Слепая Заря

      В квартире Вакасы было всё так же практически, что и в день, когда Лира сбежала отсюда. Казалось, что прошла целая вечность из-за насыщенности событиями. Одно изменение — футон, на котором спала девушка был убран в шкаф. Они дошли до дома молча, а тишина в квартире сменилась монотонным тиканьем часов. Миура расстегнула на себе плащ Поднебесья, но не стала его снимать и вешать на вешалку. Проследовав за парнем на кухню, она уселась за стол, но руководитель Брахмана остался стоять, уперевшись в столешницу поясницей. — О чём ты хотел поговорить? — спокойно поинтересовалась Лира, посмотрев на свои бледные руки, которые в мелких ссадинах из-за новой жизни, в которой была одна потребность — выжить вопреки всему.       Имауши тряхнул головой и помассировал пальцами лобную часть, словно таким нехитрым способом пытался собрать свои мысли в единую нить, чтобы начать этот непростой (по его разумению) разговор. Конечно, вот так вот кидать фразу о том, чтобы вернуть отношения в лоб — было опрометчивым решением. Но сейчас просто необходимо было всё объяснить и во всём разобраться. Это важно было им двоим. — Мы считаем, что ты ввязываешься в опасную игру, — медленно выдохнул Вакаса, приподнимая взгляд на девушку, которая даже не дрогнула, не вспыхнула, как искра, которую поднесли в бензиновому баку.       Раньше, насколько парень помнил и хранил эти обрывки воспоминаний в собственном разуме, но Лира Миура не терпела, когда её собственные решения ставили под сомнения. Она кидалась тут же доказывать свою правоту, даже там, где было столь очевидна её ошибка из-за поспешно принятого решения. Вакаса так и не научился обходить эти острые углы стороной и порой с лихвой натыкался на них. Они ругались, ссорились, но потом мирились. Сейчас же, Лира отнюдь спокойна. Нет. Она будто бы полностью лишена эмоций. — Сейчас довольно сложно предугадать развитие событий, но от Поднебесья тянется череда проблем, с которыми рано или поздно мы столкнёмся. Ты ведь знаешь о том, что Тосва готовится к нападению? — Имауши сделал шаг вперёд и, отодвинув ногой стул, уселся рядом с девушкой. Лира молча кивнула в знак согласия. — И мы окажемся с тобой по разные стороны. Я не смогу причинить тебе вред в этом всём замесе. Ты ведь знаешь, что бывает с теми, кто в Поднебесье остаётся в стороне?       Миуре казалось, что она могла что-то отдалённое и призрачное слышать от того же Рана Хайтани о том, что они с братом на пару делают с предателями, что, как крысы с подводной лодки, хлынули в том или ином замесе. По нерешительной паузе руководитель Брахмана понял, что Лира ещё пока что не ведала о том, куда именно её втянуло даже против собственной воли. — Трусов потом свои же забивают до смерти. Знаешь, что было с Шионом, когда он не смог добить одного из Брахмана? Это было около двух лет назад, когда Поднебесье только начало существовать. Тогда даже Брахмана и Тосвы ещё не было. Мы с Такеоми чисто случайно нарвались на эту картину. — И что же было? — Лира немного повернула голову в сторону Вакасы, встречаясь с ним его пытливым взглядом. Так он смотрел на других людей, когда был чем-то очень обеспокоенным. — Изана забил Мадараме до того состояния, когда от смерти человека разделяет всего лишь один удар. Курокава предложил своим же нанести тот самый последний и решающий удар. Таким образом он всей группировке преподнёс ценный урок о трусости и ничтожестве, с которым он лично разбирается. Смерть его старшего сводного брата вырвала из Изаны всё человеческое, что заложено в людях природой и сохраняется даже среди нас. Даже у братьев Хайтани присутствуют забитые отголоски совести и морали. Но не у главы Поднебесья. — Хочешь сказать, что я связалась с монстром и мне следует бежать из Поднебесья, пока не произошёл конфликт с Тосвой? — взгляд девушки скользнул по правой руке, на которой красовалось кольцо матери Курокавы.       Если бы эта женщина была ещё жива или по крайней мере в досягаемости к сыну, то стал бы Изана таким? Эта мысль показалась очень странной ей, будто бы всё нутро стремилось оправдать действия Изаны перед Вакасой. Она положила пальцы право руки в левую ладонь и снова прокрутила кольцо на безымянном пальце. — Он ко мне относительно лоялен, — сказать «добр» было бы в корне глупо и не уместно. Но Изана, как и обещал, держал дистанцию от Лиры, предоставил ей свою квартиру по её же капризу и требованию, нашёл её в то утро, когда кто-то за дверью сводил её намеренно с ума. Курокава не казался уж настолько бессердечным монстром, как рисовали слова Имауши.       Вакаса был весьма удивлён, услышав от Миуры нечто подобное. Он нахмурил брови и отвёл о неё взгляд, призадумавшись. — Хорошо, что он к тебе, — парень сделал паузу, чтобы сарказмом подчеркнуть следующее слово. — Лоялен. — Почему ты так думаешь? — Думаешь ты первая девушка в Поднебесье?       