу истории своих прошедших жизней. Было ли это простым совпадением? Или же нет? Элис понятия не имела, но чувствовала, что это всё не просто так; с появлением в её жизни колокольчика провидица практически перестала верить в то, что «совпадения» бывают как таковые. Белз считала, что через эти моменты мир пытается говорить с тобой. Даёт подсказки, указывает путь, подмигивает звёздами в надежде, что твоя душа услышит это всё и поймёт, что ничего не происходит просто так. — Если ты такое замечаешь, то не игнорируй, — улыбалась колокольчик. — Иначе мир обидится, и тогда уж точно никаких волшебных совпадений больше в твоей жизни не будет. Вот Элис и пыталась… не игнорировать. Получалось или нет? Она понятия не имела. Раздался глухой удар, от которого Элис вздрогнула. Так задумалась, что даже не услышала шелеста крыльев... нехорошо это. С крыши автомобиля спрыгнул Блэк. Одет он был в кожаные штаны и светло-коричневую кожаную куртку. В волосы были вплетены два небольших пера; ух и намучались Джейкоб и Элис, пока пытались закрепить их в его шевелюре! Пускай волосы у парня росли быстрее, чем у обычного человека, длины прядей едва хватило, чтобы перья кое-как держались за них. Обойдя машину, Блэк постучал костяшками в окно; Элис дотянулась и открыла парню дверь. Джейк сел внутрь, и автомобиль опустился под его весом. Элис закатила глаза. - Напомни мне сказать Розали, чтобы она поколдовала над подвесками. Из-за тебя теперь все машины заниженные! - Не ворчи, - фыркнул квилет, вытаскивая из-под себя сумку вампирши. - Да, конечно... "не ворчи", пф. На. Она перегнулась через своё кресло и схватила папку с заметками по делу Дженни. Там вампирша хранила все материалы, включая свои догадки и вопросы, которые возникали у вампирши по ходу расследования. Про юго-запад Элис туда тоже записала - коротко и быстро, пока Джейкоб отходил от оборота. И только после этого Элис отдала материалы Блэку, чтобы тот их просмотрел. Джейкоб сразу достал из папки свежую заметку и быстро её прочитал. Задумчиво кивнул в ответ на вопросительный взгляд Элис и, откашлявшись, хрипло сказал: — Я мало знаю об этом. Мать была католичкой вроде бы, Билли… ну, тут вообще непонятно. Так что помочь не смогу. Но в стае Сэма один из парней — выходец из семьи староверов, если их так можно назвать. Я спрошу. — Спасибо, — Элис забрала папку и небрежно швырнула её обратно на заднее сидение; ручку же аккуратно убрала в бардачок. Ручка — подарок Белз. Жутко неудобная пластиковая имитация рожка с розовым мороженым. Раньше на «мягкой» части мороженого было нарисовано совершенно отвратительное мультяшное лицо, но за недолгое время использования краска слезла, оставляя чистый десерт. В любом случае, как и любой иной предмет из пластика, эта ручка долго в вампирских руках не продержится. Элис было, конечно же, немного жаль: хоть провидица и знала, что это не последний подарок от Белз, он всё равно имел для Каллен большую сентиментальную ценность. Особенно учитывая последние события и то, как всё завертелось… — Я не нашёл ничего на территории леса, — сказал Блэк, пристёгиваясь ремнём безопасности. — Облетел чёрт знает какую территорию, даже крылья стало сводить, но ни единого следа колокольчика. — Я тебя не для поиска её следов посылала, — поморщилась Элис. Джейкоб, как и Эсме, злился на неё. Однако, в отличие от «матери» семейства, он доверял Элис — безоговорочно, слепо, яро, практически с той же силой, что и Джаспер. Элис не совсем понимала, чем она заслужила это доверие. Но Блэк из этого не делал никакой тайны: стоило вампирше спросить, и он сразу же ответил, без заминок. — Белз тебе верила. Считай, что у тебя кредит. Пожизненный. Если так подумать, слишком много всего было в руках этой девочки из другого мира. Элис не осознавала масштабы, пока колокольчик не пропала из её повседневности; Элис знала, что Белз вернётся, и что всё будет в итоге в порядке, что впереди у них «долго и счастливо, наполненное алмазным сиянием» — цитата. Но всё равно чувствовала себя паршиво. — Посылала-не посылала, — проворчал Блэк, — всё равно ничего не нашёл. Пролетал над тем местом, где ты машину кинула — ни следа. Куда они тачку-то дели, я понять не могу? Ладно две девушки, их можно хотя бы на закорки взвалить, но машина? Даже если в океан скинешь — её же надо ещё дотащить до берега. Да и вдруг где всплывёт. Джейкоб знал, что Белз и Бри похитили. Личностей похитителей он, естественно, не смог вынюхать, но этого было достаточно для проблем в будущем, потому что среди Калленов был чрезвычайно одарённый Эдвард, дар