Не самые стабильные будни на Гриммо

      Очередной мрачный день. Несмотря на то, что Артур ни с кем доселе не делился подробностями своей личной жизни, в этот день в доме уже третий год подряд царила гнетущая атмосфера.       Слэро не был ни религиозен, ни суеверен. Гарри давно заметил, что тот вообще старается обходить стороной многие вопросы, свойственные людям в возрасте. Артур не желал обсуждать ни свою жизнь, ни смерть, ни любовь. Не в том плане, что ему тяжело было это вспоминать или бередить старые раны, просто… Гарри чувствовал, что пока не удостоился такого уровня доверия, чтобы узнать об этом.       Так и было. До этого самого дня.

11 мая 2005 года. Годовщина смерти Мелани Слэро

      Гарри сидел в кресле рядом с камином, потягивая магическую сигарету и в третий раз пытаясь дочитать Сильмариллион. Не то что бы он был фанатом Властелина колец, но собрание мифов и легенд об истории Арды оказалось весьма цепляющей штукой, за чтением которой, тем не менее, он постоянно клевал носом. Имитация маггловской сигареты, пропитанная расслабляющей настойкой из корня пустырника не причиняла вреда его и так побитому организму, но способствовала более спокойной атмосфере в не самом спокойном доме, что только дополняло слегка сонное состояние.       Тем не менее, в этот день спокойствие долго не продлилось. Слэро выпил бутылку вина, предоставленную Кричером, и решил разоткровенничаться. Видимо, почувствовал, что спустя два с лишним года пора бы и о себе рассказать.       — Сегодня она умерла.       — Кто?       — Моя жена. Мелани Слэро, в девичестве Вильетти. — старик достал медальон и, открыв его, протянул Гарри. Внутри был прямо-таки миниатюрный портрет девушки.       Гарри посмотрел на нее и мысленно присвистнул. Губа у Слэро была не дура. На неподвижной фотографии была изображена ослепительная брюнетка с загадочной, даже немного опасной улыбкой.       — Она очень красивая… И сколько ей было?       — Она родилась в 1889 году. Умерла 11 мая 1945 года, прямо на моих руках.       — Погоди, это же день…       — Да. Штурм Нурменгарда и дуэль Геллерта и Дамблдора.       — Ты был там?       — Был… Мы участвовали в обороне крепости. Вполне успешно, кстати говоря. — Слэро икнул. — Пока не появился Дамблдор, конечно.       — Он разрушил защиту?       — Проделал брешь, а его соратники ему помогли довести дело до конца. После этого он пошел вразнос. Помню только вспышку и то, как Мелани падает на меня. Но это уже была не она. Просто какие-то куски мяса там, где когда-то было лицо.       Гарри молчал, чувствуя, как его захлестывает дискомфорт.       — Ты знаешь, где она сейчас?       Слэро вздохнул, крутя обручальное кольцо на пальце.              — Похоронена под стенами Нурменгарда в общей могиле для тех, кто погиб при штурме.       — По крайней мере, она обрела покой.       — Да… Я не узнал бы этого без тебя, кстати.       — Камень?       — Он самый. Спасибо тебе за это.       — Да без проблем… Он начал влиять на тебя, Артур, ты ведь в курсе?       — Разумеется. Я давно чувствую, как он пытается проникнуть в мой разум и сделать рабом.       — Дамблдор поддался ему, когда впервые увидел.       — Дамблдор… Ха! — Артур усмехнулся. — Магглолюбец не умел отпускать. Я помню, как Грин-де-Вальд журил его за это.       — Ты виделся с Дамблдором?       — Мельком, пару раз от силы в мирное время. Потом только видел из окон крепости, как он в одиночку уничтожал защиту Нурменгарда, слой за слоем, пока его соратники прикрывали его. Он был сильнее их всех, вместе взятых. Даже сильнее Геллерта, и это при том, что Геллерт законно владел Бузинной палочкой.       — Палочка не помогла ему?       — Помогла, но что толку от такой помощи, если он все равно проиграл?       — Ты видел, знаешь… Ту самую дуэль?       — Да, пусть и урывками. Сначала Дамблдор победил в дуэли, а потом пришел за нами. Защитники крепости, в том числе и мы с Мел, вышли на улицу, стараясь удержать щиты. Надолго нас не хватило. Как только прошел первый шок после ее гибели, меня ничего уже там не держало.       — Ты сбежал?       — Вроде того. Пойми, на словах проще звучит, чем было на самом деле. Я у стен крепости, рядом восемьсот магов сражаются стенка на стенку, неподалеку Дамблдор и некроманты Геллерта сцепились так, что все ходит ходуном, а на небе того и гляди разверзнется бездна.       — И как ты смог выжить?       — Не поверишь, малец… Забежал обратно в крепость.       — Она же была изолирована…       — Да. Но я был одним из тех, кто помогал в создании защиты. Погоди…       Слэро удивительно резво для своего состояния вскочил с кресла и убежал в свою спальню, вернувшись оттуда спустя пару минут с кипой листов разной сохранности.       — Что это?       — Полная схема защитных систем Нурменгарда. Всех, до единой.       Гарри пораженно рассматривал листы, на которых сотни, тысячи рун были изображены в, казалось бы, хаотичной последовательности, но на самом деле образовывали десятки кругов и цепочек, отвечающих за отдельные аспекты.       — Это… Выглядит просто феноменально.       — А то! Мой магнум опус… Крепость не слишком сильно пострадала физически, поэтому я добрался до своих покоев, схватил пожитки и переместился с помощью рунного портключа. До того момента я оставался лишь ради Мел, которая уже мало напоминала ту, кого я любил — фанатичность захлестнула ее разум, но я не мог оставить ее, как и не мог взять с собой — она бы не пережила этого.       — Сейчас она… Та же, что и перед смертью?       — Нет. — Слэро улыбнулся мечтательной улыбкой. — Сейчас она та, кого я полюбил когда-то. Подумай только, Гарри — мне было под девяносто, когда я встретил молодую тридцатилетнюю девушку и влюбился в нее без памяти.       — Вас не смущала такая разница в возрасте?       — Не знаю… Мы пару раз обсуждали это, но я тогда неплохо выглядел, не то что сейчас. Да и нравы были другими, сам понимаешь, моя фамилия известна, о моих достижениях знают — следовательно, я неплохая партия.       — То есть, вызывая ее сейчас, ты видишь ту самую тридцатилетнюю девушку?       — Да, верно.       — Ты не думал, что…       — Камень дурит меня, подкидывая иллюзию?       Гарри кивнул.       — Думал, конечно. Но эманации некромантии, сама магия смерти в этот момент… Не знаю, в чем причина. Я полагаю, просто полагаю, заметь, что посмертие существует в любой момент времени и, возможно, камень считывает мои подсознательные эмоции и вызывает ту, кого я любил, а не ту, кого убили под стенами последней крепости Геллерта.       — Ты думаешь, сказка Бидля правдива? Это действительно предметы, созданные смертью?       — Об этом мне следует спросить тебя.       — Чего?       — Кто из нас двоих уже умирал и вернулся? Полагаю, даже дважды.       — В первый раз это была…       — Твоя мать. Я помню, но это не отменяет самого факта. Тем более, во второй раз с тобой никого не было.       — Я… Я не знаю.       — Вот именно. Ты умирал и не знаешь. Откуда тогда знать мне? — Слэро закрыл глаза и протер веки. — Тем более, что это неважно. Даже если это творение рук человеческих, разгадать его я не в силах.       — Может, это и к лучшему.       — Полагаю, что так. Прости, мне надо отлучиться. Она ждет меня.       Слэро встал с кресла, откладывая потухшую трубку на столик и ушел к себе, не проронив больше ни слова. Гарри лишь с грустью в глазах посмотрел ему вслед.       Ежедневные сеансы… Рано или поздно старик просто не выдержит всего этого. Кто бы ни создал этот камень, он точно знал, как подчинять человека и играть на его чувствах, словно на струнах.