Отчего-то сердце вздрогнуло, когда Вакаса сказал об этом. Но она ничего подобного не находила в различных источниках через Гончих про Поднебесье, что в её рядах числились и девушки априори. Будто бы она должна была быть первой за историю существования группировки представительницей женского пола. — Когда стало известно, где ты, то я попросил Канджи максимально проследить за вашими с Изаной взаимоотношениями, чтобы не подтвердились мои опасения, — Вакаса по прежнему не смотрел на Миуру, а устремил взгляд за окно, где над крышами соседних домов возвышалось небо и толпились белоснежные и такие пушистые облака, образуя собой целые острова, на которых определенно могла бы быть своя мистическая жизнь. — Что за опасения? Какие должны были быть мои взаимоотношения с Изаной, чтобы тебя хоть чем-то напрячь? — вопросов становилось с каждой поселяющей минутой всё больше и больше, от которых становилось сухо во рту.       Лира по-хозяйски встала с места и достала из шкафа кружку и налила воду из графина. Она сделала сразу же два больших глотка, прежде чем вернулась назад. Вода тяжёлым грузом рухнула в пустой желудок и девушка поморщилась, когда ощутила, как складки пищеварительного органа болезненно расправились, принимая в объятия хотя бы два несчастных глотка воды. — И мои люди не находили никакой информации о том, что в Поднебесье могли быть ещё девушки. Одно дело бесчисленное количество безликих парней, которые попросту терялись в массе друг друга, но девушки. Как это сможешь объяснить? — Никому до подле не известно, но в нашей дружбе с Такеоми и Бенкеем всегда был и четвёртый человек — Канджи Мочизуки. Ему нравилась политика Изаны и его взгляды на этот мир. Канджи вступил в Поднебесье практически со дня его основания. Всё пытался и нас подтянуть, но я, к сожалению, всегда знал о теневых сторонах Курокавы. И мы стали скрывать столь неочевидное общение, чтобы не было проблем. Ни у него, ни у нас. Особенно, когда Сенджу решила собрать Брахман. — Зачем ты мне всё это рассказываешь? — или Имауши сейчас ей врал или даже ей было не подвластно накопать столько мелких деталей, которые, как песчинки на пляжном берегу длиной в несколько миль. — Однажды Мочизуки ввалился ко мне ночью перепуганный и бледный, как смерть. Вся его одежда была в разводах крови. Я не сразу понял, что произошло, но потребовалось время, чтобы успокоить огромного мужика и выбить из него хоть какую-то информацию. Спустя три часа я узнал, что по приказу Изаны Небесным Королям нужно было избавиться от тела девушки, растащив её расчленённые останки, как собаки, по разным частям города, чтобы нельзя было найти их.       Лира довольно резко обернулась в сторону Имауши, вперив в него притуплённый взгляд. — Хочешь сказать, что Изана убил девушку? Но зачем? — Они обе не были официально объявлены членами группировки, как ты. Обе были возлюбленными Курокавы, которых он держал на коротком поводке, сходил с ума, что не может контролировать столь тщательно и по итогу убивал на почве ревности. Я сначала напрягся, что твоё присутствие в Поднебесье могло быть, потому что Изана влюбился в тебя. Но если ты ещё жива, то мои опасения оказались ложными.       Но ты ещё жива и это значит, что Изана никогда не любил тебя и не испытывал и даже приближённых чувств к симпатии или влюблённости — так звучала последняя фраза, которая обрушилась ледяной водой на голову девушки. А неприятные чувства обиды и злости давили на внутренние стенки сосудов нестерпимой болью. Подушечками указательного и большого пальцев Лира сжала чёртово кольцо на пальце. Тогда какого хрена? Зло думала про себя девушка, стараясь не подавать вида, что слова тревожили её душу. — И ты предлагаешь сбегать сейчас пока есть время, потому что не сможешь встать против меня? Или что? — уточнила Миура, оставив своё кольцо в покое и смахнув руки со стола. —Да. Майки гнетёт, что Поднебесье не предпринимает никаких действий и выбрал стратегию: нападение первыми — лучшая защита. Брахман всегда поддерживает Тосву и значит, что мы тоже встанем против Поднебесья, если того потребует ситуация. — Понятно, — ответила Лира, медленно выдохнув через нос, чтобы он не был слышен, как рванный и встревоженный.       Но проблема заключалась лишь в том, что Вакаса слишком хорошо знал обо всех скрытых сигналах девушки. — Что тебя беспокоит? Почему ты сомневаешься? — Имауши отвёл взгляд от окна и обратил его к Лире, когда развернулся чуть в её сторону. — Просто уже потерялась в этом вихре событий. Ты был чрезмерно равнодушным ко мне до того, как я угодила в Поднебесье. Пока была здесь в этой квартире после произошедшего с дядей. И помню, как ты боялся и взглядом лишний раз скользнуть по мне в присутствии твоих лучших друзей. Что изменилось сейчас? — вера в счастливый исход и финал гасла, как догорающая свеча. Ещё парочку секунд и фитиль закончится, а вместе с ним и свет и внутри и вокруг Миуры. — Сейчас — это попытка уберечь тебя. Как только ты свалилась всем нам, как снег на голову при своих Гончих, то кроме раздражения ты ничего не могла вызвать во мне. Ты всегда была чрезмерно наглой. Но сейчас ты просто не ведаешь того, что происходит вокруг.       Миура встала со своего места и за ней последовал Вакаса, пытаясь преградить девушке путь. Лире пришлось поднять внимательный взгляд на парня, чтобы смочь вычитать в его глазах всю эту ложь и мотив всех сказанных слов. Но к собственному удивлению она наткнулась на беспокойство. Искреннее и правдивое. Имауши уложил ладони на плечи Лиры, чтобы задержать её. — Я знаю, что поступил с тобой неправильно, но сейчас прошу лишь об одном — прислушайся к моим словам. Я хочу на этот раз защитить тебя.       