которого ни черта не глушился кровью оборотня. — Нам сейчас километров семь вперёд, — дал указание Блэк. — Двигай. Он покопался в бардачке и вытащил из него ореховый батончик. Скривившись, Джейк тем не менее разорвал упаковку и в два укуса разобрался со снэком. После переворота квилет всегда был голоден, как волк — хотя волком уже не являлся. Вообще, его обороты значительно отличались от волчьих превращений стаи Ули. Прежде всего, Джейкоб после обретения крыльев и возвращения обратно в человеческую форму всегда был голоден, так что Элис взяла за привычку возить с собой в машине какую-нибудь еду. Джейкоб не оборачивался голым; одежда, если она была полностью из натуральных тканей, оставалась на нём. Был забавный случай, когда Блэк только начал разбираться со своим изменившимся оборотничеством: сверху он надел льняную рубашку, снизу — какие-то совершенно отвратительные штаны. Вот смеху-то было, когда Блэк обернулся из птицы в человека и внезапно оказалось, что из одежды на нём только та самая натуральная рубашка. Так что внезапная любовь Джейка к этническим кожаным вещам очень просто объяснялась: парень мог быть полностью уверен в них, потому что точно знал, кто, как и из чего делает эти вещи. А ещё Джейкоб сразу умел летать, хотя для того, чтобы разобраться с четырьмя волчьими лапами, ему потребовалось около недели. Казалось, что какие-то базовые птичьи способности просто ждали своего часа, чтобы активироваться у Блэка в мозгу; Элис недоумевала, почему же такой опции не было для волчьей шкуры. Ответа им, ясное дело, дать никто не мог. Даже Шаман племени — и тот не понимал причины метаморфоз, творящихся с Блэком. Когда же Джейк рассказал ему про то, что Белз своей магией «подарила ему крылья», старый Шаман пришёл в ярость. Мужчина считал, что ни один белый человек не имеет права влезать в дела Квилетов. И вообще, — как сказала бы Белз, — не для «этой американки» роза Джейкоба цвела. Так что «Что же ты наделал, юный Квилет?!» и всё в этом духе — никакой помощи. Они проехали чуть больше десяти километров, прежде чем Джейк дал отмашку на остановку. Элис съехала с дороги и заглушила мотор; к тому моменту, как она разобралась с ремнём безопасности, — в новой машине он то и дело застревал со стороны водителя, — Джейк уже выбрался из тачки и успел обернуться. Элис хлопнула дверцей и заблокировала машину. Чёрный ворон, — огромный монструозный зверь; Элис не знала точно, существуют ли такие громадины в природе, — с серебряным кольцом на лапе распахнул крылья. Тяжело взмахнув ими, Блэк спикировал с сосновой ветви и устремился вглубь леса. Элис подумала, что фамилия Джейкобу досталась очень говорящая. И побежала за птицей-перевёртышем. Джейкоб и был вороном, и не был им — и это ещё одно отличие его нового облика от волчьего переворота. Квилеты-оборотни, пускай и были «магическими существами», при этом всё ещё оставались чем-то земным, понятным; у них, по крайней мере, было вполне осязаемое физическое тело. Элис не знала, что с Джейкобом в итоге навертела Белз, но птица из него вышла самая волшебная. Больше дух, чем животное. Даже сейчас ворон летел вперёд, лишь лениво огибая стволы деревьев. Джейкоб совершенно не беспокоился о том, что он может задеть кончиком крыла какую-нибудь ветку: Элис видела, как его перья проходят сквозь сосновые заросли в вышине. Словно крылья у Джейкоба просто были ненастоящими. Иллюзия! А может и не в Белз дело. У Блэка был его Обол и связь со Смертью, которая вроде бы никак себя не проявляла… или о которой Джейкоб ничего не говорил. Он летел довольно долго. Элис для удобства забралась на ветви и дальше двигалась как белка, перепрыгивая с одного дерева на другое. Интересно, куда её вёл Блэк? Сам же сказал, что ничего не нашёл. Или он имел в виду, что не нашёл ничего, связанного с пропажей Белз? Маленький гадкий комок перьев. Элис его просто обожала. В человека Блэк обернулся, не прерывая полёта. Фигура ворона словно взорвалась чёрным облаком перьев, из которого выскочил Джейкоб. На землю он приземлился на ноги, пускай с тяжёлым глухим ударом, но зато совершенно невредимым. Отряхнувшись, он поднял голову и нашёл взглядом Элис. Провидица, не шевелясь, смотрела на то, к чему её привёл названый брат. — Дерьмо, правда? — немного нервно спросил Джейк снизу, ущипнув перо в своих волосах за кончик. — Я очень надеялся, что мы с этим больше не столкнёмся. Элис открыла рот, набрала воздуха… но ничего не смогла сказать — просто не было слов. Перед сосной, на которой она стояла, полыхало огненное море кленовых деревьев.