Девушка мягко коснулась пальцами тыльной стороны ладоней руководителя Брахмана, убирая его руки со своих плеч. — Я подумаю над твоим предложением. Не рассчитывай получить ответ прямо сейчас. Как уже сказала ранее, я запуталась достаточно. Мне нужно время, чтобы всё взвесить. — Боюсь, что у тебя его попросту нет. — Если Тосва не планирует напасть прямо сейчас или завтра, — Лира приподняла одну бровь. — Они ведь такое не планируют? — Нет. Но произойдёт это в ближайшее время. — Тогда оно меня есть. Сам же сказал, что время эфемерно, поэтому ничего сильно не изверится.       И теперь для Вакасы уходил близкий человек без внятного ответа, который раньше был всем, а сейчас ощущался, как просто знакомый из другой группировки. Именно так чувствовала себя девушка в ту ночь.       Порой Лиру Миуру лучше и вовсе не останавливать, ставя тем самым под сомнения её выбор, чтобы не было только хуже. Руководитель Брахмана сопроводил взглядом женский образ, ускользающий, возможно, навсегда, потому что неприятные и необратимые события грядут, как надвигающиеся шторм. — При любой возможности я докажу свои слова, — в никуда произнёс парень. Ему казалось, что они остались брошенными в воздух, но Лира их уловила, когда тихонько закрывала за собой дверь. ***       Изана держал в одной руке тлеющую сигарету, а пальцами второй руки чиркал по карабину зажигалки. Огонёк вырывался из зажигалки, накреняясь и танцуя от неровного дыхания парня. И когда Курокава выдыхал чуть сильнее, то огонёк, вопреки газу, всё равно потухал. Время тянулось медленно в квартире Какучё, которая тонула в неком спокойствии и безмятежности, но эта атмосфера всё никак не хотела проникать под глубокие слои эпидермиса парня, чтобы успокоить и убаюкать его тревожность. Самые разные мысли скворчали в голове, заставляя Изану терять остатки своего хладнокровия и ясности ума, потому что он всё никак не мог забыть и отпустить слова, которые ему в лицо кинула Лира.       Курокава нечто подобное слышал и ранее. Можно было до бесконечности перечислять тот мусор, который в предсмертных плясках агонии выкрикивал ему слова проклятья и желаний такой же мучительной смерти. И парень всегда смеялся, потому что эти слова были целиком и полностью сотканы из лоскутов страха перед собственной кончиной. Эти пожелания — поскорее сдохнуть —никак не тревожили главу Поднебесья, потому что он никогда не боялся умереть. Даже больше — Изана Курокава в некоторой степени был готов к этой процессии, когда его сердце толкнёт грудную клетку в последний раз. Единственное чего ему хотелось, точнее это было его маленьким капризом — умереть под небом. Днём, ночью — не важно. Ему хотелось, чтобы последнее, что отпечаталось в его глазах было как раз таки небо.       Он думал так же о том, что стоило бы подорваться с места и найти всё же Миуру, чтобы призвать её к ответу за собственные слова, за которые она в истерическом припадке извинялась после. Но извинения были искренними, потому что лились из её тонких уст, как исповедь. Казалось, что Лира до сих пор напугана и сбита с толку и по какой-то неизвестной причине ненавидела его, но при этом просила прощение за неосторожно выброшенные слова, которые, к слову, тоже прозвучали искренно, как и извинения. Это путало Курокаву.       Глава Поднебесья отложил зажигалку в сторону, когда рядом с ним завибрировал телефон. Сначала он подумал, что это мог быть Какучё или же кто-то из ребят, чтобы доложить об обстановках за пределами квартиры лучшего друга. Воткнув так и не тронутую сигарету в пепельницу, парень взял телефон. Телефонный номер был скрыт за именем «неизвестный» и Изана открыл сообщение. Вместо текста был файлик с прикрепленной фотографией. Нахмурившись, Курокава откинулся на спинку стула, обхватывая телефон двумя руками и нажимая на кнопку «Окей», которая предлагала открыть фотографию.       Красивая ложь — убеждения самого Изаны, что он неспособен любить, не испытывая ровным счётом ничего к Лире Миуре. Но стоило равнодушному сиреневому взгляду рассмотреть снимок, который при приближении слегка размалывался, а головному мозгу собрать пазл воедино — парень выронил телефон из рук, который стачала упал на его ноги, а после скатился на пол, громко шмякнувшись. Длинные пальцы покрылись скованной дрожью, когда мышцы и сухожилия заклинивало, а взгляд упёрся в пустоту. Оцепенение сходило на нет, когда Изана хватался за голову, зарываясь всё ещё дрожащими пальцами в волосы и болезненно оттягивая их. Громкий смех скатился с его уст, обрушиваясь на стены чужой квартиры полнейшим безумием. Изана хотел избавиться от этой правды, забыть её и стереть из памяти, но смех становился всё громче и громче. Курокава смеялся в истерии до того момента, пока не начал задыхаться от нехватки кислорода и собственном безумстве. — Ёбанный в рот, — зрачки бегали по столу. Зажигалка — пепельница. Зажигалка — пепельница. Разум метался по кругу. — Я убью вас. И тебя и Вакасу. Разметаю так, что даже бог не будет осведомлён о захоронении останков.       Пора прекращать эту игру, в которой он заведомо проиграл. Чёртов Вакаса Имауши его обставил и опередил. Как хронометр мысли щёлкали в его такт о расправе и мести. От наваждения из истерики на лбу выступили капельки пота, которые глава Поднебесья смахнул ладонью, убирая вместе с тем и белоснежные волосы назад. Изана, тряхнув головой, потянулся к пачке с сигаретами и закурил новую. Но уже на этот раз табачный дым проник в грудную клетку, размыкая и разламывая тот самый замкнувший комок нервов из напряжения. Курокава задержал первую затяжку в лёгких, барабаня пальцами по поверхности стола. Такое бывало, когда парень закуривал на стрессе, то казалось, что тревожное состояние лишь усиливалось, но стоило задержать дыхание и дать времени никотину пропитать кровь, как наступало просветление. Глава Поднебесья рвано выдохнул. — Сейчас самое время забыть о прошлом. Стереть из памяти все последние события. Спрятаться за маской безразличия. Сейчас самое время… Самое время… ***       Лира подходила к дому Изаны уже практически в тот момент, когда персиковые оттенки покрывали небо более сизого тонального отблеска. После разговора с Вакасой требовалось ещё немного времени, чтобы всё обдумать и она бродила по районам. Сердце было не на месте, а нервы казались оголенными и болезненными, остро реагируя на любое дуновение ветра или неожиданные громкие звуки. И единственным решением, которое девушка смогла принять — пока что оставить всё как есть. Курокаву к ней не влекло, ибо с ней он был уравновешен и спокоен, позволяя себе чуточку больше заботы и внимания, но всё это держалось на плато, как с Какучё. И снова этот горький привкус во рту вернулся к ней, похожий на те моменты, когда рот наполнен кровью и начинало тошнить от металлического привкуса.       Достав из кармана плаща ключ от квартиры, Миура заметила, что дверь закрыта неплотно — значит Изана был внутри. От этого осознания всё внутри похолодело. Положив дрожащую руку на ручку двери, девушка проскользнула внутрь и сразу же наткнулась на сидящего за шахматным столом главу Поднебесья. Он вытянул ноги под столом и чуть съехал на стуле, прокручивая в пальцах белую фигурку шахматного коня. — Мне всё же любопытен твой предел, — не оборачиваясь в её сторону, тихо произнёс Изана.       В тихом голосе был скрыт самый настоящий тихоокеанский шторм с волнами, которые достигали едва ли не неба и они опрокидывали судна на бок, а потом утаскивали их на самое дно. И как бы корабль не был хорошо слажен — против таких стихий не устоять. Лира замерла в коридоре, слыша только, как в ушах бился неравномерный пульс. — О чём ты? — кое-как смахнув с голоса оголённые нервы, лукаво поинтересовалась девушка. — Кажется, я сегодня выполняю всё, что ты говоришь. Не находишь?       Ликование от того, что Изана с ней разговаривал быстро улетучилось, когда он поднялся на ноги. Парень ладонью смахнул абсолютно всё шахматные фигуры вместе с доской, окуная пространство в короткий грохот и бунт. Взгляд главы Поднебесья утопал в оттенках индиго, потому что внутри злость кипела, что не хватало кислорода, чтобы дышать. На инстинкте самосохранения девушка сделала короткий шаг назад, не отрывая своего взгляда от парня. Внутри вспыхнули снова те слова Вакасы, которые она, по пути сюда, всё пыталась выкинуть из головы. Но сознание упрямо рисовало ей образы тех двух девушек, которых Курокава любил. И нет. Лира даже не вспоминала о том, что с ними по итогу стало , потому что любовь оказалась одержимой и непосильной для самого парня. Он попросту не умел любить. — Мне кажется ты и сама знаешь, что я имею в виду. — Правда не знаю.       Курокава оказался к ней вплотную. Разящий запах хвойного леса после дождя пробирался в самые глубины легочной ткани, пропитываясь им и пропитывая так же хвоей всю кровь. Лира никогда не замечала, что от парня пахнет именно так. Но сейчас по странному стечению обстоятельств всё менялось. Достав руки из карманов, Изана довольно резко дёрнул за верхнюю кнопку плаща девушки, расстёгивая ворот верхней одежды, а затем так же резко расстегнул плащ до середины. Он подпел двумя пальцами ворот и приспустил плащ с правого плеча. На обнажённой острой грани плеча на него с усмешкой зиял засос, который в вечер приёма парень не видел. Лира его попросту спрятала, но для Изаны доколе не известно время, когда эта метка была оставлена, но парень определенно знал чьими губами оставлен засос. — Хм-м-м, — протянул глава Поднебесья, чуть поджимая губы в тонкую линию. — Выброшенных слов было недостаточно?       Лира не успела открыть рот и хоть что-то ответить, как дыхание резко оборвалось. С рванным хрипом она упала на колени, обвивая одной рукой живот в районе солнечного сплетения, куда Изана угодил с силой коленом. Перед глазами на какое-то время всё потемнело, покрываясь рябью и каким-то неприятным свистом в ушах. Открыв рот, Лире не с первого и не со второго раза удалось захватить воздух. Но стоило ей это сделать, как новый удар пришёлся по плечу, на котором красовалась уродская метка, на грани вывиха. И он бил её даже не в полную силу — слишком очевидно. Изане не нужно было, чтобы одна из его последователей, даже против своей воли, столь быстро и стремительно теряла сознание. С глухим стоном от боли, Лира продолжала держаться за область солнечного сплетения, где проходил крупный нерв и из-за него всё внутри пульсировало огнём из невыносимой агонии. Когда это всё закончится? Самый настоящий хаос творился в голове, а слёзы против воли потекли по щекам.       Курокава ловким движением руки достал мобильный телефон из кармана джинс с равнодушным лицом открывая фотографию, которая пришла на его телефон. Все эмоции уже были оставлены позади. Его даже никак не впечатляло, что Лира корчилась у его ног, всё никак не восстанавливая собственное дыхание. Ещё немного и разовьётся паническая атака из-за мнимого удушья. — Теперь жалею о той упущенной возможности, когда можно было тебя убить, но я этого не сделал, — усевшись на корточки, парень грубо схватил девушку за волосы, чтобы приподнять её голову, и вытянул телефон перед её лицом.       Лира даже не сразу поняла, что этот снимок сделан буквально несколько часов назад, когда она встретилась с Вакасой и тот застал её врасплох, когда поцеловал. Но всё было до дибильного подстроено так, будто бы это типичная парочка на свидании. Губы Миуры дрогнули в попытки произнести слово, но её перебил Курокава: — Только посмей раскрыть рот в оправдании и я снесу тебе челюсть. Так что подумай хорошенько стоит ли тебе впредь разговаривать со мной или нет, — Изана оттолкнул от себя Лиру, которая, словно тряпичная и безвольная кукла, снова упала на пол прихожей. Как марионетка чей кукловод резко сбросил с пальцев леску.       После того, как он продемонстрировал фотографию, глава Поднебесья резко поднялся на ноги и швырнул телефон в стену. Пластик разлетелся в щепки, но это не принесло того облегчения, на которое рассчитывал Изана. Ему хотелось швырнуть телефон в стену ещё в тот момент, когда он только-только получил этот снимок с неизвестного номера. Но сдержался, чтобы ткнуть им в лицо Миуре. То что девушка всё ещё могла любить своего бывшего — очевидно. И парень запретил своей угрозой Лире произнести хоть слово, потому что боялся где-то в глубине бесчувственного нутра услышать нечто подобное: я просто люблю его. Развернувшись к хрипящей сквозь слёзы девушке спиной, глава Поднебесья прикрыл глаза, закусив внутреннюю сторону щёк. Ему было неспокойно и мерзко внутри. Было нечто такое, что выбивало твёрдую почву из-под ног. Это не походило на те эмоции, которые он испытывал в предыдущих отношениях, когда в какой-то момент внутренние демоны рвались наружу и всё окрашивалось алыми и багровыми брызгами крови. Это было что-то напористее и страшнее.       Запрокинув голову назад, что белоснежные пряди волос соскользнули со смуглого оттенка кожи, Курокава негромко, но раздражённо произнёс: — У тебя два часа, чтобы убраться с глаз моих долой. Уверен, что тебе уже известно, что я могу с тобой сделать, если найду тебя вновь на линии горизонта, — и с этими словами он, развернувшись в сторону выхода, перешагнул через девушку, как через мусор, и скрылся за дверью. ***       Боль била по убитым вискам и никотин никак не поправлял сложившуюся ситуацию. Ментоловый привкус обжигал слизистую глотки, потому что девушка слишком давно их не курила. Ей удавалось выкруживать парочку сигарет у Ясухиро, но он предпочитал весьма безвкусные крепкие сигареты, от которых через две затяжки хотелось кашлять. С небольшой сумкой вещей Лира сидела на лавочке, притянув колени к груди и упираясь в них подбородком. Рядом с ней остывало кофе в жестяной банке. Теперь фраза: не попадайся Изане Курокаве под горячую руку — окрасилось совершенно иными красками. Он мог её убить, как это делал со своими бывшими девушками, но не стал этого делать. Просто выпроводил с глаз своих долой. Сначала Миурой двигало упрямство, чтобы попросту не послушаться главу Поднебесья и на зло ему остаться в квартире и потом призвать к ответу, но спустя сорок минут инстинкты всё же взяли вверх. — Хотела сбежать? — спросила сама себя Лира, выдохнув ментоловый дым, который стремительно рассеялся в легком потоке вечера. — Твои мечты слишком стремительно осуществились.       Опустив ноги с лавочки на землю и зажав фильтр сигареты губами, девушка похлопала себя по карманам куртки и достала из одного три карточки Рана Хайтани. Она не могла вспомнить на какой именно по странному стечению судьбы не было пароля. — Придётся проверить все.       Её посещали самые странные и смешанные мысли, что вообще можно сдаться перед дядей. Пусть делает с племянницей всё, что захочет, а смерть и вовсе станет неким подарком для неё. Чувство собственной ничтожности уже давно не терзало израненную гордыню. Наоборот, последнее чувство схоронено под белоснежным небом, в котором догорал пепел из любви к жизни и желаниях всё вернуть на свои места. Докурив и допив наспех тёплый американо без сахара, Миура поднялась со скамьи и, закинув сумку на плечо, пошла в поисках любого приемлемого мотеля, в котором будет возможность хотя бы переночевать, чтобы обо всём подумать. Но этот план сработает только в том случае, если хоть одна карточка Рана без изменений осталась без пароля и прочее. В противном случае придётся вернуться к Вакасе и от этой безысходности Лира переставала чувствовать собственный пульс.       Побродив по районам Тиёда и Бункё уже ближе к полуночи Лире удалось найти себе пристанище в районе Бункё. Из-за того, что этот район считался учебным, в нём достаточное количество отелей и мотелей, которые существенно варьировали между собой по ценовой категории. Когда мерзко улыбчивая администратор с боем согласилась заполнить документы без предъявления удостоверения личности, потому что Лира помнила номер своего удостоверения наизусть, девушка протянула Миуре терминал для оплаты. С замиранием в сердце Лира достала из кармана те самые три карточки старшего из братьев Хайтани. Нарочно прикрывая большим пальцем имя владельца на карте, девушка приложила первую карту. Терминал издал неприятный писк. — Ваша карта заблокирована, — учтиво произнесла администратор, отменяя операцию и возобновляя её.       Сердце Миуры рухнуло на диафрагму и боль от удара Изаны вновь вспыхнула яркими языками пламени, что у неё едва не подкосились ноги. В тот день, когда карты были только украдены, то в магазинах продавцы ей сообщали, что та или иная карта требовала пин-код, но никак не то, что они заблокированы. Ебучий Ран Хайтани! Чтобы ты горел в Аду долго и мучительно, про ныла внутренние Лира. Лёгкая дрожь напряжения коснулась плеч, когда она поднесла вторую карточку к терминалу, который тут же издал этот противный писк, что и в первый раз. — Тоже заблокирована. — Я уже поняла, — огрызнулась Лира, выхватывая третью карту. — Давай ещё раз.       Девушка продолжала тянуть на губах фальшивую улыбку, перезабивая операцию и снова протягивая терминал для оплаты, по которому Миура уже хлопнула последней картой. Загорелась зелёная лампочка. — Оплата прошла успешно, — произнесла администратор, протягивая Лире карточку от номера. — У вас четвертый этаж. Из лифта налево. — Спасибо, — кинула Лира и, подхватив сумку, поспешила в сторону лифта, потому что не верила собственной удаче.       Всё же лимит чертовского везения не исчерпан до последней капли и ей не придётся видеть лицо Имауши. Ввалившись в маленький номер, девушка, кинув сумку на пол, облегчённо выдохнула. Чувство того, что она находилась в безопасности медленно обволакивало тело и накатывала усталость. Миура решила воспользоваться ситуацией и минутами спокойствия, чтобы принять душ и лечь спать. Скинув с себя всю одежду и оставив её на спинке стула, девушка прошла ванную и, выкрутив кран с горячей водой, шагнула под струю тёплой воды. Она тяжело выдохнула с закрытыми глазами, ощущая лишь то, что вода бьёт по макушке и растекалась по всему телу. Фосфен плясал в закрытых гласах, пока Лира провалилась в чувстве медитации. И правда хотелось о многом подумать, но всякие мысли полностью испарились из головы.       Лира проторчала около часа в душе, совершенно не беспокоясь о том, что слила слишком много воды. Промокнув полотенцем волосы, она обернулась им, закрепив на груди и вышла из душа. — Так-так, — Ран лапидарно протянул, растянувшись на кровати, но тут же подорвался встать, когда девушка вышла из душа. — Какого хера? — испуганно взвизгнула Лира, даже не сумев оставить свой голос прохладным и безразличным.       Ран тут же деловито оскалился, когда девушка явно испугалась и была не готова к столь неожиданной встречи. Хайтани старший, из-за ничтожно крохотного пространство номера, настиг Миуру в два шага от кровати. Лира уперлась спиной в дверь в ванную, поднимая голову на долговязого, что склонился к ней. — Я уж думал ты утонула там, — он улыбнулся на одну сторону. — Не представляешь, как сложно было преодолеть желание, чтобы не зайти к тебе в душ, а насладиться полным эффектом неожиданности, — промурчал Ран, заправляя влажные пряди волос за ухо девушке. — Что тебе нужно? — выдавила из себя Миуру, предварительно болезненно сглотнув. — Как это что? — Хайтани старший мастерски состроил изумлённое лицо, будто бы слова ранили его в самое сердце, потому что он патетично схватился за область как раз таки сердца. Но после кривляний приглушённо рассмеялся. — Пора раздавать долги, маленькая стервочка. Ты достаточно моих денежек потратила. А я не твой ухажёр, чтобы баловать тебя. — Как ты узнал где я? Ты следил за мной? — Ой нет, — отмахнулся долговязый. — Следить слишком скучно. Я заблокировал все карты, а с последней снял всякие пароли и ограничения. Но мне тут же из банка отзвонились, чтобы сообщить где именно и на что произошли списания. Как раз в этот момент Изана что-то чрезмерно распылялся, что времечко ещё и Брахманам переломать их птичьи косточки.       Ран продолжал нависать над Лирой, выдерживая между ними минимальную дистанцию настолько, что стоило девушке глубоко втянуть воздух через сомкнутые зубы, как её грудь коснулась торса парня. Хайтани старший тут же опустил взгляд с лица Миуры на её грудь. Он всегда заострял взгляд на её декольте примерно второго с половиной размера. С её волос срывались розоватые из-за краски капли воды и скатывались в по шее, ключицам, груди и плечам. Он потянул руку к концу полотенца, которое было заправлено как раз в области груди, но Лира поспешила ударить его по руке. — Ты забылся? — зло прошипела Миура, вскинув правую руку перед его лицом. — Или страх совсем потерял? — она мелодично намекнула на Курокаву, стараясь всеми силами скрыть их стычку, надеясь, что никто из Небесных Королей не в курсе той правды, что тянулась между главой Поднебесья и дочерью Сингапура.       Ран ловко перехватил правую руку девушки за запястье, опасно сверкнув лиловым омутом глаз. — Ты и правда считаешь, что мы все настолько тупое мудачьё, что поверили в твой дешёвенький спектакль? — долговязый оскалился, говоря приглушённо на нижних нотах, что голос вибрировал. — Изана поддержал эту нелепость только из-за того, что мы находились на приёме. Чтобы ты знала, но он всегда представлял своих избранниц чуточку иначе. Будь то правдой, то тот же Шион Мадараме тебя с первых минут встречи обходил стороной так далеко, что ты бы даже не замечала его присутствия в своей жизни. — Но… — брякнула Лира, но парень тут же приложил указательный палец к её губам. — Т-ш-ш, — хищный оскал сквозь слова становился всё более и более тёмным и изголодавшимся. — Даже если и генерал намерен что-то с тобой сделать, то я не упущу своего шанса распробовать тебя первым из Поднебесья. Ты хоть и силишься, чтобы вернуть себе оболочку той суки, когда мы с тобой столкнулись впервые, но сейчас ты слишком желанна, когда вся изломана и потеряна внутри, — с этими словами Хайтани старший, всё ещё держа девушку за запястье правой руки, сделал широкий шаг назад, а Лиру швырнул на кровать.       Миура не успела приподняться на локтях, обматерив Небесного Короля на чём свет стоял, как он оказался сверху, прижимая одной рукой телескопу к её горлу, которую долговязый успел выхватить из-за пояса. Сначала внутри Лиры всё резко вспыхнуло бунтом, желанием извиваться, сопротивляться и давать отпор, но буквально через секунду этот запал испарился. Он развеялся, как утренняя дымка сходила средь цветущих яблонь с первыми лучами солнца, оставляя внутри эту звенящую пустоту, в которой происходило некое смирение. Ран без труда поймал этот контраст, прикрывая глаза в наслаждении. Его фетиш — покорность. Но покорность, которая наступала в тот момент, когда последнее зеркало души разбивалось в дребезги с оглушительным треском и человек ломался психологически до самого основания.       Хайтани старший давил своим любимым оружием в драках не сильно. Девушка могла дышать, но приходилось весьма с силой втягивать воздух через сомкнутые зубы. Парень определённо любовался этим потухшим взглядом, окутанный потерей былой стервозности и желаниями вернуть всё утерянное, взбираясь по вершине Сингапура. Ран, опираясь о левую руку, перехватил телескопу и провёл её концом по зияющему бледно-розовым шраму, который он оставил в ночь, когда началась игра. Телескопа, как второй язык, прошёлся по линии нижней челюсти, вызывая мелкую дрожь в теле Лиры, которая вспомнила эту вспышку боли. Пока долговязый изводил Миуру под ним злостными прикосновениями телескопы, надавливая на каждый шрам, особенно на шее, Ран одёрнул полотенце, обнажая женское тело. — Нихуя тебя Изана приложил, — присвистнул Хайтани старший, чуть склоняясь к разлитой гематоме, которая расползлась в разные стороны от мечевидного отростка. — Это не он, — глухо выдавила из себя девушка, но парень лишь скептически цокнул языком. — Ага, не пизди. Уж точечные удары генерала я способен отличить от каких-либо других.       Отложив оружие в сторону, Ран подлез ладонью на затылок, зарываясь в розовые волнистые волосы и оттягивая их назад так, чтобы Миура запрокинула голову назад. Лира громко зашипела, попытавшись перехватить руку парня, но в таком случае он лишь сильней сжимал волосы на затылке. Хайтани старший языком заскользил по шее девушки, оставляя влажную дорожку. И если тот же Шион имел наглость коснуться шеи Лиры ниже шрама, то Ран болезненно впился зубами прям в сам шрам, оставляя яркий и болезненный засос. Миура вскрикнула, после стискивая зубы с такой силой, что сводило челюсть. Она прижала ладони к плечам долговязого в попытке оттолкнуть его от себя, но тело не готово было к сопротивлению и Хайтани старший безусловно пользовался этим. Долговязый оставил россыпь засосов по шраму и, вернувшись к тонкой линии губ, провёл по ним языком, попытавшись запустить язык в рот Миуры, но та лишь сильнее стискивала челюсть. — Ну же, — горячо выдохнул Ран, которого такие мизерные попытки сопротивления вводили в кураж. — Тебе определённо понравится.       Опустив левую руку вдоль бока Лиры и скользнув пальцами по внутренней стороне бедер. Миура продолжала в полном молчании сопротивляться поцелую с Раном Хайтани пока он не ввёл в неё средний палец, надавливая подушечкой большого пальца на клитор. Лира рвано вздохнула с приглушённым стоном, потому что тело и нервная система отозвались быстрее, чем разум успел перетянуть покрывало игры на себя. Когда девушка разомкнула челюсть, парень навалился на неё впиваясь глубоким и развязным поцелуем. Иронично оказаться под Раном, смехотворная мысль стрельнула в голову. Хайтани старший продолжал стимулировать Миуру под собой и целовать, пока внутренние демоны не взяли вверх и она не отреагировала на него, даже если разум был против.       Разрывая поцелуй, между их губами лопнула струна слюны, а щёки Лиры покрылись красными пятнами. Ей словно не хватало кислорода и сколько бы она не пыталась свести ноги сильнее вместе, будто бы Небесный Король не замечал этих жалких попыток. По пальцам Рана стекала тягучая смазка, когда он вынул их из неё, поднося к своим губам и пробуя смазку на язык. — Ночка будет весьма увлекательной, — он довольно расплылся в улыбке, проводя языком уже полностью по своим фалангам.       На мгновение Миура снова вспыхнула и огонь в изумруде вспышкой пронесся по глубинам сознания. — Мечтай, — отсекла она в приглушённом тоне, ибо только так она смогла скрыть, что на самом деле внутри вся дрожит. Чёртова реакция!       Ран никак не прокомментировал слова девушки. Ему нет смысла мечтать, потому что всё складывалось и без того на руку ему и только ему. Схватив Миуру за локоть, долговязый опрокинул девушку на живот и пока она не успела среагировать, завёл её руки за спину, прижав к области грудных позвонков. — Знаешь кто научил Риндо правильно фиксировать руки за спиной? — радостно подметил Хайтани старший, словно ожидая похвалу в свою сторону, но на слух обрушилось лишь болезненное мычание девушки.       Ещё с той ночи Ран приметил, что плечевые суставы её слабое место, которым можно манипулировать, выкручивая их донельзя. Две попытки сопротивления и потом Лира не в состоянии бороться в болью. Придерживая руки девушки за запястья оной рукой (даже сильнее, чем это делает Риндо, чтобы наверняка), второй рукой он провёл по позвоночному столбу области поясницы и завёл руку под живот, вынуждая Миуру приподнять таз. — Я убью тебе, — зло прошипела Лира, болезненно осознавая всю горечь сложившиеся ситуации. Надо было сопротивляться раньше! Никчёмная шлюха! — Ну не по уму не по совести тратить мои деньги и оставаться безнаказанной, — рассмеялся Ран, расстёгивая узкие джинсы чёрного цвета.       Хайтани старший вошёл в Лиру рывком, болезненно, что ей пришлось до крови прикусить внутреннюю сторону щёк, чтобы не вскрикнуть в голос, в то время, пока долговязый в наслаждении выдохнул. Девушка внутри разгорячена донельзя и вопреки своим предрассудкам течёт. Не дав ей привыкнуть, Ран набрал хаотичный и резкий темп, давя ладонью на скрещенные в запястьях руки и тем самым вжимая грудную клетку Лиры в мягкий матрас. Миура эпизодами задерживала дыхание, чтобы не издавать лишних звуков, но тогда Ран намеренно резко менял угол проникновения, упираясь головкой члена в тело матки и Лира вскрикивала.       Когда Небесному Королю надоело трахать Лиру со спины, он вышел из неё и всё в той же небрежной форме, перевернул ту на спину. Миура не успела залепить по лицу Хайтани старшему, так как он, прекрасно предсказывая такой спонтанный жест, перехватил её руки, теперь прижимая к поверхности кровати над головой. — Как предсказуемо, — немного запыхавшись, фыркнул Ран, но после тут же ухмыльнулся. — Ну же, улыбнись мне. — Да пошёл ты нахер! — огрызнулась Лира. — А ты пошла на хуй, — двусмысленно протянул долговязый, входя снова в Лиру, не смотря на то, что та попыталась коленями сжать его торс. — Как раз на мой.       И стоило Миура оказаться теперь лицом к Хайтани старшему, навалившись на неё, теперь долговязый укусил девушку за нижнюю линию челюсти, как раз по собственно отметине от телескопы. А разум в серой ночи продолжал срываться вниз-вниз-вниз. А Ран будто бы был готов к этой ночи, изводя и ломая Лиру порядка нескольких часов, специально останавливаясь в те моменты, чтобы не кончать и растягивать сладостную пытку, как можно дольше, пока у самого нутро не завязалось узлом, требуя разрядки. Хайтани старший резко вышел из девушки, кончив той на живот с приглушенным и расслабленным стоном. Лира не смотрела на него, подрагивая крупной дрожью, потому что ей Небесный Король не отказывал в удовольствии.       Долговязый пару раз шлёпнул Лиру по влажному бедру, отползая от неё назад. — Мы обязательно продолжим, — сдунув влажную прядь длинных волос со лба, он поднял телескопу и, замахнувшись, рассёк кожу на плече Миуры. — Если, конечно же, Изана не передумает на твой счёт.       Лира сдержала крик, обхватив ладонью рассечённую кожу на плече, чуть сжимаясь лёжа на боку. — Пошёл вон уёбок, — прохрипела девушка, кусая нервно губы. Она держала слёзы, даже не догадываясь от том, что они уже давно струились по щекам крупными кристаллическими бусами.       Одевшись, Хайтани старший спрятал телескопу, чуть качнувшись от притягательной разрядки и удовольствия. — Для тебя эта игра будет начинаться снова и снова, а ночи становиться темнее, чем предыдущая. Жаль тебя.       И с этими словами Небесный Король медленно растворился за дверью номера, когда за окном невидимой вспышкой разгорался рассвет. Продолжая держать кровоточащее плечо, второй рукой Лира накрыла глаза, беззвучно разрыдавшись.